74285 (Особенность духовной поэзии в русской литературе), страница 6

И взгляд их ужасом объят. Понятна их тревога. Сады выходят из оград, Колеблется земли уклад: Они хоронят Бога. И видят свет у царских врат, И черный плат, и свечек ряд, Заплаканные лица - И вдруг навстречу крестный ход Выходит с плащаницей, И две березы у ворот Должны посторониться.

Деревья становятся похожими на молящихся, они оживают, обретают человеческие чувства, и вот уже смотрят с ужасом на то, что сделали их земные хозяева – люди, которые дерзнули сотворить величайшее зло в мире – убить Бога. Этот приём оживления неодушевлённого, которое приходит в ошеломлённое состояние от невинных искупительных страданий самого Господа, от злодейства людей, подчёркивает значимость, глобальность и трагичность происходящего. Но всё-таки несколько радостных ноток уже появляется в стихотворении:

И вносит с улицы в притвор Весну, весенний разговор, И воздух с привкусом просфор, И вешнего угара.

Сама весна, её появление – признак воскресения, возрождения, оживления. А воздух с привкусом просфор - это некое освящение всего сущего. Просфоры – специальные хлеба, используемые для приготовления Евхаристии – таинства претворения вина и хлеба в тело Христа. Таким образом, мы соприкасаемся в воздухе как бы с самим Богом, вдыхая этот аромат, освящаемся сами.

А дальше перед нами разворачивается очень необычная метафора.

И март разбрасывает снег На паперти толпе калек, Как будто вышел человек, И вынес, и открыл ковчег, И все до нитки роздал.

Издавна на Руси было принято в поминовение по усопшим давать милостыню, угощать близких и родных чем-то, дарить что-то в жертву за человека. Всё это, конечно, касалось простых смертных, грешных людей, которым для умаления грехов очень полезно получать такую помощь от живых. Богу же такой помощи не нужно, но как обряд, как традиция, которая неизменно совершается, как часть погребения, милостыня совершается у Пастернака и по Богу.

Затем совершается дальнейшее отпевание Христа, когда, для упокоения души, всю ночь над телом усопшего читаются Псалтырь и часть Библии, которая называется Апостол. Апостол представляет собой часть Нового завета, в котором говорится о времени после воскресения и вознесения Иисуса Христа. Это деяния Апостолов, их послания с поучениями и описаниями происходившего христианам, а также Откровение Апостола Иоанна, любимого ученика Христа, о будущем человечества.

И пенье длится до зари, И, нарыдавшись вдосталь, Доходят тише изнутри На пустыри под фонари Псалтырь или Апостол.

Последняя часть стихотворения начинается с противительного союза но. Этот союз сразу противопоставляет всё, о чём было сказано до этого, тому, о чём пойдёт речь здесь.

Но в полночь смолкнут тварь и плоть, Заслышав слух весенний, Что только-только распогодь, Смерть можно будет побороть Усильем Воскресенья. В полночь на третий день по распятию совершается сверхъестественное событие, перевернувшее всю историю человечества – воскресение Христа, освобождение человечества от первородного греха, открытие райских обителей для всех праведников. А последние строки строфы звучат как лозунг веры и надежды:

Смерть можно будет побороть Усильем Воскресенья.

Временная композиция стихотворения также представляет собой интерес. В самом начале лирического произведения перед нами раннее утро субботы.

Еще кругом ночная мгла. Еще так рано в мире, Что звездам в небе нет числа…

А дальше перед нами разворачиваются все события субботы, о которых была уже речь в этом анализе стихотворения. Заканчивается же стихотворение полночью с субботы на воскресение. Таким образом, мы остаёмся в конце стихотворения в предвестии самого значимого - начала новой жизни.

Дурные дни

Когда на последней неделе

Входил он в Иерусалим,

Осанны навстречу гремели,

Бежали с ветвями за ним.

А дни все грозней и суровей,

Любовью не тронуть сердец,

Презрительно сдвинуты брови,

И вот послесловье, конец.

Свинцовою тяжестью всею

Легли на дворы небеса.

Искали улик фарисеи,

Юля перед ним, как лиса.

И темными силами храма

Он отдан подонкам на суд,

И с пылкостью тою же самой,

Как славили прежде, клянут.

Толпа на соседнем участке

Заглядывала из ворот,

Толклись в ожиданье развязки

И тыкались взад и вперед.

И полз шёпоток по соседству,

И слухи со многих сторон.

И бегство в Египет и детство

Уже вспоминались, как сон.

Припомнился скат величавый

В пустыне, и та крутизна,

С которой всемирной державой

Его соблазнял сатана.

И брачное пиршество в Кане,

И чуду дивящийся стол,

И море, которым в тумане

Он к лодке, как посуху, шел.

И сборище бедных в лачуге,

И спуск со свечою в подвал,

Где вдруг она гасла в испуге,

Когда воскрешенный вставал...

Стихотворение "Дурные дни" посвящено той же теме, что и стихотворение "На страстной" - последним страданиям Христа на земле и Его воскрешению. Автор показывает нам лицемерие, непостоянность и коварство людей, их двуличие, и в противовес этому смирение и любовь к людям Иисуса.

Первоначально народ встретил Иисуса как своего нового царя, который должен устроить новый мир, где будет царить справедливость и правда.

Когда на последней неделе

Входил он в Иерусалим,

Осанны навстречу гремели,

Бежали с ветвями за ним.

Люди пели Христу осанну. А что же такое осанна? Осанна – это краткое славословие Богу, торжественное восклицание, превозносящее Бога. В переложении Библии на русский язык слово осанна перевели как "О, Господи, спаси же!". Но каким бы ни был точный перевод, ясно одно – люди восхваляли Христа, приветствовали Его как своего Спасителя, который должен в корне изменить их земную жизнь в лучшую сторону. Они не знали тогда ещё, что миссия Иисуса по спасению мира будет заключаться не в общем материальном и физическом насыщении и удовлетворении всех человеческих потребностей, а в избавлении людей от первородного греха, от безграничной власти дьявола над людьми. А когда Иисуса взяли под стражу и начали обвинять Его в богохульстве, люди увидели бессилие Христа и усомнились в Нём. Они не понимали, что так должно Ему было пострадать за грехи рода человеческого. Но главными врагами Христа были фарисеи, подстрекатели народа на убиение Сына Божия, который не раз обличал их в лицемерии, тщеславии и честолюбии.

Свинцовою тяжестью всею

Легли на дворы небеса.

Искали улик фарисеи,

Юля перед ним, как лиса.

Толпа – и есть толпа, её необузданная сила может творить страшные вещи. И вот, приняв на веру лжесвидетельства против Христа, а также обвинения фарисеев и книжников, народ распинает своего Творца.

И темными силами храма

Он отдан подонкам на суд,

И с пылкостью тою же самой,

Как славили прежде, клянут.

В этой строфе интересна метафора "тёмными силами храма он отдан подонкам на суд". Оказывается, силы храма могут быть и тёмными. Это люди, исполнявшие священные обряды, люди, долг которых был хранить самое святое, что было тогда на земле, – и эти же люди оказались "тёмными силами". Такое противоестественное дело удивительно, но так было. И те люди, которые только что пели Иисусу осанну (славословие), теперь проклинают его с той же пылкостью. Люди ждут развязки, любопытство, жажда зрелища охватила всех:

Толпа на соседнем участке

Заглядывала из ворот,

Толклись в ожиданье развязки

И тыкались взад и вперед.

И полз шёпоток по соседству,

И слухи со многих сторон.

Христос, как мы помним, сочетал в себе как божественную, так и человеческую природу. А о чём думает человек, когда наступает время его гибели, когда он знает, что очень скоро придёт его смерть и будет она мучительной? Человек, как это часто описывают в художественных произведениях, начинает вспоминать своё прошлое. Иисус, как человек, в этом стихотворении тоже начинает вспоминать своё прошлое:

И бегство в Египет, и детство

Уже вспоминались, как сон.

Припомнился скат величавый

В пустыне, и та крутизна,

С которой всемирной державой

Его соблазнял сатана.

И брачное пиршество в Кане,

И чуду дивящийся стол,

И море, которым в тумане

Он к лодке, как посуху, шел.

И сборище бедных в лачуге,

И спуск со свечою в подвал,

Где вдруг она гасла в испуге,

Когда воскрешенный вставал…

Первое воспоминание – бегство в Египет. Это событие самого раннего детства Иисуса, когда святое семейство вынуждено было бежать от гнева Ирода, который приказал убить всех младенцев до двух лет, чтобы убить среди них и Спасителя. Эта трагедия передана в Библии такими трогательными словами: "Глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет". (Евангелие от Матфея, глава 2, строка 18.)

Следующее воспоминание – искушение Христа сатаной в пустыне после того, как Он постился там сорок дней. Тогда враг вознёс Иисуса на высокую гору и преподнёс Ему три искусительных предложения. Первым предложением было сотворить Христу чудо – превратить камни в хлеб, чтобы Иисус после долгого поста смог поесть, но поддавшись этому совету лукавого, Христос совершил бы грех чревоугодия. И Господь ответил ему: "Написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих". (Евангелие от Луки, глава 4, строка 4.) Вторым искушением было предложение Христу сбросится с высоты, чтобы Господь мог доказать этим своё божественное происхождение. Но и этому соблазну не поддался Иисус. Он ответил: "Написано также: не искушай Господа Бога твоего." (Евангелие от Матфея, глава 4, строка 7). Это было испытание гордости Христа. А следующее испытывало его веру: сатана предложил поклониться ему, за это он дал бы Иисусу все царства и славу. Но Господь был твёрд и в вере, Он сказал: "Отойди от Меня, сатана; написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и ему одному служи". (Евангелие от Луки, глава 4, строка 8.)

Воспоминание о чуде в Кане Галилейской на браке – это воспоминание о первом чуде, которое сотворил Иисус на земле. Тогда он претворил воду в вино, когда оно закончилось во время брачного торжества. Это чудо нынешние богословы рассматривают как Божие благословление брачных уз.

Воспоминание о том, как Христос ночью шёл к ученикам по воде – это одно из самых ярких явлений чудес Господом во время своей земной жизни.

А вот последнее воспоминание не является прямым отражением того, что описано в Евангелие, хотя случаи воскрешения умерших не раз показаны в Святой книге – это и воскрешение сына наинской вдовы, это и воскрешение Лазаря, и воскрешения дочери Иаира. Но мы ведь не можем утверждать, что Христос при жизни воскресил только трёх людей, поэтому описанное воскрешения ещё одного бедного в подвале лачуги – это как интерпретация других возможных воскрешений. И то, что стихотворение заканчивается именно чудом воскрешения в воспоминаниях Иисуса, которого скоро уже поведут на Голгофу, имеет своё особое значение. Это мотив будущего воскресения самого Христа, это утешение, это надежда.

Магдалина

У людей пред праздником уборка.

В стороне от этой толчеи

Обмываю миром из ведерка

Я стопы пречистые твои.

Шарю и не нахожу сандалий.

Ничего не вижу из-за слез.

На глаза мне пеленой упали

Пряди распустившихся волос.

Ноги я твои в подол уперла,

Их слезами облила, Исус,

Ниткой бус их обмотала с горла,

В волосы зарыла, как в бурнус

Будущее вижу так подробно,

Словно ты его остановил.

Я сейчас предсказывать способна

Вещим ясновиденьем сивилл.

Завтра упадет завеса в храме,

Мы в кружок собьемся в стороне,

И земля качнется под ногами,

Может быть, из жалости ко мне.

Перестроятся ряды конвоя,

И начнется всадников разъезд.

Словно в бурю смерч, над головою

Будет к небу рваться этот крест.

Брошусь нá землю у ног распятья,

Обомру и закушу уста.

Слишком многим руки для объятья

Ты раскинешь по концам креста.

Для кого на свете столько шири,

Столько муки и такая мощь?

Есть ли столько душ и жизней в мире?

Столько поселений, рек и рощ?