Таким образом, основные направления внешней политики Германии в послевоенные годы были сконцентрированы на создании новых международных отношений, базирующихся на необходимости сотрудничества Германии с другими странами. Былой статус и мощь Германии оценивался в достаточной мере, но необходимы были новые направления, требующие значительных усилий не только во внутренней политики страны, но и во внешнеэкономической деятельности.

1.3 Создание Германией своего имиджа в системе международных отношений

Отношения с Соединенными Штатами достигли своей наивысшей интенсивности и согласованности прежде всего при государственном секретаре Джоне Фостере Даллесе. Аденауэр, как и Даллес, был приверженцем политики силы. Он всегда считал присутствие советских войск на Эльбе и советское господство над восточной частью Германии крайне опасным и был убежден. что с Советским Союзом можно вообще говорить лишь с позиции силы. Поэтому «свое притязание на воссоединение Германии, которое, казалось, явно противоречило проводившейся им политике западной интеграции, он стереотипно обосновывал уверениями, что только применением политики силы можно будет однажды побудить Советский Союз выдать Западу «зону».

Установление хорошего взаимопонимания с Соединенными Штатами облегчалось впечатляющими германскими успехами в политическом и экономическом восстановлении Федеративной республики. Американцы были успокоены тем, что в ее лице приобрели надежного, экономически сильного и политически стабильного союзника. В согласии с американцами, британцами и французами Аденауэр отвергал любую попытку СССР предложением нейтралистского решения германской проблемы воспрепятствовать перевооружению Западной Германии.

«Примирение с Францией не в последнюю очередь отвечало потребности обоих народов, десятилетиями живших в состоянии порою ожесточенной, смертельной вражды, их стремлению открыть после ужасов войны новую главу своей истории». Идея объединенной Европы, столпами единства которой должны были стать Франция и Германия, мощно овладела в 1947-1953 годах прежде всего умами молодежи. Это была идея Европы без национально-государственных границ, без соперничества, идея союза поначалу западноевропейских государств, который затем должен был охватить все государства Европы и стать в мире самостоятельной третьей силой.

Для немцев федеративной Германии идея Европы была не только желанной заменой столь позорно разрушенного Гитлером идеала германской нации, но и пригодной для того, чтобы под аплодисменты США и Великобритании снова получить доступ в круг европейских наций. Всего за несколько лет Федеративная республика освободилась от оков оккупационного режима. Это стало возможно только потому, что она была готова осуществить свое равноправие и партнерство, к которому стремилась. также и в рамках новых международных объединений.

Впрочем, германская заинтересованность в строительстве объединенной Европы отнюдь не была столь альтруистской, как это иногда изображалось. Ведь если для других суверенных национальных государств отказ от своих суверенных прав означал своего рода жертву, то для Федеративной республики эти наднациональные объединения были путем к большей национальной самостоятельности и к большему собственному политическому весу. Поэтому мыслить и действовать по-европейски было вполне в национальных интересах Федеративной республики.

Германо-французские отношения увенчались подписанием договора о дружбе между обеими странами, предусматривающего постоянные консультации их ведущих политических деятелей по всем важным политическим вопросам. Но как раз когда генерал Шарль де Голль и Конрад Аденауэр подписывали в начале 1963 г. этот договор, германо-французские отношения уже вступили в более критическую фазу, вызванную прежде всего национально-государственной. антиамериканской политикой французского президента. Ввиду гарантированных Соединенными Штатами интересов безопасности Федеративной республики, которым она всегда придавала большое значение, федеральное правительство могло лишь условно поддержать провозглашенную де Голлем новую французскую линию. Оно было поставлено де Голлем перед выбором между Соединенными Штатами и Францией. «Ничего неприятнее этого для германской внешней политики быть не могло». Только преемники де Голля смягчили остроту этой внешнеполитической проблемы.

Таким образом, Германия для создания нового имиджа не отвергла свои представления об объединении, они лишь были трансформированы в мирное русло и выражались в совместной деятельности международных организации, в которых Германия принимала активное участие. Восстановление отношений с США и сотрудничество с Францией и некоторая зависимость от других государств были необходимым шагом для восстановления своего международного статуса.

Глава 2. Международный имидж Германии после объединения и до настоящего времени

2.1 Основные тенденции создания Германией своего международного имиджа после ее объединения

Объединенная Германия практически сразу же вновь оказалась в центре мировых политических событий. Переориентация произошла успешно благодаря основным чертам германской внешней политики, сложившимся и закрепившимся с момента основания Федеративной Республики. Настрой на широкий внешнеполитический консенсус и на определенную преемственность был и является одним из ярко выраженных признаков политической культуры. Это касается начатого еще во времена Конрада Аденауэра, первого федерального канцлера, трансатлантического партнерства и процесса европейской интеграции, стремления к добрососедским отношениям, – прежде всего с Францией, ради которых «германская внешняя политика прилагала усилия с начала 50-х годов – а также своевременно начатого трудного процесса примирения с Израилем».

На фоне германской политики и способов ведения войны в первой половине XX века и перед лицом жестких конструкций «холодной войны» это был значительный вызов. С конца 60-х годов, во времена канцлера Вилли Брандта (1969–1974), такая ориентация на Запад была дополнена «политикой примирения с Польшей и другими государствами Восточной и восточной части Центральной Европы, которая постоянно развивалась». С Россией в свою очередь Германию сегодня связывает стратегическое партнерство. Однако фундаментом германской внешней политики, который расширяли все федеральные правительства, являлась и является широкая интеграция страны в структуры многостороннего сотрудничества. После опыта двух мировых войн это диктовалось непременным желанием соседей удержать немцев с помощью интеграции и контроля от эксцессов и «походов в одиночку»; это диктовалось также элементарными потребностями немцев в мире, безопасности, процветании и демократии, а также пониманием того, что интеграция их страны является предпосылкой для воссоединения Германии. История признала их правоту, и потому не случайным было то, что именно немцы, когда после прекращения конфликта между Востоком и Западом речь зашла об опоре и ориентации, сконцентрировали свое внимание на тех международных организациях, которые служили опорой еще «старой» Федеративной Республике и давали ей перспективу.

Это относится как к Европейскому Союзу (ЕС), так и к Североатлантическому альянсу (НATO), Организации Объединенных Наций (ООН), центральному месту для разрешения конфликтов, и к Совещанию по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ). Однако на всех этих объединениях лежал отпечаток конфликта между Востоком и Западом, т.е. уже завершившейся эпохи В то время как организации коммунистического мира в 1991 г. были распущены, а СБСЕ превратилась в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), западные сообщества и ООН после прекращения «холодной войны» столкнулись с проблемой более и менее серьезных реформ.

Германия относится к сторонникам соразмерных реформ в международных организациях. На то есть веские причины.

Во-первых, ни одна другая сравнимая с Германией страна не интегрирована столь широко в систему многостороннего сотрудничества в политическом, экономическом и даже военном планах.

Во-вторых, германская внешняя политика учитывает очень сильно возросшую ответственность, которую взяла на себя Германия на международной арене по просьбе мирового сообщества.

В этом контексте Германия выступает за всеобъемлющую реформу структур ООН, включая решение вопроса о предоставлении ей места постоянного члена в Совете Безопасности. Кроме того, германская внешняя политика считает формирование европейской самобытности в сфере безопасности существенным вкладом в укрепление и стабилизацию европейской опоры НАТО.

«Когда в декабре 2004 г. НАТО передала руководство воинским контингентом в Боснии и Герцеговине, который с тех пор стал называться EUFOR, в рамки ЕПБО (Европейской политики в области безопасности и обороны), и европейцы тем самым впервые приступили к тому, чтобы контролировать очаг пожара собственными средствами и силами, то это стало этапом в процессе преобразований трансатлантических отношений». Новый внешнеполитический простор, который Германия обрела в 1990 г. в результате восстановления своего государственного единства, федеральное правительство использовало лишь после смены тысячелетия – хотя поначалу это так не выглядело. Германская позиция после терактов 11 сентября 2001 г. была выражена не только сразу же; канцлер Шрёдер пошел так далеко, как ни один из его предшественников и пообещал Америке «неограниченную солидарность» со стороны Германии. Разумеется, федеральное правительство поддержало также решение НАТО, которая 2 октября 2001 г. – впервые в своей истории – провозгласила, что произошло нападение на одну из стран альянса.

Последовавшее затем участие немцев в операциях в регионе Гиндукуша имело политическую составляющую благодаря Боннской конференции по Афганистану и достигнутым на ней договоренностям о правовых и политических основах для деятельности переходного правительства в этой стране. Имело оно и военную составляющую. Так, с января 2002 г. бундесвер широко участвует в миссии ИСАФ (Международные силы содействия безопасности в Афганистане).

В целом в начале десятилетия в различных миссиях мирового сообщества были задействованы до 10.000 германских военнослужащих – и это несмотря на то, превращение бундесвера из территориальной армии в мобильные вооруженные силы отнюдь не было завершено. Такая готовность брать на себя более широкую ответственность была одновременно и решающим аргументом, когда речь зашла о том, чтобы обосновать неучастие в военном походе против Ирака в 2003 г. Тот факт, что германская внешняя политика могла учитывать эту ситуацию и суверенно расставлять приоритеты, высвечивает новую возросшую роль страны.

Германия содействует решению международных конфликтов и поощряет строительство гражданского общества во многих районах мира. Как на многосторонней основе, так и на национальном уровне она прилагает большие усилия для совершенствования инструментов предотвращения кризисов. Сюда относятся, в частности, миротворческие миссии ООН, проекты помощи в целях развития демократии и обучение гражданского персонала для миротворческих миссий.

В 2002 г. германский МИД основал в Берлине Центр международных миротворческих миссий (ZIF), где ведется подготовка гражданского персонала для международных миссий ООН, ОБСЕ или Европейского Союза. Военные миссии бундесвера как вклад Германии в быстрое реагирование на кризисы и конфликты осуществляются только вместе с союзниками и партнерами в рамках НАТО, ЕС или ООН.

В 2005 г., в 50-летнюю годовщину бундесвера, свыше 6.000 германских военнослужащих участвовали в 10 миссиях по всему миру. Их спектр простирается от борьбы с терроризмом в рамках операции «Enduring Freedom» в районе Африканского рога, миротворческих миссий на Балканах (KFOR, EUFOR) или в Афганистане до участия в наблюдательной миссии UNMIS в Судане и оказания гуманитарной помощи. С момента первого использования германских войск в Камбодже в 1992 г. в миссиях по поддержанию мира и стабильности участвовали 152.000 военнослужащих бундесвера.

В то же время германская внешняя политика содействует созданию структур гражданского общества; действие германской внешней политики распространяется и на преодоление катастроф, на реализацию демократии и прав человека, на борьбу с терроризмом. Германия на практике использует свою новую роль для достижения и обеспечения прав человека, мира и диалога – как на Ближнем Востоке, так и в других конфликтных регионах.

Таким образом, тот факт, что Германия может играть эту роль, объясняется доверием к ней, которое накапливалось десятилетиями и тщательно оберегалось. Германская политика оценивается не по разрушительной деятельности Третьего рейха, а по ее достижениям в области созидания и интеграции. Без осознания этого союзники по Второй мировой войне вряд ли отпустили бы немцев «на свободу». Германия показала, что она умеет обращаться с ответственностью.

2.2 Место и роль Германии в ЕС

Огромное влияние Германии в международной политике обусловлено прежде всего ее экономической мощью, в частности, ее ролью крупнейшего финансового донора ЕС. С начала 1970-х годов ФРГ входит в число мировых лидеров по объемам финансовой и технической помощи, предоставляемой другим странам. Особенно большая доля помощи направляется в государства бывшего советского блока.

Для основных линий германской политики в отношении ЕС характерен надпартийный консенсус. Немцы стремятся к дееспособной, но демократически устроенной и прозрачной Европе с более сильным Европейским парламентом. Как и многие другие европейцы они отвергают идею европейского супер государства и предпочитают более четкое разграничение компетенций. В 2005 г. Германия подавляющим большинством голосов «ратифицировала конституционный договор в Бундестаге и Бундесрате и по-прежнему заинтересована в дальнейшем развитии ЕС в духе этого договора». Германия получила как экономическую, так и политическую выгоду от наличия ЕС, общего рынка, евро и от процесса расширения. Центральным положением на крупнейшем едином рынке Земли в значительной мере объясняется и экспортная мощь германской экономики. Кроме того, экономические связи с соседями из восточной части Центральной Европы могут строиться сегодня по правилам интеграции. На этих рынках германская экономика является крупнейшим торговым партнером и в большинстве случаев важнейшим инвестором. Одновременно Германия в особой мере испытывает на себе последствия объединения Европы. Она не может защитить свой восточногерманский рынок от конкуренции со стороны партнеров по ЕС.

Германия несет на себе основное бремя «новой открытости» в области инфраструктуры, так как большинство крупных транспортных магистралей проходит через Германию. На долю Германии в соответствии с ее валовым внутренним продуктом приходится около 21 проц. бюджета ЕС, хотя государству приходится нести значительное бремя расходов в связи с объединением страны. В интересах собственной бюджетной дисциплины германская политика делает ставку на экономный и в то же время дающий возможность для динамичного дальнейшего развития бюджет ЕС, а также на поэтапную реформу старой структуры расходов союза. Однако она готова прилагать особые усилия и идти на уступки, как показала договоренность по финансовым рамкам до 2013 г., достигнутая на саммите ЕС в декабре 2005 г. в Брюсселе.

Одной из задач Германии в ЕС с момента развития Европейского политического сотрудничества является повышение роли Евросоюза в мировой политике. Безопасность членов ЕС перед лицом угроз нового типа, по мнению Германии, – общая задача. На мировой политической сцене голос ЕС имеет больший вес, чем голос входящих в него государств. Германская внешняя политика использовала ЕС как опору и инструмент для представительства интересов так, как это вряд ли делалось в каком-либо другом государстве. На фоне германской истории XX века взаимодействие с партнерами в Европе открывало шанс для эффективной деятельности. В германском общественном мнении многие годы стабильное большинство имеет точка зрения, согласно которой вопросы в области внешней политики и безопасности лучше решать в союзе с другими. Поэтому германская политика в отношении ЕС направлена на усиление дееспособности союза, что включает в себя активизацию совместной внешней политики и политики безопасности и разработку системы совместной обороны.

В рамках ЕС, состоящем из 25 государств, и в рамках еще более крупного ЕС в будущем перед Германией и ее партнерами встанут новые вызовы. Влиятельные коалиции и расстановка сил прошедших десятилетий изменятся, достижение нового баланса интересов и претензий требует от европейской политики готовности к компромиссам. Происходит смещение центров тяжести и с точки зрения мировой экономики: экономика ЕС находится в условиях глобальной конкуренции с другими экономически привлекательными регионами. На внешних границах ЕС находятся зоны с меньшей экономической, политической и общественной стабильностью. Это требует доверительной, активной политики развития и партнерства, не в последнюю очередь со средиземноморскими государствами.

ЕС – не место, где делаются мелкие дела. Что касается процветания и безопасности, классических и важных сфер деятельности государства, то сегодня добиться их без ЕС уже невозможно. Поэтому политика интеграции, ее процедуры и институты относятся к субстанции, а не к орнаменту политической составляющей в Европе. Любая крупная тема, обсуждаемая в обществах на континенте, содержит одновременно и запрос о созидательном вкладе ЕС, так как почти ни один вопрос на оставляет в стороне тему взаимосвязи между европейцами. В центре политической Европы ЕС остается для Германии приоритетным полем деятельности ее международной политики.

2.3 Положение Германии в мировой экономике

Объединенная Германия занимает в мире: по численности населения - 12 место (98.2 млн. чел); по производству ВНП - 3 место (после США и Японии); по экспорту - 2 место (после США); по объему экспорта на душу населения, уступая нескольким небольшим западным странам, значительно опережает ведущие страны мира, в т.ч. Францию, Англию, Японию и США.