Когда насилие применяется сразу после отказа выполнить требование преступника, но у последнего нет умысла на немедленное открытое похищение имущества, мы видим неудавшееся вымогательство, но оконченное преступление в смысле ст. 181 УК РК. В этой связи единообразно решается в теории вопрос о реализации угрозы: если она осуществлена вымогателем, то ее считают средством мести за отказ выполнить требование преступника. Однако квалифицируют такие действия по-разному. Так, Г.Н.Борзенков считает, что последующая реализация угрозы в качестве мести за невыполненное требование подлежит самостоятельной юридической квалификации: все содеянное представляет собой совокупность вымогательства и преступлений, совершенных из мести (телесные повреждения, уничтожение имущества и т.п.), поскольку эти действия не были направлены на завладение имуществом.

Но это с одной стороны. А с другой - месть (как мотив) должна возникать после совершения действий или невыполнения требований потерпевшим, то есть после того, как преступление (вымогательство) считается оконченным. На самом деле преступник заранее планирует, просчитывает возможные варианты осуществления угроз. Такие действия больше похожи на провокацию мести, чем на саму месть. Поэтому все совершенное вымогателем во исполнение угрозы должно включаться в объективную сторону квалифицированных видов вымогательства. Исключение составляют умышленное убийство, умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего, умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее человеческие жертвы (ст. 96; ч. 2 ст. 187; ч. 3, п. "а" ст.187 УК РК).

Есть еще несколько спорных, недостаточно ясных вопросов, касающихся характеристики состава вымогательства. Например, затруднения вызывает квалификация ситуации, когда лицо принуждается к продаже товара по более низкой цене или к покупке чего-либо. Эти действия являются ни чем иным, как требованием переуступки прав или выгод имущественного характера, принятием на себя невыгодных обязательств по отношению к имуществу, что полностью укладывается в объективную сторону вымогательства. Правоприменителю достаточно установить причинение вреда и наличие угроз в этом случае, чтобы привлечь виновного к ответственности по ст. 181 УК РК.

Близко к этому стоит вопрос об угрозе прекращения противоправной деятельности самого потерпевшего. Это характерно не только для лиц, занимающихся торговлей наркотиками, проституток, дельцов игорного бизнеса, но и для взяточников, мошенников, воров. Поводом к возбуждению уголовного дела является не только заявление потерпевшего, но и сообщение других граждан, организаций, непосредственное обнаружение признаков преступления органами дознания, следователем, прокурором или судом. Следовательно, даже в случаях требования имущества, прав на имущество или выполнение действий имущественного характера от правонарушителей, в том числе в связи с их незаконной деятельностью, при обстоятельствах, описанных в УК РК как вымогательство, по указанному факту должно возбуждаться уголовное дело, а виновные должны быть привлечены к ответственности. Это подтверждает и Пленум Верховного Суда Республики Казахстан "О судебной практике по делам о вымогательстве".

Неоднозначно на практике решается проблема определения размера ущерба, причиненного вымогателем. Прежде всего, из чего слагается ущерб? Не вызывает возражений так называемый прямой ущерб, нанесенный потерпевшему или его близким: имущество, уничтоженное или поврежденное в качестве подкрепления угрозы или за отказ выполнить требование: полученная вымогателем выгода от передачи имущества, права на имущество, совершенных потерпевшим действий имущественного характера. Сумма исчисляется в денежном выражении в порядке, определенном для хищений.

В понятие "крупный ущерб" большинством авторов упущенная выгода (неполученные доходы) не включаются. Они относят ее к иным тяжким последствиям, наряду с нарушением или прекращением деятельности предприятия. Другие ученые считают упущенную выгоду разновидностью убытков, нанесенных потерпевшему. Действительно, недополучение или неполучение запланированных доходов может привести к снижению показателей хозяйственной или коммерческой деятельности предприятия, прекращению поставок, утрате кредитоспособности и даже банкротству. В гражданском кодексе под убытками также понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Поэтому при взвешенном экономическом обосновании упущенную выгоду необходимо включить в ущерб, причиненный потерпевшему.

Пленум Верховного Суда Республики Казахстан указал на то, что такие квалифицирующие признаки вымогательства, как повреждение или уничтожение имущества, причинение крупного ущерба или иных тяжких последствий, могут быть инкриминированы лишь в случае реального наступления указанных в законе последствий. С тех пор Верховный Суд Республики Казахстан трижды обращал на это внимание при решении конкретных дел.

Однако, это вряд ли можно признать правильным и справедливым. Например, Денисултанов потребовал от Темирбулатова 10 тыс. тенге под угрозой убийством. Последний обратился в органы милиции и положил в условленное место пакет, в котором были деньги в сумме 200 тенге, а остальная сумма 9,8 тыс. тенге была имитирована. Денисултанову не была вменена ч. 3 ст.181 УК РК, предусматривающая тогда ответственность за вымогательство, причинившее крупный ущерб, поскольку реальный вред составил только 200 тенге. Следовательно, квалификация действий вымогателя зависит не от его умысла и деяния, а от того какую сумму ему реально передает потерпевший. Это является прямым обращением судебной практики к принципу объективного вменения, более того, оправданием не может служить наступление последствий как при косвенном умысле, поскольку принято считать, что вымогательство совершается только с прямым умыслом, хотя некоторые ученые допускают в этом составе даже неосторожные формы вины.

Нередко вымогатель при предъявлении требования желает получить имущество или право на имущество, которое не принадлежит лично потерпевшему, подстрекает жертву к совершению преступления. Должен ли гражданин нести за это наказание? И подлежит ли вымогатель уголовной ответственности как соучастник в этих случаях?

Вариантов может быть несколько. Первый. Преступник требует передать имущество, право на имущество. Его не интересует источник и пути выполнения требования (свое имущество, заем чужих средств, хищение). Вымогатель подлежит ответственности только по ст.181 УК РК. Соучастия здесь нет, т.к. подстрекательство возможно только к конкретному деянию, т.е. необходимо склонение именно к совершению преступления. Потерпевшему должна инкриминироваться статья УК РК, соответствующая содеянному.

Вариант второй. Преступник предъявляет требование, которое может быть выполнено жертвой только в нарушение закона. Если вымогатель сознает это и желает совершения таких действий, то его деяния должны квалифицироваться по совокупности норм о вымогательстве и подстрекательстве к преступлению, состав которого содержится в действиях лица, к которому предъявлено требование. Потерпевший также несет уголовную ответственность.

Третий вариант отличается от второго тем, что жертва должна быть освобождена от ответственности по правилам о крайней необходимости. Вопрос здесь встает о соотношении ценностей при причинении вреда правоохраняемым интересам других лиц и угрозе жизни, здоровью, чести, достоинству и имущественным интересам потерпевшего.

В юридической литературе можно встретить иные мнения. Из них следует, что ст.181 УК РК (вымогательство) необходимо вменять, только если:

1) преступнику не удалось добиться удовлетворения своего требования, т.к. эти действия не подпадают под действие общей нормы о приготовлении к хищению;

2) если жертва совершает менее тяжкое, чем вымогательство, преступное деяние.

В других случаях оконченное преступление (например, хищение) поглощает собой приготовительную стадию (требование имущества) и, будучи совершенным под влиянием вымогателя, должно оцениваться с учетом норм о соучастии. Этот взгляд сформировался из-за нескоординированности наказаний, предусмотренных в ст. 181 УК по сравнению с наказаниями за преступления, которые совершаются в связи с вымогательством. На самом деле вымогательство является самостоятельным преступлением, и при наличии всех признаков его состава и отсутствии обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, лицо должно быть предано суду. Даже в случаях, если действия потерпевшего пресечены на какой-либо предварительной стадии, то вымогателю должна вменяться ст. 181 и вкупе еще другая статья.

Г.Н.Борзенков ставит под сомнение правильность квалификации действий потерпевшего как хищения с точки зрения их преступности вообще: "Получается, что расхититель не тот, кто вымогает деньги, а тот, кто платит, подчиняясь насилию. При этом игнорируется отсутствие у данного лица не только корыстной цели, но и умысла на завладение имуществом, поскольку материально-ответственное лицо не уклоняется от возмещения вреда".

Конечно, потерпевший при обычных обстоятельствах, может быть, никогда не совершил бы ничего подобного - лишь угроза вымогателя заставила его преступить черту закона. Но характер и содержание вымогательства как преступления резко отличается, например, от грабежа тем, что между предъявлением требования и временем его осуществления есть определенный промежуток. Это позволяет уклониться от выполнения требования и, следовательно, не совершать преступления. Кроме того, кража в пользу третьего лица наказывается в том же порядке, что и противозаконное без возмездия изъятие в свою собственность.

Реальное насилие при вымогательстве, предусмотренном ст. 181 УК РК, представляет его квалифицирующий признак (п. "а" ч. 2 ст. 181 УК РК). В соответствии со сложившейся судебно-следственной практикой и постановлением Пленума Верховного суда РК "О судебной практике по делам о грабеже и разбое" к первому относились побои, физическая боль, легкие телесные повреждения, не повлекшие расстройства здоровья, ограничение свободы; насилие же, повлекшее легкие телесные повреждения с расстройством здоровья, менее тяжкие телесные повреждения и тяжкие телесные повреждения — ко второму.

В силу того, что в п. "а" ч. 2 ст. 181 УК РК предусматривает вымогательство с любым насилием, то с учетом соотношения санкций этой статьи и соответствующих статей о преступлениях против личности можно считать, что насилие при квалифицированном вымогательстве охватывает любой вред здоровью, т. е. п. "а" ч. 2 ст. 181 УК РК не требует дополнительной квалификации по ст.ст. 104—109 УК РК.

Если же насилие, причиненное вымогателем, повлекло тяжкий вред здоровью потерпевшего, то его действия подпадают под п. "б" ч. 3 ст. 181 УК РК и также не требуют квалификации по совокупности ст. 103 УК РК. Смерть потерпевшего в процессе или результате вымогательского насилия не охватывается ни одной из частей ст. 181 УК РК и квалифицируется по совокупности преступлений: если это умышленное убийство, то по п. "з" ч. 2 ст. 96 (убийство, сопряженное с вымогательством) и по п. "б" ч. 3 ст. 181 УК РК. Если смерть потерпевшего причинена в процессе насилия, но не охватывается умыслом виновного, т. е. является результатом его неосторожных действий, то содеянное квалифицируется тоже по совокупности преступлений: п. "а" ч. 2 ст. 181 УК РК и ст. 101 УК РК. Если же насилие, сопровождающее вымогательство, было связано с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, что повлекло его смерть по неосторожности, то эти действия также требуют квалификации по совокупности — п. "б" ч. 3 ст. 181 УК РК и ч.3 ст. 103 УК РК.

Квалифицированное вымогательство в УК РК не предусматривает такого признака, как "иные тяжкие последствия", поэтому такое последствие вымогательства, как самоубийство потерпевшего также следует квалифицировать по совокупности вымогательства и доведения до самоубийства. Аналогично должен решаться вопрос и при реализации угрозы уничтожения или повреждения имущества (ч. 1 ст. 181 и ч. 1 или ч. 2 ст. 187 УК РК).

Статья 181 УК РК не предусматривает ответственности за вымогательство, сопряженное с захватом заложника. Если вымогательство все же сопровождается захватом заложника (ст. 234 УК РК) либо похищением человека (ст. 125 УК РК), то эти преступные действия должны быть квалифицированы по совокупности преступлений: п. "а" ч. 2 ст. 181 и п. "и" ч. 2 ст. 234 УК РК, если нет других квалифицирующих тот или иной состав преступления признаков. Аналогично должен решаться вопрос и о квалификации по совокупности вымогательства и похищения человека или незаконного лишения его свободы.

Пробелы в законодательстве существенно влияют на борьбу с преступностью. Нет вымогательства (в соответствии с формулировкой УК РК) при предъявлении требований неимущественного характера под угрозой насилия, уничтожения имущества или оглашение позорящих сведений. Отчасти такие действия уголовно наказуемы: ст. 193, 207 УК - угрозы; ст. 184 УК РК - принуждение к соавторству; ст. 347 УК РК - принуждение к даче показаний. Но многие еще не нашли свое отражение в Уголовном Кодексе Республики Казахстан, например, шантаж для вступления в должность, получения почетных званий и т.д., но все это требует особого рассмотрения.

Глава III Отграничение вымогательства от смежных составов преступлений

Развитие связей с зарубежными странами, фактически свободный оборот валюты внутри государства, акционирование крупных предприятий отдельными частными лицами и коммерциализация отношений в условиях противоречивости законодательства и слабости правоохранительных органов - идеальные условия для развертывания бурной деятельности вымогателями и шантажистами. Правоприменительная практика не всегда адекватно реагирует на разнообразные проявления этого вида преступной деятельности. Трудности заключаются не только в появлении новых способов вымогательства и их квалификации, но нередко и в отграничении вымогательства от других сходных составов преступлений.

Определенные сложности для следственно-судебной практики представляют вопросы отграничения вымогательства, соединенного с насилием, от смежных составов преступлений. Вымогательство, соединенное с угрозой применения насилия, имеет ряд признаков, сближающих его с такими опасными преступлениями, как грабеж, разбой.