29427 (Неоконченное преступление), страница 9

Как указано в ч.2 ст.31 УК РФ, не подлежит уголовной ответственности лицо, которое добровольно и окончательно отказалось от доведения преступления до конца. Использование термина "окончательно" имеет значение как для покушения, так и приготовления.

На практике именно в отношении "приготовления" чаще возникают неясности относительно того, добровольно ли лицо отказалось от доведения преступления до конца либо временно прервало деяние, отложив дальнейшую реализацию преступного умысла с тем, чтобы осуществить его при более благоприятных обстоятельствах.

Содержание понятия "окончательный отказ" достаточно полно раскрывается при описании особенностей добровольного отказа организатора преступления, подстрекателя и пособника. Общим для всех видов соучастия является то, что добровольный и окончательный отказ от доведения преступления до конца может быть ими реализован только в активной форме. Организатор и подстрекатель своевременным сообщением органам власти или иными активными действиями способны предотвратить доведение исполнителем преступления до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить преступление (ч.4 ст.31 УК РФ). Если исполнитель может осуществить добровольный отказ от преступления как в форме пассивного, так и активного поведения, то иных соучастников способно освободить от ответственности лишь принятие активных мер по предотвращению совершения преступления.

3.2 Принципы наказуемости неоконченной, преступной деятельности

Устанавливая уголовное наказание за приготовление к преступлению и покушение, закон исходит из того, что эти деяния представляют собой значительную общественную опасность. Они направляются на реальное причинение вреда объектам уголовно-правовой охраны и не причиняют вред только потому, что прерываются на более ранней стадии, помимо воли виновного. Уголовная ответственность за неоконченное преступление (приготовление и покушение) наступает по соответствующей статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за конкретное оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30. При этом надо иметь ввиду, что каждая последующая стадия совершения преступления «поглощает» предыдущую. Предшествующие ей стадии лишены самостоятельного квалификационного значения.

Ответственность за приготовление к преступлению.

По УК РФ уголовная ответственность будет наступать только за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению (ч.2 ст.30 УК). При приготовлении к преступлениям небольшой и средней тяжести (ст. 15 УК) не возникает основания уголовной ответственности. Это решение вызвано тем, что при практическом применении закона норма о приготовлении используется не часто. Во-первых, уровень общественной опасности приготовительных действий невысок. Во-вторых, при приготовлении трудно определить умысел лица на совершение преступления (например, лом может быть приобретен и для хозяйственных нужд). В-третьих, приготовление обычно протекает в замаскированной, скрытой форме. О нем мало информации. В-четвертых, приготовление нередко совершается в малозначительных преступлениях, свидетельствующих о незначительной общественной опасности.

Уголовный закон предусматривает особые правила назначения наказания за приготовление к преступлению (ст. 66 УК). В частности учитываются следующие обстоятельства: важность охраняемого объекта, степень завершенности приготовительных действий, характер изготовленных орудий, сговор группы и т.д. При этом срок и размер наказания за приготовление к преступлению не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части УК за оконченное преступление. Смертная казнь и пожизненное лишение свободы за приготовление к преступлению не назначаются.

Ответственность за покушение на преступление.

При назначении наказания за покушение важное значение имеют обстоятельства, в силу которых преступление не было доведено до конца. Покушение влечет менее строгое наказание, нежели оконченное преступление. По закону срок и размер наказания за покушение не могут превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного статьей Особенной части за оконченное преступление. Смертная казнь и пожизненное лишение свободы за покушение не назначаются.

При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности действий, совершенных виновным, степень осуществления преступного намерения и причины, в силу которых преступление не было доведено до конца.

Можно провести параллель между нормой закона и тем, как она реализуется на практике. Верховный суд Российской Федерации разъяснил, что назначая наказание за неоконченное преступление при наличии оснований, предусмотренных ст. 62 УК РФ, следует исчислять три четверти максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания от максимального наказания, предусмотренного за неоконченное преступление.

По приговору Белгородского областного суда 15 июля 1996 г. Колибабчук, ранее несудимый, осужден к лишению свободы: по ст. 15, пп. "а", "е", "з", "н" ст. 102 УК РСФСР к двенадцати годам, по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР к четырем годам, по ч. 3 ст. 146 УК РСФСР к одиннадцати годам, на основании ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений назначено тринадцать лет лишения свободы.

По делу также осужден Борис С.

Колибабчук признан виновным в том, что 21 сентября 1995 г. по предварительному сговору с Борисом С. в с. Николаевка Белгородской области незаконно проник в магазин и похитил оттуда товары на общую сумму 2 333 294 неденоминированных руб.; 12 декабря 1995 г. они же напали на продавцов магазина "Кооператор", с целью убийства нанесли им удары молотками по голове, причинив своими действиями опасные для жизни тяжкие телесные повреждения. Похитив товары на сумму 5 026 675 неденоминированных руб., виновные скрылись. Смерть потерпевших не наступила по независящим от воли виновных обстоятельствам, так как им своевременно была оказана медицинская помощь.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 10 декабря 1996 г. приговор оставила без изменения.

Судья Алексеевского районного суда Белгородской области постановлением от 15 марта 1999 г. привел приговор в соответствие с требованиями Уголовного кодекса Российской Федерации: действия Колибабчука с ч. 2 ст. 144 УК РСФСР переквалифицировал на пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначил по ней наказание сроком четыре года лишения свободы, в остальном приговор оставил без изменения.

Президиум Белгородского областного суда 20 августа 1999 г. постановление судьи изменил, назначенное Колибабчуку наказание по ст. 15, пп. "а", "е", "з", "н" ст. 102 УК РСФСР смягчил до одиннадцати лет и трех месяцев лишения свободы, на основании ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. "а", "е", "з", "н" ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР, пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, определил наказание в виде лишения свободы сроком на двенадцать лет три месяца, в остальном постановление оставил без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об исключении из приговора указания об осуждении Колибабчука по ст. 15, п. "е" ст. 102 УК РСФСР, смягчении ему наказания по ст. 15, пп. "а", "з", "н" ст. 102 УК РСФСР до восьми лет четырех месяцев лишения свободы, о назначении наказания по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. "а", "з", "н" ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР и пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, сроком двенадцать лет лишения свободы.

Президиум Верховного Суда РФ 22 января 2003 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Согласно приговору Колибабчук осужден, в частности, за покушение на убийство. Максимальный срок наказания в виде лишения свободы по ст. 102 УК РСФСР составляет пятнадцать лет.

В ч. 3 ст. 66 УК РФ определено, что срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации за оконченное преступление.

Руководствуясь данным положением закона, а также ст. 10 УК РФ, президиум областного суда, снижая назначенное Колибабчуку наказание по ст. 15, пп. "а", "е", "з", "н" ст. 102 УК РСФСР с двенадцати лет до одиннадцати лет и трех месяцев лишения свободы, не учел следующего.

В приговоре в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Колибабчуку, суд указал на раскаяние подсудимого в содеянном и способствование им раскрытию преступления. Обстоятельств, отягчающих наказание, суд не установил.

С учетом этого в соответствии со ст. 62 УК РФ назначенное Колибабчуку наказание не могло превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. При назначении наказания за неоконченное преступление при наличии оснований, определенных данной статьей, следует исчислять три четверти максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания от максимального наказания, предусмотренного за неоконченное преступление, т.е. от трех четвертей - за покушение на убийство.

Таким образом, срок назначенного Колибабчуку наказания по ст. 15 и ст. 102 УК РСФСР не должен превышать восьми лет четырех месяцев и трех дней лишения свободы.

Кроме того, при квалификации действий виновного по п. "а" ст. 102 УК РСФСР (убийство лица из корыстных побуждений) по смыслу закона исключается возможность квалификации этого же убийства, помимо указанного пункта, по какому-либо другому пункту ст. 102 УК РСФСР, предусматривающему иную цель или мотив убийства.

Следовательно, указание об осуждении Колибабчука по ст. 15, п. "е" ст. 102 УК РСФСР как покушение на убийство с целью скрыть ранее совершенное преступление подлежит исключению из приговора.

С учетом изложенного Президиум Верховного Суда РФ судебные решения по делу Колибабчука изменил: исключил указание о его осуждении по ст. 15, п. "е" ст. 102 УК РСФСР; смягчил назначенное ему наказание по ст. 15, пп. "а", "з", "н" ст. 102 УК РСФСР с одиннадцати лет трех месяцев до восьми лет четырех месяцев лишения свободы; на основании ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 15, пп. "а", "з", "н" ст. 102, ч. 3 ст. 146 УК РСФСР и пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, окончательно ему назначил двенадцать лет лишеия свободы, в остальном судебные решения оставил без изменения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Уголовным кодексом РФ выделяются три стадии совершения преступления - приготовление к преступлению, покушение на преступление, оконченное преступление.

Первые две стадии (приготовление и покушение) составляют так называемое неоконченное преступление; их называют еще предварительной преступной деятельностью. Приготовление и покушение совершаются до окончания преступления и для его осуществления. Выделять данные стадии необходимо для правильной правовой оценки совершенного преступления, его квалификации, а также для индивидуализации уголовной ответственности.

Новый Уголовный кодекс РФ в ч.1 ст. 29 впервые определяет понятие оконченного преступления. Преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного конкретной нормой Особенной части Уголовного кодекса.

Важно отметить, что при этом момент юридической законченности криминального деяния может не совпадать с представлением самого субъекта о завершении преступления.

Наиболее существенным признаком, отличающим оконченное преступление от иных стадий, является полная реализация объективной и субъективной стороны, предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния. Объект же и субъект деяния одинаковы как для оконченного, так и неоконченного преступления⁰.

Уголовный закон выделяет две стадии неоконченного преступления: приготовление к преступлению и покушение на преступление (ст.ст.29, 30 УК РФ). Необходимое условие наличия этих стадий - единый признак: ситуация, когда преступление не было доведено до конца по не зависящим от лица обстоятельствам (ч.1 и ч. 3 ст.30 УК РФ).

Теперь уголовный закон, определяя как приготовление к преступлению, так и покушение и отграничивая эти стадии как от оконченного преступления, так и от добровольного отказа от него, содержит ссылки не на "волю виновного", а на "не зависящие от лица обстоятельства". Это, несомненно, более точная юридическая формулировка.

Определение этих новых признаков сузило возможности избежать уголовной ответственности со стороны лиц, в действиях которых на самом деле никакого добровольного отказа не имелось. Однако если для приготовления к преступлению все более или менее ясно (эта стадия преступной деятельности относительно изолирована во времени и пространстве от оконченного преступления), то иначе обстоит дело с покушением на преступление. Эта стадия непосредственно связана с оконченным составом. Поэтому по любому неоконченному преступлению перед правоприменителем встает вопрос о причинах, по которым оно не было доведено до конца. Имел ли место добровольный отказ от преступления? Это один из сложнейших вопросов доказывания. Однако с некоторыми рекомендациями можно выступить уже сейчас, исходя из практического опыта и целого ряда исследований в этой области.

В отличие от ранее действовавшего законодательства, новый уголовный закон, раскрывая понятие добровольного отказа, предусматривает прекращение лицом приготовления к преступлению либо покушения на преступление (ч.1 ст.31 УК РФ). Эта формулировка означает - не прерывание или отложение преступной деятельности, а окончательный отказ от доведения преступления до конца (ч.2 ст.31 УК РФ). Но, повторяю, в любом случае для добровольного отказа лица от преступления необходимо осознание им возможности доведения преступления до конца. Отсутствие его (несмотря на объективные препятствия, делающие невозможным доведение преступного умысла до конца) не может исключить уголовной ответственности.

Ни в ранее действовавшем, ни в новом российском уголовном законодательстве нет деления покушения на неоконченное и оконченное. Эти понятия разработаны в теории уголовного права, но они имеют и практическое значение, причем не только для индивидуализации наказания, а как раз при отграничении покушения на преступление от добровольного отказа. Особое значение это имеет для оценки посягательств на жизнь и здоровье.