30986 (Понятие и сущность пенитенциарной системы), страница 4

В ходе работы над проектом по мониторингу «Право на связь с внешним миром в следственных изоляторах Армении», который был реализован нашей организацией в 2001 году, было выявлено, что на 100 заключенных приходилось всего лишь одно свидание. Повторный мониторинг, проведенный в 2002 году, показал, что после вступления закона в силу были выявлены лишь единичные случаи запрета на свидания. Новый закон предусматривает как минимум два свидания в месяц длительностью в три часа. Свидание может быть предоставлено с близкими родственниками, представителями СМИ и иными лицами.

Нововведением в осуществлении права арестованных и осужденных на связь с внешним миром явилось установление телефонной связи. Теперь в СИЗО и колониях работают телефонные автоматы. Заключенные имеют право и реальную возможность звонить с определенной периодичностью. Частота звонков зависит от количества установленных телефонных автоматов; в среднем на каждого арестованного приходится один звонок в неделю.

В то же время есть серьезные проблемы, связанные с применением закона. Отсутствуют подзаконные акты; в частности, до сих пор не принят новый внутренний устав СИЗО. В результате администрация вынуждена интерпретировать закон самостоятельно, что вносит элемент субъективности при принятии решений. Есть ряд проблем, связанных с механизмом проведения свиданий. В законе не оговорено, с кем, помимо близких родственников и представителей СМИ, заключенные имеют право на свидание. То есть, не понятно, что подразумевается под термином «иные лица»?

Есть проблемы с нехваткой комнат для свиданий, потому что поток свиданий значительно увеличился. Также встает ряд вопросов, связанных с нечетким урегулированием права на телефонные звонки. В частности, как поступать с правом на телефонные звонки в том случае, когда из-за необходимости сохранения тайны следствия запрещается свидание и вынесено судом решение о цензуре переписки. Было бы логично в данном случае либо запретить звонки, либо обеспечить прослушивание разговоров. Однако в законе данный вопрос никак не урегулирован. Также ни в одном из СИЗО не существует возможности прослушивания телефонных разговоров.

Нет никаких четких указаний о предусмотренном в законе механизме внешнего досмотра переписки. По закону переписка осуществляется через администрацию учреждения, которая без ознакомления с содержанием письма, проводит внешний досмотр на наличие запрещенных предметов. Однако более подробные инструкции отсутствуют. Например, не оговорено, должен проводиться досмотр письма в присутствии арестованного или нет.

Кроме того, существует проблема, связанная с квалификацией психологов. После принятия нового закона предусматривается работа психологов с заключенными. Однако, в то время как для остального персонала проводятся тренинги и курсы повышения квалификации, совсем не осуществляется подготовка психологов со специализацией именно в пенитенциарной сфере. К сожалению, не предусмотрена работа психологов с персоналом.

Согласно стандартам Совета Европы в СИЗО должен находиться постоянно работающий стоматолог. Однако в нескольких СИЗО, где есть работающий стоматолог, оборудование для обслуживания заключенных отсутствует.

Нет механизма вызова необходимых специалистов извне. По закону необходимо провести полный медицинский осмотр и диагностирование вновь прибывших арестованных лиц. Однако медицинских лабораторий и соответствующих условий для этого в следственных изоляторах тоже не существует. Конечно, решение таких проблем связано и с низким финансированием пенитенциарных учреждений.

В то же время я бы хотела отметить, что общественные организации могут реально помочь решить проблемы, которые не требуют больших материальных затрат. Например, в ходе мониторинга в 2001 году наша группа обнаружила в одном СИЗО в комнате свиданий две клетки (для родственников и для заключенных), которые находились почти в метре друг от друга, что затрудняло общение во время свидания. Этот факт был зафиксирован и были переданы соответствующие рекомендации в Управление по исполнению наказаний.

Еще один факт: в библиотеках пенитенциарных учреждений имеются книги, оставшиеся еще с советских времен. В основном это старая пропагандистская литература, которую сейчас никто читать не будет. В этой связи была проведена акция по сбору книг. Это не требует больших затрат.

В ходе недавних исследований выяснилось, что заключенные практически не информированы о своих правах. Хотя в камерах вывешены выдержки из законов, однако часто заключенные просто не понимают, о чем идет речь, так как отсутствуют необходимые разъяснения на понятном для осужденных языке. Поэтому сейчас Институт гражданского общества провел работу по созданию буклетов по правам осужденных, которые выпущены «карманным» форматом. Они выдаются всем заключенным сразу после их поступления в учреждение. Также выпускается брошюра, в которой более подробно разъясняется положения закона «О содержании арестованных и задержанных лиц».

Еще один примечательный факт. С тех пор как в СИЗО разрешили свидания, по словам начальника одной из колоний, который до того работал в СИЗО, уровень суицида снизился на 90%. Такие факты — хорошее подтверждение того, что нужно расширять и поддерживать деятельность общественных групп по наблюдению за тюремной системой.

Одним из прогрессивных шагов реформирования тюремной системы является обеспечение и расширение непрерывного структурированного общественного контроля. Закон, о котором я уже говорила, предусматривает создание группы общественных наблюдателей. Такая группа должна заниматься мониторингом соблюдения прав и свобод задержанных и арестованных лиц. Она имеет право на беспрепятственный, без предварительного согласования, доступ в пенитенциарные заведения.

Таким образом, для СИЗО, а после принятия нового уголовно-исполнительного кодекса и для колоний, приказом министра юстиции должна быть создана группа общественных наблюдателей, для изоляторов временного содержания — приказом начальника полиции.

Сейчас в Армении также работает инициативная группа, в которую объединились представители общественных организаций, имеющих опыт работы в сфере защиты прав человека в пенитенциарной системе.

Общественный контроль в пенитенциарных учреждениях Грузии. В Грузии проживает 4,5 млн. человек. Существует 15 пенитенциарных учреждений, из которых 4 — следственные изоляторы и 12 — колонии, одна из которых практически уже не функционирует. В этих учреждениях содержится около 6600 заключенных, которых обслуживают около 3500 человек. Это маленькое число заключенных в сравнении с республикой Казахстан. Государство в месяц тратит около 14 долларов на содержание каждого заключенного.

В Грузии нет специального Уголовно-исполнительного кодекса. В 1999 году, когда Грузия вошла в состав Совета Европы, был принят Закон «О заключении», который заменил действующий Уголовно-исполнительный кодекс. Он вступил в силу с 2000 года.

К концу 2000 года вся пенитенциарная система была передана под контроль Министерства юстиции. Сразу же был создан специальный пост заместителя министра юстиции, который курирует пенитенциарную систему. Также были введены должности заместителя директора департамента пенитенциарных учреждений и заместителя директора департамента по пенитенциарной реформе по социальным вопросам, которому надлежит по закону осуществлять защиту прав заключенных и взаимодействовать с неправительственными организациями.

С этого периода министерство начало активно сотрудничать с Советом Европы, ОБСЕ и Международной тюремной реформой, а также идти на контакт с неправительственными организациями. Сегодня можно говорить о том, что пенитенциарная система Грузии полностью открыта. Абсолютно ни у кого, кто занимается этой областью деятельности, нет проблем в беспрепятственных посещениях и СИЗО, и колоний, причем в любое время дня и ночи. Этому способствует осуществление многих проектов общественными организациями. В Законе «О заключении» есть специальная статья, посвященная сотрудничеству с общественными организациями.

В Грузии нет отдельного Закона «Об общественном мониторинге». В Законе «О заключении» есть ст. 97, которая гласит, что при каждом учреждении создается Совет общественного контроля, устав которого утверждает министр юстиции. Потом уже, на основе такого устава, министр юстиции издает свой приказ, которым он утверждает устав таких комиссий. Комиссия состоит не более чем из 10 человек, в которую входят как представители местных самоуправлений, так и представители религиозных общин и неправительственных организаций. Нельзя, чтобы в комиссии входили сотрудники, работающие в пенитенциарной системе или в системе Министерства юстиции. Комиссия является абсолютно не зависимым от Министерства юстиции органом.

На сегодняшний день в Грузии существует 15 таких комиссий, в которые входит 109 человек. В большинстве это представители неправительственных организаций. Они занимаются тем, что систематически посещают учреждения, никогда не предупреждая ни директора, ни замдиректора, ни кого-либо, тем более из Министерства юстиции, о том, что они хотят туда войти, с кем-то поговорить, или обсудить проблемы с самими заключенными. Напротив, сам устав говорит о том, что каждая администрация должна максимально способствовать реализации полномочий членов комиссии.

Министерство пошло еще дальше. В январе 2002 года по инициативе министра юстиции был создан Совет общественного контроля при министре юстиции, состоящий из 17 человек. Это центральный орган, который должен координировать действия местных комиссий. Здесь я бы хотел отметить, что местные комиссии играют очень важную роль, так как они состоят из представителей местных сообществ, которые хорошо знают свои регионы. Они имеют возможность быстро отреагировать и при необходимости в кратчайшие сроки посетить пенитенциарное учреждение.

Неправительственные организации из центра не могут ежедневно или даже еженедельно контролировать ситуацию в каком-либо пенитенциарном заведении. Это нереально и невозможно ни для какой организации, работающей на национальном уровне.

Если у местной комиссии возникает какая-то проблема, они обращаются за помощью к Совету общественного контроля, который дальше способствует решению этих вопросов непосредственно на самом высоком уровне. Например, такие обращения могут быть связаны с просьбой к министру присутствовать на заседании Совета.

Комиссии из их рядов выбирают председателя, который руководит и организовывает всю деятельность. Министерство Грузии сделало еще один шаг к большей открытости пенитенциарных учреждений, приступив к заключению договоров с отдельными неправительственными организациями о сотрудничестве. Один из первых таких договоров был заключен еще в марте 2001 года. Он имел двухгодичный срок, по окончанию которого был заключен новый договор.

Многие задают вопрос: встречаются ли наедине представители комиссий с заключенными? Министерство настояло на том, чтобы в уставе было записано, а министр индивидуально принимал этот модельный устав, чтобы при таких встречах присутствовал представитель администрации для обеспечения безопасности. На практике это реализуется следующим образом: в отдельную комнату входят представитель Комиссии или Совета и заключенный, с которым он или она хотят поговорить. Сотрудники места содержания под стражей ждут за дверью на случай возникновения какого-то шума или инцидента, потому что как только член комиссии входит в учреждение, вся ответственность за безопасность полностью возлагается на администрацию тюрьмы. Предупреждение о том, что член комиссии пришел в тюрьму, поступает только один раз — на контрольно-пропускном пункте, когда предъявляется специальная личная идентификационная карта. Там же есть списки людей, имеющих право доступа в учреждение. Но есть одно исключение. Если представитель общественности входит в учреждение ночью, то есть в нерабочие дни или часы, то он или она обязаны в течение трех дней представить мотивированный отчет о том, какой была причина такого визита.

Председателя Совета по общественному контролю, состоящего из 17 человек, также выбирает сама комиссия, а не министр. На этих заседаниях министр юстиции, замминистра и главы департамента могу присутствовать только при разрешении членов Совета.

Что же положительного и отрицательного в системе общественного контроля? Положительно то, что появилось много различных проектов и соответственно возможностей, чтобы способствовать решению конкретных проблем. Уже второй год существует мониторинг пенитенциарных учреждений, потом также существует сравнительный мониторинг. У нас не было случая, чтобы сказали, что общественный мониторинг был выполнен плохо или необъективно. Администрация сама идет навстречу и говорит о проблемах, которые для них важны. Эти проблемы обсуждаются лично с министром или его заместителем, осуществляются попытки их решать, привлекая внимание международного сообщества.

Отрицательным является то, что до сих пор не удалось скоординировать деятельность центрального Совета. Выходит так, что несколько человек в местных комиссиях работают больше и эффективнее, чем Совет из 17 человек.

Общественная организация при финансовой поддержке Тбилисского Офиса PRI проводит оценку деятельности местных комиссий. По предварительным результатам были выявлены проблемы, связанных с формированием комиссий. Также существует проблема законодательного закрепления общественного мониторинга пенитенциарных учреждений. Необходимость законодательного урегулирования вопросов, связанных с общественным мониторингом, обусловлена тем, что Совет создан в соответствии с подзаконным актом и поэтому полностью зависит от министра, то есть придет другой министр юстиции, которому чем-то не понравятся действия Совета, и он сможет легко распустить Совет.

3 Организация социальной работы с осужденными в исправительных учреждениях Республики Казахстан.

3.1 Социальная работа как институт сохранения социально-полезных связей заключенных

Основным связывающим звеном между заключенными и внешним миром являются его социальные связи.