02 Камень слёз (Терри Гудкайнд - 'Камень слез'), страница 5

— Молчи, дитя, — успокоил он её.

Зедд глубоко вздохнул и накрыл ладонью её руку, удерживавшую кишки. Другую руку он нежно опустил ей на глаза. Внешний мир перестал существовать для него. Он должен пробиться внутрь, к её сознанию. Это может убить её. И его — тоже.

Он сосредоточился и опустил барьеры своего сознания. Удар боли выбил воздух из лёгких. Зедд не рискнул тратить силы на то, чтобы отдышаться. Он стиснул зубы и справился с этим, напрягая мышцы до тех пор, пока они не стали твёрдыми, как камень. А он ведь ещё даже не коснулся боли от раны.

Он должен принять боль провидения, пройти сквозь неё и лишь тогда ему удастся справиться.

Мучение затянуло его разум в реку тьмы. Водоворот прошлых видений Джебры закружил его. Он мог лишь догадываться, что они значат, но боль их реальности была слишком острая.

Слёзы полились из-под его крепко сомкнутых век, он весь задрожал, словно пытаясь вырваться из нахлынувшего потока страданий. Он знал, что он не может позволить, чтобы этот водоворот затянул его иначе он потеряется, растворится.

Эмоции её видений ударили его, когда он помчался глубже в её сознание.

Тёмные мысли сразу за поверхностью восприятия вцепились в его волю, пытаясь утащить его в глубины безнадёжной оставленности. Его собственные, полные боли воспоминания всплыли на поверхность сознания, чтобы соединиться со всей скорбью Джебры в одной безумной агонии.

Лишь его опыт и решимость сохранили его разум, его свободу воли, не позволив затянуть их в бездонные воды горечи и печали.

Наконец, он пробился к спокойному, белому свету в Центре её бытия. Зедд обнаружил в сравнительно слабой боли смертельную рану. Реальность не всегда соответствует воображению, но в воображении боль была реальной.

Вокруг спокойного центра, со всех сторон, холодная темнота внешней ночи посягала на тускнеющее тепло и свет её жизни в нетерпении навеки окутать своим покровом душу Джебры.

Зедд сорвал этот покров, чтобы свет его дара согрел её душу, влил в неё жизнь и жизненные силы. Тени отступили перед мощью его Магии Приращения.

Мощь этой магии, её жизненная сила вернула все органы туда, где им предназначено быть Творцом. Зедд пока не решался тратить силы на то, чтобы уменьшить страдания. Спина Джебры выгнулась. Она завопила от боли. И он почувствовал ту же боль. И содрогнулся от опаляющей остроты этой боли.

Когда самое трудное, то, что выходило за пределы его понимания, осталось позади, он наконец направил магию, чтобы заблокировать её боль. Джебра осела на пол со стоном облегчения и он почувствовал это облегчение в своём теле.

Управляя потоком магии, Зедд завершил лечение. Он использовал свою силу, чтобы свести вместе края раны, срастив ткань с тканью, плоть с плотью, слой за слоем, до самой поверхности кожи, соединив всё, как если бы это никогда не было разделено.

Теперь, когда всёбыло закончено, оставалось только выйти из её сознания.

Это было столь же опасно, как и войти, а сил у него почти не осталось, он всё отдал ей. Более чем изнуренный и ещё сильнее обеспокоенный, он отпустил себя в поток мучений.

Примерно через час он обнаружил себя стоящим на коленях, сгорбившись и непроизвольно рыдая. Джебра сидела, обхватив его руками, прижимая его голову к своему плечу. Как только он осознал, что вернулся, он взял себя в руки и выпрямился.

Зедд окинул взглядом залу. Всех отогнали далеко, на достаточное расстояние, за пределы слышимости. Да и кто захочет находиться рядом с волшебником, когда у него такая магия, что люди так страшно кричат? Ведь все слышали, как кричала Джебра.

— Тут, — сказал он, наконец, почти вернув чувство собственного достоинства, — это было не так плохо. Уверен, теперь всё хорошо.

Джебра тихо засмеялась дрожащим смехом и крепко обняла его.

— Меня учили, что волшебник не может лечить Провидцев.

Зедд заставил себя поднять костлявый палец.

— Обычный волшебник не может, милая. Но я — Зеддикус З'ул Зорандер, Волшебник первого ранга.

Джебра отёрла слезу со щеки.

— У меня нет ничего ценного заплатить тебе. — Она расстегнула золотую цепочку, которая скользнула по её волосам и упала вниз, в подставленную ладонь. — Пожалуй, кроме этого скромного приношения.

Зедд опустил взгляд на цепочку с голубым камнем.

— Ты очень добра, Джебра Бевинвье. Я тронут. — Зедд внезапно почувствовал боль вины. Ведь это он послал импульс в её сознание. — Это прекрасная цепочка и я приму её со смиренной признательностью.

Он использовал тонкий направленный поток силы, чтобы отделить Камень от основания. Камень Зедд вернул обратно, ему нужна была только цепочка.

— Цепочка — достаточная плата. Сохрани Камень, он принадлежит тебе по праву.

Джебра сжала Камень в руке и, кивнув, поцеловала волшебника в щёку. Он принял поцелуй с улыбкой.

— А теперь, милая, тебе необходимо отдохнуть. Я использовал большую часть твоих сил, чтобы всё исправить. Возможно, несколько дней в кровати — и ты станешь, как новенькая.

— Боюсь, вы оставляете меня не только исцелённой, но и безработной. Я должна найти работу, чтобы прокормить себя. — Она посмотрела вниз, на окровавленный, разодранный подол зелёного платья. — И чтобы одеться.

— Почему ты носила Камень, будучи горничной леди Ордит?

— Немногие знают, что означает Камень. Леди Ордит не знала. Её муж, герцог, знал. Он хотел, чтобы я служила ему, но жена никогда бы не позволила, чтобы ему служила женщина, поэтому пришлось устроить меня на место её горничной.

Я знаю, для Провидицы не самое ужасное укрыться где-нибудь, а в Бургалассе многие умирают голодной смертью. Моя семья знала о моей способности и закрыла для меня двери, опасаясь тех видений, которые у меня могли бы быть о них. Перед смертью моя бабушка вложила мне в руку свой Камень, сказав, что, если я буду носить её Камень, это будет для неё честью.

Джебра прижала к щеке стиснутый в кулаке Камень.

— Благодарю вас, — прошептала она, — что не приняли от меня Камень. Что поняли.

Зедд ощутил ещё один укол совести.

— А потом герцог взял тебя на службу и использовал в своих собственных целях?

— Да. Лет двенадцать назад, наверное. Поскольку я была горничной леди Ордит, я почти всегда присутствовала на любых вечерах и торжественных приёмах. А потом герцог приходил ко мне и я рассказывала, что увидела о его противниках. С моей помощью он укрепил свою власть и благосостояние.

В сущности, никто почти ничего не знает о Камне Провидца. Он презирал людей, пренебрегавших древним знанием. Он насмехался над невежеством врагов, позволяя мне открыто носить Камень. А ещё он вынуждал меня следить за леди Ордит. Это помешало ей преуспеть в попытках сделаться вдовой.

Поэтому сейчас она довольствуется тем, что предпочитает отсутствовать в доме герцога при любой возможности. Её не слишком огорчит, если она меня больше никогда не увидит. Герцог использовал свою власть, чтобы я могла сохранить своё место, когда леди Ордит пожелала бы обратного.

— И почему ей так не нравились твои услуги? — Зедд ухмыльнулся. — Или ты и правда ленивая и дерзкая, как она заявляет?

Джебра улыбнулась в ответ. Тоненькие морщинки в углах её глаз стали отчётливее.

— Нет. Это из-за видений. Иногда, когда у меня видения... Ну, вы почувствовали что-то из тех страданий, когда лечили меня, хотя, я надеюсь, не так сильно, как чувствую это я. Но иногда из-за боли я какое-то время не могла ей служить.

Зедд потёр подбородок.

— Ну, поскольку ты теперь без работы, ты будешь гостьей здесь, в Народном Дворце, до тех пор, пока не поправишься. У меня есть тут некоторое влияние. — Он вдруг сам удивился тому, что это правда и вынул из кармана балахона кошелек. — Это на расходы и — за работу, если мне удастся убедить тебя сменить работодателя.

Джебра взвесила кошелёк в ладони.

— Если здесь медь, этого недостаточно ни для кого, кроме вас. — Она улыбнулась и наклонилась чуть поближе к нему, глядя весело и сердито одновременно. — А если серебро, это слишком много.

Зедд возмущённо глянул на Джебру.

— Это золото. — Испуганная, она заморгала. — Но не моё, а того, на кого ты будешь работать.

Она уставилась на кошелёк с золотом, потом опять посмотрела на волшебника.

— Кто он?

— Ричард. Новый Магистр Рал.

Джебра побледнела и решительно покачала головой. Понуро ссутулившись, она сунула кошелёк Зедду.

— Нет. — Став ещё бледнее, она вновь покачала головой. — Нет. Мне жаль. Я не хочу работать на него. Нет.

Зедд нахмурился.

— Он не злой. У него на самом деле очень доброе сердце.

— Я знаю.

— Ты знаешь, кто он?

Она опустила глаза и кивнула:

— Я знаю. Я видела его вчера. В первый день зимы.

— И у тебя было видение, когда ты увидела его?

Её голос теперь был усталый и исполненный страха.

— Да.

— Джебра, расскажи мне, что ты видела. Во всех подробностях. Пожалуйста. Это очень важно.

Одно долгое мгновение она смотрела на него исподлобья, затем вновь опустила глаза, закусив нижнюю губу.

— Это случилось вчера, на утреннем посвящении. Когда зазвонил колокол, я пошла на площадь и он стоял там, глядя в бассейн. Я обратила на него внимание, потому, что у него был меч Искателя. И потому, что он высокий и статный. И он не опустился на колени, как все.

Он стоял там, глядя на подходящих людей и, когда я приблизилась, наши взгляды случайно встретились. Всего лишь на мгновение. От него шла такая сила, что у меня пресеклось дыхание. Провидцы способны чувствовать определённые виды силы, такие, как дар, исходящие от человека.

Она взглянула на Зедда.

— Я видела прежде людей с даром. Я видела их ауру. У всех она всегда была, как ваша — тёплая, мягкая. Ваша аура прекрасна. Его — совсем особенная. У него есть то же, что и у вас, но кроме того — ещё что-то.

— Ярость, — тихо сказал Зедд. — Он Искатель.

Она кивнула:

— Возможно. Я не знаю. Я ещё ни разу не видела ничего подобного. Но я могу сказать вам, какое у меня было ощущение. Ощущение было такое, словно меня швырнули в ледяную воду, прежде, чем у меня появилась возможность вздохнуть. Иногда мне не даются видения о людях. Иногда — даются.

Никогда нельзя сказать, когда придет видение. Иногда, когда человек расстроен, он излучает горе и видения становятся более сильными. Его аура была, как молния в грозу. Он испытывал страшную эмоциональную боль. Как животное, попавшее в капкан и пытающееся отгрызть собственную лапу.

Он испытывал ужас от необходимости предать своих друзей, чтобы спасти их. Я не понимаю этого. В этом нет смысла. Там был образ женщины, прекрасной женщины с длинными волосами. Возможно исповедницы, хотя я не знаю, как такое могло быть.

Аура вспыхнула так сильно при её страданиях, что я ощутила жар на лице и испугалась, что кожа на самом деле обожжена. Если бы я не была на посвящении, я бы всё равно упала на колени от мучительности этой ауры.

Я уже почти бросилась к нему, чтобы его успокоить, когда подошли две Морд-Сит и заметили, что он стоит в полный рост, не опустившись на колени.

Он не почувствовал страха, но собрался стать на колени так или иначе, покорившись ужасающему предательству, к которому его принуждали. Я поняла это, когда он преклонил колени.

Я думала, всё кончилось. Я была благодарна, что видела только ауру, а не истинные видения. Я не хотела никаких видений об этом человеке.

Она устремила взгляд мимо Зедда, казалось, потерявшись в этих воспоминаниях.

— Но это был ещё не конец?

Она очнулась.

— Нет. Я думала, самое худшее позади, но то, что я уже увидела, было пустяками по сравнению с тем, что было дальше.

Джебра нервно потёрла руки.

— Мы возносили хвалу Отцу Ралу и внезапно он вскочил на ноги. На лице у него играла улыбка. Он нашёл решение, сложил фрагменты мозаики. И недостающий элемент встал на своё место. Лицо женщины и его любовь к ней наполнили ауру.

Она покачала головой.

— Мне жаль того, кто попытается просунуть между ними палец. Он потеряет палец, а может и кисть, а может и всю руку, прежде чем у них будет время подумать и оттолкнуть его.

— Её зовут Кэлен, — сказал Зедд, чуть улыбнувшись. — И что потом?

Джебра скрестила руки на груди.

— Потом начались видения. Я увидела, как он убивает человека, но не смогла бы рассказать, как. А потом я увидела человека, которого он собирался убить: Даркена Рала. А потом я увидела, что это его отец, но он этого не знает. Именно тогда я узнала, кто он: сын Даркена Рала, который скоро станет новым Магистром Ралом. Аура вспыхивала страшными противоречиями.

Зедд успокаивающе положил руку ей на плечо.

— Даркен Рал хотел править миром с помощью страшной магии. Остановив его, Ричард спас от смерти тысячи людей. Хотя убийство — ужасно, но, сделав это, он спас куда больше жизней. Уверен, ты не из-за этого боишься Ричарда.

Она покачала головой:

— Нет. Это из-за того, что было потом. Две Морд-Сит встали, потому что он собрался уйти с посвящения. Одна подняла свой эйджил, угрожая ему. Я удивилась, увидев, что он носит на шее такой же, красный, совсем, как их.

Он сжал свой эйджил в кулаке. Он сказал им, что, если они не уйдут с дороги, он убьёт их. У меня перехватило дыхание, такая была вокруг него аура ярости. Он хотел, чтобы они попытались. Они почувствовали это и пропустили его. Когда он повернулся, чтобы уйти... это было, когда я увидела другое видение.

Она прижала руку к сердцу из глаз потекли слёзы.

— Зедд... мои видения не всегда ясные. Иногда я не знаю, что они означают. Однажды я увидела одного крестьянина. Птицы клевали его желудок. Я не знала, что это значит. Оказалось, прилетела стая черных птиц и съела все посевы, которые он вырастил. Он был готов посеять снова и вспахал поле. Но он и его семья могли умереть от голода, если б он этого не сделал.

Она отёрла слёзы, бегущие по щекам.

— Иногда я не могу сказать, что означает видение и как всё произойдет в действительности. Не все видения сбываются. — Она встряхнула волосами. — Но иногда всё происходит в точности так, как я это видела. Я могу сказать, когда они истинны и произойдут несомненно.

Зедд похлопал её по плечу.

— Я понял, Джебра. Видения — вид пророчества и я знаю, каким смутным может быть пророчество. Какого рода видение у тебя было о Ричарде? Смутное или ясное?

Она пристально посмотрела ему прямо в глаза.