138745 (Масонство в России и за рубежом), страница 6

Оценка Клериката, Пыпиным негативна и Штарка он характеризует исключительно шарлатаном и интриганом: «Штарк был масоном еще с 1761 года. ОН приобрел, как говорят большие сведения в масонских вещах; любил говорить таинственно о высокой древности ордена, о великих его тайнах, чудесных силах и знаниях, которыми он обладает. Он внушал своим друзьям и адептам веру в чудесное, в магию и духоведение…. При каких обстоятельствах Штарк придумал клерикальную систему, до сих пор не разъяснено вполне, и сведения о ней неясны и противоречивы.³⁹

Полу католический характер этой системы с ее церковными обрядами, постами, молитвами и таинствами, не мог, конечно, привлечь к себе большого числа православных русских братьев, поэтому, вероятно, о Клерикате, о России существует самые смутные сведения.

Около того же времени, именно около 1765-1786 гг. в Петербурге была основана система с высшими степенями – система Мелиссино. Младший брат куратора Московского университета, впоследствии артиллерийский генерал, человек, наделенный от природы богатыми дарованиями, Мелиссино стремился вложить в свою систему то научное содержание, которое так привлекало к розенкрейцерству русских масонов 80-х годов, в то же время сохраняя в угоду вкусам русской знати пышные титулы и церемонии рыцарства. Эта система сообщала те же сведения, которые составляли основу розенкрейцерской науки, в странном сочетании с полу католической обрядностью, как в Штарковом Клерикате. Система Мелиссино также не получила особого распространения. В то время в России не могли иметь успеха ни новая церковность, ни мистическая натурфилософия.

К началу 70-х годов относится появление в русских ложах системы Циннендорфа, которая только недавно перед тем образовалась в Германии, как особенная тамплиерства. Ревностным деятелем этой системы в Петербурге был гвардейский генерал-аудитор Рейхель, вступивший на русскую службу в 1770 году. Им была учреждена ложа «Аполлона» – первая ложа Циннедорфской системы. Еще перед своим отъездом из Берлина Рейхель имел беседу с мастером ложи «Трех золотых ключей» - самым знаменитым Циннедорфом и получил от него поручение сделать все возможное для распространения ордена в России. Основанная Рейзелем ложа состояла из 14 членов, из которых 13 были иностранцами и только один русский – шталмейстер ее Величества Нарышкин.

Позднее была открыта ложа «Гарпократа» под управлением князя Н.Трубецкого, в эту ложу затем перешло большинство членов «Аполлона». А.Пыпин приводит данные Новикова о «рейхелевском масонстве по берлинскому акту», помимо названных лож названы: Ложа И.Артемьева, Ложа А.Нартова, немецкая Ложа в Ревеле – «Изида», Ложа Новиковпа – «Латона», Ложа Дубянского /возможна «Астрея»/. Под этой же рубрикой упомянуты ее две Ложи – Л.Третьяковского и В.Крюковского.⁴⁰

2.4.Учреждение английских лож; масонские понятия Елагина

Как уже отмечалось, выше путь Елагина в масонстве разбит как бы на два периода. Ко второму периоду относятся образование английских лож. Под влиянием определенных литературных и политических кругов Елагин стал раздумывать о том, нет ли в масонстве чего-нибудь притягательного, ему неизвестного. С целью разрешить этот вопрос, он стал чаще посещать ложи и искать знакомства с людьми «состарившимися в масонстве». После встречи с английским масонством, открывшим ему много нового, Елагин ревностно отдавался масонской деятельности и быстро выдвинулся на первое место среди петербургских братьев. Он завязал отношения с Великой Лондонской ложей и получил от нее разрешение на работу в семи степенях винорской или новоанглийской системы. Таким образом, благодаря Елагину, в русском масонстве снова начало преобладать английское влияние.

Елагин писал, что учение наше родилось не от вымыслов ума человеческого, но от Бога, ибо он есть слово Божие; поэтому новые системы и новые постановления никак не могут быть против него: не могут ослепить на некоторое время слабость людей любопытных, но бессильны поколебать ревность просвещенных. Говоря о розенкрейцерской системе, он характеризует ее следующими чертами «Сия неисповедуемыми обещаниями учения, у них одних токмо существующими, укрепляет легковерие братства, возрождая из тлеющего иезуитского пепла мечтательного феникса. Они, называя братьев свободными каменщиками, определили над ними беспредельную начальствующую власть, покоряющую и разум, и волю». ⁴¹

В сочинениях Елагина можно найти достаточно указаний о том, как он понимал, содержание масонского учения и в какие страны направлялись его мысли. Как уже отмечалось, он прошел первый период его легкомысленного отношения к масон-

ству, период сомнений и вольнодумства. Когда он затем стал беседовать с людьми «состарившимися в масонстве» и с чужестранными братьями, он постепенно приобрел высокое мнение о масонском таинстве и, в сущности» был недалек от настоящего розенкрейцерского мистицизма. Путешественники из Англии рассказывали ему об истории масонства, об образовании Лондонской Великой ложи /например, Престон /1742-1818/ –писатель, изучающий историю масонства/.

Елагин изучал главным образом мистическую литературу, печатную и рукописную, явную и тайную, которая произведена, была в основном трудами Новикова и его школы, под влиянием розенкрейцерских тенденций.

Пыпин указывает, что сохранились черновые работы Елагина о книге Сен-Мартена «Объяснение таинственного смысла в божественном писании о сотворении Селенной, служащие ключом к разобранию книги Истины и Заблуждений». Несколько тетрадей с толкованиями еврейских слов с египетской азбукой; собрание мистических и каббалистических чертежей, выкладок и рисунков; различные мистические книги и рукописи; ритуалы различных высших степеней.

Все искания Елагина, в конечном счете, свелись к почти не понимаемому мистицизму и в проповедь смирения и повиновения.

С назначением Елагина Великим мастером Петербургской провинциальной ложи английская система утвердилась намного прочнее и разумелась под именем «старого масонства» В 1774 году Елагин открыл в Петербурге ложу «Девяти Муз», а также «Музы Урании» и «Беллоны», в Москве «Клио», несколько раньше была учреждена ложа «Марса» в Молдавии, и др.

2.5. Русская Национальная ложа шведской системы;
противоречия с Елагинскими ложами

Конкурировать со стройной организацией Елагинских лож рейхелевским масонам, лишенным всякой связи со своей Великой Ложей было крайне затруднительно. Чтобы как-то выйти из тяжелого положения, Рейхель обратился в Швецию, послав с этой целью в Стокгольм одного из братьев, но и там, ему дали неутешительный ответ, посоветовав вступить в соглашение с Елагиным. Рейхель совет выполнил и обратился к Елагину. Последний находился в самом разгаре своих исканий и поэтому имел причины не слишком дорожить своей связью с английским масонством, так как акты, по которым работали его ложи, не были, вероятно получены официальным путем и не могли иметь в его глазах характера безусловной и священной масонской истины. Кроме того, отношение братьев елагинского общества к масонству не было достаточно серьезным. Возможно, что Елагин относительно легко поддавался убеждениям Рейхеля, соблазнившись обещаниями получения истинных актов, в которых так нуждался Елагин для своих работ. В результате многих трудов Рейхель блестяще выполнил свой план: 3 сентября 1776 года состоялось, соединение рейхелевских и елагинских лож, причем Елагин отказался от английской системы и дал обещание ввести в своих ложах работы по шведско-берлинской системе. Таким образом, Петербургская Великая провинциальная ложа объединила под своим управлением 18 лож. Но главенство шведско-берлинской системы в России оказалось недолговечным.

Елагинские ложи, соединившиеся с рейхелевскими:

-Ложа «Совершенного согласия» /осн. В 1771 г./;

-Ложа «Девяти Муз» /осн. В 1774 г./;

-Ложа «Урании» /осн. В 1772 г./;

-Ложа «Беллоны» /осн. В 1774 г./;

-Ложа «Клио» /осн. В 1774 г./.

Соединение лож, конечно, не прошло без трений. Многие братья той и другой системы, из числа особенно преданных работам своего «царственного ордена», были недовольны искусственным слиянием своих лож, в среде братьев произошел раскол, который повел затем к новым исканиям «истинного» масонства и к подчинению русских лож Швеции.

В стороне от соглашения осталась, в частности, ложа «Аполлона» в Риге и ложа «Марса». Рейхель был весьма огорчен и вскоре отстранился от масонской деятельности. Дни шведско-берлинской системы были сочтены.

Елагин восстанавливает ложи лишь в 1786 году, но уже на новых основаниях. Приоритет отдается шведской системе, циннендорфская система исчезает.

Через посредство Г.Розенберга из ложи «Аполлона» русские масоны получили уверение, что в Швеции были в высшей степени склонны оказать им содействие к приобретению больших познаний. Для этой цели воспользовались пребыванием в Стокгольме князя А.Б.Куракина. Вернувшись в 1777 году в Петербург, Куракин привез с собой конституцию для введения высших степеней шведской системы /Строгого Наблюдения/. И в 1778 году был основан в Петербурге «Капитал Феникса», известный братьям масонам под именем Великой Национальной ложи шведской системы. А 9 мая 1780 года была учреждена Директория для управления подчиненными ей ложами.⁴²

Став, таким образом, в тесную зависимость от Швеции и от главы шведског масонства герцог Зюдерманландского, русские масоны думали, что, наконец получат оттуда высшие орденские знания, но скоро поняли, что ошиблись. К тому же русские масоны крайне тяготились своей тесной зависимостью от Швеции, навлекавшей на них подозрения со стороны правительства. В конце 1779 года произошло событие, окончательно погубившее шведское масонство в глазах Екатерины и всех русских братьев, герцог Зюдерманландский издал декларацию, в которой неожиданно для всего мира объявил Швецию девятой провинцией «Строгого Наблюдения», приписав к ней в числе других местностей и всю Россию. Поступок его вызвал среди русских масонов чувство глубокого возмущения и страха за судьбу ордена в России. Екатерина приказала Елагину закрыть ложи Гагарина. После этого доминирующее положение Петербурга заканчивается, и первенство переходит к Московским ложам.

Надо сказать, что, несмотря на участие Елагина в учреждении лож по шведской системе, сам он, в конце концов, стал сомневаться в целесообразности подчинения Швеции.

Московские масоны вскоре также убедились, что Швеция лишь преследует цель «покорения» русского масонства.

2.6.Мистика и мартинизм

Мистицизм, несомненно, составлял одну из главнейших особенностей русского масонства, так как был сильно распространен и в европейском обществе века.

Исторически судьба мистицизма представляет необозримо длинную летопись господства его над человеческой мыслью и трудной борьбы, которую вела против него рациональная наука. Представления мистического характера являются у всех народов, при первом выходе их из грубого фетишизма в идеальные религии.

В течение - вв. здравые знания, казалось, сделали такие успехи, что кажется, трудно было себе представить, чтобы после Галилея и Ньютона, Декарта, Люкка, Спинозы, в умах людей сохранить место те представления о мировом порядке, какие мы находим в масонском мистицизме.

Во многом такое положение вещей можно объяснить тем, что мистицизм обращался к тем слоям общества, которые в точных науках сильны не были, но соблазнялись получить знание тайных сил природы.

Возвращение новейших мистиков к алхимии и магии было последовательным. Мистические фантазии неподвижны и долговечны, в отличие от развивающего движения науки. Относительно происхождения своих тайно учений новые мистические секты ссылались чаще всего на глубочайшую древность и верили в преемственность тайны, соединяющую новейшие времена с древностью.

В России особую популярность приобрели две школы мистицизма в масонстве: мартинизма и розенкрейцерство.

Словом «мартинизм» обозначали учение французского мистика Сен-Мартена. К 1778 году, относятся контакты русских тамплиеров с западными, к тому же времени относится участие Клода де Сен-Мартена в объединении немецких и французских тамплеров. В связи с чем, надо полагать, в России проникает книга Сен-Мартена «О заблуждениях и истине». Сен-Мартен давал «знание о происхождении добра и зла, о человеке, о натуре вещественной и невещественной, о натуре священной, об основании политических правлений, о правосудии гражданском и уголовном, о науках, языках и художествах».⁴³ Сен-Мартен хотел охватить своим учением весь мир, понять Вселенную и объяснить ее людям. Он дает целую систему, в которой так нуждались русские масоны.

Многие исследователи отмечают, что у Сен-Мартена много неясностей, есть противоречия и смешение мистики Якоба Беме с материалистическими теориями Виллермоза, Сведенборга и Парацельса. Но все это считалось главным. Все положения Сен-Мартена, были объединены одной идеей – идей добра.

«Сен-Мартен отделяется несколько выгодно от других мистиков своего времени и несомненным литературным талантом, который среди фантастического тумана обнаруживается иногда чертами ума и наблюдательности. Он умел уважать Руссо, удивляться Вольтеру…. При этом он совершенно не понимает науки и относится к ней враждебно».⁴⁴

Мораль Сен-Мартена туманна. Нравственное совершенство сопутствует, по его понятиям, возвышению в высокие спи ритуальные сферы. Сен-Мартен не дает никакого нравственного кодекса. Мораль его стоит на религиозно-мистическом основании: как человеку нечего искать знания в книгах, так нечего искать там и правил морали;

он найдет их в самом себе, потому что он есть отражение высшего Начала, и руководством ему должен служить внутренний свет. Человек не должен забывать своего высокого человеческого достоинства, должен стараться, чтобы другие уважали его; любовь к ближнему является сохранением чистоты самого Начала, которое оживотворяет человека.

Воззрения Сен-Мартена нашли поклонника в лице тогдашнего Великого Мастера русских лож – Елагине, который принялся за истолкование учения для «братьев». Но в особенности название «мартинистов» присоединялись к масонам новиковского круга, вероятно потому, что книга Сен-Мартена пользовалась у них большим авторитетом. Ими же она была переведена на русский язык.

2.7. Розенкрейцерство и его введение в Москве

Розенкрейцерство стало последней формой масонского мистицизма, на которой остановилось московское масонство. Розенкрейцерством завершилось искания «истинного масонства», и на нем, по-видимому, окончательно остановился Новиков.

Автором проекта розенкрейцерства был в веке Валентин Андреэ.

Но если смотреть более глубоко, то по своим идеалам розенкрейцерство происходило от гностиков и в., стремившихся проникнуть в тайны Божества. «Мистическое единение с Божеством» особенно развивалось в средние века в Германии, когда безжизненная схоластика стремилась превратить религию в науку. Книга «О подражании Христу» /1494 г./, приписываемая Фоме Кемпийскому, явилась практическим применением идеалов мистицизма. Идеи мистицизма, претворенные Я.Беме, создали ряд сект братьев и сестер свободного духа, братьев розы и креста и др. Секта розы и креста превратилась в немецкое розенкрейцерство.

Таким образом, система розенкрейцерства включала в себя идеи Беме, идеи христианства, и в практической деятельности, если и сочувствовала просвещению разума, то фактические в некоторых случаях приходила к увлечению магией, алхимией, каббалистикой как науками божественного происхождения, доступными для немногих и допускавшими единение с Божеством.

После Вильгельмбадского конгресса русские масоны были освобождены от чужой зависимости. Оживились московские масоны. Прежняя работа масонов – «действие символической лопаткой, угольником, циркулем, и чтение повести адонирамовой» заменилось простым и ясным определением розенкрейцеров – «следовать Иисусу Христу».⁴⁵