Таким образом, из всего сказанного мы можем сделать вывод, что под судьбой стоиками понимались определенные, заданные свыше разумным проведением, рамки, за пределы которых человек выйти не в силах (необходимость), но внутри этих рамок он обладает все же определенной свободой. Можно лучше понять это на следующем примере: судьба – это определенная заданная изначально колея, с которой запрещено съезжать, но не запрещено и вполне доступно выбирать, с какой скорость, на каком виде транспорта и т.д. ехать. Выехать за пределы своей колеи – значит, занять чужую.… Здесь невольно приходит в голову лейбницевская монадология с принципом предустановленной гармонии, цель которой – так распределить целедостижение между монадами, чтобы ни одна из них не «сталкивалась» с другими («согласовать» их). В этом смысле у каждой монады тоже своя «судьба», или, как называет это Лейбниц, «перспектива». Параллель с Лейбницем можно продолжить, поскольку у него, как и у стоиков, присутствует единая всеобщая цель: у Лейбница каждая монада представляет вселенную, данную с разных перспектив, – у стоиков аналогичное представление о микро- и макрокосмосе; у Лейбница все монады сотворены единым богом, они возникают из его беспрерывных эманаций, – у стоиков мир и человек есть истечение божественного первоогня (бога); монады материальны (телесны), – у стоиков «все есть тело». Возможно, эти параллели можно было бы продолжить и дальше, но это не является целью данной работы.

Задача же данной работы состоит в том, чтобы выявить особую роль космологизма в мировоззрении древних стоиков и вывести на основании этого сущность астрологии как попытки синтеза и единства моральной (этической) и природной (физической) сфер.

2. Заключение

3. «астрология» как синтез физики и этики

Центром стоического космологизма была теория вездесущего и всепроникающего мирового огня, из которой следовала идея всемирной «симпатии», на основании которой, в свою очередь, стоики допускали возможность мантики и прорицаний. С одной стороны, поскольку «космические круговращения» считались воплощением вечных и правильных законов мироздания, а сам космос мыслился как живое и разумное воплощение бога-первоогня, следовательно, из всех видов прорицания логически именно астрология, то есть предсказание по звездам, планетам и т. д. (которым к тому же приписывалась божественная природа: «Зенон приписывает божественную силу звездам…» (SVF I 165)), должна считаться наиболее значительным и достоверным видом прорицания. С другой стороны, под астрологией, как неким обобщением, можно понимать все виды мантики, так как все они черпали свое основание, в конечном итоге, в идее космической симпатии, к которой, в частности, относится идея о связи микро- и макрокосмоса. Таким образом, астрология (в метафизическом смысле) являлась предельным практическим воплощением космологизма и максимально отражала идею всемирной космической «симпатии».

Идейно-теоретическим воплощением синтеза этики и физики была сама стоическая философия. Сущность этого синтеза заключалась в следующем:

«Моральная необходимость – это результат необходимости в природе».^55[58] Физическая доктрина разработана стоиками с целью обоснования и объяснения земных законов (в частности, такого феномена как судьба) и с целью научить человека находить ориентиры в окружающем мире, чтобы, фактически, целесообразовать человеческую жизнь, научить индивидуума находить смысл жизни. Поскольку из физической доктрины следует вывод, что наилучшим является жить в согласии и гармонии с природой, следовательно, необходимо человека этому научить (дать какой-то образец или правило). Человек как микрокосм является неотъемлемой частью природы как макрокосмоса (природа – это государство, а человек – его гражданин). Жить в гармонии с природой не раскрыв ее (разумные) смыслы (замысел бога), то есть, не имея представления ни о законах гармонии, ни о том, как ими пользоваться, невозможно (невозможно жить в государстве не следуя его законам). А поскольку человек есть творение и часть природы (огня-бога-логоса), то вне постижения законов и смысла природной гармонии невозможно постичь и смысл собственного существования. Возможность постижения также предполагается физической доктриной (основание – физический принцип космической, или мировой, симпатии). Для правильного постижения космических (природных) ритмов и законов нужно было обладать соответствующим достоверным средством, или методом. Этот метод должен обладать статусом практической, то есть эмпирической применимости в реальной жизни. Этим методом и должна являться у стоиков мантика (а значит и астрология как ее наиболее достоверный, поскольку наиболее теоретически обоснованный, вариант).

Иными словами, можно сделать следующий вывод: астрология («астрологизм») как синтез физики и этики в широком смысле означает не только признание «космичности» бытия, но и практическое руководство в жизни «космическими» законами и соотнесенность с ними. Астрология есть образец конкретно-практического воплощения синтеза этики и физики.

Почему не космология, а именно астрология, объясняется следующими мотивами:

1. 1)                                  Принцип соотнесенности морально-нравственной сферы с космо-физической (естественно не в современном понимании) был доведен в философии Древней Стои до конкретно-практического принципа в отличие от большинства предыдущих упомянутых философских течений (хотя у Платона уже можно говорить о чем-то похожем). Они, в отличие от стоиков, не одушевляли космос (см. выше раздел 1 и указанную работу А. Ф. Лосева), рассматривая его исключительно как объект, то есть, не перенося его законы на живого субъекта, на человека.

2. 2)                                  В стоицизме есть несколько ярких черт, свойственных оккультизму^56[59]. Это, во-первых, с одной стороны, идея телесности всего («все есть тело»), с другой стороны, идея одушевленной (одухотворенной) материи. Во-вторых, идея иерархичности бытия: разная степень вибрации огненной пневмы, в зависимости от состояния которой образуется своего рода лестница бытия – четыре царства природы: неорганическая природа, флора, фауна и человек; разная степень разумности: чем больше огня в пневме – тем она разумнее, чистый огонь же – разум бога и сам бог. Наконец, в-третьих, идея космической «симпатии» , самая, что ни на есть оккультная. «Великая герметическая^57[60] аксиома гласила: то, что наверху, подобно тому, что внизу, а то, что внизу, подобно тому, что наверху » ^58[61]. В принципе к ней же можно свести и идею иерархичности. В оккультизме идея иерархичности бытия представлена в идее уровневости «тел», или планов бытия, о чем уже упоминалось выше. Астрология же есть не что иное, как оккультная дисциплина^59[62].

3. 3)                                  Позднее, представитель уже среднего стоицизма, Посидоний, введя в свою философию учение о демонах и мантике (что само по себе было не ново), совершил необычный для всей античности ход: а именно, сделал своих демонов и мантику предметом философского рассуждения, определения и классификации, а равно и предметом технически тренированной и целесообразно направленной субъективно-человеческой воли. Посидоний, используя два известных принципа стоиков: идею мировой симпатии и идею всеобщего закона и судьбы (рока) (тоже, в общем-то, навеянную идеей мировой симпатии), – обосновал на этом не больше и не меньше как саму астрологию.^60[63]

4. 4)                                  К тому же слово «космология» все же несет в себе более материально-физический и отвлеченный (холодно-абстрактный) оттенок. Если космология есть скорее объективно-отстраненное созерцание космоса, то астрология – субъективно переживаемое, реально-ощутимое. Но можно даже и не противопоставлять эти понятия, а просто сказать, что астрология – это конкретизация и практически-конкретное следствие и воплощение космологии.

Таким образом, употребление слова «астрология» вместо «космология» призвано акцентировать перечисленные моменты, поскольку именно астрология, – являясь, как было указано во введении, таким видом знания, который по необходимости утверждает влияние сверхчувственного мира на мир материальный, поскольку без допущения этой связи астрологическое знание бессмысленно (теряет свою предпосылку), – а не космология выражает идею органического единства идеального и материального, сознания и материи, субъективного и объективного, нравственного и природного, этического и физического.

2. Литература

Основная литература

1. 1.      Виндельбанд В. История философии. Киев, 1997.

2. 2.      Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989.

3. 3.      Лосев А. Ф. Словарь античной философии. М., 1995.

4. 4.      Романенко И. Б. Образовательные парадигмы в истории античной и средневековой философии. СПб, 2002.

5. 5.      Степанова А. С. Философия Древней Стои. СПб, 1995.

6. 6.      Фрагменты ранних стоиков. Том 1. М., 1998. – (SVF I)

7. 7.      Фрагменты ранних стоиков. Том 2, ч. 1. М., 1999. – (SVF II)

8. 8.      Фрагменты ранних стоиков. Том 2, ч. 2. М., 2002. – (SVF II)

9. 9.      Целлер Э. Очерк истории греческой философии. СПб, 1996.

10. 10.   Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999.

Дополнительная литература

1. 1.      Большой энциклопедический словарь. 2-е изд. М., 1998.

2. 2.      Истоки тайноведения. Заказное справочное издание по оккультизму. Симферополь: «Таврия», 1994.

3. 3.      Платон. Филеб, Государство, Тимей, Критий. М., 1999.

4. 4.      Фрейд З. Будущее одной иллюзии // Сумерки богов. М., 1990.

1^[1] Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989. С. 30.

2^[2] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 214.

3^[3] Там же. С. 180-181.

4^[4] Там же. С. 186.

5^[5] Целлер Э. Очерк истории греческой философии. СПб, 1996. С. 52.

6^[6] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 214-215.

7^[7] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 228-229.

8^[8] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 236-238.

9^[9] Виндельбанд В. История философии. Киев, 1997. С. 53.

10^[10] Платон. Тимей.

11^[11] Там же. 47 b.

12^[12] Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989. С. 46.

13^[13] Там же. С. 71.

14^[14] Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989. С. 72.

^[15]Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989. С. 35.

15^[16] Там же. С. 37.

16^[17] Там же. С. 39.

17^[18] Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989. С. 41.

18^[19] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 670.

19^[20] Чанышев А. Н. Философия древнего мира. М., 1999. С. 504.

20^[21] Романенко И. Б. Образовательные парадигмы в истории античной и средневековой философии. СПб, 2002. С. 160.

21^[22] Там же. С. 163.

^[23]Там же. С. 163.

22^[24] Лосев А. Ф. Словарь античной философии. М., 1995. С. 80.

23^[25] Романенко И. Б. Образовательные парадигмы в истории античной и средневековой философии. СПб, 2002. С. 160.

24^[26] Там же. С. 161.

^[27]Фрагменты ранних стоиков. Том 2, ч. 1. М., 1999. Комментарий Столярова А. А. к разделу второму – физике. С. 170.