Dontsova - Legenda o treh martyishkah (Дарья Донцова - Легенда о трех мартышках), страница 10

- Ерунда, - отрезал супруг, - заживем своей семьей в двушке, ремонт сделаем, красота получится!

Вот так Логиновы остались на месте, а в сто восемьдесят третью квартиру перебрались Анна и Марина, которые раньше жили в первом подъезде.

Аня служила в заводоуправлении художником, рисовала всякие плакаты, объявления, оформляла клуб к праздникам. Королькова была слишком гордой, с бабами во дворе не общалась, да и на работе не отличалась разговорчивостью. «Да, нет, хорошо», - вот и все слова, которые произносила Анна. Утром она шла на работу, вечером в одно и то же время возвращалась. Изредка художница заходила в продуктовый магазин, покупки она всегда несла в непрозрачной сумке, и любопытные соседки не имели возможности узнать, чем питаются Корольковы. Но Рая несколько раз сталкивалась с Аней у помойки, видела, что соседка высыпает в мусор, и понимала: у художницы туго с деньгами. Из ведра Корольковой сыпались пустые пакеты из-под кефира, упаковки от круп и макарон, иногда яичная скорлупа и совсем редко куриные кости, Аня явно экономила на питании. Одевались соседи просто, Анна много лет носила зимой зеленое драповое пальто с норковым воротником, а когда мех окончательно вытерся, заменила его полоской из плюшевой чебурашки. Марина тоже не выглядела щеголихой. А еще местные сплетницы ничего не знали о Корольковой. Ясное дело, когда-то у нее был мужчина, иначе откуда взяться дочери? Но был ли он законным мужем, любовником и куда подевался теперь, осталось тайной.

Однажды Аня пришла к Раисе и попросила:

- Не взялись бы вы позаниматься с Мариной, у нее проблемы в школе.

- Я работаю в садике, - напомнила Логинова, - с подростком не справлюсь, лучше нанять учительницу.

- У меня денег нет ей платить, - откровенно призналась Королькова, - а вы дорого не возьмете, у вас пасынок чуть старше Марины, почему бы не попробовать? Девочка от рук отбивается, я около восьми возвращаюсь, она сама себе предоставлена, а вы сменами работаете.

- Ладно, - согласилась Раиса.

В свободные дни Логинова заходила к Марине, и скоро жизнь соседки открылась перед ней как на ладони. Аня дома была молчалива и терпеть не могла домашнее хозяйство. Грязь в квартире была необыкновенная, пол и мебель медленно покрывались толстым слоем пыли, но хозяйку это не травмировало. Готовила Королькова отвратительно, ей не удавалось нормально сварить даже сосиски, они лопались в кипятке и выворачивались «мясом» наружу. Апофеозом кулинарных изысков Ани был гороховый суп из пакета. Картошку она никогда не чистила, свеклу тоже.

- Пальцы пачкаются, - пояснила она однажды, - потом ходи с черными руками.

Логинова промолчала, на ее взгляд, от красок, которыми Аня писала картины, руки пачкались намного сильнее, и из-за них в квартире едко пахло. Мольберт прятался в крохотной спаленке, которая принадлежала матери. Раиса иногда из элементарного любопытства заглядывала туда в отсутствие хозяйки и рассматривала полотна. Анна рисовала странные сюжеты: комнаты, набитые кроватями, клумбы с засохшими цветами, реки крови, небо, где вместо звезд белели отрубленные человеческие головы. Логиновой «искусство» Корольковой казалось жуткой мазней, но Аня обожала рисовать.

- Мама всегда у мольберта, - откровенничала Марина, - если не поработает один день, начинает плакать.

Постепенно у Раисы Матвеевны появились сомнения в психическом здоровье соседки. Аня принимала очень много лекарств. На тумбочке у кровати стояли баночки со снотворным и с какими-то таблетками. Как-то раз Раиса заболела и не смогла спуститься к Марине. Посреди дня школьница сама пришла к «учительнице» и спросила:

- Может, сходить для вас в аптеку?

- Спасибо, деточка, - прокашляла Раиса и зарыдала.

- Что случилось? - испугалась Марина.

- Сегодня годовщина смерти моего мужа, - ответила Логинова, - Андрей скончался в свой день рождения.

- Не повезло, - посочувствовала Марина.

- Лежу и думаю, какой раньше у нас был праздник, гости, танцы, подарки, - плакала Раиса, - а нынче горе и темнота. Да еще я простудилась! Жить не хочется, камень на сердце лежит, не засну никак! Настроение ужасное! Спасибо тебе за заботу, но от горя лекарств не бывает.

- Сейчас принесу, - пообещала Марина и кинулась домой.

Вернулась девочка с двумя пилюлями: желтой и голубой.

- Пейте, - велела она воспитательнице.

- Что это, и где ты взяла таблетки? - поинтересовалась Рая.

- Вы не волнуйтесь, - защебетала Марина, - мама их всю жизнь ест! Утром и вечером.

Только высокой температурой и депрессией можно объяснить то, что Логинова проглотила пилюли и тут же пожалела о содеянном. Спустя двадцать минут Раисе стало жарко, появилось хорошее настроение, жизнь перестала казаться кошмаром, и женщина спокойно уснула.

Справившись с простудой, Раиса спросила у Анны:

- Что за лекарства ты принимаешь?

Королькова спокойно ответила:

- До рождения Марины я серьезно болела, лежала в клинике, где мне выписали снотворное, витамины и средство, регулирующее давление, этот набор я должна пожизненно пить. А почему ты интересуешься?

- Марина меня таблетками угостила, - пояснила Рая, - они мне здорово помогли, я сразу заснула, и настроение потом было отличное.

Анна кивнула:

- Ничего удивительного, снотворное для сна придумали, что же касается внутреннего состояния… Сходи к врачу, может, у тебя, как у меня, давление скачет. Имей в виду, если пилюли пропишут, их надо глотать регулярно, не пропускать прием, и вообще, беречься. Вниз головой не стоять.

- Я вроде не циркачка, на руках не хожу, - парировала Раиса.

- Полы часто моешь, - вздохнула Аня, - это вредно. Чем меньше убираешься, тем дольше живешь.

- Пятьсот лет никто не протянет, - засмеялась Рая.

- Может, мне удастся, - серьезно ответила Королькова.

Через год Марина поступила в художественное училище на отделение стекла и керамики, дочери передался талант матери, девочка хорошо рисовала и лепила. Необходимость делать уроки отпала, Раиса перестала ходить к Корольковым.

Время бежало, Марина устроилась на работу, познакомилась с каким-то парнем, непризнанным скульптором. Тот крепко выпивал и приучил молодую женщину к водке.

- Быстро она скатилась, - без всякого сожаления заметила Раиса, - сейчас полы мусолит в магазине у метро. Вот как бывает!

- А где Анна? - спросила я воспитательницу.

Логинова похрустела пальцами.

- Ее приятель устроил в загородный дом престарелых, там шикарно! Кормят шесть раз в день!

- Это вам Марина сказала?

- Ну да!

- И вы поверили запойной пьянице? - возмутилась я. - Получаете пенсию Анны и не волнуетесь?

Раиса открыла ящик стола и вытащила открытку.

- Читайте.

Глава 11

Я взяла почтовую открытку. «Добрый день, Рая. После аварии я пришла в себя и сейчас снова рисую. Живу в роскошном санатории для одиноких пожилых людей. Здесь очень красиво: река, лес и милые люди. Я одна в комнате. Кормят хорошо, по-домашнему, есть врач, медсестра и большая библиотека. Я рада, что не мучаюсь в Москве вместе с Мариной. Из-за нее тогда со мной случилось несчастье, поэтому хочу забыть человека, который по недоразумению считается моей дочерью. Спасибо тому, кто меня сюда устроил. Раиса, я счастлива, у меня новая жизнь и вспоминать о прошлом не желаю. Я нацелена в будущее, сейчас готовлю картину на выставку. Простить Марину не могу. Любые призраки из прошлого меня нервируют. Переписываться нам не стоит. Я жива, здорова и счастлива. Надеюсь, ты тоже. Прощай. Анна Королькова».

- Когда Марина предложила поделить материну пенсию, я все-таки испугалась, - тихо сказала Рая, - и спросила: «Нас не поймают?» На что Марина ответила:

- Никогда, она же не выписана, по документам в квартире числится.

- Куда же Анна подевалась? - поинтересовалась Раиса.

- У нее после наезда с головой беда и ноги плохие, - ответила Марина, - ей постоянный уход нужен, она в санатории живет…

Логинова замолчала, потом изобразила рыдание.

- Ой, как плохо остаться на свете старой, больной, никому не нужной, ой…

- О каком наезде идет речь? - остановила я ее стоны.

Раиса вздрогнула, отвела в сторону глаза и быстро ответила:

- Под автобус она попала! Лет пять-шесть назад, уж не припомню точно. Аня зимой на остановке стояла, скользко было, тротуар нечищеный, кто-то ее пихнул, она упала и под колеса угодила, хорошо, шофер внимательный оказался, с места тронулся, услышал, что народ заорал, и тут же встал! Иначе бы переехал несчастную насмерть! Ногу она сломала и головой помутилась. Ударилась о бордюр и память потеряла.

Я уточнила:

- У Корольковой был инсульт?

Раиса пожала плечами:

- Точно не знаю, доктор говорил, что от удара сотрясение мозга вышло, а еще она испугалась! Вообще позабыла, как ее зовут. Я пришла Аню проведать, она лежит никакая, глазами хлопает, чушь бормочет! Ну я и успокоилась…

Логинова испуганно замолчала.

- Успокоилась? - зацепилась я за странный в таком контексте глагол. - Почему?

Раиса вздрогнула:

- Что?

- Почему вы успокоились, поняв, что соседка лишилась рассудка?

Старуха заморгала, попыталась изобразить улыбку, но губы ее не слушались, затряслись и побелели.

- Раиса Матвеевна, хотите денег? - нежно спросила я. - У меня есть при себе приличная сумма, которой я с удовольствием с вами поделюсь. Если вы сейчас мне расскажете правду, я ни одной живой душе не сообщу про ваши махинации с чужой пенсией. Выбирайте: деньги и мое молчание или визит милиции и неминуемый арест за подделку чужой подписи и присвоение денег.

Логинова вцепилась пальцами в стол и перестала корчить из себя малообразованную бабу.

- Я ее до дрожи боюсь, оттого и согласилась на аферу с получением денег.

- Вы боитесь Марины? - уточнила я.

- Дочь Корольковой страшный человек, - зашептала баба Рая, - убьет меня, как Аню.

- Марина лишила мать жизни?

- Пыталась, да не вышло, - еле слышно сказала Раиса. - Иди-ка сюда.

Старуха встала и поманила меня рукой в коридор, там она распахнула небольшой стенной шкаф, в котором висела верхняя одежда, и приложила палец к губам.

- Тсс!

Я замерла и услышала негромкое фальшивое пение:

- «Мой мармеладный, я не права», - бойко выводил девичий голосок. - Муси-пуси, джага-джага, о-ля-ля…

- Ах ты б… дура сучья, - вклинился мужской голос, - руки пообрывать, да…

Баба Рая захлопнула шкаф, на цыпочках вернулась в кухню, села за стол, подождала, пока я устроюсь напротив, и спросила:

- Слышала? Чего-то в нашей квартире строители намудрили, в других такого эффекта не наблюдается. Девка, которая пела, это Лена, жиличка Маринина, а мужик - Николай, они с женой надо мной живут, вечно матерятся, но это у них разговор такой. На самом деле у Коли с Ритой семья дружная, обзываются без злобы. А вот Марина с матерью друг друга ненавидели.

Начались скандалы после того, как девушка, познакомившись со скульптором, стала выпивать. Сперва Аня просто упрашивала загулявшую дочь образумиться, потом стала прятать от нее деньги. Марина злилась, орала, отнимала у матери пенсию. В день, когда произошел несчастный случай, они поругались насмерть.

- Не смей приближаться к парню, - потребовала Анна, - он мерзавец!

- Не твое дело, - завизжала дочь.

- Сам алкоголик, и тебя губит, - не останавливалась старшая Королькова.

- Я его люблю, - орала в ответ Марина.

В таком тоне беседа продолжалась около часа, а потом всегда державшая себя в руках Анна сорвалась. Раиса, которая в тот момент собралась за продуктами и застегивала на ногах сапоги, услышала звон и вопль Корольковой:

- Хватит! Прямо сейчас поеду к его матери! Пусть сына на цепь посадит! Расскажу про художества парня! Он не смеет мою дочь спаивать.

- Стой, сука! - завопили в ответ.

До слуха Раисы долетели треск, стук, а потом звенящий от злобы голос Марины:

- Ну погоди, я тебя убью! Убью! Убью!!!

Раиса схватила сумку и ушла, лишний раз радуясь, что не обзавелась собственными детьми, из-за пасынка, что бы он ни делал, не станешь переживать до слез.

В ближайшем магазине цены не обрадовали, Логинова решила съездить на рынок и пошла на автобусную остановку, там, как всегда, собралась толпа народа. Стояла зима, с неба сыпал снег, дорогу не чистили, транспорт работал с перебоями, и Рая приуныла, она даже хотела вернуться домой, но тут увидела Анну и обратилась к ней с вопросом:

- Куда собралась?

- По делам, - сквозь зубы ответила Королькова и отвернулась, давая понять, что не хочет говорить с Логиновой.