57179 (Дипломатическая служба в московском царстве), страница 5

И мы по твоему государеву наказу велели руское писмо подложити под испод, и королев печатник Яков к грамоте печать золотую привесил, и поехали х королю, а грамоту, государь, мы взяли к себе. И король, государь, нам велел ехати к себе на двор, а прислал Якова Броконгуза, да Янса, и приехав, сказали от короля, что король хочет на грамоте крест целовати. И мы, государь, говорили, чтоб они королю ведомо учинили, чтоб король грамоту, государя нашего слово, со государя нашего печатью велел приготовить у себя в избе, целовати ему крест на обеих грамотах. А не будет тут государя нашего грамоты, то целованье не в целованье.

И как вошли в полату, и король встал, и мы, государь, челом ударили, и король шапку снял, да звал нас к руце, да вспросил о здоровье. И мы били челом королю на жалованье, что преж того после стола с нами пировал и подчивал.

И король велел грамоты чести. И как грамоты прочли, и королеве слово, грамоту, взяли дохторы, с одну сторону Героним, а з другую Захарья, и став на коленех, розогнули ее перед королем. А твое государево слово, грамоту, взял печатник королев, а на верх ее не положил. И мы, государь, у королева печатника из рук грамоту взяли, да положили ее наверх.

И мы, государь, говорили: “Король государь, вывет у целованья на грамотах не живет, целуют государи на грамотех меж себя без вывету, как в грамотах написано, и то нам твое целованье не надобе. Мы идем вон и грамота тебе. Молви, государь так: целую крест приятелю своему царю и великому князю на том, по тому мне ему правити, как в сей грамоте писано”. И король то слово молвил без выве-та, как мы ему говорили, да и поцеловал крест, а с своею радою о том не посоветовав, говорил. И рада на него о том кручинилися, что поцеловал без вывета.

И декабря ж, государь, в 4 день, в пятницу, прислал король к нам и к детям боярским свое жалованье, против наших поминков, и сверх поминков. И декабря, государь, в шестый день, в неделю, велел нам король быти у себя. И король велел нам сести, и, посидев мало, призвал нас к себе, а молвил:

“Князь Онтон, и Иван, и Петр, присылал вас к нам приятель мой и сусед, царь и великий князь, о своем деле и о нашем, и мы те дела поделали, и вас отпускаем к приятелю своему ко царю и великому князю, а как будете у своего государя, и вы от нас приятелю нашему царю и великому князю челом ударьте, ”

А нас, государь, отпустил после себя в третий день, в понедельник, августа в девятый».

В целом все сношения с иностранными державами строились на принципе охранения государевой «чести». «Честь» эта выражалась в первую очередь в «именовании», т. е. в титуле. Вопрос о титуле стоял всегда на первом месте, поскольку титул выражал определенные права, и всякое умаление в титуле косвенно означало отказ от этих прав.

Московское правительство настаивало, чтобы грамоты к царю печатались обязательно большой печатью; представители царя должны были всегда требовать первого места, чтобы русских послов принимали по тому же обряду, как принимали иностранных послов в Москве, и т. д. Послам запрещалось до аудиенции у государя вести какие-либо переговоры с министрами и даже бывать у них. Другим требованием было, чтобы русский посол не представлялся государю одновременно с послами других государств и даже в один день с ними. Также московским послам давались указания как приветствовать иностранного государя (не преклоняя колен). Важным был вопрос о том, как будет спрашивать иностранный государь о царском здоровье и снимет ли он шляпу при произнесении царского титула.

При представлении иностранным государям послы говорили речи согласно полученному ими наказу, зорко следя, чтобы при произнесении царского титула государь встал. Речь произносилась, если можно так выразиться, коллективно: один член посольства начинал, другие продолжали.

Наряду с приходом послов в Москву и посылкой послов из Москвы в «государства» очень часто дипломатические переговоры были предметом особых посольских съездов, обычно в пограничных городах. И здесь также очень много времени и сил уделялось вопросам местничества и этикета. Послы размещались в шатрах, и много споров возникало о том, в чьем шатре должны были происходить конференции. Иногда для равенства чести послы переговаривались из своих шатров, поставленных на таком расстоянии друг от друга, чтобы можно было слышать голоса. Бывали случаи, когда шатры ставились совсем рядом, и послы сидели за общим столом, один конец которого находился в одном шатре, а другой — в другом, и тут вопрос уже шел о том, на чьей стороне была большая часть стола. Договоры заключались «крестным целованием».

При подготовке работы использованы материалы сайта www.vostlit.info, а также работы Леонтьева А.К. Образование приказной системы управления в Русском государстве: (Из истории создания центрального государственного аппарата в конце XV – первой половине XVI в.) (М., 1961), Рогожина Н.М. Посольский приказ – «Око всей Великой России» (Дипломатический вестник. № 2, 1999); История дипломатии (т.1, М.,1959).