178072 (Планирование в рыночной экономике), страница 2

Основные постулаты теории «государства всеобщего благосостояния» это примерно одинаковые возможности для реализации жизненных планов, обеспечения достойного уровня жизни, стремление к нарастанию социального равенства и справедливости.

Однако экономические трудности в западноевропейских странах в 90-х годах стали причиной кризиса «государственного благосостояния», свертывание ряда государственных социальных программ, так, например: экономический спад, растущий дефицит бюджета в Германии в 90 млрд. долларов, государственный долг Бельгии и Италии превышает их ВВП, старение населения, удорожание медицинской техники и другие факторы способствовали изменениям в государственной социальной политике.

По мнению западных экспертов, идеалы «государства благосостояния» в определенной мере устарели и не вполне соответствуют современным условиям. В конце XX века модель «государства всеобщего благоденствия» подвергается коренной реконструкции. В начале 90-х годов правительства многих стран предприняли шаги, направленные на сокращение государственных социальных расходов. Так, во Франции с 1993 года идет сокращение расходов по программе медицинского страхования, то же самое наблюдается в Великобритании, где осуществляется реформа государственной системы здравоохранения с целью усиления конкуренции в этой сфере. Даже в Швеции, по оценкам мирового сообщества «благополучной в социальном плане», идет «продажа» государственных больниц в частные руки.

Характерной чертой американских поселенцев была опора на собственные силы личную инициативу и стремление максимально уменьшить влияние на себя государственных структур. Подобный индивидуалистический подход наложил отпечаток и на формирование социальной политики государства в США, начало которой характеризуется периодом великого кризиса 1928-1933 годов.

В США поворотным моментом в формировании социальной политики был 1935 год – год принятия основополагающего закона о социальном страховании в рамках «нового курса» президента Ф. Рузвельта. «Великая депрессия» 1929-1932 годов, разорившая целое поколение американцев, с ее беспрецедентной безработицей и обнищанием, несомненно послужила отправной точкой, с которой началось и постепенно усиливалось вмешательство государства в регулирование социальной сферы. Администрация Рузвельта впервые официально признала ответственность государства за социальную защиту граждан. Были введены государственное социальное страхование в форме двух основных программ (пенсионное обеспечение и компенсация по безработице) и очень ограниченная программа государственной помощи самым неимущим, голодным. Однако, убежденность в том, что социальное страхование фактически уничтожает необходимость в прямой помощи неимущим, надолго осталась доминирующим фактором формирования социальной политики в США.

США позже, чем европейские страны, ввели главные социальные программы. После окончания второй мировой войны в США сложился общественный либерально-консервативный консенсус по вопросам целей и методов государственного регулирования, была принята на вооружение концепция государства всеобщего благосостояния (Welfare State) основанная на признании того факта, что рыночная экономика не в состоянии устранить неравенство, поэтому в качестве главной цели социальной политики выдвигалось обеспечение минимального уровня социальной защиты и более равномерное распределение доходов. Американские исследователи указывали, что «новый социальный контракт» сложился в связи с тем, что на базе ускоренного экономического роста государство было в состоянии поставить перед собой задачу компенсации «социальных издержек» экономического развития.

При подведении итогов послевоенного развития социального регулирования в США отмечается несомненный прорыв (за сравнительно короткий срок) американского общества в направлении к созданию «государства благосостояния». Параметры этого прорыва многообразны, но наиболее часто отмечается, что число лиц с доходами ниже официально установленного «порога» бедности (poverty line) удалось сократить с 39,9 млн. в 1960 г. до 23,0 млн. в 1973 г., или с 22,2 до 11,1% населения, что социальные расходы в федеральном бюджете увеличились с 28,1 % в 1960 г. до 54,3% в 1980 г., а в % к валовому национальному продукту совокупные государственные расходы возросли с 8,8% в 1950 г. до 19,0% в 1975 г., затем их доля падала и восстановилась только к концу 80х годов (19,2% в 1990 г., 20,5%/о ВНП в 1991 г.).

Механизм и масштаб сокращения бедности можно продемонстрировать по данным за 1980 г.: процент населения с доходом ниже границы бедности в этом году составлял 29,3%, в результате выплаты денежных государственных пособий по линии вспомоществования он уменьшился до 13,0%, а с учетом неденежных пособий – до 8,1%.

В зарубежной литературе возникновение кризисной полосы 1975-1985 годов в развитии государственного регулирования социальной сферы объясняется тем фактом, что в условиях замедления экономического роста и необходимости технологической перестройки производства и структурной перестройки экономики в целом исчерпались возможности экстенсивного роста. Сама логика экономического развития потребовала стимулирования капиталистического накопления и реорганизации амортизирующих звеньев как рычагов структурной перестройки. По вопросам социальной политики в 70-80-х годах в США имел место раскол общества, мнения были самые различные от крайне правых до леволиберальных точек зрения. Пути решения общенациональных проблем неоконсерваторы видели во внушительном сокращении финансирования социальных программ, преимущественно за счет нижних слоев общества, отступления от принципов универсальности, в децентрализации, т.е. в передаче «на места» части государственных социальных функций для разгрузки центрального бюджета, а далее в приватизации социальной сферы.

Вслед за германским идеологом неоконсерватизма Р. Дарендорфом правящие круги в США в тот период приняли к исполнению идеи свертывания государственного вмешательства и опоры на бизнес, на рыночный механизм в решении социальных проблем. Упор на приватизацию и индивидуализацию социальных программ встретил поддержку у новых средних слоев, втянутых в сферу наемного труда. Общая цель неоконсервативного государственного регулирования – перераспределение национального дохода в пользу прежде всего производственных капиталовложений. Подчеркивалось, что стабилизирующий эффект государственных социальных расходов превратился в дестабилизирующий фактор, выявилось несоответствие государственных трансфертов потребностям общественного воспроизводства. Другой важный пункт неоконсервативной программы – освобождение бизнеса (и высоких частных доходов) от дестимулирующего бремени налогов.

Уже в середине 80-х годов ряд влиятельных американских экономистов выразили беспокойство по поводу состояния в стране государственной социально-экономической инфраструктуры. За 80-е годы образовался «третий» дефицит после внешнеторгового и бюджетного – дефицит вложений в человека, в состояние окружающей среды, в развитие научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок гражданского назначения. На фоне обнаружившегося в то время еще до ухода Р. Рейгана смещения общественного мнения от консерватизма к центру все резче звучали требования преодолеть эти дефициты, сбалансировать государственный бюджет и переориентировать бюджетную стратегию в пользу «человеческих» ценностей (капиталовложений в человека). «Идеи более милосердного правительства снова входят в моду», – отмечалось в американской прессе.

Отход от консервативной концепции социально-экономического государственного регулирования проявился с приходом в Белый дом республиканца Дж. Буша. Заявив в бюджетном послании конгрессу в начале 1991 г. о желании правительства взять на себя большую ответственность за развитие экономики и социальной сферы, правительство акцентировало переориентацию бюджета на обеспечение долгосрочного экономического роста, выдвинув в качестве приоритетной программу «капиталовложений в будущее» Америки от военных к гражданским программам, а в рамках последних – от трансфертных выплат к инвестициям. Правительство отказывается от последовательного курса на ослабление регулирования бизнеса, которым следовала предыдущая администрация, в пользу «разумного» регламентирования.

Дж. Буш в немалой степени обязан своей победой на выборах созданию собственного имиджа в качестве «президента – образование» (или: «президента – просвещение»). Уже на 1991 г. были запланированы рекордные бюджетные ассигнования на программы министерства образования, особенно ориентированные на молодежь (новые программы помощи молодежи из малообеспеченных семей в получении среднего образования, детям-инвалидам в получении начального и среднего образования, программа «неограниченные возможности для молодежи», нацеленная на помощь «трудным» подросткам из бедных семей), с выделением крупных средств не только на общее, но и профессиональное образование молодежи, на борьбу с употреблением наркотиков, на материальное поощрение лучших школ и учителей, финансирование «негритянских» колледжей и др. Одновременно Дж. Буш предпринял шаги по преодолению тенденции падения федеральных ассигнований на гражданские научные программы. Президент начал финансирование многолетней программы помощи малообеспеченным семьям в приобретении собственного жилья.

В целом концепция «капиталовложения в будущее», которая поддерживалась и администрацией демократа Клинтона, определяла в качестве основной задачи государства долгосрочные капиталовложения по трем направлениям: непосредственно в производительный (физический) капитал, в технологическое развитие и научно-технические разработки и в человеческий капитал. Общая цель с помощью мер налогово-бюджетной и кредитно-денежной политики создать условия для долгосрочного экономического роста в качестве ключевого фактора для «устранения неопределенности в будущем». Но экономического роста самого по себе недостаточно для борьбы с социальной необеспеченностью. Поэтому кроме перечисленных выше государственных социальных программ, ориентированных на молодежь, было начато финансирование программы профессиональной подготовки и содействия в трудоустройстве для всех получателей пособий из числа бедных семей с несовершеннолетними детьми и для инвалидов, был поднят до 4,25 долл. в час федеральный минимум зарплаты как одно из средств помощи 6 млн. глав семейств так называемым «работающим беднякам». В рамках объединенного федерального бюджета был создан целевой интегрированный фонд социального страхования с запрещением использования средств фонда для финансирования любых государственных программ, кроме страховых. В качестве дополнения к государственным и фирменным пенсионным системам были введены льготные программы индивидуальных сбережений: взносы на так называемые индивидуальные пенсионные счета были освобождены от уплаты налогов.

Таким образом, накопленный десятилетиями опыт социальной поддержки населения позволил выявить общее и особенное в практике социальной деятельности стран рыночной экономики. Практически, все страны используют социальное страхование для большинства населения на случай социального риска: старость, болезнь, инвалидность, безработица и т. д., оказывают социальную помощь неимущим.

Рассмотрим историю социальной политики в нашей стране. По высказываниям некоторых ученых, в СССР существовала патерналистическая модель социальной защиты с финансированием, главным образом, из государственного бюджета 95 и более процентов, ассигнованием с бюрократической системой распределения фондов социального обеспечения. В этой модели присутствовали элементы «государства всеобщего благосостояния».

В 1918 году (впервые после установления Советской власти) по личному указу В.И. Ленина всем центральным и местным органам управления была поставлена задача по выделению вопросов социальной помощи и поддержки грудящихся в отдельную систему исследования.

В год образования СССР изменилось само понятие «социальное обеспечение». Оно звучало так – «государственная система материального обеспечения и обслуживания всех граждан СССР в старости, болезни, при полной или частичной утрате трудоспособности, а так же многодетных семей». Осуществляется за счет государственных и общественных средств.

Особое внимание стало уделяться пенсионному обеспечению и пособиям.

К 1929 году Советская власть в законодательном порядке утвердила полное социальное обеспечение трудящихся, всех видов потери трудоспособности и, впервые в мире, – от безработицы, за счет нанимателей и государства, при помощи профессиональных союзов.

Социальное обеспечение, бесплатная медицина, образование не на таком высоком уровне также существовало в нашей стране. До 60-х годов XX века в нашей стране социальные задачи традиционно включались в экономическую политику, и только с конца 60-х годов социальная политика выделяется в особое направление партии, хотя и была тесно связана с экономической деятельностью.

Наряду с выплатой пенсий и пособий, существовало немало других видов обеспечения. Среди них были: профессионально-техническое обучение и переобучение инвалидов, их трудоустройство, предоставление инвалидам бесплатной протезно-ортопедической помощи и специальных транспортных средств и т. д.

В СССР проблема социально-правовой защиты населения как самостоятельная не рассматривалась, поскольку внутренними характеристиками социалистической системы были полная занятость, бесплатные здравоохранение и образование, гарантированность государственных пенсий и т.д. Принцип социальной справедливости гарантировал людям работу и заботу, хотя в системе социальной защиты СССР были и свои недостатки.

Особенностью концепции государственной социальной политики в 1990-е гг. (постсоветский период) является ее направленность на «стабилизацию уровня жизни граждан», тогда как в предшествующие годы она строилась на распределительной и перераспределительной стратегии общественных фондов потребления².