58795 (Положение женщины в истории России), страница 4

1. дарения во исполнение воли умерших мужей или других родственников мужского пола, например свекра;

2. совместные с мужем, отцом и родственниками мужского пола дарения;

3. самостоятельные действия женщин.

Тот факт, что последняя группа включает половину всех грамот данного комплекса, – серьезный аргумент в пользу распространенности процессуальных действий женщин, не зависимых от других членов семьи.

Примечательно, что некоторые из дошедших от XV в. документов отразили и альтернативные ситуации, когда муж «дает» недвижимость «по слову» жены.

Определенное распространение имели, по-видимому, и совместные дарения отца и матери своим детям. Формально добровольный акт дарения в действительности оказывался результатом длительных предшествующих экономических отношений между земельными собственниками – участниками сделки.

Примыкающая к группе данных и вкладных группа жалованных грамот представляет интерес с двух точек зрения. С одной стороны, жалованные грамоты являются ценным источником по истории иммунитета и помогают воссоздать картину судебно-фискальных прав привилегированных владелиц земли. С другой стороны, жалованные грамоты, закреплявшие разными путями переход недвижимости во владение феодалов, так же как и обычные, вкладные, характеризуют правомочность женщин в области передачи земельных владений⁰.

Значительную группу актов, связанных с продажей земельных владений женщинами, представляют 33 купчие грамоты. Судя по этим грамотам, продажа недвижимости женщинами светским лицам – явление более распространенное, чем пожалования им.

Следует отметить такую форму возмездной передачи недвижимости, как «дача в куплю», предполагающая уплату за землю некоторой суммы, по-видимому, меньшей ее действительной стоимости. Покупка такого рода позволяла женщине – продавцу недвижимости владеть проданной землей до смерти с потерей права на распоряжение проданным имуществом.

Купчие, отразившие продажу недвижимости женщинами, свидетельствуют о разнообразии правовых норм, в которых проявлялась мобилизация земельной собственности.

Если считать доказанной дееспособность женщин привилегированного сословия в заключение актов дарения и продажи недвижимости в XIII – XV вв., то можно предположить, что в то время женщины свободно совершали также обмен и раздел земельной собственности, хотя документов, отражающих сделки такого рода, совершенные женщинами, значительно меньше, чем данных, жалованных и купчих.

К вопросу о дееспособности женщин в области сбыта имущества относится и реализация их права на заклад и налог недвижимости, ибо женщины привилегированного сословия, несомненно, обладали этим правом. Таким образом, рассмотренный материал об участии женщин в дарении, продаже, обмене, залоге недвижимой собственности подтверждает правомочность представительниц господствующего класса в имущественной сфере⁰.

Вопрос о правомочности и дееспособности женщин привилегированного сословия охватывает и область приобретения недвижимого имущества в его основных формах: получение в дар (безвозмездное приобретение), купля и получение в качестве приданого или наследства.

Наиболее распространенным способом приобретения недвижимой собственности женщинами было получение ее в приданое и наследование по отцу, мужу и другим членам семьи. Незамужняя женщина, пока был жив отец, находилась в материальной и личной зависимости от него и имела ограниченные имущественные права не только на распоряжение, но и на владение недвижимостью. После смерти отца, а тем более обоих родителей происходили существенные изменения, касавшиеся получения женщинами части оставшейся после родителей недвижимой собственности. В то время как западные современницы древнерусских женщин получали приданое чаще всего в виде денег и движимости, в русских документах содержится немало примеров получения в качестве приданого недвижимой собственности.

Наследование по отцу прямо и непосредственно связано с приданым; наиболее раннее упоминание в актах об этой форме наследования – середина XIV в. В ряде случаев передача земельной собственности замужней дочери сопровождалась упоминанием и о ее муже, т. е. наследуемая часть вотчины давалась супругам в совладение. Это, однако, не было следствием действия каких-либо нормативных установлений или обычного права. В каждом конкретном случае завещатель поступал так, как того требовали интересы сохранности и целостности земельного владения. Например, распространенной формой приобретения знатными женщинами земли в Пскове было получение ее в не ограниченную какими-либо условиями собственность, предусматривающую право дальнейшего распоряжения приобретенной землей.

Юридический статус, на основании которого производились земельные передачи от отца к дочерям, не исчерпывался передачей им земли в совладение и в безусловное пользование. Существовал обычай и передавать землю «в кормлю», бывший как бы промежуточной формой между первыми двумя формами наследования по отцу. При передаче земли по завещанию между ближайшими родственниками (особенно между мужем и женой) это была одна из наиболее распространенных форм сделок⁰.

Таким образом, существовало три формы наследования женщинами земель по отцу: передача земли в совладение, «в кормлю» и в безусловное пользование и распоряжение.

Права наследования по другим родственным линиям – брату, дяде отразились в небольшом количестве документов. Данные акты подтверждают, что женщины, в том числе и являвшиеся непрямыми родственницами (например, племянницы), тоже располагали правом получения наследства – части общей семейной земельной собственности.

Свидетельств о наследовании недвижимости женщинами по матери и свекрови хотя и немного. Упоминание о существовании в общей семейной земельной собственности некоторой части, передаваемой традиционно по женской линии рода, позволяет объяснить нередкую передачу представительницами господствующего класса земельного имущества именно невесткам, причем в их личную собственность, а не в совладение с мужьями или сыновьями.

В случае отсутствия завещания в письменном виде родственницы наследовали по закону, и действовали при этом, по-видимому, общие правила. Во всех духовных представительниц господствующего класса объектом распоряжения является земля и движимость (в некоторых случаях). Примечательно, что знатные женщины в своих духовных нередко назначали правоприемницами после своей смерти женщин же, прежде всего дочерей, реже внучек, племянниц, снох⁰.

Между тем изучение структуры наследуемой женщинами семейной «отчины» позволяет утверждать, что «в кормлю» передавалась лишь особая, строго определенная часть всего земельного наследства, которая в каждом конкретном случае могла быть и больше, и меньше остальной наследуемой женщинами земельной собственности, на которую они имели все права, могли ею распоряжаться и завещать по своему усмотрению.

Иной характер, как в юридическом, так и в социально-экономическом отношении имели наследуемые женщинами земли, не являвшиеся их частной феодальной собственностью. У великих княгинь такие земли составляли особый, прижизненный удел. В него входили деревни, села, волости, традиционно принадлежавшие вотчиннице при жизни и передававшиеся по завещанию из поколения в поколение. Обычно эти владения выделялись в земельных массивах одного или нескольких сыновей, причем завещатель указывал на обязательность передачи их после смерти владелицы обратно в родовую вотчину. В составе удела могли быть купли и другие приобретении мужа.

Необходимо отметить, что купли, продажи, обмены и другие сделки осуществлялись только с частной феодальной собственностью. Чаще всего при наследовании родительской вотчины явный приоритет имели сыновья. Но во многих духовных «части» земель, наследуемые женой и сыновьями, либо вовсе не разделялись, либо были приблизительно равны, а иногда выдел матери превышал выдел каждого из сыновей. Тем не менее, женщины, и, прежде всего жены, входили в целом в первый ряд наследников.

Среди различных способов получения женщинами привилегированного сословия прав на недвижимую собственность необходимо отметить и участие жен и вдов феодалов в процессе колонизации. В рассматриваемое время она осуществлялась главным образом на землях Русского Севера, Обонежья и Подвинья. Новгородские феодалы быстро прибирали к рукам эти окраинные и малонаселенные районы путем простой экспроприации общинных земель, реже покупки.

Наступление на права черносошных крестьян, прямой захват их земель, осуществляемый представителями администрации вотчины знатных боярынь, описывают последних как типичных аллодисток, положение и права которых в общей системе социально-классовых отношений мало чем отличались от положения и прав представителей другого пола⁰.

Итак, имущественные права и положение женщин, принадлежащих к привилегированным социальным группам, были относительно прочными и регулировались нормами, закрепленными светским феодальным законодательством. Права их на семейное имущество выражались через такие категории собственности, как приданое, определенное парафернальное имущество, часть общего семейного имущества (выдел, «часть») и др. Эти права женщин обеспечивались выдачей приданого при выходе замуж. Приданое было их собственностью, сохранявшейся за ними после смерти супруга и в случае бездетности или отсутствия заблаговременно составленного письменного завещания (наследования по закону) возвращавшейся в семью родителей женщины.

В период существования семейного союза в отношении приданого муж и жена составляли единое юридическое лицо и находились в совладении. Гораздо реже женщины самостоятельно реализовывали свое право собственности в отношении этой части семейного имущества, осуществляя с ним некоторые сделки. Последнее особенно относится к тем случаям, когда приданое получалось в форме движимого имущества, прежде всего ценностей и денежных средств. Получение приданого в виде недвижимости находилось в прямой зависимости от положения женщины в системе феодальной иерархии: «приданые» земли упоминаются чаще в тех актах, где субъект-получатель обладает наиболее высоким социальным статусом.

В парафернальное имущество представительниц господствующего класса также входила некоторая собственность, в том числе недвижимая, которая могла быть получена в дар, куплена или унаследована. Наличие собственных денежных средств и относительная имущественная самостоятельность замужних женщин делали необязательным указание на соучастие мужа или опекуна в актах сделки (данных, жалованных, купчих)⁰.

Приданое в форме недвижимости было характерно в основном для XIV – XV вв., но отдельные свидетельства о правах женщин на наследование земельной собственности и на распоряжение ею встречаются уже в конце XIII – начале XIV в.

Приоритетное право на наследование отцовской вотчины имели прямые родственники-мужчины (сыновья, братья завещателя), при их отсутствии – прямые родственницы-женщины (даже при наличии непрямых потомков по мужской линии, например внуков), т. е. в русском феодальном законодательстве к концу рассматриваемого периода действовал принцип когнатического родства. При отсутствии прямых наследников земельное наследство передавалось в руки непрямых родственников, из круга которых женщины также не устранялись (наследование по дяде, по брату).

Вдова при наследовании по мужу приобретала определенные права на распоряжение не только собственным имуществом, но и частью общего семейного владения. Право распоряжения частью «отчины» нередко было ограничено (до совершеннолетия детей, до вторичного замужества), а иногда было и пожизненным.

При жизни мужа движимая и недвижимая собственность жены находилась в общем семейном владении, поэтому в период существования супружеского союза женщина выступала в большинстве случаев как соучастница в общих с мужем семейных сделках. После смерти супруга вдовы проявляли большую имущественную самостоятельность, однако полномочия их в области права собственности были все-таки ограниченны. Преимущественное право при получении наследства имели наследники-мужчины. Кроме того, они получали части завещанной вотчины в собственность, и, как правило, без ограничений.

В нормативных памятниках от Русской Правды до общегосударственного Судебника 1497 года отразились два основных периода эволюции прав женщин в области права собственности: владения и распоряжения движимым имуществом (X – XIII вв.) и распространения владельческих и собственнических прав женщин на недвижимость (XIV – XV вв.)⁰.