42573 (Грамматические свойства вопросов и ответов в английском языке), страница 4

Н.И. Голубева-Монаткина полагает, что спрашивающий соотносит эти возможные миры не с действительностью, реальным миром, а один возможный мир с другим или целым рядом возможных миров [9].

Отсутствие необходимости соотнести с реальным миром построенные спрашивающим возможные миры приводит к тому, что в вопросе может идти речь практически о любых, даже самых необычных, возможных мирах. Примером этому могут послужить, такие "вопросы-софизмы" древнегреческих философов Мегарской школы, как (35) 你是否停止打自己的父亲？

Соотнесение представленных в вопросе возможных миров с реальным миром производится отвечающим, который выбирает один из миров спрашивающего (– (36) 帕维尔走了还是留在家里？–走了。;– (37) 存在独角鲸吗？–没存在。) .

Разная гносеологическая сущность вопроса и ответа приводит к разному подходу при решении проблем истинности вопроса и истинности ответа. Почти общепризнанна непродуктивность самой постановки проблемы истинности вопроса и это объясняется, по-видимому, именно несоотнесенностью возможных миров вопроса с действительным миром. Проблема истинности ответа решается тривиальным соотнесением положения дел, в мире отвечающего с положением дел в мире объективном. При тождестве указанных миров ответ истинен, при отсутствии тождества – ложен. Так, ответ (38) 帕维尔走了, истинен, если Павел действительно уехал, и ложен, если, например, Павла нет и не было в том месте, о котором идет речь.

Отвечающий более ограничен в выборе положения дел для ответа, чем спрашивающий в выборе возможных миров для вопроса. Ограничения спрашивающего обусловлены преимущественно тем комплексом факторов, которые формируют личную сферу говорящего (вещную личную сферу, личное пространство и личное время говорящего). Отвечающему же, кроме существующих ограничений его собственной личной сферы, "навязываются" возможные миры спрашивающего, которые в той или иной мере предопределены личной сферой последнего.

Что касается несобственно-вопросов, то они гносеологически сходны не с собственно-вопросами, а с ответами, поскольку описанные в них положения дел соотносятся спрашивающим с действительностью. Наиболее очевидной эта соотнесенность представляется в вопросах-констатациях данного положения дел, которые образуются на основе суждений и умозаключений: (39) Полагаю, он ушел?（我猜，他要离开吗？）; (40) Значит, он ушел?;（就是说，他要离开吗？）; –(41)为什么帕维尔离开？–难道你不明白吗？; (42) "я удивлен, что ты этого не понимаешь". Соотнесены с действительностью вопросы-констатации противоположного положения дел ((43) 谁想做恶呢？ "никто не желает себе зла"), которые также построены на основе умозаключений.

Несобственно-вопросы, соотносимые говорящим с действительным положением дел, прекрасно функционируют в качестве ответов: – (44)单身汉们回来吧！–我娶谁呢？ "мне не на ком было жениться".

Соотносятся с действительностью и вопросы-побуждения к действию, предписывающие слушающему выполнение определенных, обусловленных действительностью действий ((45)你打开小窗户吗？ "открой форточку"). Эти вопросы также построены на основе умозаключений ((46)你打开小窗户吗？ "открыл или не открыл" – "если не открыл, то открой"; (47)你要打开小窗户吗？ "можешь открыть или не можешь" – "если можешь, то открой").

Рассмотрение вопросно-ответной последовательности в аспекте противоречивости показывает, что противоречивость вопроса может считаться "доантиномической" – в вопросе лишь фиксируется различие между возможными мирами: – (48)帕维尔走了还是没走？В ответе же эта противоречивость либо полностью снимается (– 帕维尔走了还是没走？–走了.), либо сохраняется и становится логическим противоречием, антиномией (– 帕维尔走了还是没走？–走了还是没走). Эта антиномия, однако, преодолима с помощью специальных языковых средств (– 帕维尔走了还是没走？–我不知道。 "我不知道，走了还是没走").

Можно полагать, что соотнесение выбранного отвечающим положения дел с действительностью происходит на основе общеязыкового метонимического принципа представления целого по части. При этом целым является заданная спрашивающим совокупность возможных положений дел, а частью – положение дел, выбранное отвечающим. Это имеет место в собственно–ответах, подтверждающих представленное в вопросе положение дел (то есть один из возможных миров спрашивающего) (–(49)正方形的角是直角，钝角，还是锐角？–正方形的角是直角。) или его опровергающих (–(50) 你没有做任何事情吗？ –我做了...).

Именно действием метонимического механизма обусловлено то, что построенные спрашивающим возможные миры вербализованы в большей степени, чем положение дел, выбранное отвечающим.

Оказывается, однако, что метонимический принцип "работает" в вопросно-ответной последовательности в том случае, когда выбранное отвечающим положение дел тождественно положению дел, представленному в виде возможного мира в вопросе (–(51)你什么时候出生的？ –在1914年), и бездействует при отсутствии такой тождественности (–(52)你什么时候出生的？ –今天阳光明媚。)

При отсутствии тождественности положений дел, представленных в вопросе и ответе, то есть при бездействии метонимического принципа, отвечающий четко вербализирует выбранное им положение дел, и не может использовать ответ да/нет, ответ–жест. (–(53)存在独角鲸吗？–为什么你总是提出些愚蠢的问题？; – (54)你是否停止打自己的父亲？–我没有停止过打自己的父亲，并且从来没打。).

Тождество положений дел в вопросе и ответе позволяет носителю литературного языка использовать неполные предложения и слова–символы да, нет в ситуации не только неофициального, но и официального общения. Так, если в мире отвечающего "сын бьет своего отца", "Павел уехал" и "существуют единороги", то на каждый из вопросов (55)你是否停止打自己的父亲？, 帕维尔走了还是没走？и 存在独角鲸吗？последует вполне кодифицированное ответное предложение 是的。 (соответственно "я перестал бить отца", "Павел уехал", "единороги существуют") или 没有停止过"я не перестал бить отца", 没走。 "Павел не уехал", 只有在"太太与独角鲸"的织花壁毯上。 "они существуют только на гобелене "Дама с единорогом".

Из неравенства гносеологического статуса вопроса и ответа следует неравенство их коммуникативных суверенитетов – вопрос обладает большим суверенитетом, чем ответ. А значит и спрашивающий имеет больший суверенитет, чем отвечающий. Спрашивающий "расплачивается" за свою суверенность большими усилиями – известно, что задавать вопросы (то есть строить возможные миры) часто труднее, чем на них отвечать (то есть соотносить эти миры с действительным положением дел в мире).

Неравенство коммуникативных суверенитетов вопроса и ответа приводит к мысли о том, что взаимозависимость вопроса и ответа в одной и той же вопросно-ответной последовательности является односторонней, то есть ответ от вопроса зависит, а вопрос от ответа – нет.

Рассмотренные гносеологические свойства вопросов и ответов являются существенными их свойствами, они предопределяют многие другие свойства этих объектов.

Изучение гносеологических свойств вопрос и ответ позволяет сделать следующие выводы: в гносеологическом аспекте вопросы и ответы являются разными сущностями. В вопросе представляется несколько возможных миров, или положений дел, или состояний, которые понимаются как другие варианты видения реального мира. А в ответе происходит соотнесение этих миров с реальностью, то есть отвечающий выбирает один из возможных миров спрашивающего. Наблюдается доминирование суверенитета вопроса над суверенитетом ответа. Рассмотрены как собственно вопросы, так и несобственно вопросы, которые в свою очередь могут легко выступать в качестве ответов.

2.3.2 Информационные свойства вопросов и ответов

В информационном аспекте сущностью вопроса является неопределенность информации, наличие максимума энтропии, а сущностью ответа – снятие неопределенности информации, максимум информации [26, c.95]. Информация, используемая отвечающим, содержится в пресуппозициях вопросов (семантических и прагматических): "Семантические пресуппозиции составляют неявное содержание вопроса, задают область поиска ответа на вопрос... Прагматические пресуппозиции... выражают условия постановки вопроса, уровень знаний спрашивающего, его состояние, намерения, отношения к адресату, ситуацию и так далее, контекстуальные факторы" [26, с.95].

Разная энтропия вопросов отражена, в определенной мере, в понятиях "чистого" вопроса, или собственно-вопроса, большей или меньшей степени неизвестности неизвестного. Большая степень неизвестности, "чистый" вопрос, собственно-вопрос связаны с большей энтропией, а меньшая степень неизвестности, несобственно-вопрос – с меньшей энтропией. Возможности более точно оценить энтропию вопроса пока не имеется.

Информация, содержащаяся в ответе, или информативность ответа, соотносима с энтропией соответствующего вопроса, а именно: информативность ответа может соответствовать энтропии вопроса, превосходить ее или быть недостаточной. Недостаточность информативности ответа, или неинформативность ответа, может зависеть от положения дел (ситуации) либо быть абсолютной, внеситуационной.

Возможно ввести три критерия оценки ответа, основанных на соотносимости энтропии вопроса и информации ответа: информационная избыточность ответа, ситуационная неинформативность ответа и внеситуационная неинформативность ответа [26, с.107].

Изложенное относится, в основном, к так называемой когнитивной информации. Но вопросы и ответы могут содержать и другие виды информации, например, так называемую индексическую, то есть социально-психологическую информацию о личности коммуникантов, их взаимоотношениях, психофизическом состоянии. Однако вопросы и ответы могут быть оценены лишь с точки зрения наличия/отсутствия такой информации – более точно эта информация пока не измеряется.

Таким образом, в информационном аспекте смысл вопроса заключается в неопределенности информации, а сущностью ответа является снятие неопределенности. Рассматриваются семантические и прагматические прессупозиции. Затронуты собственно-вопросы и несобственно вопросы. Выделены три критерия оценки ответа, это информационная избыточность ответа, ситуационная неинформативность ответа и внеситуационная неинформативность ответа.

2.3.3 Коммуникативные свойства вопросов и ответов

Коммуникативными можно считать те свойства вопросов и ответов, которые формируются в соответствии с установкой говорящего в процессе коммуникации [9, с.50]. Установка говорящего – это его состояние готовности, предрасположенности к определенной активности в определенной ситуации; установка аккумулирует прошлый опыт, опосредует стимулирующее воздействие внешних условий и уравновешивает отношения говорящего со средой [33, с.708].

Опираясь на исследование Н.И. Голубевой-Монаткиной можно выделить следующие коммуникативные установки спрашивающего [9, с.53]:

1. выяснить неизвестный компонент положения дел;

2. побудить адресат к действию или запретить ему действие;

3. установить или поддержать контакт с адресатом;

4. констатировать данное положение дел;

5. констатировать противоположное положение дел.

Коммуникативными установками отвечающего являются:

1. подтвердить то представление о положении дел, которое высказал спрашивающий;

2. опровергнуть то представление о положении дел, которое высказал

3. спрашивающий;

4. побудить адресата к определенному виду деятельности или запретить

5. ему эту деятельность;

6. поддержать контакт со спрашивающим;

7. уклониться от подтверждения или опровержения представленного

8. спрашивающим положения дел.

Свойства собственно-вопросов формируются в соответствии с установкой спрашивающего выяснить неизвестный компонент положения дел в мире. Можно различать свойства:

1. вопроса, в котором одинаково неизвестны разные компоненты положения дел – (56) 他什么时候来？; (57) 在这一年您有什么计划？; (58)我最初的话是什么样的？同志们？公民们？朋友们？;

2. вопроса, в котором неизвестным могут быть разные компоненты положения дел и одно из неизвестных наиболее вероятно – (59) 这是帕维尔来了吗？这是谁说的？帕维尔？;

3. вопроса, в котором одинаково неизвестны наличие или отсутствие действия, состояния, признака – (60) 帕维尔走了还是没走？;

4. сопоставляющего вопроса, то есть такого, в котором неизвестный компонент положения дел сопоставляется с тем, что уже известно –(61)打车吗？; (62) 那时候怎样呢？;

5. уподобляющего вопроса, то есть такого, в котором неизвестный компонент положения дел в том или ином смысле уподобляется предшествующему, уже известному – (63) 打车来不及吗？; 打车也来 不及吗？

Свойства несобственно-вопросов формируются в соответствии с другими установками спрашивающего. Различаются свойства:

1. вопроса-побуждения к действию – (64) 你不打开小窗户吗？"открой форточку"; (65) 为什么你把小窗户打开了？ "закрой форточку";

2. вопроса-контактной формы – (66) 他什么地方也没离开了。想象一下！;

3. вопроса-констатации данного положения дел – (67) 就是说，他什么地方也没离开了吗？;

4. вопроса-констатации противоположного положения дел – (68) 我怎么能允许当着我儿子的面打死它？ "я не мог допустить, чтобы его убили на глазах моего сына".

Что касается ответов, то в соответствии с установками отвечающего подтвердить или опровергнуть то представление о положении дел, которое имеется в вопросе, формируются такие свойства собственно-ответов, как подтверждающий ответ (–(69)帕维尔没有打电话吗？–没打。) и опровергающий ответ (–(70) 鲸鱼是鱼吗？–不是，鲸鱼不是鱼。) [9, с.55].

Свойства несобственно-ответов обусловлены другими установками отвечающего. Можно различать свойства:

1. ответа-побуждения к действию – (71) 可能您想吃一会吗？或者有其他的原意？–走近点，有近点!;

2. ответа-контактной формы – (72)难道你不明白所有的事情都不同吗？–你想呢;

3. повторения вопроса при ответе – (73) 你打死许多狮子吗？–我打死许多狮子吗？

4. "неответа" – (74) 您什么时候出生的？–今天阳光明媚。[9, с.61].

Известно, что в речи передается каждый этап психического отражения и эмоциональных состояний, что вопросы и ответы имеют эмотивный потенциал. Отмечено, в частности, что вопросы способны выразить "эмоциональную констатацию факта, оценку, отношение, аффективное состояние", "радостное удивление", "удивление с оттенком неудовольствия", подчеркнутую заинтересованность, недоумение, разочарование, удовлетворение.... [30, с.396]. Эмотивный потенциал вопросов и ответов реализуется говорящим преимущественно с помощью жеста, мимики, фонации, то есть невербальной системы коммуникации.

Коммуникативным может считаться свойство вопросительного предложения передавать так называемое поясняющее значение: (75) "就是这个" ("именно это"), (76) " 这个而不是那个" ("это, а не то"), (77) " 至于" ("что касается"), (78) " 我说关于这件事" ("я говорю об этом"): (79) 你们著名的编辑，他什么样的人？ "какой он? я говорю о вашем знаменитом редакторе", "какой из себя именно ваш знаменитый редактор?". Эти значения могут рассматриваться как поясняющие, добавочные к неизвестному, то есть к тому, о чем в вопросе спрашивается: в предложении (80) 至于帕维尔，他去哪了？， где неизвестное замещено словом куда, возникает поясняющее значение типа "именно Павел", "Павел, а не кто-нибудь другой: Иван, Николай, Петр"; в предложении (81) 去剧场了，这是帕维尔去那里了吗？ неизвестным служит Павел, а поясняющим значением – "что касается театра".