61103 (Сербские земли в VII-середине XIV века), страница 2

Оценка Душана как политического деятеля в литературе однозначна: он — выдающаяся личность, талантливый полководец и дипломат, к тому же — законодатель, с именем которого связано издание одного из самых замечательных юридических памятников славянского Средневековья — знаменитого Законника.

Основные факты, связанные с внешней политикой Душана, позволяют сделать следующие выводы: 1) главным направлением в его деятельности стала борьба с Византией за гегемонию на Балканском полуострове, увенчавшаяся блестящим успехом, — к концу правления Душана южная граница сербского государства дошла почти до Пелопоннеса, охватив все македонские, албанские и отчасти греческие земли (Эпир, Фессалия, Акарнания); 2) имели место попытки, правда, неудачные, возвратить Хум; 3) отношения с болгарским царством после женитьбы Душана на сестре болгарского царя Ивана-Александра оставались добрососедскими.

В конце 1345 г. в Скопье состоялся сабор, где Душан провозгласил себя царем сербов и греков, а в следующем году на Пасху было провозглашено учреждение сербской патриархии (с благословения тырновского и охридского владык, а также представителя Святой Горы).

3. Сербия в период правления Стефана Душана

Завершающим торжественным аккордом правления Душана стало принятие упомянутого Законника, утвержденного саборами 1349 и 1354 гг.

Хотя территориальные приобретения к концу 1340-х гг. уже завершились, Душан не оставлял планов дальнейшей экспансии, нацеливаясь на Константинополь, однако преждевременная кончина в 1355 г. помешала осуществлению его замыслов.

Общие для большинства европейских стран закономерности общественного развития в XIII — середине XIV в. характерны и для Сербии, хотя здесь отчетливо проступают специфические черты.

Рассматриваемый период ознаменовался в Сербии ростом числа юридических памятников. Во-первых, это так называемые «хрисовулы» (греческий термин, аналогичный лат. bulla aurea «грамота с золотой печатью»), содержащие пожалование привилегий духовенству и светской знати. Старейшие из этих грамот датируются концом XII — началом XIII в. Известные современным историкам хрисовулы содержат почти исключительно привилегии монастырям; отсутствуют фундационные грамоты в пользу городов, что вряд ли можно объяснить только их плохой сохранностью. Основанием для сомнения служит и анализ Законника, где встречаются упоминания о выдаче хрисовулов на земельные владения светским господам, но нет ни одного упоминания о фундационных грамотах.

Из самого текста Законника явствует, что его составление относится к периоду 1349-1354 гг. Как видно из преамбулы, первая часть Законника была утверждена сабором в Скопье; в качестве его участников (т.е. составителей Законника) названы представители духовенства во главе с патриархом и так называемая «властела малая и великая» во главе с царем.

Термин «властела» (или «властели»), сам по себе достаточно выразительный, встречается и в более ранних сербских источниках, в том числе в одном хрисовуле первой половины XIII в., где представители властелы противопоставляются в качестве высшего слоя общества «прочим войникам» и «убогим людям». Отсюда видно, что одной из обязанностей «властелина» была военная служба. Законник существенно дополняет характеристику, указывая на участие властелы в управлении государством и другие признаки принадлежности к высшей части благородного сословия (термин «властела» употребляется также хорватской историографией в значений, аналогичном понятию nobiles).

Таким образом, из введения к Законнику следует, что к середине XIV в. в Сербии уже сложилась сословная монархия. Царь выступает здесь только как первый среди равных по отношению к властеле, облеченной законодательными правами, и это впечатление еще более усиливается при анализе последующих статей, в частности 171-й, которая прямо указывает на зависимость царской власти от законов, установленных сабором. Правда, считается, что эта статья была внесена в Законник уже при преемнике Душана, когда его (Душаново) царство практически распалось, но несомненно, что основы зависимости царской власти от постановлений сословно-представительного органа были заложены уже в предшествующий период.

За преамбулой в Законнике следуют статьи, определяющие правовое положение двух первых сословий государства — духовенства и властелы. Из них видно, что упомянутые сословия имели особые налоговые льготы, а властела к тому же обладала широкими наследственными правами на владения, пожалованные царем (в качестве основного объекта пожалований фигурирует жупа — основная административно-территориальная единица государства).

Следовательно, интенсивное развитие иммунитета и оформление властельского сословия, обладающего монополией на политическую деятельность, идут синхронно.

Для обозначения низшего слоя в Законнике употребляется термин «люди» и нормируется правовое положение этого сословия. Правда, наряду с этим употребляются и особые термины, заимствованные из византийского лексикона, как то: «парики» (в хрисовулах) и «меропхи»; заметное место в сербском обществе рассматриваемого периода занимали также «влахи» — потомки романизированного дославянского населения, основным занятием которых было кочевое скотоводство; наконец, еще два термина обозначали особые категории населения, исключенные из состава высшего сословия, — отроки и себры, о которых будет сказано ниже.

В Сербии существовали две принципиально различные категории собственности — баштаны: баштина властельская, или свободная, и баштина людей-землян. Определению статуса свободной баштаны отведены восемь статей Законника, следующих одна за другой в его начальной части (ст. 39-46). Из них явствует, что такая баштина была не только наследственной, но и свободно отчуждаемой; обязанности, вытекавшие из обладания ею, сводились к несению военной службы и уплате в казну «царского дохода», который, судя по одной из последних статей второй части Законника, мог носить натуральный или денежный характер. Налог обязан был платить всякий человек, т.е. крестьянин, а ответственность за его поступление возлагалась на властелина. Царь жаловал властеле в баштину села или, как уже говорилось, целые жупы. Кроме того, существовала особая категория лично-зависимого населения — вышеупомянутые отроки, которые находились в вечной баштине господина.

Баштину низшего разряда (владельцами которой часто выступают люди-земляне) составляли земельные участки (нивы и виноградники), обложенные повинностями в пользу как царской казны, так и властелина (ст. 174). Владелец такой баштины мог отчуждать ее лишь при соблюдении определенного условия с тем, чтобы не пострадали интересы господина, т.е. новый владелец должен был взять на себя обязанности работника.

Особое место в Законнике занимает статья 68, регламентирующая в общегосударственном масштабе повинности и платежи меропхов, которые, видимо, во времена Душана составляли основную категорию сельского населения Сербии. В статье речь идет о некоторой сравнительно узкой прослойке крестьян, проживавших в имениях так называемых «прониаров». «Прония» представляла собой (в Сербии, как и в Болгарии или в Византии) такую категорию условной собственности, которую (в отличие от баштины) нельзя было свободно отчуждать. Следовательно, возникает вопрос: существовали ли подобные ограничения норм эксплуатации в отношении баштин? Из статьи 139 второй части Законника следует, что установленные нормы, распространялись на имения не только властельские, но также церковные и царские, причем по поводу нарушения этих норм меропх мог тягаться с господином — будь то царь и царица, церковь или властелин. Более того, статья 67 наводит на мысль о том, что существовали известные нормы эксплуатации и в отношении отроков.

Итак, регламентация платежей и служб, в той или иной форме имевшая место во всех странах позднесредневековой Европы, в Сербии носит особенно ярко выраженный характер.

Еще более существенна другая особенность социально-экономических отношений в сербском обществе. Это необычайно высокая для той поры норма отработочных повинностей: согласно статье 68 два дня еженедельно, не считая особо оговоренной «замани-цы», коллективных работ на сенокосе и винограднике. Помимо Законника та же норма указана в хрисовуле, выданном Душаном Архангельскому монастырю примерно в то же время.

Известно, что подобная структура рент (высокий удельный вес барщины) непременно подразумевает существование личной зависимости крестьян. Пример Сербии подтверждает это. Законник не только не отменял категории отроков, но и санкционировал прикрепление к земле меропхов: статья 201 (заключительная) назначала жестокое телесное наказание для беглых (характерно, однако, что властелин не имел прав на экономические санкции).

По-видимому, такая ярко выраженная специфика была обусловлена отставанием в развитии городской жизни. В Законнике, правда, имеются статьи о городах и вообще о населении, занятом в неаграрных отраслях экономики, но они столь малочисленны, что не позволяют делать определенных выводов. Речь в них идет о гарантиях безопасности купцов, проезжающих по территории царства (весьма вероятно — иностранных), о так называемых «саксах» («саси»), выходцах из немецких земель, занимавшихся разработкой богатых рудных запасов Сербии (всего одна статья), и, наконец, о греческих городах, которые были захвачены царем и получили от него подтверждение прежних хрисовулов. Вдобавок известны грамоты приморским городам (Котор, Будва), которые в XIV в. оказались в составе сербского государства, но они содержат весьма скупую информацию об их экономическом облике.

В таких условиях крестьянскому хозяйству нелегко было установить связь с рынком. Можно только строить предположения, где находила сбыт продукция, производимая в господском хозяйстве.

В заключение остановимся еще на одной сложной проблеме — положении так называемых «себров». В историографии нет единого мнения относительно этой категории населения. Одни считают, что термин «себры» обозначает всю массу населения страны, не принадлежащую к высшим сословиям, другие, — что себры представляли собой так называемое «свободное крестьянство». Однако при такой трактовке понятие «свободней» не расшифровано— имеется ли в виду личная свобода или гражданское полноправие? В этой связи особое значение приобретает статья Законника «О саборе (или сборе) себров». Обычно она трактуется как запрещение нелегальных крестьянских сходок, где мужики могли строить козни против господ, а также как свидетельство борьбы широких народных масс за улучшение своего положения.

Возможна и другая ее интерпретация, а именно: ко времени издания Законника сохранилась все же некая особая категория населения, выделявшаяся из основной массы (меропхи, отроки и др.), которая упорно пыталась отстаивать право на участие в политической (законодательной) деятельности. Основанием служит анализ других статей Законника (их всего семь), также содержащих упоминания о себрах, относящихся к области как уголовного, так и процессуального права. Первая категория статей проводит резкое разграничение в мерах наказания за правонарушения (оскорбление личной чести, еретическая проповедь), что касается второй, то тут особо выделяется статья «О дворянах» (106-я). В ней противопоставляются лица, состоящие на службе при дворе властелина — себры и так называемые «прониаровичи», т.е. сыновья прониаров; применительно к себру, совершившему правонарушение, действовала средневековая система ордалий («испытание котлом»), а прониаровича оправдывала присяга «отцовой дружины» (т.е. лиц, занимавших то же сословное положение, что и прониар). Таким образом, создается впечатление, что себр в отличие от меропха или отрока мог выполнять особые обязанности, исключавшие его причисление к обычному крестьянскому сословию.

4. Распад Сербского царства. Начало османской экспансии на Балканах

В правление сына Душана, царя Уроша, держава Неманичей фактически распадается на ряд владений, правители которых перестают считаться с центральной властью и ведут междоусобную борьбу, составляя различные коалиции и перекраивая границы. Уже в 60-х гг. отделились Эпир и Македония. В Эпире обосновался Душанов брат с титулом царя сербов, греков и всея Албании, а в Македонии, оттеснив Душанову вдову (сестру болгарского царя), власть захватили братья Мрнявчевичи: король Вукашин и деспот Углеша. Одновременно происходит возвышение рода Балшичей в Зете, а в центральных областях — жупана Николы Алтомановича и князя Лазаря Хребеляновича.

В 1369 г. Никола и Лазарь совместными усилиями предприняли попытку лишить власти Мрнявчевичей (сражение состоялось на Косовом поле), которая, однако, не увенчалась успехом — король и деспот сохранили свои позиции.

Ослабление Сербского царства пришлось на время, когда на Балканском полуострове появились османы. Овладев Фракией, они стали угрожать владениям братьев Мрнявчевичей. В 1371 г. разыгралось одно из решающих событий на Балканском полуострове — битва на р. Марице, где войска Мрнявчевичей потерпели поражение, а оба брата погибли. Политическим итогом битвы явился раздел македонских земель между сербскими и греческими магнатами и признание наследником Вукашина, королем Марко, вассальной зависимости от султана.

После гибели Мрнявчевичей на политической арене Сербии главными действующими лицами становятся Никола Алтоманович и князь Лазарь, которые из союзников превращаются в соперников.