36102 (Уголовно-правовая защита информации), страница 3

Неукоснительное выполнение и дальнейшее развитие в законодательстве норм Конституции, провозглашающих человека, его права и свободы высшей ценностью и устанавливающих право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, должны стать одним из главных приоритетов отечественного права.

Статья 138 УК направлена на защиту установленного ч.2 ст.23 Конституции РФ права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. При этом данный состав предусмотрел ответственность не только за нарушение названных прав граждан, но и за незаконное изготовление, приобретение и использование технических средств негласного получения информации.

Объективная сторона части 1 рассматриваемого преступления выражается в незаконном ознакомлении с перепиской, почтовыми и телеграфными сообщениями, прослушивании чужих телефонных переговоров, а также ознакомлении с информацией, поступившей по телексу, телефаксу и другим средствам коммуникации.

Часть 2 статьи предусматривает ответственность за совершение указанных в части 1 действий лицом с использованием служебного положения или специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации.

К техническим средствам, являющимся средствами совершения рассматриваемого преступления, можно отнести компьютерную технику, средства дистанционного акустического контроля, программные и аппаратные закладки, сканирующие устройства и др.

Производство, сбыт или приобретение с целью сбыта либо сбыт, а равно приобретение специальной аппаратуры в целях последующего сбыта является преступным. Ответственность за такие деяния установлена в ч.3 ст.138 УК.

Общее правило о сохранении в тайне почтово-телеграфной корреспонденции имеет три исключения. Разрешается вскрывать корреспонденцию в следующих случаях:

1) по распоряжению получателя;

2) по указанию руководителя предприятия связи (при нарушении оболочки, перевязи, печати и т.п.);

3) с санкции суда и при наличии достаточных на то оснований.

Нарушение тайны почтово-телеграфной корреспонденции возможно лишь в рамках уголовно-процессуальных, уголовно-исполнительных правоотношений и в оперативно-розыскной деятельности. Это, на наш взгляд, вполне допустимо, так как интересы борьбы с преступностью иногда выше, чем тайна переписки. Поэтому Конституция (ст.23) допускает наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, ее осмотр и выемку в интересах раскрытия преступлений по определению или постановлению суда.

Разглашение тайны корреспонденции влечет применение уголовно-правовых или дисциплинарных санкций. По ст.138 УК могут нести ответственность дознаватель, следователь, прокурор, оперативные работники, понятые, специалист, переводчик, эксперт, допущенные к участию в осмотре и выемке корреспонденции, а также работники учреждений связи. При наличии соответствующих признаков действия участников процесса, разгласивших сведения, ставшие им известными из уголовного дела, могут быть квалифицированы по ст.310 УК. Представляется, что частные лица, получившие доступ к уголовному делу, к которому приобщена личная переписка граждан, несут ответственность за разглашение тайны переписки, если они в порядке ст.161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК) были предупреждены следователем о необходимости сохранения тайны предварительного следствия. Однако непонятно, почему ст.138 УК вводит ответственность лишь за нарушение тайны переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а не всей почтово-телеграфной корреспонденции граждан (посылки, бандероли, денежные переводы) ²⁶. Проблемной для квалификации представляется ситуация, при которой злоумышленники знакомятся с информацией, поступающей к абоненту по электронной почте. В данном случае возникает конкуренция ст. ст.138 и 272 УК. Представляется, что такие действия необходимо квалифицировать по ст.272 УК, что обуславливается спецификой объекта ее охраны - компьютерной информацией. Уголовный закон в этом отношении нуждается в совершенствовании.

Обратимся к главе 20 и ее "информационной норме" - ст.155 УК - разглашение тайны усыновления (удочерения). Данный состав является новым для уголовного законодательства России. Его появление вызвано тем, что в последние годы были выявлены различного рода злоупотребления, подлоги и другие антиобщественные действия в связи с решением вопроса об усыновлении (удочерении) детей.

Тайна усыновления должна сохраняться: в интересах ребенка, которому причинялась бы травма, если бы он узнал о своем происхождении не от усыновителей; в интересах усыновителей, которым в ряде случаев было бы трудно сохранять контакт с ребенком и добрые отношения в семье, если тайна усыновления будет разглашена; в интересах общества, заинтересованного в преобладании благополучных бесконфликтных семей; в интересах подлинных родителей усыновленного, которые по тем или иным причинам не состоянии его воспитывать.

Обязанность сохранять в тайне усыновление лежит на судьях, вынесших решение об усыновлении ребенка, и должностных лицах, осуществляющих государственную регистрацию усыновления, а также на лицах, иным образом уведомленных об усыновлении (ст.139 Семейного кодекса РФ). Эта формулировка закона нуждается в комментарии и совершенствовании. Кроме судей, тайну усыновления обязаны соблюдать: секретарь судебного заседания, другие работники суда; прокурор, если он участвовал в деле; другие участники процесса; представители органов опеки и попечительства, готовившие материал для суда, участвовавшие в суде и производившие государственную регистрацию усыновления; работники ЗАГСа при изменении фамилии, имени и отчества усыновляемого; руководитель и служащие воспитательных, лечебных и других подобных учреждений, где до усыновления находился ребенок. Все эти лица обязаны хранить факт усыновления как служебную или профессиональную тайну и несут ответственность за ее разглашение по ст.155 УК²⁷.

Но тайна усыновления может быть известна и другим лицам: родителям усыновляемого, поскольку, по общему правилу, необходимо их согласие на это; свидетелям, если они были вызваны в суд для решения вопроса об усыновлении; переводчику, если он участвовал в суде; другим гражданам (учителям, соседям, знакомым), узнавшим об усыновлении. Эти лица не обязаны хранить профессиональную тайну, поэтому их можно, конечно, порицать за неэтичный поступок, но привлекать к уголовной ответственности нельзя, за исключением случаев, когда они действовали из корыстной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан. В этой ситуации возможно применение ст.137 УК.

Особо стоит вопрос об ответственности усыновителей за разглашение тайны усыновления. Такие случаи редки, но возможны. Усыновитель может разгласить эту тайну, например, в пылу семейной ссоры или в ответ на настойчивые вопросы подростка, заподозрившего, что он происходит не от этих родителей. В такого рода случаях усыновитель может нести ответственность по ст.155 УК, если будет доказано, что он действовал из корыстных или иных низменных побуждений.

Глава 22 УК "Преступления в сфере экономической деятельности" содержит две нормы, устанавливающие ответственность за посягательства на охраняемую законом информацию - ст. ст.183 и 189.

В соответствии с Федеральным законом от 7 августа 2001 г. № 121-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем"²⁸ редакция ст.183 УК была изменена.

В диспозиции ст.183 сведения, составляющие коммерческую тайну, системно объединены со сведениями, составляющими налоговую и банковскую тайну, хотя данные правовые институты в достаточной степени различаются. Но, тем не менее, законодатель посчитал, что с точки зрения уголовно-правового регулирования эти различия не имеют существенного значения.

В ч.1 ст.183 УК формулируется такой состав преступления, как собирание сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом.

Объективная сторона преступления, охватываемого указанным выше составом, характеризуется умышленными действиями, заключающимися в собирании сведений, составляющих коммерческую тайну, путем трех в целом определенных законом способов - похищения документов, подкупа или угроз. Под "иным незаконным способом" следует понимать любой способ, запрещенный законодательством. Например, им может быть получение информации из каналов связи или технических средств с помощью специальной аппаратуры, правомерность которого достаточно жестко ограничена Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности"²⁹.

Именно указание на "иной незаконный способ" собирания сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, приводит к коллизии гражданского и уголовного законодательства. Если за собирание сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, в силу высокой степени общественной опасности этих способов противоправного действия должна наступать уголовная ответственность, то в случае "иного незаконного способа" собирания таких сведений становится неясным, нужно ли квалифицировать эти действия как уголовно наказуемые или допустимо рассматривать возникший спор в порядке гражданского судопроизводства³⁰.

Решение вопроса возможно путем установления в УК ответственности за наиболее общественно опасные способы получения сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, причем перечень этих способов должен быть исчерпывающим, что позволит избежать ошибок в квалификации таких деяний.

Иной незаконный способ собирания сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, может выражаться, например, в использовании для этого компьютерной техники.

Так, Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила Свердловской области рассмотрел уголовное дело по обвинению Р. по ст. ст.159, 183, 272, 273 УК. В октябре-ноябре 1998 г. Р., пользуясь своим служебным положением, совершил изменение ведомости начисления заработной платы на предприятии так, что у работников, которым начислялось более ста рублей, списывалось по одному рублю, эти средства поступали на счет, откуда Р. их впоследствии и снял. Выполненные им изменения в бухгалтерской программе были квалифицированы по ст.273 УК, сбор сведений о счетах лиц, данные о которых были внесены в базу данных предприятия, - по ст.183 УК, модификация этих данных - по ст.272 УК, а получение начисленных денежных средств - по ст.159 УК.Р. был приговорен к 5 годам лишения свободы условно с лишением права заниматься профессиональной деятельностью программиста и оператора ЭВМ сроком на 2 года.

Часть 2 ст.183 УК формулирует следующий состав преступления:

"Незаконные разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, без согласия их владельца лицом, которому она была доверена или стала известна по службе или работе".

Следует сразу обратить внимание на то, что термин "незаконные" здесь излишен, так как далее нормой устанавливается одно из основных условий криминализации данного деяния - отсутствие согласия владельца этих сведений. Остается также сожалеть, что законодатель использовал понятие "владелец", а не понятие "обладатель", как это было сделано в ст.139 ГК, т. к. последний термин более точно отражает сущность отношения лица к информации, составляющей коммерческую тайну.

Разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, представляет собой стремление виновного предать такие сведения огласке, так чтобы они стали известны неограниченному кругу посторонних лиц, либо возмездную передачу таких сведений другому лицу или группе лиц, не имеющих право на ознакомление с этими сведениями.

В 1999 г. на одном из крупнейших предприятий г. Воронежа АО "Воронежский дрожжевой завод" произошло событие, вызвавшее серьезный общественный резонанс. В период времени с июня по октябрь этого года, десятки акционеров указанного предприятия подверглись нападениям со стороны неизвестных злоумышленников. При этом в адрес держателей акций высказывались угрозы различного характера и предъявлялись требования продать принадлежащие им акции определенным лицам. Как позже было установлено следствием, причиной этих нападений послужило стремление третьих сил получить право собственности на контрольный пакет акций этого АО. Такое давление на акционеров стало возможным вследствие незаконного разглашения реестра держателей акций, содержащего в себе сведения, носящие характер коммерческой тайны. По данному факту было возбуждено уголовное дело по ч.2 ст.183 УК³¹.

Использование рассматриваемых сведений может заключаться в применении собранных сведений на производстве для принятия управленческих решений и т.д.

Часть 3 предусматривает ответственность за те же деяния, причинившие крупный ущерб или совершенные из корыстной заинтересованности.

Представляется не совсем оправданным то, что законодатель, определив состав ч.3 ст.183 УК как материальный по признаку причинения крупного ущерба, не раскрывает его содержания, предоставляя такую возможность правоприменителю. Это существенно усложняет квалификацию такого рода деяний, потому как непонятно, из чего должен исходить правоприменитель, определяя размер причиненного ущерба, тем более что оценить коммерческую конфиденциальную информацию в материальном выражении можно только субъективно, а каких-либо четких правовых положений, определяющих порядок такой оценки, на настоящий момент не существует. Можно предположить, что к крупному ущербу можно отнести, в частности, случаи причинения материального ущерба, существенно отразившегося на финансовом состоянии фирмы, банка иной коммерческой структуры, однако не повлекшего банкротства, иных тяжких последствий. В противном случае такие деяния должны квалифицироваться по ч.4 рассматриваемой статьи.

При оценке действий, совершенных из "корыстной заинтересованности", следует установить то, что мотивом совершения преступления стало стремление к обогащению, за счет собирания, разглашения или использования указанных сведений.

Так, СУ при МВД Республики Башкортостан 23 июня 1999 г. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст.158 УК по факту несанкционированного доступа к сети Интернет. Злоумышленники сканировали удаленные компьютеры, незаконно копировали пароли и учетные имена (т.е. информацию, составляющую коммерческую тайну) зарегистрированных пользователей сети, а затем использовали их при работе в Интернет, выдавая себя за зарегистрированных пользователей, причиняя им материальный ущерб. В ходе следствия М. и Н. было предъявлено обвинение, их действия были квалифицированы по ст. ст.183 и 272 УК. Несанкционированное копирование учетных имен и паролей для доступа было квалифицировано по ст.183 УК. То, что рассматриваемые деяния не были квалифицированы по ст.165 УК представляется упущением следствия.

Часть 4 предусматривает ответственность за деяния, предусмотренные частями второй или третьей рассматриваемой статьи, повлекшие тяжкие последствия. Под тяжкими последствиями можно понимать банкротство организации, фирмы в результате преступных действий виновных, либо, например ситуации, когда представители организованных преступных групп, получив незаконным путем конфиденциальную коммерческую информацию о клиенте банка, совершают в отношении него вымогательство или иное тяжкое преступление.