Если же часть действий по созданию лжепредприятия осуществляли учредители, а часть — директор, действия всех лиц должны квалифицироваться как соисполнительство по ст. 173 УК.

Наконец, последний вариант возможной квалификации. Если все действия по созданию лжеорганизации совершал директор, которого склонили к этому иные лица, выступающие в качестве учредителей, но фактически не осуществляющие регистрацию предприятия, то их действия следует квалифицировать как подстрекательство со ссылкой на ст. 33 УК, а действия директора как исполнителя — по ст. 173 УК.

На практике очень часто прослеживается следующая схема. В фиктивных организациях на руководящие должности назначаются, как правило, лица, не осознающие того, что созданная организация является фиктивной. Их инициатива по управлению предприятием ограничена, они только выполняют распоряжения лиц, учредивших лжеорганизацию, которые представляют им на подпись соответствующие документы и диктуют совершение необходимых действий. Таких лиц нельзя привлекать к уголовной ответственности за лжепредпринимательство. Как представляется, в данном случае должно иметь место опосредованное совершение преступления, и учредители такой лжеорганизации должны нести ответственность как исполнители преступления, а не как организаторы или подстрекатели. Доказательством непосредственного участия таких лиц в совершении преступления, предусмотренного ст. 173 УК, могут быть следующие действия: дача указаний по оформлению договоров и иных документов, отражающих якобы законную деятельность созданной организации; ведение переговоров с лицами, вовлеченными в сферу деятельности лжеорганизации; заключение фиктивных договоров с организациями, денежные средства которых обналичиваются или переводятся за границу под предлогом совершения тех или иных хозяйственных операций; проставление на документах печатей и штампов организации, которые хранятся только у руководителя или учредителей; выплата заработной платы служащим такой организации без надлежащего оформления бухгалтерскими документами.

Создание фиктивных структур, особенно для обналичивания денежных средств, для перевода их за границу на валютные счета, получает в последнее время широкое распространение, причем практически на всем постсоветском пространстве. Так, например, А. Ф. Волобуев, проанализировавший преступления, совершаемые с использованием фиктивных предприятий на территории Украины, отмечает, что «70 процентов валютного дохода предприятий, работающих через посредников, в Республику не поступает, а оседает на зарубежных банковских счетах, открытых на подставных лиц» ⁶⁸. Такие организации получили даже специальное название — «конвертационные центры». Как видно из приведенной схемы, в деятельности лжефирмы принимают активное участие не только ее учредители или руководители, но и руководители тех структур, денежные средства которых участвуют в процессе их обналичивания, поэтому последних необходимо обязательно устанавливать и привлекать к ответственности в качестве организаторов или подстрекателей к совершению лжепредпринимательства.

Вместе с тем деятельность отмеченных лиц носит такой активный характер, а возникшие между ними связи и тесное сотрудничество фактически охватывают собой определенные формы соучастия, которые полностью вписываются в такие определения, как группа лиц по предварительному сговору, организованная группа⁶⁹. В связи с этим представляется целесообразным дополнить ст. 173 УК квалифицированным составом: создание коммерческой или некоммерческой лжеорганиэации группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, расположив его в ч. 3 ст. 173 УК.

В юридической литературе высказывается следующее мнение: в тех случаях, когда государственная регистрация лжепредприятия осуществляется должностным лицом за взятку, то его действия должны квалифицироваться как получение взятки и должностное злоупотребление, в случае осознания фиктивного характера создаваемого предприятия⁷⁰. Против такого решения следует возразить. Во-первых, получение взятки является частным случаем злоупотребления служебным положением. Во-вторых, при наличии осознания должностным лицом, что оно оказывает помощь в регистрации, т. е. создании, коммерческой лжеорганизации, такие действия следует рассматривать как пособнические и квалифицировать по ст. 33 и 173 УК.

ГЛАВА 3 ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ЛЖЕПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА

3.1 Квалификация лжепредпринимательства сопряженного с незаконной деятельностью

Особо следует остановиться на понятии запрещенной деятельности, для прикрытия которой также может создаваться лжеорганизация.

Действующее гражданское законодательство конкретно не перечисляет запрещенные виды деятельности. В нем в качестве конституирующего принципа провозглашается неприкосновенность собственности, свобода договора, недопустимость вмешательства кого-либо в частные дела (ст. 5 ГК РФ). Однако в этой же статье записано, что гражданские права могут быть ограничены на основе федерального закона, если это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. В этих же целях возможно ограничение перемещения товаров и услуг, которое может вводиться также федеральными законами.

В этой связи следует отметить, что существует целый ряд законов, которые не запрещают, но ограничивают определенные виды деятельности в зависимости от характеристик субъектов гражданского; оборота.

Например, в соответствии с Федеральным законом от 8 января 1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах» действия, связанные с оборотом наркотических средств и психотропных веществ, могут осуществляться только указанными в Законе субъектами при наличии у них соответствующей лицензии. Необходимо иметь в виду, что подлежащие контролю в Российской Федерации наркотические средства, психотропные вещества и их прекурсоры включены в специальный перечень, утвержденный постановлением Правительства РФ от 30 июня 1998 г. № 681, подразделяемый на отдельные списки в зависимости от режима контроля указанных веществ. Так, в первый список включены вещества, запрещенные для оборота в Российской Федерации (за исключением случаев, определенных в Законе), а во второй и третий списки — вещества, в отношении которых установлены некоторые ограничения. Исходя из этого, Закон определяет круг субъектов, наделенных правом на действия с теми или иными веществами, в зависимости от их принадлежности к тому или иному списку.

Лицензии на производство наркотических средств и психотропных веществ, перечисленных во втором списке, выдаются исключительно государственным унитарным предприятиям и государственным учреждениям, находящимся в федеральной собственности. Переработка наркотических средств и психотропных веществ в целях получения препаратов, внесенных во второй и третий списки, а также получение на их основе веществ, не являющихся наркотическими средствами и психотропными веществами, может осуществляться исключительно государственными унитарными предприятиями.

В соответствии с п. 3 ст. 16 указанного Закона разработку новых наркотических средств и психотропных веществ вправе вести только государственные научно-исследовательские учреждения, т. е. никаким иным субъектам предпринимательства лицензия на осуществление этого вида деятельности ныдана быть не может. Статья 18 Закона разрешает заниматься культивированием наркосодержащих растений исключительно государственным унитарным предприятиям. Эти же предприятия вправе производить переработку наркотических средств или психотропных веществ (ст. 19). Изготовление наркотических средств и психотропных веществ, указанных во втором списке, может производиться не только государственными унитарными, но и муниципальными унитарными предприятиями и учреждениями. Производством и изготовлением психотропных веществ, внесенных в третий список, вправе заниматься предприятия и учреждения любой формы собственности при наличии у них соответствующей лицензии. Этим же Законом установлен особый порядок отпуска физическим лицам наркотических и психотропных веществ, который может производиться только аптечными организациями и учреждениями здравоохранения.

Таким образом, в целом приведенные выше виды деятельности без лицензии нельзя рассматривать как абсолютно запрещенные. Однако, если перечисленными видами деятельности, не получив лицензию, занимаются унитарные предприятия или предприятия с иной формой собственности, которым она в принципе разрешена, их руководителей следует привлекать к уголовной ответственности по ст. 171 УК по признаку деятельности без лицензии.

Если массовым производством указанных предметов занимаются иные коммерческие организации, которым такая деятельность не разрешена ни при каких условиях, то в этом случае виновных следует привлекать к ответственности по ст. 173 УК и соответствующей статье, предусматривающей ответственность за изготовление наркотиков, психотропных веществ (ст. 228 УК), оружия (ст. 223 УК) и т.д. В последнем примере имеет место посягательство на два разных объекта, что и необходимо отразить в квалификации содеянного.

В юридической литературе имеется как широкое, так и узкое толкование понятия «запрещенная деятельность». Под ней понимается как преступная деятельность, так и деятельность, запрещенная «другим не уголовным законом» ⁷¹. Примером последнего является приведенная выше деятельность по производству наркотических веществ.

В дополнение к приведенному выше отметим следующее. Существуют и иные законодательные акты, не разрешающие определенным субъектам гражданского права, юридическим лицам заниматься той или иной деятельностью. Так, ч. 5 ст. 5 Федерального закона от 12 декабря 1990 г. «О банках и банковской деятельности» ⁷² запрещает кредитным организациям осуществлять производственную, торговую и страховую деятельность. Более того, ст. 15.26 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за подобное нарушение. Аналогичные ограничения правоспособности установлены и для страховых организаций. Часть 1 ст. 6 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. «Об организации страхового дела в Российской Федерации» (в ред. от 20 ноября 1999 г.)⁷³ предусматривает, что предметом непосредственной деятельности страховщиков не может быть производственная, торговопосредническая и банковская деятельность. Таким образом, закрепленное в ст. 49 ГК РФ положение об общей правоспособности юридического лица распространяется на указанные организации не в полной мере. Поэтому если перечисленные организации все-таки осуществляют отмеченные виды деятельности наряду со своей основной, то такие деяния следует квалифицировать по ст. 171 УК — занятие незаконной предпринимательской деятельностью. Если же под вывеской созданной страховой или кредитной организации происходит выполнение работ или услуг, являющихся для них запрещенными в соответствии с приведенными выше законами, то содеянное подпадает под признаки лжепредпринимательства (ст. 173 УК).

Под запрещенной деятельностью следует безоговорочно понимать деятельность, запрещенную для всех субъектов без исключения. Такое запрещение, независимо от каких бы то ни было характеристик субъекта, известно только лишь одной отрасли права, а именно уголовному закону. Поэтому абсолютно запрещенной деятельностью может быть только преступная деятельность, ответственность за которую установлена в уголовном законодательстве.

В результате в круг запрещенных видов деятельности войдут (помимо отмеченных ранее) такие общественно опасные деяния, как, например, изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ст. 186 УК), а также кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов (ст. 187 УК); организация и содержание притонов для потребления наркотических средств, психотропных веществ (ст. 232 УК) и занятия проституцией (ст. 241 УК). Например, группа лиц открывает типографию, но при этом занимается не печатанием полиграфической продукции, а изготовляет фальшивые деньги или кредитные карты.

Отдельные авторы включают в эту группу и деяния, заключающиеся в легализации имущества, добытого преступным путем (в ред. ст. 174 УК РФ 1996 г.)⁷⁴. Как известно, с 1 февраля 2002 г. действует новый уголовный закон, фактически разделивший данную норму на две в зависимости от того, легализует ли субъект денежные средства и имущество, полученные преступным путем им самим (ст. 174¹ УК) или иными лицами (ст. 174 УК). Однако по существу основания уголовной ответственности за указанные деяния не изменились. Представляется, что включать перечисленные преступления в группу запрещенных деяний вполне обоснованно. Особенности перечисленных преступлений заключаются в том, что субъект придает денежным средствам и имуществу, добытым преступным путем, видимость того, что они оказались у него на законных основаниях, в результате правомерного поведения.

В случае совершения перечисленных выше преступлений под прикрытием лжеорганизации все содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений, например легализация денежных средств (ст. 174 или 174¹ УК) и лжепредпринимательство (ст. 173 УК).

Как представляется, приведенные положения не противоречат действующему уголовному законодательству, так как происходит посягательство на разные объекты, охраняемые уголовным законом.

Подводя итог рассуждениям о содержании запрещенной деятельности и ее характеристике, следует сказать, что можно выделять абсолютно (для всех субъектов) и относительно (для отдельных категорий) запрещенные виды деятельности. Законодатель не разделяет эти понятия, если руководствоваться формулировкой диспозиции ст. 173 УК.

3.2 Отграничение лжепредпринимательства от смежных составов преступлений

Зачастую фиктивные фирмы создаются не для достижения целей, перечисленных в ст. 173 УК, а для завладения имуществом граждан под обещание совершить в их интересах те или иные действия: построить жилье, предоставить товар или услугу. Вводя в заблуждение организации или граждан, с которыми от имени лжепредприятия виновное лицо вступает в определенные гражданско-правовые отношения, обещая за определенное вознаграждение совершить в их пользу обговоренные договором конкретные действия, оно завладевает чужим имуществом без предоставления какого-либо эквивалента, т. е. совершает мошеннические действия.

«Изъятие имущества, — отмечает Н. А. Лопашен-ко, — и обращение его в пользу виновного или других лиц, совершенное в рамках фиктивной организации, составом лжепредпринимательства не охватывается» ⁷⁵.

В этом смысле примечательно следующее уголовное дело, возбужденное в отношении К., которая организовала фирму для оформления виз для выезда за границу и оказания помощи в получении образования за рубежом. Созданная фирма была зарегистрирована в установленном порядке, поставлена на учет в налоговые органы. Однако фактически К., заключая с гражданами договоры, не выполняла перед ними взятые на себя обязательства, а полученные деньги присваивала. Всего она завладела денежными средствами более десяти граждан. В качестве примера можно привести следующий эпизод. К., представившись одним из соучредителей американской компании, предложила Г. и его жене оказать помощь в получении образования в одном из колледжей США. С этой целью был заключен договор, по которому Г. передал К. 13 тыс. долларов США. Спустя некоторое время, так и не дождавшись положительного результата от самой К., Г. напрямую обратился в упомянутый колледж и узнал, что деньги за его обучение на счет не поступили, а набор к этому времени уже был закончен. После того как Г. вновь обратился к К. за объяснениями, та пообещала ему исправить сложившуюся ситуацию, но впоследствии скрылась, так и не возвратив полученные деньги.

В приведенном примере наличие свидетельства о регистрации созданной К. фирмы, документов о постановке на учет в налоговых органах являлось не чем иным, как способом обмана, в результате которого похищались денежные средства граждан. Обман, который имел место в действиях К., заключался в том, что, подписывая с гражданами договоры на предоставление посреднических услуг, К. изначально не собиралась их оказывать. В данном случае имел место обман, именуемый в уголовном праве как «обман в отношении намерений (ложные обещания)» ⁷⁶. Как следует из приведенного казуса, умысел виновного при мошенничестве направлен на завладение чужим имуществом, изъятие его из законного обладания собственника.