60672 (Значение правления Бориса Годунова для русской истории), страница 6
Описание файла
Документ из архива "Значение правления Бориса Годунова для русской истории", который расположен в категории "". Всё это находится в предмете "история" из , которые можно найти в файловом архиве . Не смотря на прямую связь этого архива с , его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "курсовые/домашние работы", в предмете "история" в общих файлах.
Онлайн просмотр документа "60672"
Текст 6 страницы из документа "60672"
Получивший, фактически, верховное командование воевода Пётр Фёдорович Басманов прибыл в ставку под осаждёнными Кромами 17 апреля вместе с митрополитом Новгородским Исидором, с целью привести войска к присяге новому царю. Поскольку Басманов не был родовым боярином, формальным главным воеводой по правилам местничества был назначен князь Михаил Катырев-Ростовский. Фёдор Годунов обещал войскам щедрое вознаграждение по истечении, как записал иностранец, «шестинедельного траура» по отцу. В ставке произошёл раскол: не всё войско приняло присягу, и часть, в первые же дни перешла к самозванцу; начались внутренние стычки в лагере, стороны использовали боевые кличи «Дмитрий» и «Фёдор» соответственноhttp://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D1%91%D0%B4%D0%BE%D1%80_%D0%93%D0%BE%D0%B4%D1%83%D0%BD%D0%BE%D0%B2 - cite_note-27#cite_note-27. Сторону самозванца взяли рязанские, тульские, каширские, алексинские и севские дворяне, прежде всего рязанцы - Прокопий и Захарий Ляпуновы, впоследствии известные деятели Смуты. 7 мая Басманов, среди поводов которого была, в частности, тяжба с родичем царя Семёном Годуновым из-за местничества, изменил царю Фёдору. На сторону Лжедмитрия вместе с ним перешли также Голицыны и Михаил Салтыков; по другим данным, Салтыков был пленником; Василий Голицын приказал связать себя, делая вид, что его берут в плен. Остаток войск, оставшийся верный Годуновым, был разбит изменниками в союзе с казаками Корелы , Иван Иванович Годунов был взят в плен и отправлен в ставку самозванца в Путивль, а Михаил Катырев-Ростовский, Андрей Телятевский и Семён Чемоданов, оставив войско, бежали к Москве. Конрад Буссов в «Московской хронике» представляет ситуацию так, что верными Фёдору остались только наёмники-немцы, которых он по возвращении в Москву якобы щедро одарил за верность и публично объявил «самыми верными и постоянными».
В направленном в Москву после этого события «прелестном письме» Лжедмитрий, титулуя себя уже не царевичем, а царём, называл Фёдора своим «изменником». Годуновы распорядились предавать распространителей послания самозванца пыткам и казни. По свидетельству голландца Исаака Массы, семейство Годуновых после поражения при Кромах затворилось в Кремле, опасаясь москвичей больше, «нежели неприятеля или сторонников Дмитрия».
3) Ксения Годунова
Дочери Бориса Годунова – Ксении на момент восшествия отца на престол было 16 лет. Она слыла первой красавицей. Вот какое яркое описание облика красавицы-царевны оставил писатель ХVII века И.М. Катырев-Ростовский: «Царевна же Ксения, дщерь царя Бориса, девица сущи, отроковица чюдного домышления, зелною красотою лепа, бела вельми и лицом румяна, червлена губами, очи имея черны велики, светлостию блистаяся, бровми союзна, телом изобильна, млечною белостию облиянна, возрастом ни высока, ни ниска, власы имея черны велики, аки трубы, по плечам лежаху». Положение её отца сулило Ксении блестящее будущее. Она наверняка составила бы прекрасную партию, какому-нибудь европейскому монарху. Но судьба уготовила тяжёлую долю.
Чадолюбивый отец, Борис Годунов в детские годы окружил дочь Ксению и сына Федора добром и лаской, а в отроческие годы дал своим детям самое лучшее по тому времени образование. Не будучи царевной с колыбели, Ксения получила воспитание, в высшей степени соответствующее этому титулу. В семнадцать лет единственная дочь царя Бориса Годунова стала первой девицей на Руси не только по знатности, но и по красоте и образованности. Однако Ксения Годунова слыла не только писаной красавицей, она была еще «во истину во всех делах чредима», «во всех женах благочиннийша и писанию книжному навычна». Сына Федора Борис Годунов готовил быть просвещенным царем, а дочь Ксению хотел выдать замуж за иностранного принца, который бы согласился принять православие и жить в выделенном ему удельном владении в пределах Российского государства. Как говорит летописец-современник, Ксения «поучению книжному со усердием прилежаще» и «зело научена премудрости и всякого философского естественнословия. По печатным и рукописным книгам изучала Ксения хронографы, где излагалась древняя история, переходившая к деяниям византийских царей, а затем к русской истории и космографии, в которых сообщалось о различных странах света, о государствах и народах, в них обитающих. Терпеливо и основательно постигала Ксения смысл «семи мудростей»: грамматики, диалектики, риторики, арифметики, геометрии, астрономии, а также музыки, под которой понималось и собственно пение. Старинные летописцы особенно отмечают музыкальность и хороший голос Ксении: «Гласы воспеваемыя любляше и песни духовныя любезне желаше». Ксения Годунова не только любила петь и слушать церковное пение, она сочиняла песни сама. Народная память сохранила поэтические строки песен Ксении Годуновой, написанных ею в самый трагический период ее жизни. В 1619 году переводчик английского, священник Ричард Джеймс, опоздавший на последний корабль, отплывавший из Архангельска в Англию, остался зимовать в Холмогорах. Здесь-то в его записную книжку какой-то русский человек и вписал две песни Ксении Годуновой, которую можно считать первой известной на Руси поэтессой. Ксения, дочь царя Бориса Годунова, была столь же талантливой поэтессой, сколь и одаренной художницей-вышивальщицей. В круг старинного воспитания девочек на Руси обязательно входило рукодельное искусство, в том числе вышивание. В своей песенной поэзии Ксения не случайно вспоминает о расшитых ею золотом вещах. В пору обучения царевны художественное лицевое шитье обрело особую популярность и совершенство исполнения. Девушки из знатных семей, боярыни и даже царицы золотыми и серебряными нитями, разноцветными шелками, жемчугом и драгоценными камнями вышивали по бархату и плотному шелку многофигурные сюжетные картины. Нередко вышитые на пяльцах многофигурные красочные композиции русских рукодельниц воспроизводили сюжеты живописных фресок и икон. Хорошо известны изумительные работы тетки Ивана Грозного Евфросинии Андреевны Старицкой, основательницы самобытной школы лицевого шитья в русском искусстве. Одной из самых замечательных продолжательниц традиций лицевого шитья, приближающегося по сложности к ювелирному искусству, была Ксения Годунова. Вот уже почти 400 лет в Троице-Сергиевой лавре хранятся две работы, авторство которых монастырское предание приписывает Ксении Годуновой. Эти два чудом сохранившиеся прекрасных произведения Ксении Годуновой напоминают нам о ней, о ее печальной судьбе и о том, сколько радости и красоты могла эта талантливая художница-вышивальщица подарить своим современникам и потомкам, если бы не обрушились на ее род и страну неисчислимые бедствия Смутного времени.
После неудачной попытки выдать Ксению замуж, жених – датский принц Иоанн неожиданно умер перед свадьбой, Ксения осталась невестой–вдовой. В последующие году обстоятельства складывались так трагически, что царю Борису Годунову было уже не до искания женихов.
На долю Ксении выпало немало тяжёлых испытаний. Она оплакивала умершего жениха, к которому успела привязаться, спустя три года также неожиданно умер горячо любимый отец, и всего через два месяца на её глазах были зверски убиты мать и брат. А её саму ожидала участь даже похуже смерти. Самозванец, захвативший власть в Москве, был наслышан о красоте царевны Ксении, и её приготовили в подарок новому царю. До приезда Лжедмитрия Ксению Годунову удерживали в доме князя В. Мосальского. Догадывалась ли несчастная царевна, что очень скоро настанет день, когда ее поведут на поругание к тирану-самозванцу? Ждала ли она чудесного избавления?
20 июня 1605 года Лжедмитрий вступил в Москву. Вот тогда-то и наступил самый злосчастный день в жизни Ксении Годуновой. По приказанию Лжедмитрия I князь В. Мосальский привел к нему во дворец бедную царевну. Это мгновение изобразил талантливый русский художник Н. Неврев на своей картине «Ксения Борисовна Годунова, приведенная к самозванцу». Прекрасная царевна рыдает, закрыв лицо рукою. В самом деле, трудно себе вообразить что-либо ужаснее положения женщины, отдаваемой на поругание похотливому самозванцу, которого она считала убийцей своих дорогих родных. И какой женщины? Той, которая три года назад могла стать женой благородного Иоанна Датского!
Теперь перед Ксенией был человек, внушавший ей омерзение и своими деяниями, и своей внешностью. Все русские и иностранные современники утверждают, что Лжедмитрий, приказав доставить к себе во дворец Ксению Годунову, против ее воли продержал ее у себя наложницей полгода. Как он обращался с ней все это время, неизвестно. Живший в те дни в Москве голландец Исаак Масса, у которого не было оснований чернить Лжедмитрия I, сообщает о том, что самозванец предавался в Москве безудержному разврату. Его клевреты-угодники П. Басманов и М. Молчанов тайно приводили во дворец к царю-распутнику пригожих девиц и красивых монахинь, приглянувшихся ему. Когда уговоры и деньги не помогали, в ход пускали угрозы и насилие. Рассказывая о распутстве и извращенных наклонностях Лжедмитрия I, которые очень повредили его репутации, Исаак Масса писал: «Он был распутником, ибо всякую ночь растлевал новую девицу, не почитал святых инокинь и множество их обесчестил по монастырям, оскверняя таким образом святыни, он также растлил одного благородного юношу из дома Хворостининых, которые принадлежат к знатному роду, и держал этого молокососа в большой чести, чем тот весьма величался и все себе дозволял».
Будущего тестя Лжедмитрия I, Юрия Мнишека, более всего тревожило присутствие при дворе самозванца дочери Бориса Годунова - Ксении. В начале 1606 года Ксения Годунова была насильно отвезена в глухой Горицкий монастырь на Белоозере. Здесь она была пострижена в монахини под именем Ольги и отныне должна была оставаться до самой своей смерти. Не надеясь когда-либо вернуться в Москву, чтобы оплакать могилы своих родителей и брата, Ксения Годунова мысленно возвращалась к своему прошлому, к тем бедам, которые постигли ее семью и всю Русскую землю. На далеком Белоозере сочинила Ксения Годунова несколько песен, которые позже обнаружили в записной книжке англичанина Ричарда Джеймса.
17 мая 1606 года в результате дворцового переворота, организованного дворянами-заговорщиками и поддержанного народом, Лжедмитрий I, бывший монах-расстрига Григорий Отрепьев, был убит. Избранный царем Василий Шуйский перевел Ксению Годунову во Владимировский Княгинин монастырь. В целях дискредитации идеи «доброго царя Дмитрия» и укрепления авторитета власти царь Василий Шуйский устроил торжественное перенесение останков Бориса Годунова и членов его семьи, убитых по приказу самозванца, из убогого Варсонофьевского монастыря в Троице-Сергиевский. Бояре и монахи на руках пронесли гробы с прахом царя Бориса Годунова, его жены и сына. Царевна Ксения, одна только и оставшаяся в живых из всей семьи Годуновых, ехала следом за этим погребальным шествием в закрытых санях, громко плакала и причитала. Тогда многие уже стали сильно жалеть Бориса Годунова, говоря, что лучше было бы, если бы он жил еще и царствовал. А умная и проницательная Ксения Годунова предвидела, что за убитым самозванцем-расстригой явятся новые обманщики, которые принесут много бед Русской земле. Дочь Бориса Годунова не ошиблась. В стране продолжались Смута и гражданская война. За Лжедмитрием I появился Лжедмитрий II, а затем и Лжедмитрий III… В 1609 году началась открытая польская и шведская интервенция.
Приехав в начале 1609 года в Троице-Сергиевский монастырь для поминовения родителей и брата, Ксения, теперь монахиня Ольга, была застигнута полчищами поляков, осаждавшими монастырь под командованием Сапеги и Лисовского. В монастыре укрылись жители многих окрестных деревень. Осада длилась полтора года и закончилась поражением поляков, которые не смогли сломить мужество и смелость защитников монастыря-крепости. Вместе с осажденными все трудности и бедствия стойко переносила и Ксения Годунова.
Сохранилось письмо, написанное Ксенией в осажденном монастыре и предназначенное жившей в Москве тетке, княгине Домне Богдановне Ноготковой, родной сестре Евдокии Богдановны Сабуровой, одной из жен царевича Ивана, убитого отцом Иваном Грозным. В письме от 29 марта 1609 года Ксения сообщает: «Я у Троицы в осаде в своих бедах чуть жива, конечно, больна со всеми старицами, и впредь, государыня, никако не чаем себе живота, с часу на час ожидаем смерти. Да у нас же за грех за наш моровое поветрие, всяких людей измяли скорби великия смертныя, на всякий день хоронят мертвых человек, по двадцати и по тридцати и больши...» Когда свирепствовавший в монастыре мор унялся, то «не осталося людей ни трети».