71411 (Каслинское и кусинское литье)

Содержание

Введение

1. Предыстория и первые шаги художественного литья

2. Расцвет каслинского художественного литья

3. Кусинское художественное литье

Заключение

Литература

Введение

Актуальность данной работы определяется рядом моментов. В последние годы отчетливо наблюдается тенденция к возрождению декоративно-прикладного народного искусства, прослеживается интерес к его месту в культуре всего общества и влияние на эту культуру. Все эти тенденции проходят на фоне общего интереса к историческому прошлому страны, поиску национальной самоидентификации и как следствие происходит обращение к культуре русского общества немаловажной составляющей которой является и декоративно-прикладное творчество. В этом плане каслинское чугунное художественное литье, конечно не в полной мере относится к народному прикладному творчеству. Однако несмотря на это, каслинское литье до сих пор является одной из визитных карточек Урала и традиции каслинских мастеров являются неотъемлемой частью русской и уральской народной культуры.

Во-вторых, в историческом плане история становления и развития каслинского литья непосредственно связана с история каслинского завода и, как следствие, с историей металлургического производства уральского региона. В этом плане, история многих художественных промыслов изучена достаточно слабо¹, поскольку обычно уделяется внимание одной из сторон - либо искусствоведческому анализу, либо истории производства.

Кусинское литье, которому более ста лет, мало уступает в качестве знаменитому ближайшему родственнику - каслинскому. В советское время в Кусе и Каслях выпускали изящные статуэтки, композиции, даже мебель. Разумеется, в ассортименте были бюсты и Сталина, и Ленина. Потом завод, как и большинство, пережил непростые времена. Главной продукцией здесь было и остается котельное оборудование. А в литейном цехе, рядом с бюстами президента, отливают сковородки и утятницы, популярные в народе.

1. Предыстория и первые шаги художественного литья

Первые художественные отливки из чугуна на Урале относятся к первым годам XVIII века. Это - типичные для русской архитектуры тех лет плиты для пола. В Государственном историческом музее (Москва) хранятся чугунные плиты, отлитые в 1702 году. Углы их украшены рельефными розетками, а в центре в прямоугольной рамке расположен текст. На уральских заводах отливались также мемориальные и надмогильные плиты, покрытые сплошь текстом, как своеобразным орнаментом². Такова, например, плита, относящаяся к 40-м годам XVIII века, которая обнаружена в Свердловске и хранится в Свердловском краеведческом музее. Но плиты для пола, надмогильные и мемориальные плиты не исчерпывают всех видов чугунного художественного литья в первой половине XVIII века. С началом строительства Петербурга явилась необходимость и в ином чугунном литье: решетках, опоясывающих дворцы и каналы, каминах, расположенных в комнатах новых зданий. Имеются сведения о том, что уже в 1726 году из Екатеринбурга было направлено в столицу значительное число чугунных решеток. Одновременно с ними отливались на уральских заводах и чугунные камины с "фигурными столбиками" - круглыми колонками, поддерживающими карниз камина³.

Чугунное литье шло не только в новую и старую столицы России, но обильно использовалось и в местной уральской архитектуре.

На Урале в первой трети XIX века почти на каждом заводе, выпускающем чугун, делаются попытки освоить фигурное и даже художественное литье. Мастера-умельцы отливали ограды, узорчатые гири, чугунную посуду, мебель. Все это делалось зачастую для внутреннего заводского употребления. Не было почти ни одного чугуноплавильного завода, который не выпускал бы, например, чугунной посуды. Немало отливалось ими и чугунных решеток.

Ряд русских частных заводов начинает в 20-30-х годах XIX века давать не только монументально-архитектурное литье, но и камерное: небольшие статуэтки, фигуры, рельефы, иконы. Они экспонируются на выставках отечественных изделий и пользуются успехом.

Появляется камерное художественное чугунное литье и на уральских заводах. Так, на Верх-Исетском заводе отливаются пресс-папье с изображением льва (1827), собачки. Выпускаются художественные изделия на Кушвинском, Каменском, Сысертском и других заводах.

Исследователи до сих пор расходятся в датировках относительно начала производства художественного литья. Так И.М. Пешкова относит его к 40-м гг. XIX века⁴. В противоположность ей В.М. Свистунов и М. Репин считают датой овладения художественным литьем второе десятилетие XIX века⁵.

Действительно, массовое производство литья начинается только в 40-е гг., но первые попытки изготовления художественного литья на Каслинском заводе относятся к перовым годам после войны 1812 г. После того как спала острая нужда в боеприпасах для армии, на Каслинском заводе, который еще некоторое время по инерции продолжал выполнять военные заказы, начинается приспособление литейного производства для выпуска мирной продукции. Из "ручных доменок" стала производится отливка так называемой опойчатой посуды. Первое упоминание об этом имеется в рапорте Каслинской заводской конторы от 29 марта 1814 г., в котором сообщалось: "г-ну архитектору Малахову отлито три ступки с пестиками". В рапортах с 29 марта 1814 года по 10 октября 1815 года несколько раз встречаются упоминания об отливке чугунной посуды, плит, печных принадлежностей⁶.

2. Расцвет каслинского художественного литья

Можно с уверенностью сказать: семидесятые годы были временем расцвета нового вида продукции, утверждающей свое первенство среди множества предметов бытового назначения, которые уже в шестидесятые годы принесли заводу широкую известность.

Среди кумганов трех видов, катков, малых и больших сковородок, вьюшек, задвижек, противней, кастрюль, азиатских чаш и других изделий заметное место занимали самые разные художественные статуэтки весом всего по одному фунту, а то и меньше - предметы, большинство из которых войдет в число непременных наименований заводской продукции на долгие годы.

Успех, сопровождавший появление художественных чугунных вещей, оказался для владельцев и управителей Каслинским заводом палкой о двух концах. Спрос на рынках сбыта, широкое признание художественных отливок из чугуна неожиданно породили новые проблемы, решить которые оказалось непросто⁷.

Как известно, Каслинский чугуноплавильный и железоделательный завод был построен для переделки выплавляемого чугуна на сортовое железо. Массовое производство изделий литья, главным образом, различной посуды, идущей на продажу, как было сказано выше, началось в середине 40-х гг. для чего и была построена первая вагранка. В 1852 году введена в строй вторая, а в 1861-м - третья. Однако позднее производство бытовых изделий на заводе несколько сократилось, и к 1876 году чугун для художественных кабинетных вещей выплавляли только две печи.

Художественное литье в общем количестве продукции занимает в это время небольшой удельный вес. В печатных источниках тех лет можно встретить тревожные размышления о том, что из-за финансовых соображений невозможно расширить их ассортимент. Окупались изделия из чугуна только в так называемой русской посуде и всевозможных предметах обихода. Другие же отливки вызывали особое отлаживание производства, требовали дополнительных затрат и усовершенствований, что их удорожало. И хозяева Каслинского завода предпочитали не рисковать. Опасаясь конкуренции на ярмарках, они старались продать свою продукцию на месте и выпускали наверняка, ту, что оправдывала расходы на производство.

Большую роль в истории каслинского художественного чугунного литья сыграл скульптор Михаил Денисович Канаев (1830-1880 гг.). Увлеченный перспективами, которые открывало перед ним чугунное литье, полюбив этот новый для него вид искусства, он согласился принять место заводского скульптора.

Приехав в 1876 г. в Касли, М.Д. Канаев оживляет работу по выпуску фигурного литья, мечтая поднять его на более высокий художественный уровень⁸.

Он обращает внимание прежде всего на работу мастеров, стремится пробудить в них художников, привить им сознательное, творческое отношение к воспроизводимым в чугуне произведениям искусства. Скульптор организует при заводе школу, в которой обучает мастеровых лепке и формовке. Но М.Д. Канаев обращает внимание не только на искусство и точность формовки, но и на тщательность чеканки. С целью поднять ее качество он добивается приглашения из знаменитого своей гравюрой на стали Златоуста двух мастеров чеканки, которые стали учителями каслинских чеканщиков. Произошло удивительно удачное слияние двух видов уральского искусства - чугунного литья и гравюры на стали, которое не могло не повлиять благотворно на дальнейшую судьбу каслинского искусства.

Жанровые сюжеты проникают теперь у Канаева и в произведения, имеющие практическое назначение. Так, на смену подсвечнику "Вакханка у дерева" приходит настольный канделябр "Мальчик, играющий в снежки". Такая демократизация сюжета весьма знаменательна не только для самого Канаева, но и для всего каслинского литья.

Вслед за М.Д. Канаевым в Касли прибыл молодой талантливый скульптор, академик Николай Романович Бах (1853-1885).

Приехав в Касли, Н.Р. Бах застал там почву, уже подготовленную Канаевым для дальнейшего развития художественного литья. Он не разрушил того, что ему было оставлено в наследство, а, напротив, заботливо сохранил, приложив все силы к его дальнейшему всемерному Так же, как и Канаев, Бах стремится укрепить связи каслинского литья с русской скульптурой. Продолжая дело, начатое Канаевым, Бах также руководит заводской художественной школой, передавая каслинским мастерам свое знание скульптуры, обучая их формовке и лепке.

Скульптор выполняет модели чернильниц, пресс-папье, подсвечников, которые до сих пор выпускаются заводом и пользуются популярностью. Они мало чем напоминают прежние его работы: в них больше естественности, метких наблюдений. Они характеризуют Баха как интересного скульптора-анималиста. Характерной особенностью произведений Баха является то, что они показывают животных и птиц в обстановке глухого леса, передают целые сцены их жизни.

М. Канаев и Н. Бах сделали чрезвычайно много для того, чтобы установить постоянные связи между Каслями и русскими скульпторами, стремились привлечь выдающихся русских ваятелей к. созданию моделей для чугунного литья.

Вообще процесс становления и развития Каслинского литья шел как бы в двух направлениях. Первое из них - это сам завод с его службами и производственным литейным участком. Второе - коллекционерская деятельность заводовладельцев в Санкт-Петербурге. Скульптура малых форм в бронзе, фарфоре, гипсе покупалась в антикварных магазинах Санкт-Петербурга. Причем выкупались как правило работы иностранных скульпторов XVIII - первой половины XIX веков. Они составляли 30-35% моделей Каслинского завода. Среди них особое место занимали художественные отливки из чугуна и бронзы первой половины XIX века Берлинского и Глейвицкого литейных заводов⁹.

Триумфом развития каслинского художественного литья стала Всемирная выставка в Париже в 1900 г. За два года В.Г. Дружининым были обеспечены новые модели для выставки и организована работа над знаменитым чугунным павильоном (о котором еще будет сказано ниже). В итоге совместными усилиями скульпторов, администрации, мастеров было создано поистине уникальное сооружение, которое было удостоено высочайших наград.

В первые годы ХХ века в силу общего кризиса уральских горнометаллургических заводов объем выпуска художественного литья на Каслинских заводах был уменьшен. Продукция не вывозилась далеко, поскольку себестоимость ее была высока и она не окупалась.

Успеху клодтовских произведений в каслинском художественном литье немало способствовало и то, что они были выполнены скульптором с блестящим знанием литейного искусства, так как П.К. Клодт владел им в совершенстве. Отливки их в Каслях являют пример органического сочетания принципов классической скульптуры и типично каслинской трактовки формы, ювелирной чеканки и отделки.

Каслинский завод выпустил по моделям П. Клодта несколько произведений, которые при первом знакомстве с ними неискушенному зрителю кажутся точными, только маленькими, чугунными слепками хорошо знакомых бронзовых скакунов, украшающих Аничков мост в Ленинграде. Однако, в них присутствуют такие черты и детали, которых нет в их монументальных аналогах. Только одна из каслинских групп почти точно совпадает с первой группой на Аничковом мосту, где конь совершенно покорен воле водителя.

В других же есть свои отклонения. Сравнивая чугунные скульптуры каслинского литья и замечательный ансамбль Аничкова моста, заметно, как изменения в деталях, движениях, поворотах и т.д. привели к иному внутреннему содержанию, нежели то, которое было заключено в бронзовых монументах.

Во второй половине XIX века, когда в России начинается расцвет реалистического искусства, в творчестве ряда скульпторов усиливаются реалистические тенденции, мотивы бытового жанра. Эти тенденции ясно ощущаются и в произведениях Е. Лансере, А. Обера, Н. Либериха.

Композиционная сложность работ Лансере не могла не увлекать формовщиков и чеканщиков. Она требовала высокого художественного и профессионального умения, тревожила самую душу мастеров. Произведения Лансере полны движения, частью бурного, порывистого, иногда плавного и спокойного. Они хорошо построены пространственно, имеют красивую сквозную структуру. Работая над ними, мастера-каслинцы сумели успешно и всесторонне выявить качества чугуна как материала скульптуры, и их отливки не уступали бронзовым, В чугуне необыкновенно пластически ясно и четко выходили тела животных, напряженные мускулы горячих скакунов, до осязаемости убедительно передавался мех, тяжелые складки одежды, развевающиеся гривы, хвосты коней.