113369 (Педагогическая концепция В.В. Розанова), страница 3

Основные темы философских рассуждений В. В. Розанова - религия, пол, семья, образование. Проблемам воспитания и обра­зования посвящена не только отдельная книга "Сумерки просвещения", но и ряд статей ("Три главные принципа образования", "Афоризмы и наблюдения", "Педагогические трафаретки", "О гимназической реформе 70-х годов", "Город и школа", "Семья как истинная школа", "Беспочвенность русской школы" и др.), а также размышления на педагогические темы в книгах "Уединенное", "Опавшие листья", "Русский Нил".

Глава 2. Педагогические взгляды В. В. Розанова

2.1. Отношение В. В. Розанова к системе образования конца XIX - начала XX вв.

В. В. Розанов выясняет, почему современное образование не давая ни совершенной тени, ни совершенного света, порождает томительные сумерки.

Причины этого педагог и философ В. В. Розанов видит в том, что церковь, семья, другие, столь же живые и конкретные, устранены от воспитания, им занимается в основном государство".

Государство, заботясь о наибольшем для всех, установило» соб -коллективного обучения. "Все индивидуальное, что было в одном и в другом и заботливо пряталось, люди соприкасались здесь только общим сторонами своего существа. Всегда соединенные, они были, в сущности, все уединены, и то, в чем они были уединены столь постоянно, было как бы не признано. Эта непризнанная сторона их существа была в то же время самая главная, потому что в отличие от животного человек именно в индивидуальное.

Государственное воспитание имеет в основном книжный характер, ученики верят на слово учителю, воспитателю. Все реальные ощущения, качества, идеи для него (воспитанника) заменят свою задачу.

При таком воспитании обременяется память, а сильные, стра­стные и деятельные стороны души остаются пассивными. Поэтому действительность теряет интерес для воспитываемых, "они сохра­няют способность переживать ее лишь книжно — природу как пред­мет для поэзии, как напоминание о ней, жизнь как предмет для размышлений, для теоретических выкладок. В них утрачивается вкус к самой жизни...". Поколение молодых людей, получивших, такое воспитание, безынициативно, бездеятельно, вяло.

При государственном воспитании воспитанники предстают огромной массой, государство слепо к лицам, именам, прошедшему и будущему индивида.

Причины сумерек просвещения кроются и в положении учите­ля и ученика.

Есть в нашей стране, пишет Розанов, общества покровительства животным, благодетельные попечители о тюрьмах. Но нет никого и ничего, кто бы заботился об учителе. Проработав лет 15 на педаго­гическом поприще, учитель ощущает усталость, постоянную нара­стающую невротичность, психическое изнеможение.

Хотя учитель во времена Розанова имел право на пенсию после 25 лет работы в школе (чиновник другого ведомства должен был служить 35 лет), все равно при существующих условиях работы учитель был обречен на нездоровье и общественную изоляцию Выражение лица, движения, манеры держать себя и говорить вы­давали учителя в обществе. Его все узнают, он для всех странен, всегда и для всех чужд. "Живой, беззаботный смех — вот чего ни­когда, ни в каком состоянии вы не услышите от учителя... Он все может изложить, но никогда — рассказать анекдот. Никогда и никого он не заразит весельем и даже не оживит, разве -займет несколько... По-видимому, он может только научать или вы­слушивать, и все остальные его способности, умения атрофированы. И вовсе не атрофированы, однако, другие стремления, вкусы, по­зывы".

Прожив много лет среди учителей разных гимназий, Розанов, внимательно наблюдавший за их бытом, образом мыслей, особен­ностями характеров, подчеркивает, что "это в огромном большин­стве люди с чрезвычайно тонким душевным развитием, с задатка­ми, с позывами к научному мышлению и изучению и, что несрав­ненно важнее этого, — душевно чистые. Вы здесь найдете истинное уважение к бедности, истинное презрение ко всякому виду шалопайства, физического или духовного.

И вот эти люди, таковые порознь внутри в своей деятельности совокупной являются в таких чертах, ненавидимы учениками, ненавидимы городом; вредны семье.

Почему же так происходит, где, в каких обстоятельствах, особенностях труда, в чем специфическом и незамеченном кроется причина этого поразительного явления.

Учитель должен не только изложить учебный материал, но и _;уметь заинтересовать им, направить внимание учеников на нужноe. Излагая из года в год один и тот же материал, учитель должен каждый раз находить новую манеру, новый способ изложения, что­бы его с интересом воспринимали ученики, чтобы не показаться смешным или неуместным, учителю необходимо приспосабливать­ся к слушателям, знать их возрастные особенности.

Однако "урок, даваемый в классе, — это не единственная его забота и даже не самая настоятельная: если этот урок прошел совершенно дурно, и даже формально дурно, это не ведет за собою никакого немедленного, болящего результата. Но несоставленная к совету "ведомость" — это уже неприятность... это про­сто нужно исполнить во что бы то ни стало.

"Учитель стал почти синонимом неврастеника, и это около учеников-детей, на которых его нервность отражается почти зара­жающим образом". В нашем обществе представление об учителе чисто языческое, грубо римское: "учитель" — это немножко "раб", конечно, "ученый" раб и все-таки не смеющий возвыситься до срав­нения в положении с отцом детей, к которым он приставлен, и кото­рый есть для него немножко "господин".

Это происходит потому, объясняет Розанов, что нет госу­дарственной заботы о просвещении, "свет знания... представляется таким делом, нужда в котором всегда может быть отложена, "ого­ворена" и в конце концов забыта".

Огромно значение личности в деле воспитания, однако этого не понимают руководители просвещения: для них важно только наличие диплома. Учителя "нигде и никогда к преподаванию не готовились и их преподавательских способностей ...никто не испы­тывал. Наблюдение, которому учитель потом подвергается, есть более административное, чем педагогическое". Важно, чтобы он не пропускал уроки и не являлся в школу в нетрезвом виде, а если "он не умеет преподавать, не имеет такта с учениками: но ведь этого и не искалось в нем".

Учитель нуждается в улучшении своих материальных условий, низкая заработная плата отгоняет от школ активных, сильных людей.

Учителя захлебываются в уроках, бесконечных тетрадях. Учебная нагрузка учителя должна быть три часа в день, заключает Розанов. Количество учащихся в классах также должно быть сокращено.

Надо немедленно принимать меры в отношении учителя: энтузиасты, работающие в просвещении, не вечны.

Хорошие учителя будут в школах, если она будет само наполняться ими: "учитель — местный житель, любимый питомец школы, ею высмотренный, с детства наблюденный, испытанный.

Учитель и ученик — фигуры, осуществляющие процесс образования-[нет учителя нет образования и без ученика его тоже нет. И тот и другой нуждаются в заботе, внимании, помощи и со стороны царства, и со стороны науки, и общества. Работа учителя была далеко не творческой. Циркуляры, инс рукции, отчеты переполняли учительскую жизнь. Полюбить так работу Розанов не смог: "Форма, а я бесформен. Долг: каждодневный долг казался в тайне души комичным".

Однако проблемы образования не были безразличны Розанову. Он стремился ему доступным способом их решить. После успешной публикации "Легенды о Великом инквизиторе Ф. Достоевского" ("Русский вестник", 1891) — Розанов взялся за крутины гимназического образования. С января 1893 г. в "Рус­лом вестнике" публикуется основное педагогическое произведе­те мыслителя - "Сумерки просвещения" (названные по аналогии "Сумерками кумиров" Ф. Ницше). Среди появившихся рецензий отметим статью П. Б. Струве "Романтика против казенщины", в которой книга Розанова называется замечательной и рекомендуется для внимательного чтения, ибо читатель найдет в ней "в редком обилии мысль, сильную оригинальностью и глубиной, облеченную всегда в оригинальную и нередко — в блестящую форму".

(Струве 0, Б. Романтика против казенщины // Розанов В. В.:. СПб., 1995. - С. 377).

Сам В. В. Розанов высоко ценил "Сумерки просвещения", счи­тал эту книгу полезной и подчеркивал, что в ней каждая страница полна любви.

2.2 Принципы образования

Опорные постулаты системы образования В. В. Розанова изложены в статье "Три главные принципа образования", в которой он предлагает свой вариант более эффективной работы школьной системы. Обратимся к ней.

Прежде всего - это принцип индивидуальности. Причем индивидуальность должна быть сохранена как в ученике, так и в учебном материале. "Где она не сохранена, подавлена или в пренебрежении, там образования совершенно не происходит".

Здесь Розанов противопоставляет человека животному, потому что человек есть всегда особенное, не просто род, вид, разновидность. "Личность" - вот его высшее глубочайшее определение; и отвечая этому определению, каков бы ни был тип школы, система образования только та будет образовательною, где не будет нарушен этот принцип индивидуальности"

Он предлагает сохранить ребенка как можно дольше в семье, поставить его как можно ближе к церкви, потому что они индивидуальны в способах своего воздействия, в своем воззрении на человека, знают не только род, но и его лицо. Поэтому "менее всего доверяйте большим, строго организованным, хорошо дисциплинированным школам". Школа является органом государства, которое не видит лиц, не знает их имени, их прошедшего, их надежд на будущее. Это строгая внешне абстрактная форма, чувствующая лишь группы людей. Семья же вникает в лица, вспоминает прошлое, надеется на будущее. Отсюда - таящийся всюду антагонизм между семьей и школой, несмотря на видимый союз между собою.

Еще одним важным принципом является принцип целости. "Он требует, чтобы всякое входящее в душу впечатление не прерывалось до тех пор другим впечатлением, пока оно не внедрилось, не окончило своего взаимодействия с нею, потому что лишь успокоенный в себе, незанятый ум может начать воспринимать плодотворно новые серии впечатлений". Только целостное впечатление эффективнее всего будет воздействовать на художественное чувство, на волевое стремление, на разум.

Не менее важным представляется Розанову сохранение целости, индивидуальности в учебном материале: "не отряхайте с цветов махровости: сведите к minimum’у учебную переработку памятников, доведите до maximum’a их непосредственное изучение... Урок, смешанная из разнородного программа, оголенный учебник - это стало неотделимо от самой идеи образования" [2, С. 93]. Они удалили нового человека от созерцания, медленного впитывания в себя всего, чем жила история и что было свято в течение тысячелетий для людей. Не только нечем воспитывающимся привязаться к истории, к культуре за недостатком развития в них индивидуальности, но и не к чему в ней привязаться им за устранением в питающем материале этого же индивидуального, особенного - за сокрытием истинной красоты в нем и истинного величия.

Ребенок вынужден запоминать лишь схемы всего действительного, плод нашей абстракции от созерцания реального мира. Учебная переработка, изложение своими словами памятников недопустимы. "Я хочу именно образов... читая "Синопсис", я знаю, что это мои предки умирали на Куликовом поле, что это не были ни греки, ни римляне, ни персы, ни французы - чего я вовсе не знаю из учебника".

Розанов считает, что лучшая школа - это та, которая суживает курсы и в то же время углубляет. Он предлагает сделать в один день три получасовых урока (вместо 5-6 коротеньких), чтобы каждый был обильным по количеству сообщаемых сведений. Домашнее задание к такому уроку тоже представляет собой достаточно объемный законченный материал.

Нужно долгое, вдумчивое к одному чему-нибудь отношение, чтобы это одно стало нам дорого, чтобы оно овладело нами после того, как мы им овладели. "Школа, где нарушен принцип индивидуальности, не воспитывает, не образует; где нарушен принцип целости - не влияет, не сообщает каких-либо убеждений, не дает веры во что-нибудь".

Принцип единства типа есть третий и последний, на котором может быть построено истинное образование. У Розанова следующая характеристика этого принципа: "все образующие впечатления, падающие на данную единичную душу, или, что-то же, исходящие из данной единичной школы, должны быть непременно одного типа, а не разнородные или не противоположные. Они должны идти из источника одной какой-нибудь исторической культуры, где они развились (как факты, сведения, воззрения и т.д.) друг из друга, а не друг против друга или подле друга, как это было в смежных, сменявшихся во времени цивилизациях. Нужно оставить попытки соединить христианство с классической древностью, или жития святых с алгеброй" [2, С. 100]. Не стоит думать, что все это так же удобно совмещается в душе ребенка, как учебник алгебры и Катехизис в его сумке.

Не следует смешивать три типа образования: античную классику, христианство и позитивную науку. Эти типы знания разнородны: в их основе лежат различные мировоззрения. Каждый тип знания имеет место в определенной школе: церковноприходские школы и епархиальные училища обращаются к христианству; реальные и коммерческие училища основой своего образования избрали позитивную науку; наконец, античная классика - фундамент классических гимназий. У этих трех типов образования разные исходные основания: античность, религиозное мышление, позитивная наука. Это должен учитывать учитель, чтобы помочь ученику разобраться во взаимоисключающих, созданных в процессе развития человечества картинах мира.

Розанов утверждает, что эти принципы должны быть выражены по всем линиям образующей системы, они не должны быть только случайным явлением в одном-двух предметах.