drevniaiarus (Государство Русь (IX - начало XII в.)), страница 4

Итак, пространство представило невозможность быстрого завоевания, а другое следствие от этой причины было сле­дующее: земли свободной было много, не так как на Западе, и никто не дорожил ею, ни князь, ни бояре, ни местное на­селение. Бери всякий, сколько хочешь, — на что же было отнимать, насиловать? За что враждовать? Обстоятельство весьма важное!

1. Народ туземный (славянский) был очень многочислен и
   един по своему происхождению, — чего также не представит
   ни одна страна того времени, Галлия, Британия, Италия, заселенные­
   раньше, получившие много разнородных обитателей.­
   Это единство сообщало ему твердость, доставляло вли­яние, которому невольно подчинились малочисленные пришельцы. Норманны растворились в славянском населе­нии, подобно капле вина в сосуде воды, так что их стало не видно, лишь только прекратились северные выселки, и они остались одни, то есть, после Ярослава. А на Западе наоборот: там взяли преимущество пришельцы и наложили свою печать на туземцев. Там галлы, в известных отношени­ях, стали франками, а у нас варяги-русь превратились в сла­вян.

Надобно, впрочем, прибавить, что славяне, восприяв в недра свои норманнов, удержали при себе доставленные ими дары, гражданство и христианство.

Заметим еще вот что: многочисленность всегда внушает уважение к себе. Князья, и особенно их мужи, находясь часто с немногими помощниками, вдали от своих жилищ, среди многолюдных обществ, в невыгодной для себя про­порции, должны были, естественно, из опасения, воздержи­ваться от лишних притеснений, если бы даже когда и пред­ставлялся им повод или случай, что и содействовало к поддержанию доброго согласия и приязни между пришель­цами и туземцами.

III. Заселение не сплошное, но разделенное лесами, сте­пями,
болотами, реками, без больших дорог, при трудных
сообщениях, препятствовало в IX столетии всякому потоку
завоевания и также воздерживало завоевателей. Нельзя было
вдруг идти далее, не осмотревшись на месте, а это требует
времени. Все походы производились по рекам, а страны, ле­-
жавшие вдали от оных, в глуши, по сторонам, в заволочьях,
оставались долго в покое, пока князья распространились по
всем городам, откуда уже могли, на досуге, ходить направо
и налево.

IV. Земля бедная, обильная только главными естественны­
ми произведениями, удовлетворяющими первым нуждам, голоду и жажде, и то за труд, с потом и кровью, земля, не
доставлявшая никакого излишка, не привлекала завоевателей.
Что взять было князьям, боярам, от ее бедных жителей? Они
спешили на промысел в другие богатые места, под Царьград,
к берегам Черного и Каспийского морей. Уже только тогда,
как пути были преграждены, ни домой на Север, ни в Гер-
цию на юг, и деваться было некуда, они, между тем, при­-
выкнув к земле и жителям, остались жить на неблагодарной
почве. Совсем не то на Западе, где пришельцы нашли себе
рай земной, в сравнении с их отчизной, из которого некуда
им было желать более.

V. Климат суровый, холодный, заставлял обитателей жить

дома, около очагов, среди семейств, и не заботиться о делах общественных, делах площади, куда выходили они только в крайней нужде, предоставляя все с охотою князю и его бо­ярам, чем устранялось всякое столкновение и раздоры.

VI. Положение ровное, без гор, одинаковое, содействовало
одинаковости отношений, гражданскому равенству — везде
одни и те же выгоды и невыгоды. Некому и нечем было вос­-
пользоваться. Феодалу негде было бы выстроить себе замка,
он не нашел бы себе неприступной горы, да и камня нет на
строение, а только сгораемый лес.

VII. Система рек, текущих внутри земли, странное отде-­
ление от всех морей (Белого, Балтийского, Черного и Кас­-
пийского), вследствие принадлежности устьев иноплеменни­-
кам, мешали туземцам приходить в соприкосновение с дру­-
гими народами, получать новые понятия, узнавать чужие вы­
годы и невыгоды и судить о своих. Мы оставались одни и
шли своей дорогой, или, лучше, сидели дома, в мире и
покое, и подчинились спокойно первому пришедшему.

Различия нравственные:

VIII. Характер славянский. Нет нужды входить здесь в
доказательства, что одни свойства имеет северный человек,
другие южный, западный, восточный; что кровь у одного об­-
ращается быстрее, чем у другого; что каждый народ имеет
свой характер, свои добродетели и свои пороки. Славяне
были и есть народ тихий, спокойный, терпеливый. Все древ­-
ние писатели утверждают это о своих славянах, то есть за­-
падных. Наши имели и имеют эти качества еще в высшей
степени. Потому они и приняли чуждых господ без всякого
сопротивления, исполняли всякое требование их с готовнос­-
тью и не раздражали ничем. Поляне платили дань хозарам,
пришел Аскольд — стали платить ему, пришел Олег — точно
так же. «Кому вы даете дань?» спрашивает Олег северян.
«Хазарам». «Не давайте хазарам, а давайте мне», — и севе­-
няне начали давать ему.

Такая безусловная покорность, равнодушие, противопо­ложные западной раздражительности, содействовали к сохра­нению доброго согласия между двумя народами, слившими­ся вскоре воедино. (Только в самых крайних случаях они стояли за себя: так, древляне убили Игоря, так, словене раз­делались с буйной дружиной Ярослава. Пришельцы понима­ли это и не доводили до крайностей.)

IX. Религия. Варяги-язычники встретились у нас со сло-
венами-язычниками, и оставляли одни других в покое. А за-
падные завоеватели встретились с христианами и начали действовать друг против друга, — новый источник ненависти, которого у нас не было.

Впоследствии варяги приняли христианскую веру и рас­пространили ее между славянами, принявшими ее так же, по своему характеру, без сопротивления, по крайней мере, боль­шей частью, а на Западе наоборот. У нас пришельцы сооб­щили религию туземцам, а там туземцы пришельцам.

И вера принята у нас восточная, во многом противопо­ложная религии западной. Те получили ее из Рима, а мы из Константинополя. Не место заниматься здесь разбором от­личий между обеими церквями; укажем только на те, кото­рые соответствуют вышеописанным политическим отличиям: западная более стремится вовне, восточная углубляется внутрь; у них пропаганда, у нас сохранение; у них движение, у нас спокойствие; у них инквизиция, у нас терпимость. Действуя вовне, западная церковь вошла по необходимости в соприкосновение со светской властью и получила на время преимущество над ней, а наша, углубляясь внутрь, оставила светскую власть действовать, как ей угодно.

X. Образование. У западных племен, к которым пришли завоеватели, уже было образование, — и гражданское, и ум­ственное, — кроме религиозного, о котором мы сейчас го­ворили. Каково же было им расстаться с этими сокровищами в жертву варварам! А у нас гражданского образования не было никакого, а только семейное, домашнее, которого при­шельцы не коснулись. Новое гражданское образование при­вито у нас к дереву свежему, дикому, а там к старому и гнилому. Их здание выстроено на развалинах, а наше на нови. Мы получили гражданское образование от пришельцев, а западные племена дали им.Столько различий положено в основание Русского госу­дарства сравнительно с западными! Не знаешь, которые сильнее: исторические, физические или нравственные! Како­вы же они вместе, действуя одно на другое, укрепляя себя взаимно, приводя к одному концу!

Эти различия развивались впоследствии и представляли из Русской Истории, при общем (родовом) ее подобии, при единстве цели, совершенную противоположность с историей западных государств, что касается ее путей, средств, обстоя­тельств, формы происшествий, — противоположность, кото­рую представляет наша жизнь и теперь, несмотря на все уси­лия, преобразования, перевороты, время.

Вот что надо иметь непременно в виду, скажем здесь к стати, рассуждая о Русской Истории, в каком бы то ни было ее периоде, произнося приговор ее событиям, разбирая ее достоинства и недостатки, хваля и порицая действующие лица, изъявляя желания или опасения для будущего времени.

22