23253-1 (О возможности фольклорного словообразования в эсперанто), страница 2
Описание файла
Документ из архива "О возможности фольклорного словообразования в эсперанто", который расположен в категории "". Всё это находится в предмете "литература" из , которые можно найти в файловом архиве . Не смотря на прямую связь этого архива с , его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "остальное", в предмете "литература и русский язык" в общих файлах.
Онлайн просмотр документа "23253-1"
Текст 2 страницы из документа "23253-1"
Один из современных исследователей справедливо утверждает, что существует прямо не выраженная связь между пониманием писателем функций литературы и теми жанрами, которые он разрабатывает. В любом случае произведение является носителем полифункциональности (познавательная, воспитательная, гедонистская и пр. функции), но в зависимости от особенностей творческих устремлений писателя одна из функций становится доминирующей и, как следствие, начинает воздействовать на жанровые предпочтения творца. Это наблюдение подтверждается и художественной практикой Хлебникова в период его работы над “Хаджи Тарханом”.
Сочинения Хлебникова “Учитель и ученик. О словах, городах и народах”, “О расширении пределов русской словесности”, “Курган Святогора”, создающие контекст “Хаджи-Тархана”, свидетельствуют о том, что в его теоретических построениях на первый план выходит идеологическая дикция, в литературе он больше ценит не ее познавательные, аналитические возможности, а прежде всего воспитательные, “утверждающие” потенции. Он не приемлет многие явления русской литературы XIX-XX веков из-за преобладания в них критико-аналитического начала. Отсюда его категоричность в оценках: “значит, на вопрос, чем занимаются русские писатели, нужно ответить: они проклинают! Прошлое, настоящее и будущее!” “Русская книга” и “русская песнь” в исследовании Хлебникова постоянно оказываются “в разных станах”. В “Хаджи Тархане” и сопутствующих ему произведениях Хлебников, отталкиваясь от “нигилизма” современной ему литературы, искал такую жанровую форму, в которой он мог бы решить сразу несколько своих программных задач.
Во-первых, он стремится создать произведение, близкое к народному искусству с его жизнеутвеждающим началом, поэтизацией здоровья и красоты в природе и человеке. Оно должно было быть полемичным по отношению к сочинениям современных авторов. “Я не хочу, - писал он, - чтобы русское искусство шло впереди самоубийц!”
Во-вторых, такое произведение расширяло бы “пределы русской словесности”, вводя в литературу жизнь народов волжского понизовья с их историей, неповторимым бытом и мифологией.
Наконец, в-третьих, он воплощает волновавшее его “учение о едином роде людей, слиянии всех государств в общину земного шара”, что придает поэме явно выраженный философский оттенок.
В результате Хлебниковым была написана поэма, воспевающая красоту природы дельты Волги, возвышающее и облагораживающее мирное сосуществование ее народов, их единство с природой. Произведение заставляло задуматься о ценности духовного наследия каждого народа, о целительности взаимопонимания этносов, которое может быть твердой основой российской государственности. Несомненно, что “Хаджи Тархан” имеет и познавательное значение, но не оно определяет его суть и своеобразие.
В “Хаджи Тархане” довольно явно ощущается отношение субъекта речи, интерпретирующего и оценивающего историю и современность, ко всему изображаемому. В повествовании преобладает возвышенно-героический пафос, что полностью соответствует эстетическому идеалу автора.
Ты видишь город стройный, белый,
И вид приволжского кремля?
Там кровью полита земля,
Там старец брошен престарелый,
Набату страшному внемля.
Уже не реют кумачи
Над синей влагою гусей.
Про смерть и гибель трубачи,
Они умчались от людей.
И Волги бег забыл привычку
Носить разбойные суда,
Священный клич “сарын на кичку”
Здесь не услышат никогда.
Имплицитно происходит актуализация одического начала. Это подтверждает истинность выводов Р. Вроона о связи “Хаджи Тархана” с традицией жанра оды XVIII века. Поэма Хлебникова, разумеется, не ода в чистом виде, но некоторые приметы этого жанра в ней обнаруживаются довольно легко.
Классическая ода обычно выражает восторженные чувства, которые возбуждает в поэте какое-нибудь событие или лицо. О прямо выраженных “восторженных чувствах” в “Хаджи Тархане” говорить не приходится. Они присутствуют в поэме скорее в редуцированном виде, как проявление восторга перед своеобразной красотой края, его “дремлющих степей”, “божеств морских могил величеством”, людей, чей “отблеск лиц и чист и смугол”, перед величием исторических событий, пронесшихся над этой землей, как желание искренно и страстно воспеть желаемое поэтом для России состояние мира между народами, может быть, недостижимое в ту пору, но провидимое в будущем. Хлебников, как это принято в оде, приобщается к чувствам коллективным - патриотическим, гражданским. Возвышенное порождается соответствием развивающейся жизни, изображенной Хлебниковым, “национально-прогрессивному содержанию этой жизни”.
Ряд элементов художественной формы “Хаджи Тархана” работают на создание одической тенденции. Как известно, композиция оды должна отличаться “беспорядком”, за которым скрывается строгая логика. Это обнаруживается и в поэме Хлебникова, хотя у него композиционный “беспорядок” является скорее отражением своеобразия медитаций в русской литературе XX века, отличающимися свободой и разнообразием эмоциональных и речевых структур, но поскольку одическое начало у него стало одной из жанровых доминант, эти особенности поэтики литературы разных эпох оказываются как бы в положении корреляции.
Язык “Хаджи Тархана”, как и язык традиционной оды, “украшен” мифологическими образами (Прометей, Озирис, Ра и др.), тропами, риторическими фигурами, различными приемами ораторской речи.
По определенной схеме в оде должна быть выдержана строфика (в русской оде - десятистрочные строфы, четырехстопный ямб). Хлебников, конечно же, этого правила не соблюдает, хотя начало поэмы и написало четырехстопным ямбом. Однако в дальнейшем он допускает многочисленные отступления, чтобы в последних строчках снова вернуть к нему. Роль строфы в поэме Хлебникова начинает выполнять блок-фрагмент общей картины, блоки-фрагменты структурируются по принципу монтажа, в результате чего неожиданно оказываются рядом разные фрагменты общей картины мира.
“Хаджи Тархан” не поддается однозначному жанровому определению, так как, с одной стороны, у Хлебникова преодолевается какая-либо нормативность жанрового мышления, а с другой, - ощущается стремление использовать как своеобразные художественные приемы элементы разных жанровых образований. С учетом всех видовых составляющих “Хаджи Тархан” можно приблизительно определить как символико-философскую поэму-оду.
Список литературы
1. Г.Г. Исаев (Астрахань). "Хаджи Тархан": к вопросу о специфике конфликта и жанра поэмы
2. Лощиц Ю., Турбин В. Тема Востока в творчестве Велимира Хлебнике //Народы Азии и Африки. - 1966. - № 9. - С. 251.
3. Степанов Н. Велимир Хлебников. Жизнь и творчество. - М., 1975. - С. 102.
4. Камеямо И. Водный лабиринт, город смешанной крови. Хлебников и Acтрахань //Acta Slavica Japonica. - Vol. IV. - 1986.
5. Mirsky S. Der Orient im werk Velimir Chlebnikovs. - Munchen, 1975. - S. 34.
6. Vroon R. Velimir Chlebnikov's “Chadri-Tarchan” and the Lomonosovian tradition //Russian Literature. - Amsterdam, 1981. - w/x. - P. 116-117.
7. Тартаковский П. Поэт. Россия. Восток (К вопросу о западно-восточной концепции В. Хлебникова в поэме “Хаджи Тархан”) //Вопросы литературы. - 1987. - № б С. 94-120.
8. Эпштейн М. Конфликт //Литературный энциклопедический словарь. - М., 1987.-С. 166.
9. Хлебников Велимир. Творения. - М., 1987. - С. 646.
10. Жимурский В.М. Вопросы теории литературы. - Л., 1928. - С. 39, 70.
11. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. С. 166.
12. Утехин Н.П. Жанры эпической прозы. - Л., 1982. - С. 80.
13. Нире Л. О знании и композиции произведения //Семиотика и художественное творчество. М., 1977. -С. 150.
14. Уметбаев З.М. К вопросу об определении поэмного жанра //Проблемы художственной типизации и читательского восприятия литературы. Тезисы докладов межвузовской научной конференции литературоведов Поволжья. - Стерлитамак, 1990. - С. 19.
15. Башмакова Н. Слово и образ. О творческом мышлении Велимира Хлебникова. - Хельсинки, 1987.
16. Гарбуз А. В. К интерпретации будетлянских текстов //Проблемы художественной типизации и читательского восприятия литературы. Тезисы докладов межвузовской научно-практической конференции литературоведов Поволжья. - Стерлитамак, 1990. -С. 150.
17. А. Сола. Словесность и комбинаторное искусство у Хлебникова //Velimir Chlebnikov (1885-1922): Myth and reality. - Amsterdam. Rodopi, 1986. - С. 363-372.