142925 (Образование как фактор социальной мобильности), страница 2

Гомогенизация общества через организованную социализацию индивидов - привитие сходных социальных характеристик во имя целостности общества.

По мере того, как в обществе все большее количество достижимых статусов обусловлено образованием, все более зримой становится и такая функция образования, как активизация социальных перемещений. Образование во всем мире закономерно становится главным каналом социальных перемещений, как правило восходящих, ведущих индивидов к более сложным видам труда, большим доходам и престижу. Благодаря им классовая структура становится более открытой, социальная жизнь - более эгалитарной, а неблагоприятные различия в развитии разных социальных групп реально смягчаются.

Так же стоит отметить роль образования в социальной селекции. В образовании индивиды разводятся по потокам, предопределяющим их будущий статус. Формальное обоснование этого - уровень способностей, для выявления которого используются тесты. Но тесты содержат определенный культурный контекст, понимание которого зависит от соотношения доминантной культуры (на которой построены тесты) и культурных особенностей микросреды первичной социализации обучаемого. Чем больше дистанция между этими культурными типами, тем меньше внимания от учителя получает ученик и тем вероятнее, что он не справится с тестом. Образовательная карьера индивида, таким образом, во многом обусловлена социальным положением его родителей. Это так же подтверждает ключевую роль образования в процессе дифференциации общества.

Воспроизводство социальных классов, групп и слоев, принадлежность к которым обусловлена образовательными сертификатами так же оказывает большое влияние на разнородность и мобильность общества. Школа дает индивидам неодинаковое образование, неравное развитие способностей и навыков, что подтверждается, как правило, сертификатами установленных образцов и является условием занятия соответствующих мест в системах разделения труда.

Роль и место образования в преобразовании общества. Маргинальность как состояние образованных слоев общества

Трансформация российского общества как необходимый и неизбежный процесс характеризуется возникновением новых систем социальной дифференциации, изменяющих мотивацию деятельности и возможность экономических достижений практически всех категорий населения. Радикальные изменения отношений собственности и власти привели к формированию новой шкалы равенства-неравенства в социальной организации общества. Основная тенденция трансформации российского общества - углубление социального неравенства.

Такое положение вещей ведет к усилению дезинтеграционных процессов, поляризации и социального неравенства, ограничению восходящей мобильности и, в конечном счете, к замкнутости верхних слоев, т.е. к тому, от чего общество пытается уйти. Этот процесс сопровождается маргинализацией значительной части населения. Отличительной чертой состояния маргинальности в России является, во-первых, то, что она вызвана массовой нисходящей мобильностью в условиях общего кризиса и радикальных реформ, и, во-вторых, она носит преимущественно вынужденный характер под влиянием внешних факторов, связанных с социально-экономической и социокультурной трансформацией общества в целом, которая заставила социальные группы, имевшие ранее высокий статус, изменить или полностью утратить его и связанные с ним социальную среду, социальные связи и систему ценностных ориентаций.

Состояние маргинальности характерно, в первую очередь, для большинства групп, отличающихся довольно высоким уровнем образования и имевших в прошлом высокий социально-профессиональный статус. Этими маргиналами являются, во-первых, работники "бюджетной сферы": учителя, врачи, преподаватели вузов и работники академических и отраслевых НИИ; во-вторых, большую группу составляют часть управленческого персонала предприятий ВПК; и в-третьих - мигранты из бывших союзных республик, ставших независимыми национальными государствами⁴. Из всех этих групп наиболее уязвимыми оказались работники ВПК и конверсионных предприятий, поскольку "особенности функционирования предприятий в советский период (закрытость, опека со стороны государства, социальные, экономические привилегии и т.д.) свели к минимуму вариативность поведения работников оборонного комплекса, снизили гибкость реагирования на меняющиеся обстоятельства в социальной среде"⁵. В целом можно сказать, что российское общество "потеряло" слой интеллектуалов и интеллигенции, выполняющих в рамках культурно-нормативной системы основную функцию передачи базовых ценностей и культурных стандартов и являющихся интегрирующей силой современного общества.

Таким образом, маргинальная позиция образованных слоев российского общества, в большей степени навязанная новой экономической ситуацией, не может не влиять на статус образования в системе ценностей россиян. Поскольку высшее образование, главным образом техническое, в данной ситуации становится в большей степени фактором нисходящей социальной мобильности, следовательно, снижается ценность самого образования.

Женское образование и мобильность

Проблема женской мобильности, связанной с образованием, в условиях трансформирующегося общества приобретает достаточно большое значение для любой социальной структуры. Однако для России характерной особенностью является серьезное влияние на возможность "восхождения" женщины "советского гендерного порядка"⁶. Показательным является то, что хотя женщины составляют более половины населения России, численность их в органах как представительной, так и законодательной власти крайне мала, а женщина в роли политического лидера представляет собой редкое исключение.

В качестве отличительной черты большинства россиянок сохраняется навязанное гендерным порядком советского общества принятие роли работника второго сорта на рынке труда. Домашнее хозяйство, являвшееся сферой ответственности женщины, поддерживало представление о том, что подчиненное положение на работе есть часть естественного порядка вещей. Например, в исследовании Мансурова В.А. и Семеновой Л.А. отмечается, что большинство среди работавших на конверсионных предприятиях женщин - специалистов с высшим образованием согласны с тем, что основной сферой деятельности женщины должны быть дом и семья. Кроме того, респондентки не считают, что сокращение в первую очередь женщин является дискриминационной мерой по отношению к ним.

Налицо противоречие между высоким образовательным уровнем россиянок и снижением их шансов на рынке труда. Несомненно, что три волны нисходящей мобильности, вызванные экономическим кризисом, в большей степени затронули женщин. Так в 1991 г. среди потерявших работу специалистов предприятий ВПК с высшим образованием более половины составляли женщины; в 1993 г. резкое снижение доходов, а значит социального статуса, коснулось сферы образования и медицины - традиционно женских профессий; наконец кризис 1998 г. задел благополучную ранее банковскую сферу - среди уволенных в первую очередь опять были женщины. Кроме того, после 1998 г. усилилась конкуренция со стороны мужчин в таких традиционно женских отраслях, как банковское дело, сфера услуг и административная работа (от секретаря до офис-менеджера): как только в них существенно повысились доходы работников, сразу увеличился приток мужчин. Другой стороной этого процесса является то, что средняя зарплата женщин примерно в 1,5 раза меньше, чем у мужчин. Фактором, затрудняющим восходящую мобильность женщин является и то, что сами женщины не считают дискриминацией меньшие шансы на рынке труда. Так проведенные опросы показали, что женщины, в отличие от мужчин, не ставят для себя предельного уровня зарплаты и должности, ниже которых они не намерены опускаться⁷. В условиях высокой конкуренции на рынке труда двойная ответственность - на работе и в семье - ограничивает профессиональную траекторию женщины рамками выживания, а не стремлением подняться наверх. Поэтому женщины, имеющие высшее образование, чаще идут в "челночный бизнес" или занимаются торговлей на рынке; и даже для сделавших удачную карьеру главным фактором было обеспечение материального положения семьи, а не личные амбиции.

Считается, что сохраняющаяся тенденция формализации высшего образования в большей мере характерна именно для девушек, так как при стойкой феминизации высшего образования (по данным Вишневского Ю.Р. и Шапко В.Т. в вузах Екатеринбурга и Нижнего Тагила среди обучающихся по социально-экономическим и естественнонаучным направлениям юноши составляли всего 1 из 6 студентов, по гуманитарным - 1 из 9, а по техническим - 3 из 5 студентов) для большинства из них вуз выступал как форма продолжения учебы или своеобразная страховка от безработицы, а не приобретения профессиональных навыков⁸.

Анализ зависимости женской мобильности от уровня образования затруднен, так как большинство исследований, как правило, касаются либо феномена "бизнес-леди", либо общей картины профессиональной мобильности женщин, не уделяя внимания конкретным факторам, ее определяющим. Основываясь на сказанном, можно сделать вывод лишь о том, что для женской восходящей мобильности образование еще в меньшей степени является определяющим фактором.

Таким образом, если тенденция, определяемая приоритетом экономического фактора социальной дифференциации, маргинальным состоянием большинства образованных групп, падением престижа умственного труда, особенно академического, сохраняющейся тенденцией формализации образования, исключением большого числа образованных женщин из высших страт, с одной стороны, и мозаичностью общественных слоев и, как следствие этого, размытостью их базовых социально-групповых интересов, с другой стороны, будет сохраняться, то в результате в российском обществе со временем доминирующей станет сословная система стратификации, где каждая статусная группа будет иметь соответствующий доход, определенный уровень образования и соответствующий ему набор профессий при ограниченной восходящей мобильности.

Образование в системе ценностей россиян

Говоря о престижности образования, следует отметить, что одна из сторон проблемы выражается в противоречии между сохранившейся установкой на образование, оставшейся от советских времен, и падением ценности умственного труда в общественном сознании. Образование все больше теряет ценность само по себе и все больше становится целью для получения высокого дохода в будущем. Так, по данным опроса в 1996 г. студентов-выпускников УлГУ на первое место по значимости вышел размер зарплаты (76% респондентов) ⁹. При изучении собственных планов поведения московской молодежи на рынке труда выяснилось, что, с одной стороны, для большинства респондентов ценностью хорошей работы являются деньги (67%), а с другой - образование и профессия имеют инструментальную ценность как средство достижения материального благополучия, так как, по мнению выпускников, чем выше профессиональная подготовка и уровень квалификации, тем больше ресурсов не только для относительно стабильного положения на рынке труда, но и для повышения уровня потребления¹⁰. Таким образом, важным средством получения высокого статуса является достижение материального благополучия. Именно этот фактор стратификации определяет значимость поведенческих приоритетов молодежи на рынке труда. В свою очередь прагматизация образования приводит к ориентации вузов исключительно на профессиональную подготовку и отказ от таких важных аспектов содержания образования, как воспитание и социализация. Это выносит за рамки образования такие актуальные для трансформирующегося общества процессы, как выработка приемлемой для большинства россиян новой системы ценностей, формирование социальных норм, направленных на утверждение этих ценностей, и в первую очередь социального партнерства разных статусных групп.

Другой стороной, определяющей падение значения образования как фактора восходящей мобильности, становится неравенство в получении образовательных возможностей для низкодоходных групп. Социальная дифференциация происходит уже на уровне средней школы, когда увеличение объема платных услуг с одной стороны, и рост числа лицеев и колледжей, предоставляющих образовательные услуги на коммерческой основе, с другой, выводят за рамки соревнования за качественное образование молодежь из малообеспеченных семей технической интеллигенции, традиционно ориентированных на высшее образование. Исследования Вишневского Ю.Р. и Шапко В.О. отмечают, что сократился приток в вузы выпускников общеобразовательных школ и вырос - выпускников спецклассов и гимназий, таким образом выбор вуза, а, следовательно, и будущей специальности, предопределены типом среднего общеобразовательного учреждения¹¹. В свете вышесказанного, обычная для развитых западных стран цепочка "Образование-Профессия-Доход" в России все больше приобретает вид "Доход-Образование-Профессия", в которой образование утрачивает роль фактора восходящей мобильности.

С другой стороны, основываясь на исследованиях Г.А. Чередниченко, можно утверждать, что практически сформировалась трехслойная система в области общего среднего образования¹². Так, в настоящее время сосуществуют три типа учебных заведений: во-первых, элитные гимназии, лицеи и спецшколы, как правило платные; во-вторых, школы с частично оплачиваемыми услугами или отдельными привилегиями в образовании; в-третьих, массовые общеобразовательные школы, обеспечивающие минимальный образовательный стандарт. В свою очередь, разные типы школ предоставляют различную возможность доступа к высшему образованию: первые обеспечивают подготовку для поступления в "престижные" вузы, которые дают гарантии достижения высокой социальной позиции, работы и быстрой карьеры в секторах экономики, находящихся на подъеме в условиях развивающегося рынка; вторые предоставляют шансы на поступление в "непрестижные" вузы, как правило, это технические институты, лишенные широкой известности и высокого конкурса абитуриентов, которые обеспечивают места "второго сорта" в высших слоях общества, поскольку являются неперспективными в плане социального продвижения в условиях стагнации производственного сектора экономики и как следствие этого - отсутствие спроса на инженерные кадры; третьи практически не дают возможности для поступления в вуз без дополнительной подготовки. Такое деление общеобразовательных учебных заведений и стоящих за ним образовательных траекторий определяет тип социальной мобильности, при котором представители разных социальных слоев оказываются неравномерно распределены по учебным заведениям, обеспечивающим различные социальные перспективы, когда выходцы из привилегированных социальных групп получают преимущества в образовании, а для детей из массовых слоев населения доступ к качественному образованию становится все более закрытым. Таким образом, тенденция к формированию трехслойной системы в области общего среднего образования "…закрепляет дифференциацию учащихся, способствует социальной детерминации образовательных путей и, тем самым, становится инструментом воспроизводства существующей социальной структуры". ¹³