28005 (Заявление о преступлении как повод возбуждения уголовного дела), страница 5

В некоторых комментариях к ст. 141 УПК РФ говорится, что «заявлением следует считать обращение лица ... в суд».⁰ Данное утверждение правильно лишь применительно к началу уголовного процесса по делам частного обвинения, да и то, только если под судом понимать одних лишь мировых судей, а в субъектах Российской Федерации, в которых не созданы должности мировых судей, – судей районных судов (ст. 5 Федерального закона от 18 декабря 2001 года «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» ⁰). Остальные суды не имеют права возбуждать уголовные дела. То обстоятельство, что уголовный процесс начинается со стадии возбуждения уголовного дела, а эти суды не уполномочены УПК РФ осуществлять какие-либо действия на данной стадии, и позволяет исключить их из числа органов, обращение к которым с заявлением о преступлении порождает возникновение уголовно-процессуальных правоотношений.

Любое заявление о преступлении обязательно должно быть зафиксировано в материалах предварительной проверки (уголовном деле) в виде письменно составленного, подписанного заявителем документа.

Достаточно того, чтобы заявитель поставил одну подпись в конце заявления. Однако лучше, если в заявлении будет две подписи. Не только в конце документа, но и под записью о том, что ему известно об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, предусмотренной ст. 306 УК РФ.

Устное заявление о преступлении, за исключением того, которое сделано при производстве следственного действия или в ходе судебного разбирательства, уже после начала уголовного процесса, фиксируется в письменном документе, бланк которого прилагается к УПК РФ. Данный документ именуется протоколом принятия устного заявления о преступлении.

Помимо точного своего наименования, в нем должны быть отражены: место, день, месяц и год составления протокола, должность, классный чин или звание, фамилия и инициалы лица, принявшего заявление, ссылка на статью 140 УПК РФ, фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, гражданство, место жительства, работы или учебы заявителя, номер и серия паспорта или иного документа, удостоверяющего его личность, кем и когда предъявленный заявителем документ был выдан, удостоверенное подписью заявителя предупреждение об ответственности за заведомо ложный донос по ст. 306 УК РФ, уголовно процессуально значимые признаки состава преступления.

В конце протокола последовательно друг за другом отражаются сведения о том, кем документ был прочитан, правильно ли в нем отражены сообщенные заявителем сведения, какие имеются замечания (отсутствие таковых), подпись заявителя. Завершает документ подпись лица, принявшего заявление.

Место составления протокола принятия устного заявления о преступлении отражается в двух частях протокола. Сразу под наименованием документа указывается населенный пункт составления, а затем, после слов «в помещении», – наименование учреждения (адрес квартиры или дома), где было осуществлено рассматриваемое процессуальное действие, и номер конкретного кабинета. К примеру – «в кабинете № 12 Советского РОВД г. Красноярска».

При фиксации в протоколе уголовно процессуально значимых признаков состава преступления нужно стремиться к отражению конкретных сведений, указывающих на подготовку или совершение (сейчас либо в прошлом) преступления – всех известных заявителю признаков состава преступления (когда, где и что именно произошло, какой причинен ущерб). Как минимум, в заявлении должны быть отражены вероятные данные о наличии в происшествии, о котором сообщает заявитель, уголовно процессуально значимых признаков общественно опасного деяния и (или) общественно опасных последствий.⁰

В соответствии с ч. 2 ст. 18 УПК РФ заявителю, не владеющему или недостаточно владеющему языком, на котором ведется уголовно-процессуальное досудебное производство, должно быть разъяснено его право заявить о преступлении на родном или другом языке, которым он владеет, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном УПК РФ.

В процессе принятия у такого гражданина заявления о преступлении участвует переводчик. Перед началом данного процессуального действия следователь должен удостовериться в компетентности переводчика и разъяснить переводчику его права и ответственность, предусмотренные ст. 59 УПК РФ.

Факт разъяснения данных прав как заявителю, так и переводчику отражается в протоколе принятия устного заявления о преступлении.

Заявление может быть дано не на русском языке (и не на государственном языке входящей в Российскую Федерацию республики). Протокол же принятия устного заявления о преступлении и в этом случае оформляется на языке, на котором ведется уголовно-процессуальное досудебное производство. Подписывают протокол и заявитель, и переводчик.

По аналогии с ч. 3 ст. 167 УПК РФ, если заявитель в силу физических недостатков или состояния здоровья не может подписать протокол принятия устного заявления о преступлении, то ознакомление этого лица с текстом протокола производится в присутствии законного представителя, представителя или понятых, которые подтверждают своими подписями содержание протокола и факт невозможности его подписания заявителем.

Нетрадиционный подход к разъяснению положений ст. 141 УПК РФ продемонстрирован первым заместителем начальника Юридического института МВД России Григорьевым В.Н. Им круг заявлений о преступлении ограничен лишь сообщениями «о совершенном или готовящемся преступлении», которые сопровождались «просьбой о привлечении виновного к уголовной ответственности». Автор утверждает, что «официальное уведомление дознавателя, органа дознания, следователя, прокурора о преступлении, не содержащее такой просьбы (письмо), не является поводом для возбуждения уголовного дела в смысле п. 1 ч. 1 ст. 140, оно относится к иным источникам, предусмотренным в п. 3 ч. 1 ст. 140».⁰

Сразу оговоримся, что в этой характеристике заявления о преступлении не одно, а сразу три спорных положения.

Во-первых, сообщения могут быть не только о совершенном или готовящемся преступлении, но и о совершаемом преступлении. Почему-то данная значительная часть сообщений (сообщений о совершаемом преступлении) физических лиц автором не признается заявлением о преступлении.

Во-вторых, из поля зрения автора совершенно выпала такая группа не содержащих просьбы о привлечении виновного к уголовной ответственности сообщений граждан, как обращения к начальнику следственного отдела, руководителю (члену) следственной группы, а также к мировому судье (судье районного суда) по делам частного обвинения. Не ясно, каким поводом для возбуждения уголовного дела должны признаваться «уведомления» граждан о совершенном преступлении указанных должностных лиц?

В-третьих, не ясно, каково теоретическое или практическое значение данной кардинально новой идеи автора? Зачем нужно было так резко отмежевывать от того, что десятки лет оттачивалось процессуальной наукой? Статья 141 УПК РФ – это аналог ст. 110 УПК РСФСР, а п. 1 ч. 1 ст. 140 УПК РФ – аналог п. 1 ч. 1 ст. 108 УПК РСФСР. Разъяснения п. 1 ч. 1 ст. 108 и ст. 110 УПК РСФСР имелись и имеются. Данный же Григорьевым В.Н. комментарий к ст. 141 УПК РФ существенно отличается от них.

Наверное, позиция Григорьева В.Н. имеет право на существование. Но главный ее недостаток заключается в том, что она приведет дознавателя, следователя и т.п., которые ему поверят, к нежелательным для них последствиям – привлечению к ответственности за нарушение требований УПК РФ.

Они по делам публичного обвинения не будут оформлять протокол принятия устного заявления о преступлении (не будут фиксировать устное сообщение гражданина в протоколе следственного действия) при обращении к ним очевидцев преступления (наверное, автор согласится с тем, что не дело очевидца преступления обращаться с просьбой о привлечении виновного к ответственности), пострадавших по делам публичного обвинения, которые по той или иной причине (из-за страха перед преступником, из-за отсутствия знаний о том, кто совершил преступление, и т.п.) не желают в заявлении указывать свою просьбу о привлечении виновного к уголовной ответственности, пострадавших от общественно опасных деяний невменяемых, виновные в которых просто отсутствуют. Этот список можно продолжить.⁰

Считая, что такие, не содержащие просьбы о привлечении виновного к уголовной ответственности, исходящие от физического лица сообщения о преступлении, не являются заявлениями о преступлении, дознаватели, следователи и т.п. могут не отразить в поводе полные данные о заявителе, а также о документах, удостоверяющих личность заявителя, что является нарушением требований ч. 3 ст. 141 УПК РФ. Более того, в рапорте об обнаружении признаков преступления, который автор предлагает составлять в подобного рода случаях, бесспорно, будет отсутствовать удостоверенная подписью заявителя отметка о предупреждении заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ.

И еще об одном моменте, на который правильно обращают внимание некоторые ученые. Требование ч. 6 статьи 141 УПК РФ о необходимости предупреждения заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос касается не только тех лиц, которые обращаются в компетентный орган с устным заявлением. Оно в равной мере распространимо и на лиц, явившихся в орган дознания, предварительного следствия или в прокуратуру для подачи письменного заявления.⁰ Если в орган, компетентный возбуждать уголовные дела, письменное заявление о преступлении поступило по почте, и в нем не отражено, что заявитель знает о предусмотренной ст. 306 УК РФ уголовной ответственности, ответственность за заведомо ложный донос должна быть заявителю разъяснена при первом его посещении следователя (дознавателя, прокурора и т.п.).⁰

Факт разъяснения ответственности, предусмотренной ст. 306 УК РФ, и в этих случаях должен быть отражен в материалах предварительной проверки (уголовного дела). Это может быть сделано как в конце письменного заявления, так и в виде отдельного подписанного заявителем документа.

Установленный законом порядок, в соответствии с которым заявления о преступлении обязательно должны быть заявителем подписаны, а последний предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, служит одной из гарантий получения достоверных сведений, на основе которых предстоит решать вопрос о возбуждении уголовного дела.

Между тем не всегда заявитель может быть предупрежден об уголовной ответственности. Не достигший возраста, с момента наступления которого возможно привлечение к уголовной ответственности, заявитель не может быть признан субъектом данного состава преступления. Поэтому его не только не нужно, но и нельзя предупреждать об уголовной ответственности. Не достигшему 16 лет заявителю разъясняется необходимость говорить правду, а также «уголовно-процессуальные» и уголовно-правовые «последствия, которые вытекают из подаваемого им заявления».⁰ Об этом также делается отметка в протоколе принятия устного заявления о преступлении (протоколе следственного действия, протоколе судебного заседания), которая удостоверяется подписью несовершеннолетнего заявителя.

Из заявления о преступлении должно быть ясно, кто именно (как минимум, фамилия, инициалы и адрес места жительства) его написал. Согласно п. 6 Приказа Генерального прокурора РФ «О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации» ⁰ анонимными признаются обращения граждан, не содержащие сведений о фамилии и месте жительства заявителя. Анонимное же «заявление о преступлении не может служить поводом для возбуждения уголовного дела» (ч. 7 статьи 141 УПК РФ).

Анонимным заявлением следует также признавать не только неподписанное или не подписанное автором заявление о преступлении, заявление, подписанное неразборчиво, то есть когда из подписи нельзя установить лицо, его направившее. Анонимным признается также заявление, когда точно известно, что оно подписано вымышленным именем. К анонимным также относят заявление, «поданное от имени другого лица либо других лиц без их ведома».⁰

Если в анонимном заявлении о преступлении указываются конкретные факты, свидетельствующие о подготовке или совершении преступления, то вне уголовного процесса осуществляется необходимая их проверка. При подтверждении фактов, изложенных в анонимном заявлении о преступлении, уголовное дело может быть возбуждено. Поводом в этом случае будет сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, а не заявление о преступлении. Само же анонимное заявление или письмо в уголовно-процессуальном смысле должно рассматриваться только лишь как сигнал о преступлении, не имеющий процессуального значения и послуживший поводом для административно – властной, а не уголовно-процессуальной деятельности. С учетом имеющихся у правоохранительных органов возможностей проведением проверочных действий по анонимным сообщениям обычно занимаются оперативные аппараты органов дознания, и, чаще всего, – органов внутренних дел.