8736 (Дель Карпини Джиованни Плано)

Дель Карпини Джиованни Плано

(~1182 1252)

Итальянский монах-францисканец, совершивший по поручению папы Иннокентия IV путешествие в земли, захваченные монголо-татарами для установления дипломатических отношений с монгольскими ханами и образования союза против мусульман. Его отчет о путешествии впервые познакомил Европу с миром Востока тех лет. Автор Истории монголов . Джиованни дель Плано Карпини, которого обычно именуют просто Карпини, родился около 1182 года в городе Умбрии. В 1245 году, когда ему было уже шестьдесят три года, он предпринял путешествие в Центральную Азию, к великому монгольскому хану. При Чингисхане и его преемниках, великих ханах Угедее и Мункэ, ранняя военно-феодальная Монгольская империя достигла размеров, неслыханных в истории человечества. В результате ряда грабительских походов монгольская знать, возглавлявшая дружины своих военных слуг-нукеров, к середине XIII века завоевала Северный Китай, Туркестан, Иранское нагорье, Месопотамию, Закавказье и Восточную Европу. Монгольские походы сопровождались чудовищным разорением завоеванных стран. На жестоких монголов европейцы смотрели, как на дьяволов, вырвавшихся из бездны преисподней, и дали им название тартар , или татар , то есть сынов тартара, или ада. Ставки ханов, окруженные феодалами, стали обширными рынками, где можно было очень выгодно сбывать драгоценности, ткани, меха, различные диковинки и другие предметы роскоши. Европейцы узнали об этом и оценили выгоды торговли с богатыми монголами отчасти со слов западноазиатских купцов, отчасти от первых послов, отправленных в Центральную Азию римским папой и французским королем. В 1206 году Чингисхан избрал столицей своего царства Каракорум древний город в Центральной Азии, который был расположен на реке Орхон, у северных границ Китая. Наступление монголов взволновало папу римского, задумавшего если не заключить союз с татарами, то хотя бы выведать их дальнейшие намерения. С этой целью папа Иннокентий IV и отправил к монгольскому хану свое первое посольство, которое привезло от хана высокомерный и малоутешительный ответ. Тогда папа решил послать к хану второе посольство, поручив эту миссию францисканскому монаху Джиованни дель Плано Карпини, слывшему умным и тонким дипломатом. Посланник папы должен был от имени Иннокентия IV представить хану предложение мира и прекращения нападений на христианские страны, а прежде всего должен был собрать сведения о монголах. Карпини отличался чрезмерной тучностью. По описанию, оставленному летописцем францисканского конвента, жившим в XVII веке, Джиованни дель Плано Карпини был настолько грузен и жирен, что с трудом ходил пешком и передвигался преимущественно на осле.

По мнению другого летописца, этот монах-францисканец был весьма милым человеком, общительным, остроумным и очень речистым. Карпини выехал в свое далекое путешествие в апреле 1245 года из Лиона, где находилась тогда резиденция папы. Он отправился сначала к чешскому королю Венцеславу, который дал ему грамоту к своим родным в Польшу. Зимой 1245 года он прибыл ко двору силезского князя Болеслава Рогатки. Здесь к нему присоединился послушник Бенедикт из вроцлавского францисканского монастыря. В Ленчице у князя Конрада Мазовецкого они встретили владимирского князя Василия, сообщившего им много интересных сведений о татарах. Руководствуясь указаниями Василия, они приобрели меха бобров и других пушных зверей, чтобы принести их в дар татарским вельможам. С этими подарками Карпини продолжил путь. До Владимира-Волынского послы добрались в свите Василия, который задержал их у себя на несколько дней, чтобы дать им хоть немного отдохнуть перед дальней дорогой. От Владимира до Киева Послы поехали под охраной княжеских людей. Везде были видны следы страшного опустошения. Карпини пишет об этом так: ...Татары вступили в землю язычников-турок; победив их, они пошли против Руси и произвели великое избиение в земле Руси, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руси; после долгой осады они взяли его и убили жителей города. Поэтому, когда мы ехали через их землю, мы находили в поле бесчисленное количество голов и костей мертвых людей. Этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь разорен почти дотла: едва существует там двести домов, а людей татары держат в самом тяжком рабстве. Уходя отсюда, они опустошили всю Русь . Киев богатая, многолюдная когда-то столица Руси встретил путников сожженными домами. Теперь здесь было всего лишь около двухсот бедных хибар. Среди этих пепелищ находился татарский тысячник. Путешественники должны были явиться к нему и просить разрешения на дальнейший путь. Киевский князь предложил Карпини переменить лошадей на татарских, привыкших находить траву под снегом. Из Киева 4 февраля 1246 года посольство проследовало далее на восток..В Данилове Карпини опасно заболел. Поправившись, он купил телегу и продолжил путь. Приехав в Канев на Днепре, послы очутились в первом селении Монгольского царства. Отсюда наместник хана, смягченный подарками, приказал проводить их в татарский лагерь. По пути для них были везде приготовлены свежие лошади. Несколько дней ехали по скованному льдом Днепру, потом вдоль берега Азовского моря, затем пересекли реку Дон близ устья и помчались к Волге. 4 апреля путешественники прибыли в Зимнее кочевье Батыя Сарай-Бату.

Татары, встретившие послов весьма недружелюбно, направили их к своему начальнику, стоявшему во главе авангарда из шестидесятитысячного войска. Предводитель авангарда в свою очередь отослал их под стражей к Батыю, второму по своему могуществу вождю после великого хана, находящегося в Каракоруме. Предварительно один из сановников установил количество и ценность подарков, которые сообразно своему достоинству должен был получить от них хан, а именно 40 шкур бобровых и 80 барсучьих. Одновременно им сообщили о церемониях, принятых при дворе хана. Прежде чем нас повели к хану, рассказывает Карпини, нас предупредили, что мы должны будем пройти между двух огней, так как сила огня очистит нас от дурных намерений и от яда, если мы имеем какой-нибудь злой умысел против хана, на что мы и согласились, дабы снять с себя всякое подозрение . Монголы немедленно разожгли два костра. Рядом воткнули два копья, к которым привязали веревку с нацепленными кусками цветных тканей, создавая таким образом что-то вроде ворот. Около костров уселись две женщины, брызгающие на них водой и произносящие какие-то заклятия. Через эти ворота сначала пронесли подарки для хана, а затем прошли монахи. Хан помещался в великолепном шатре из тонкого льняного полотна, окруженный штатом своих приближенных. О нем говорили, как о человеке очень ласковом со своими и чрезвычайно жестоком на войне. Карпини и его спутник были приняты Батыем. Папская грамота была переведена толмачами на славянский, арабский и татарский языки, после чего ее прочли хану. Батый приказал отвести папским послам особую палатку, где им был приготовлен обед, состоявший всего-навсего из маленькой мисочки вареного проса. На другой день Батый призвал к себе обоих послов и приказал им поехать к великому хану. Приказание направиться в Монголию соответствовало желаниям монахов. В то же время неприятной неожиданностью явилось для них распоряжение отправиться в дальнейший путь только вдвоем. Их свита должна была вернуться обратно. В апреле 1246 года Карпини и Бенедикт снова отправились в путь в сопровождении двух проводников. Дорога была очень изнурительной из-за скудной пищи и быстрой езды; путешественников все время торопили, по пять-шесть раз на день меняя под ними лошадей. Путь их странствия лежал через Арало-Каспийскую впадину к бассейну Сырдарьи, затем вдоль западного продолжения Тянь-Шаня, мимо озера Ала-Куль и далее почти прямо на восток к ставке монголов у Каракорума. В течение длительного путешествия послы неоднократно убеждались, насколько хорошо организована и исправно действует транспортная сеть монголов. На гигантской трассе протяженностью около восьми тысяч километров были расставлены многочисленные станции, где ожидали лошади и подводы, приготовленные для лиц, спешащих по государственным делам.

Монахи старались пополнить сведения о жителях далеких азиатских окраин. Однако нередко они приводят услышанные восточные легенды, обогащая ими предания, распространенные в Европе. Дальше, рассказывает Карпини, живут кенокефалы с собачьими головами и вампиры, имеющие такой малый рот, что не могут им есть, только пьют жидкость и питаются парами мяса и фруктов . Непрерывно поспешая в юго-восточном направлении, они пересекли низменные места, перерезанные огромными солончаками и озерами. Это были низменности, лежащие севернее Аральского моря и граничащие с востока с песчаной пустыней. Пустыня отделяла от Туркестана территории, на которых кочевали канглы. Потом проезжали через страны, некогда находившиеся на высоком уровне культуры. Об этом свидетельствовали остатки разрушенных татарами городов. Проезжая по территории Туркестана, Карпини всюду видел разоренные города, села и крепости. В мае путешественники оказались в урожайных и лесных местах Ферганской долины. В течение нескольких дней они ехали вдоль берега какого-то Малого моря . Возможно, это было озеро Иссык-Куль. Путешественники успели записать древнейшую легенду о находящейся на озере пещере ветров. Эти ветры якобы исходят из той пещеры и настолько сильны, что сметают целые караваны... Начальник провинции Каракитай принял их хорошо и, желая оказать им почести, заставил танцевать перед ними двух своих сыновей и знатных придворных. Из Каракитая путешественники отправились дальше через гористую и холодную страну налманов, кочевого народа, жившего близ озера Улюнгур. Миновав горы, путешественники оказались в самой Монголии, стране, лежащей у северного края пустыни Гоби. Эту местность Карпини описал следующим образом: ...частью чрезмерно гористая, а частью плоская и ровная, повсюду она-каменистая, местами глинистая, а большей частью песчаная и бесплодная... даже сотая часть ее неплодородна. Она не может плодоносить, если не орошается речными водами, но вод и ручьев там немного, а реки очень редки. Поэтому там нет селений, а также и каких-нибудь городов, за исключением одного, который слывет довольно крупным и называется Каракорон, но мы его не видели, а были почти в полудне пути от него, когда находились в Сыр-Орде, каковая является главной резиденцией их императора . Только 22 июля 1246 года Карпини и его спутник прибыли в Сыр-Орду, главную резиденцию великого хана, находившуюся недалеко от столицы его империи Каракорума. Все путешествие от Волги до Сыр-Орды заняло у них три с половиной месяца. Монахи попали туда в то время, когда на трон великого хана должен был взойти Гуюк, преемник Угедея, умершего весной того же года.

Со смертью Угедея власть над Монгольским царством перешла на время к его вдове, матери Гуюка. Она приняла францисканца и его спутника в белом шелковом шатре, который мог вместить до двух тысяч человек. Там, говорит Карпини, мы видели большое собрание вождей и князей, съехавшихся со всех сторон со своими свитами. В первый день все были в белой шелковой одежде, во второй ее сменила красная, в третий лиловая, в четвертый малиновая. В шатер вели два больших входа один для самого хана, а другой для гостей. Возле второго входа стояла стража, вооруженная стрелами и мечами. Если кто-нибудь из гостей заходил за отведенные границы, то его били; а если он обращался в бегство, то пускали ему вдогонку стрелы . Из всех областей Азии, завоеванных монголами, в ставку новоизбранного великого хана Гуюка прибывали делегации от покоренных оседлых народов и кочевых племен. Было пригнано множество верблюдов и породистых лошадей. Вблизи кочевья на возвышенности стояло пятьдесят повозок, нагруженных ценными подарками. Около 4 тысяч собравшихся посланцев принесли своему властелину присягу на верность. Папские послы здесь впервые познакомились с китайцами и искусством китайских ремесленников. В ставке Гуюк-хана Плано Карпини встретил группу русских, в том числе великого князя Ярослава Всеволодовича (который вскоре был отравлен), отца Александра Невского. Прошел целый месяц, прежде чем Гуюк был провозглашен великим ханом и принял папских послов. Однако месяц, проведенный в золотой резиденции золотого хана , нельзя назвать приятным. Среди невиданной роскоши путешественники чуть не умирали от голода. Продуктов, которые им выдавали на четыре дня, едва хватало на один день. Привыкших к обильной еде монахов выручил русский золотых дел мастер Кузьма, находящийся при ханском дворе. Среди многочисленных угнанных в неволю ремесленников в ханских сараях находилось немало русских, слава которых дошла до самой Монголии. В многоязычном, многолюдном и шумном Каракоруме можно было увидеть много интересного. Пришельцев из Европы особенно поразила полная свобода религиозных исповеданий. Совсем рядом с великим ханом совершали свои молитвы магометане, буддийские жрецы и ламы, а также происходили христианские богослужения. Вероятно, отсюда и пошел слух, что Гуюк склонен принять христианство. Прием у Гуюк-хана прошел довольно быстро. Переводчиком был какой-то боярин из дружины отравленного Ярослава. Через несколько дней, 13 ноября, Карпини вручили ответное письмо хана к папе римскому, которое кончалось словами: Мы поклоняемся нашему Богу и с его помощью разрушим весь мир от Востока до Запада .

Карпини, живя в орде, изучал быт и нравы татар, и его описания обнаруживают большую наблюдательность. Монгольская империя, по словам Карпини, страна гористая, песчаная и почти безлесная. Хан и его приближенные, а также и все другие люди варят себе пищу и греются у огня, разведенного из бычьего и конского навоза. Хотя страна бесплодна, но стада разводятся здесь хорошо. Климат неровный, погода меняется резко. Летом бывают такие грозы, что многих людей убивает молнией. Ветер свирепствует иногда с такой силой, что опрокидывает всадников... На этой земле зимой никогда не бывает дождя, но даже и летом дождя выпадает так мало, что он едва смачивает пыль и корни трав. Выпадает там также очень крупный град . Больше всего монахи восхищаются неутомимостью и уменьем монголов легко переносить голод и стужу. Татарин, напостившись день или даже два, напевал так весело, будто бы был после вкусного обеда . Мужчин от женщин очень трудно отличить вследствие того, что одеваются они совершенно одинаково: все носят халаты, подбитые мехом, и высокие шапки из холста или из шелка, расширяющиеся кверху. Жилища у них круглые, изготовленные наподобие палатки и сделанные из прутьев и тонких палок. Наверху же, в середине, имеется круглое окно, откуда падает свет, а также для выхода дыма, потому что в середине у них всегда разведен огонь. Стены же и крыши покрыты войлоком, двери сделаны также из войлока. Некоторые быстро разбираются и чинятся и переносятся на вьючных животных, другие не могут разбираться, но перевозятся на повозках... Куда бы они не шли на войну или в другое место, они всегда перевозятся на повозках... Они очень богаты скотом: верблюдами, быками, овцами и козами и лошадьми. Вьючного скота у них такое огромное количество, какого, по нашему мнению, нет и в целом мире . Монголы очень суеверные: они верят в чары, колдовство и в очистительную силу огня. После смерти какого-нибудь вельможи вместе с ним зарывают чащу, полную мяса, кружку с кумысом, кобылицу с жеребенком и оседланного и взнузданного коня. Монголы послушны своим начальникам. Они уклоняются от всякой лжи, избегают споров; убийства и грабежи между ними чрезвычайно редки; воровства у них почти вовсе не бывает, и драгоценные вещи не запираются. Эти люди безропотно переносят голод и усталость, жару и холод; они любят веселиться играют, танцуют и поют при всяком удобном случае. Главный недостаток их состоит, по мнению Карпини, в том, что они гордый надменны с иностранцами и ни во что не ставят человеческую жизнь. Мужчины не утруждают себя никакой домашней работой: охотиться, стрелять из лука, пасти стада, ездить верхом вот и все их занятия.