5745-1 (Вооружен капиталом и благороден душой... Барон Гинцбург)

Вооружен капиталом и благороден душой... Барон Гинцбург

Удивительніе люди населяли Россию, прикипая к ней сердцем, делами и потомками... Один из них - немецкий барон еврейского происхождения Гинцбург, сорок лет опекавший еврейскую общину царской России и с жаром сердца служивший царю и Отечеству

Барон Гинзбург – банкир, меценат, романтик еврейского возрождения, русский патриот

Известно, что на памятнике Богдану Хмельницкому в Киеве должны были быть выбиты слова из Шевченко:

"Хай живе Украйна

Без жида і без шляхтича".

А под копытами коня проектировалась фигура скорчившегося еврея. Барон Гинзбург за приличные деньги добился изменения проекта.

Историческая быль

Барон Гинзбург, известный меценат, построивший синагогу в г. Санкт-Петербурге, как-то ехал в карете с Николаем II. Проходивший мимо мужик не смог сдержать удивления: вот, мол, жид с царем едет.

Мужика поймали и хотели препроводить в кутузку – за оскорбление барона. Но Гинзбург попросил не наказывать простолюдина и даже подарил ему золотой. За что? За то, что не дал барону забыть, что он еврей.

Исторический анекдот.

Полную родословную Гинцбургов (Гинзбургов, Гинсбергов) невозможно описать не только что в газетной статье, но даже в целом цикле толстых томов – настолько это фамилия древняя, разветвленная и богатая знаменитыми представителями. Но, поскольку к нашим последующим изложениям эта фамилия будет иметь самое непосредственное отношение, с нее и начнем…

Из огромного рода Гинцбургов для статьи пришлось выбрать буквально горстку ее представителей, причем только тех, личности которых показались наиболее любопытными, и только в одной, украинско-белорусской ветви.

Впервые фамилия Гинцбург была зафиксирована документально лишь в начале XVI-го века – в небольшом швабском городке, который так и назывался – Guenzburg. Процветавшая община пользовалась известностью: знаменитый раввин Шломо Луриа (Рашаль) особо отметил в респонсах (посланиях-ответах на религиозные вопросы прихожан) набожность и ученость гюнцбургцев. Община эта давно уже не существует – но память о ней осталась в еврейских фамилиях Гинцбургов (Гинзбургов, Гинсбергов), Гюнцев и Гаупцев.

Самым знаменитым жителем городка в XVI-ом веке был коммерсант Шимон Гинцбург: от него и пошла эта форма семейной фамилии. В благополучный городок, однако, прибывали евреи из соседних общин, изгнанные местными властями, например, из Ульма или Эттингена – поэтому встречаются формы вроде Ульма-Гинцбург (иногда просто Ульма) или Эттинген.

Под известной еврейской фамилией Клячко, как оказалось, тоже распознаются бывшие Гинцбурги (данные старой Еврейской энциклопедии). Сами по себе фамильные прозвища – феномен, чуждый традициям еврейства, их приняли в общинах сравнительно поздно – в Российской империи в начале XIX-го века – и лишь под давлением властей, стремившихся поточнее зарегистрировать своих подданных. Тогда-то, в момент правительственной регистрации, многие люди, не происходившие, например, от Шимона Гинцбурга, взяли его известное и популярное в еврейских кругах фамильное прозвище.

“Имеются среди Гинцбургов и левиты, и аарониды”, – сообщает, например, старая Еврейская энциклопедия. Группа еврейских историков прошлого века (Д. Маггид, Д. Кауфман, А. Гаркави и др.) опубликовала несколько исследований о роде Гинцбургов, в частности, о потомках швабского богача Шимона. Особый интерес к потомкам объяснялся просто: от этого корня происходили бароны Гинцбурги, фактические лидеры российского еврейства во второй половине XIX-го столетия.

…Старший в семье, удостоенный баронского звания, Евзель Гаврилович Гинцбург, родился в 1812 году в Витебске и умер в 1878 году в Париже. Между двумя этими датами пролегает жизнь, напоминающая сказку.

Ортодоксальное еврейское воспитание. Женитьба, как тогда полагалось, в 16 лет. Первая служба: кассир у помещика-откупщика. Хваткий молодой человек освоил основные приемы работы по винным откупам, и к началу 40-х годов, т. е. примерно в тридцатилетнем возрасте, ста видным откупщиком.

Нынче, окидывая историческим взором его удивительную карьеру, можно только догадываться, что выделило Евзеля Гинцбурга среди дельцов-современников – еврейских и нееврейских. Думается, то был особый общественный темперамент и острое политическое чутье, которое, в конечном счете, и привело к огромным финансовым успехам.

Ранее других капиталистов николаевской эпохи понял наш персонаж историческую обреченность откупного промысла. Ранее других понял он и неизбежность капитализации России, неизбежность революции, проводимой сверху, самим монархом. Не он один, конечно, осознал полезность для дельцов связей с политическими кругами, – но едва ли не первым он понял, что ставку надо делать не на сановных бюрократов, а на либеральные круги двора, числившегося при Николае в опале. Поэтому молодой Гинцбург поторопился наладить деловые и финансовые связи с принцем Александром Гессенским, братом жены наследника престола и генералом российской армии. Когда же на престол взошел Александр II, его великие реформы в значительной мере вдохновлялись супругой царя, Марией Гессенской, и фаворит ее брата, Евзель Гинцбург, сразу попал в круг тех дельцов, которые, как сейчас говорят, стали создавать инфраструктуру новейшей экономики.

Откупа заменили правительственной винной монополией, и большинство былых откупщиков разорились, сошло с деловой сцены. Но только не Евзель Гинцбург!

Взамен откупов этот делец принялся создавать первую в России частную банковскую систему. Сначала Частный коммерческий киевский банк, затем Учетный одесский банк. Затем Санкт-Петербургский учетно-ссудный банк. Наконец, в 1859 году создан банковский дом “И. Е. Гинцбург”, ставшим головным петербургским банком (он постепенно вытеснил с денежного рынка знаменитый банк барона Штиглица).

Что явилось особенностью финансовой политики былого витебского мещанина? Надежность. В то время как в традиционных коммерческих кругах России господствовало старинное правило: “Не обманешь – не продашь” – и частные банки лопались один за другим, разоряя вкладчиков, Евзель Гинцбург сделал принципом своего кредитного учреждения незыблемую надежность. Это качество банкиров Гинцбургов было официально засвидетельствовано в Европе гессенским княжеским домом: сын Евзеля, Гораций, любимец великого герцога, получил официальную должность гессенского консула в Петербурге – это был первый в истории некрещеный еврей-дипломат, признанный санкт-петербургским двором. Когда же великое герцогство Гессенское было упразднено Бисмарком, то Горацию, а потом и самому банкиру Евзелю Гинцбургу было даровано потомственное гессенское дворянство с баронским титулом в придачу. Александр II признал этот титул наследственным в семье. Банкирский дом Гинцбургов стал главным кредитным мостом, через который деньги западноевропейских инвесторов вкладывались в российскую экономику.

Огромную известность в еврейских кругах Евзель Гинцбург приобрел как последовательный защитник прав своего дискриминируемого народа.

Любителям еврейской истории известно, например, что в Российской империи существовало “право жительства” для отдельный категорий евреев, – т. е. право евреев проживать не только в зоне оседлости, но и в остальных регионах страны. Но мало кому сегодня известно, что право жительства – кусок за куском – вырывалось именно Евзелем Гинцбургом и его сыном Горацием у либерального российского министерства, что оно вовсе не было даровано евреям с самого начала. Гинцбург был неофициальным ходатаем по еврейским делам перед правительственными инстанциями: после его долгих хлопот в 1859 году право жительства представлено купцам I-ой гильдии; с 1862 года он подает докладные записки о необходимости распространения просвещения среди российских евреев – и после одного из таких ходатайств право жительства стали давать также евреям-ремесленникам, а в 1867 году распространяют его и на “николаевских солдат”.

Но самой большой заслугой Гинцбурга-старшего и его сына Горация еврейство России считало введение равенства при наборе еврейских юношей на “цареву службу” (при Николае евреев сдавали в рекруты нам каждую тысячу новобранцев как минимум в полтора раза больше рекрутов, чем православные).

Старик Гинцбург добился высочайшего разрешения построить в столице России Хоральную синагогу и основать в городе еврейскую общину. Он же создал Общество распространения просвещения среди евреев России, содержа его почти исключительно на свои деньги; он учредил стипендии для еврейских юношей – так появились в России первые дипломированные врачи иудейского вероисповедания; он же установил и премии для лучших евреев-земледельцев.

Перед смертью Евзель завещал свое огромное состояние и знаменитую троим сыновьям – барону Горацию, Ури и Шломо, но при двух условиях: чтобы они хранили веру предков и… российское подданство!

Барон Гораций Гинцбург необыкновенно приумножил заслуги и успехи отца.

Родился он в провинции – в Звенигородке, Киевской губернии. Получил блестящее домашнее образование, включая доскональное знание Торы и иврита. Женился он, однако, уже не в 16 лет, как отец, а в 20, и сразу стал главным помощником и консультантом отца – и в финансовой сфере, и в общественной. Но если отец “коллекционировал” банки, то сын увлекся созданием следующей ступени экономики – промышленностью и транспортом. Гинцбург-сын стал учредителем крупнейших золотодобывающих товариществ империи, включая, например, знаменитые Ленские прииски. Он организовывал кредиты для строительства крупнейших железных дорог страны.

Продолжил Гораций традицию отца и в качестве всероссийского ходатая по делам евреев. Когда он умер, то самые видные общественные деятели тогдашнего еврейства (Г. Слиозберг, М. Винавер) на панихиде назвали его “красой Израиля” за непрестанные хлопоты о своем народе. А сионист Темкин выступил там же “от имени глухих провинциальных местечек”:

“Укажите хоть одно местечко, которое в минуту скорби не просило бы барона о защите? Найдите хоть одного еврея, который в минуту отчаяния или горького страдания не воззвал бы к барону? И барон ходил, просил, ходатайствовал – никогда и никому не отказывал”.

На деньги барона издавались научные юридические и статистические издания о евреях России, которыми и до сих пор пользуются специалисты; им жертвовались деньги на издание исторических томов “Регестов и надписей”, на публикации комментариев к Талмуду. На его средства строились училища Общества распространения просвещения среди евреев России, первые ОРТы, множество начальных школ, сиротские дома, больницы. Как глава Еврейского колонизационного общества он устроил замечательные сельскохозяйственные колонии – это, впрочем, отдельная и большая, почти неизвестная тема, историческая тема…

Между прочим, на его и на завещанные средства барона Гирша проводилась в те годы эмиграция евреев России – в частности, и в Эрец-Исраэль (под руководством Горация Гинцбурга действовало 507 эмиграционных комитетов!).

На деньги Гинцбургов существовало Еврейское историко-этнографическое общество, опубликовавшее тысячи памятников еврейской старины и снарядившее этнографическую экспедицию, собравшую уникальную коллекцию предметов национальной материальной культуры – это коллекция потом легла потом в основу целого музея (благополучно закрытого при советской власти).

Давид Горациевич возглавил российское Общество любителей иврита (Агудат ховевей офат эвер), был учредителем Общества востоковедения, главным редактором и спонсором дореволюционной Еврейской экспедиции, в которой вел разделы арабской литературы и творчества гаонов. Он основал первое в истории России высшее еврейское учебное заведение – Санкт-Петербургские курсы востоковедения и работал так ректором, одновременно читая курсы талмудической, раввинической и арабской литератур, семитского языкознания и религиозной философии средних веков. Как ученый Давид Гинцбург стал известен, прежде всего, фундаментальным трудом “L’ornement hebreu”, 1903 г., основанном на изучении еврейских рукописей из сирийских, йеменских и других сефардских собраний, и первой комментированной публикацией стихотворного сборника средневекового поэта Ибн-Эары “Книга ожерелья”.

В этой статье приоткрыта только российская часть истории Гинцбургов. Но была и другая ветвь Гинцбургов на территории Российской империи: литовско-белорусская – не менее славная.

Гораций Евзелевич Гинцбург 1833 – 1909 (сын)

Из архивных материалов ОРТа

Семья банкиров Гинцбургов занимала особое место в российском обществе: они были вхожи в его самые высокие круги и в то же время ходатайствовали перед царскими властями за обездоленное еврейское население Российской империи.

Г. Е. Гинцбург родился в 1833 году в Звенигороде Киевской губернии, а умер в 1909 году в Петербурге. Его родители большую часть жизни провели в Париже, Сам Гораций получил в детстве хорошее домашнее образование. Древнееврейскому языку и Талмуду его обучал известный знаток иврита Сухоставер. В двадцать лет Гинцбург женился на своей двоюродной сестре Анне Гесселевне Розенберг, имевшей огромный авторитет в семье и большое влияние на тестя Евзеля.

Еще будучи совсем молодым, Гораций Евзелевич стал главным помощником и компаньоном отца в коммерческих делах и общественной деятельности. В 1859 году он вместе с отцом основал в Петербурге банкирский дом "И. Е. Гинцбург" (Иосиф Евзель Гинцбург), ставший первым в России банком современного типа. Банк находился в том же доме (Замятин переулок, №4).

Молодой финансист, будучи фактически главой банка, преуспел и сумел добиться для своей фирмы исключительного положения в Петербурге, а затем и в Европе. Уже в самом начале своей карьеры, с шестидесятых годов, Гинцбург проявил себя как меценат и крупный благотворитель. В его доме собирались лучшие представители научных кругов и мира искусства. Здесь бывали М. М. Стасюлевич, К. Д. Каверин, В. Д. Спасович, профессора, оставившие университет после польского восстания 1863 года. Близки с Гинцбургом были известный литературный и музыкальный критик В. В. Стасов и знаменитый писатель И. С. Тургенев; в его доме гостили М. Е. Салтыков-Щедрин, И. А. Гончаров, И. М. Крамской, Вл. Соловьев, А. Г. Рубинштейн. Скульптор М. Антокольский благодаря Гинцбургу сумел получить академическое образование.

В соответствии с еврейской традицией, Гинцбург щедро жертвовал молодым и бедным талантам, как евреям, так и русским. Он же был учредителем Института археологии. Института экспериментальной медицины (вместе с принцем Ольденбургским) и других научных учреждений. Единственным условием его участия в общерусских благотворительных начинаниях было требование открытых дверей для людей всех вероисповеданий.