79572 (Лирика Маяковского), страница 3

Иди сюда,

иди на перекресток

моих больших и неуклюжих рук.

Не хочешь?

Оставайся и зимуй,

И это оскорбление

на общий счет нанижем.

Я все равно

тебя

когда-нибудь возму

Одну

или в довоем с Парижем."

Яковлевой не нравилось, что он читал стихи в русском обществе Парижа: их отношения получили широкую огласку. И в то жевремя ей были лестны внимание и ухаживание знаменитого поэта.

В течение пяти недель они встречались каждый день. "Сорок дней осенью двадцать восьмого были радостны и до предела насыщены, но уже весной двадцать девятого, Маяковский очень ясно осознает, что он - не единственный. Он конечно, знал об этом и раньше, но, как всегда, каждый день заново, надеялся на подавляющее, уничтожающее, захватывающее действие своего обаяния. Как всегда ошибся." (Юрий Карабчиевский "Восресение Маяковского", М.Изд."Советсский писатель", 1990 г.)

Из письма Татьяны Яковлевой к матери: "У меня сейчас тасса драм. Если бы я даже захотела быть с Маяковским, то что стало бы с Ильей, и кроме него есть еще двое. Заколодованный круг."

Но кроме этого, существует еще один "Заколодованный круг", где главное действующее лицо - Лили Юрьевна Брик.

"Все стихи (до моих) были посящены только ей. Я очень мучаюсь всей сложностью этого вопроса," - жалуется Татьяна Яковлева матери.

Да, все женщины МАяковского не просто знали о существовании Лили Брик - они обязаны были выслушивать восхищенные рассказы о ней.

Привязанность Маяковского к Лили Юрьевне была настолько сильна, что мешала ему в общении с другими женщинами, даже после того, как в 1925 году изменился характер их отношений.

Н.А.Брюханенско, с которой у Маяковского тоже была связь, вспоминает его слова:" Я люблю только Лилию. Ко всем остальным я могу относиться только хорошо или очень хорошо, но любить я уж могу на втором месте."

Есть женщины, которые заколдовывают мужчин навечно. От них невозможно освободиться. Такой женщиной в жизни Маяковского была, несомненно, Лиля Брик.

"Я люблю, люблю, несмотря ни на что и благодаря всему, любил, люблю и буду любить, будешь ли ты груба со мной или ласкова, моя или чужая. Все раво люблю. Аминь." Эти строки Маяковского, написанные в дневнике в 1923 году, обращены, конечно же, к Лили Юрьевне Брик.

Но, несмотря на это, "властительница" не на шутку встревожена. Такого серьезного увлечения, как Татьяна Яковлева, в его жизни, пожалуй, не было.

Она осведомлена обо всех подробностях (Эльза Юрьевна обо всем ее информирует). В письмах к ней Маяковский об этом - ни единого слова. Из Парижа он овзвращается тоже какой-то иной, более независимый и отчужденный, с новыми мыслями и заботами.

Письма в Париж, эти публично прочитанные стихи, посвященные не ей - вее раздражает Лили Юрьевну. она во всем видит, чуть ли , не измену, хотя между ними давно уже все кончено. Напрасно Маяковский мытается усыпить ее бдительность. "И в Ниццу, и в Москву еду, конечно, в располагающем и приятном одиночестве", - пишет ей Маяковский из Парижа. Затем, он опять возвращается, но только до осени. Пишет письма, получает письма, шлет телграммы...

"Уже второй

должно быть ты легла

А может быть

и у тебя такое

Я не спешу

и молниями телеграмм

мне не зачем

тебя

будить и беспокоить."

(из (Неоконченного) 1928-30 гг.)

"По тебе регулярно тоскую, а в последние дни даже не регулярно, а чаще," - так пишет МАяковский Т.А.Яковлевой в эти дни.

К сожалению, из переписки Яковлевой и Маяковского сохранились только письма, написанные Владимиром Владимировичем. Их Татьяна Алексеевна хранила до конца своих дней. Ее же письма к Маяковскому, как, впрочем, и всех других женищн к нему, уничтожила Лили Юрьевна, к которой, по завещанию поэта, перешел весь его архив.

Осенью Маяковский хлопочет о поездке в Париж, очевидно для того, чтобы вернуться обратно с Яковлевой.

Но его мечтам не суждено было сбыться.

Последняя телеграмма Яковлеовй отправлена 3 августа, а последнее письмо- 5 октяря, уже после запрета на выезд. Она еще немного сомневатеся, еще ожидает его приезда, а уже до нее доходят слухи, что он собирается жениться на Веронике Полонской, с которой у него, действительно, в этот период была связь. Так что, его неприезд в Париж Яковлева воспринимает как добровольный.

А уже в январе Маяковский узнает о замужестве Татьяны Яковлевой, и, действительно, очень переживает.

2(в)

Наконец, прило время рассказать еще об одной женщине в жизни Маяковского. И пусть она, в отличие от Л.Ю.Брик и Т.А.Яковлевой, не вдохновила Маяковского на лирические строки, но эта женищан была последней, кто видел Маяковского живым. Это именно ей поэт делал предложение за минуту до рокового выстрела.

С вероникой Витольдовной Полонской Маяковского познакомил О.М.Брик. Это произошло в мае 1929 года, после возвращения Маяковского из-за границы.

Полонская, дочь известного актеа немого кино, молодая актриса МХАТа, жеа артиста того же театрра Михаила яншина, была необыкновенно хороша собой. К тому времени она снялась в хроникальном фильме "Стеклянный глаз", где было несколько игровых эпизодов. Сценарий фильма написали В.Л.Жемчужный и Л.Ю.Брик. Тогда-то, в конце 1928 года, во время съемок фильма, Полоская и познакомилас с Бриками. А в мае Осип Максимович знакомит ее с Маяковским.

Маяковский, и это не секрет, любил красивых женщин. И хоть сердце его в это время было не свободно, им прочно овладела Татьяна Яковлева, ное го тянуло к Полонской, и он стал чато встречаться с нею.

Встречи с Полонской продолжались летом, на юге. Маяковский 15 июля выехал в Сочи, ге начал свои выступления. ЗАтем он выступает в Хосте, Гаграх, Мацесте, снова в Сочаи. А в это время там же отдыхает Полонская.

"Тогда, пожалуй, у меня был самый сильный период любви и влюбленности в него, - вспоминает В.В.Полонская.- Помню, тогда мне было очень больно, что он не думает о дальнейшей форме наших отношений. Если бы тогда он предложил бы мне быть с ним совсем - я была бы счастлива."

Однако Маяковским в это время владело другое чувство. он с нетерпением ждал осени, поездки в Париж.

Когда "парижская надежда" рухнула, отношения между Маяковским и Полонской стали крайне нервозными.

Маяковский мрачнел, он старался не впутывать ее в разговоры о сових неприятностях. Встречи их уже не приносили радости ни тому, ни другому. ДЕликатность и предупредительность стали чередоваться со сценами евности; перемены настроения стали резки и неожиданны.

Из воспоминаний В.В.Полонской:

"Я не помню Маяковского ровным, спокойным; или он был искрящийся, шумный, веселый, или мрачный, молчаливый."

Маяковский с каждым днем делался все раздражительнее, требовал частых свиданий, и, в конце концов, даже настаивал, чтобы Полонская бросила Театр. А она была увлечена театром, да еще к тому же, как раз в это время, впервые получила большую роль в инсценеровке романа В.Кина "По ту сторону", что для молодой актрисы явилось целым событием.

Из ссоры и разногласия участились, и не только по причине нерешительности Полонской круто переменить жизнь, т.е. азвестить с Яншиным, но и из-за нетерпения и нервозности Маяковского. Встречаться пиходилось на людях, скрывать близость было уже почти невозможно, а Владимир Валдимирович был несдержан. "Часто он не мог владеть собой при постоонних, уводил меня объясняться. Если происходила какая-нибудь ссора, он должен был выяснить все немедленно. Был мрачен, молчалив, нетерпим," - вспоминает В.В.Полонская.

Резкое объяснение произошло 11 апреля 1930 года. Казалось конец. однакоо 12 апреля Владимир Маяковский позвонил в театр, разыскал Полонскую, просил встретиться.

Позднее, Вероника Витольдовна вспоминала: "Тринадцатого апреля днем мы виделись. Он позвонил в обеденное время и предложил ехать на бега. Я сказала, что поеду на бега с Яншиным и мхатовцами, потому что мы уже сговорились ехать, а его прошу, как мы условились, не видеть меня и не приезжать. он спросил, что я буду делать вечером. Ясказала, что меня звали к Катаеву, но что я не поеду к нему, а что буду делать, не знаю еще.

Вечером я все же поехала к Катаеву с Яншиным, Владимир Владимирович оказался там. Он был очень мрачный и пьяный. При виде меня она сказал: - Я был уверен, что вы здесь будете!"

У Катаева собралось человек десять. Сидели в темноте, пили чай с печеньем, вино.

По воспоминаниям хозяина вечера, Маяковский был совсем не такой, как всегда: притихший, домашний. В этот вечер он не острил, не загорался, как обычно, хотя все остальные гости были в ударе.

Весь вечер Маяковский обменивался записками с Полонской. Вероника Витольдовна в своих воспоминаниях утверждает, что Маяковский был груб, ревновал, даже угрожал раскрыть характер их отношений.

В три часа ночи гости разъехались. Как вспоминает Катаев, Маяковский казался очень больным и утомленным, но на предложеение хозяина остаться - отказался.

Объяснение, начатое накануне вечером у Катаева, продолжилось в комнате на Лубянке утром 14 апреля.

Маяковский требовал решить, наконец, все вопросы - и немедленно, грозил не отпустить Полонскую в театр, закрывал комнату на ключ. Когда она напомнила, что опаздывает на репетицию, Владимир Валдимирович еще больше занервничал.

Из воспоминаний В.В.Полонской:

"... Вл.Вл.бысто заходил по комнате. Почти бегал. Требовал что я с этой же минуты осталась с ним здесь, в этой комнате. он говорил, что я должна бросить театр немедленно же. Сегодня же на репетицию мне идти не нужно. Больше того, он сам зайдет в театр и скажет, что я никогда не приду.

... Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас. Я по-человечески люблю и уважаю мужа и, поэтому, не могу поступить с ним так.

И театр я никогда не смогу бросить... Вот и на репетицию я должна обязательно пойти, и я пойду на репетицию, потом домой, сказу все... и вечером перееду к нему совсем."

Но Владимир Владимирович был не соласен с этим. Он продолжал настаивать на том, чтобы все было немедленно или совсем ничего не надо."

Полонская ушла. Маяковский отказался ее проводить, только дал двадцать рублей на такси.

Но едва она притворила дверь, как раздался вычтрел. Какое-то время (ей показалось, что целую вечность), она боялась войти в квартиру...

Она застала его еще живым, он еще пытался поднять голову, но глаза уже были безжизненны.

2(г)

Человек, добровольно уходящий из жизни, уносит с собой тайну ухода. Никакие объяснения (в том числе и его собственные), не в силах проникнуть в эту тайну.

Что явилось истинной причиной самоубийства? На этот вопрос на может быть, на мой взгляд, однозначного ответа. Так причиной тому мог послужить разрыв с Яковлевой, и не находивший завершения роман с Полонской, и заграничная поездка Бриков...

Читая предсмертную записку Маяковского, невольно всплывают в памяти строки из поэмы, оказавшиеся пророческими:

"Последним будет

твое имя,

запекшиееся на выдранной ядром

губе."

"Лиля! Люби меня!" - это послднеяя строка в предсмертном письме. Это послдений крик. Вдруг случится ?? Вдруг ее сердце наконец-то откроется... Ведь ему так не хватало любви в жизни!

В последние дни жизни Маяковский делала отчаянные усилия, чтобы создать семью. от Вероники Полонской он требовал развода с Яншиным, и в то же время хлопотал о том, чтобы получить квартиру на одной площадке с Бриками после их переезда из Гендрикова переулка.

Без Лили для Маяковского невозможна никакая семейная жизнь. И, вообще, без нее жить невозможно!

Любовь Маяковского к Лиле Юрьевне Брик безмерна. Она была женщиной его жизни. Он полюбил ее искренно, безоговорочно, хотя и понимал, что ее любовь к нему носила совершенно другой характер.

В дневнике, написанном во время двухмесячной разлуки еще в 1923 году, есть заглавие "Любишь ли ты меня?", под которым Маяковский разъясняет, как он понимает любовь Лили Юрьевны к нему: "Для тебя, должно быть, этос транный вопрос - конечно любишь. Но любишь ли ты меня? Нет. У тебя не любовь ко мне, у тебя - вообще ко всему любовь. Занимаю в ней место и я (может быть даже большое), но если я кончаюсь, я вынимаюсь, как камень из речки, а твоя любовь опять всплывает над всем остальным. Плохо это? Нет, тебе это хорошо, я б хотел бы так любить."

Читая эти строки, понимаешь, какая огромная разница в их отношении к любви. Для В.В.Маяковского Лили Юрьевна была всем, для нее же любовь к Маяковскому не была единственной в ее жизни. Они знали о романах друг друга, но в отличие от Лили Юрьевны, Маяковский страдал от этого; даже если он и хотел, он не мог любить так, как она.

За два дня до трагического выстрела в Лубянском проезде, Маяковский писал:

"Как говорят

"инциндент исперчен",