АКАДЕМИЯ ПСИХОЛОГИИ,

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА И МЕНЕДЖМЕНТА.

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

«Введение в психоанализ»

СИНЕКОПОВА

ВЕРОНИКА

ЕВГЕНЬЕВНА.

№ 12505/53

443086 г. САМАРА

ул. ЕРОШЕВСКОГО 2- 5

Содержание

1. Чем врачебная практика отличается от психоаналитической?

2. Дайте краткое определение ошибочным действиям и приведите конкретный пример

3. Почему столкновение намерений приводит к ошибочным действиям?

4. Влияет ли сновидение на настроение человека, и если да, то приведите примеры хорошего и плохого настроения?

5. Какова роль сновидений в жизни древних народов?

6. Чем сон отличается от бодрствования?

7. Какова роль раздражителей и зрительных образов, при сновидениях?

8. Какими качествами различаются сновидения (по яркости, по длительности)

9. Чем внешние раздражители отличаются от внутренних (соматофизиологических)?.

10. В чем сходство и различие естественного и гипнотического сна?

11. Всегда ли сновидения возникают в связи с событиями наяву, если да, то приведите конкретные примеры?

12. Почему целое сновидение нужно расчленять на составляющие элементы?.

13. Что дают слова-ассоциации для анализа бессознательного?

14. Чем явное содержание сновидений отличается от скрытых его мыслей?

15. Каковы основные различия детских снов и взрослых сновидений?

17. В чём сходство роли цензуры и символики сновидений?

18. Какова роль удовольствия и отвращения, симпатий и антипатий в работе цензуры?

19. В чём отличие символов мужского и женского в сновидениях?

20. Каково отличие сгущения и смещения в сновидении?

21. В чём сходство и различие архаизма и инфантильности в снах?

22. Почему желания «загоняются» в сновидения?

23. Верно ли утверждение, что неврозы возникают при фиксации на травме. Если да, то почему?

24. Почему невротические симптомы исчезают при переходе из бессознательной сферы в сознание?.

25. Есть ли связь между амнезией и защитным механизмом психики?

26. Что такое интеллектуальное сопротивление и в чем оно проявляется?

27. Чем вытеснение отличается от сопротивления?

28. Какова роль предсознания во взаимодействии сознательного и бессознательного?

29. Что такое либидо и его роль в жизни ребенка и взрослого?

30. Основные половые различия проявления сексуальности?

1. Значение эрогенных зон в развитии сексуальности?

2. Что такое Эдипов комплекс и в чем он проявляется?

33. Как регрессия и фиксация влияют на развитие невроза?

34. Почему переход от принципа удовольствия к принципу реальности положительно влияет на развитие «Я»?

35. Какова связь невротического симптома с конфликтом удовлетворения либидо?

36. Какую роль играет фантазия в жизни невротика?

37. Место Я личности в возникновении и развитии невроза?

38. Чем невротический страх отличается от реального?

39. В чем отличие детских страхов?

40. Какова связь эгоизма, нарциссизма и либидо (их сходство и различие)?

41. Какой вред порождает нарциссизм?

42. Что такое перенесение и какую функцию оно выполняет?

43. Чем гипнотическая терапия отличается от психоаналитической?

44. В чем преимущество и недостаток психоанализа (по З.Фрейду) и по Вашему мнению.

1.Чем врачебная практика отличается от психоаналитической?

На занятиях по медицине привыкли к наглядности. Вы видите анатомический препарат, осадок при химической реакции, сокращение мышцы при раздражении нервов. Позднее вам показывают больного, симптомы его недуга, последствия болезненного процесса, а во многих случаях и возбудителей болезни в чистом виде. Изучая хирургию, вы присутствуете при хирургических вмешательствах для оказания помощи больному и можете сами провести операцию. В той же психиатрии осмотр больного дает вам множество фактов, свидетельствующих об изменениях в мимике, о характере речи и поведении, которые весьма впечатляют.

В психоанализе, все обстоит совсем по-другому. При аналитическом лечении не происходит ничего, кроме обмена словами между пациентом и врачом. Пациент говорит, рассказывает о прошлых переживаниях и нынешних впечатлениях, жалуется, признается в своих желаниях и чувствах. Врач же слушает, стараясь управлять ходом мыслей больного, кое о чем напоминает ему, удерживает его внимание в определенном направлении, дает объяснения и наблюдает за реакциями приятия или неприятия, которые он таким образом вызывает у больного. Когда-то слова были колдовством, слово и теперь во многом сохранило свою прежнюю чудодейственную силу. Словами один человек может осчастливить другого или повергнуть его в отчаяние, словами учитель передает свои знания ученикам, словами оратор увлекает слушателей и способствует определению их суждений и решений. Слова вызывают аффекты и являются общепризнанным средством воздействия людей друг на друга. Не будем же недооценивать использование слова в психотерапии и будем довольны, если сможем услышать слова, которыми обмениваются аналитик и его пациент.

Беседа, в которой и заключается психоаналитическое лечение, не допускает присутствия посторонних; ее нельзя продемонстрировать.

Психоанализом овладевают, прежде всего, на самом себе, при изучении своей личности. Это не совсем то, что называется самонаблюдением, но, в крайнем случае, психоанализ можно рассматривать как один из его видов. Есть целый ряд распространенных и общеизвестных психических явлений, которые при некотором овладении техникой изучения самого себя могут стать предметами анализа. Это дает возможность убедиться в реальности процессов, описываемых в психоанализе, и в правильности их понимания. Правда, успешность продвижения по этому пути имеет свои пределы. Гораздо большего можно достичь, если тебя обследует опытный психоаналитик, если на собственном Я испытываешь действие анализа и можешь от другого перенять тончайшую технику этого метода.

Можно, конечно, на лекции по психиатрии показать учащимся неврастеника или истерика. Тот, пожалуй, расскажет о своих жалобах и симптомах, но не больше того. Сведения, нужные психоаналитику, он может дать лишь при условии особого расположения к врачу; однако он тут же замолчит, как только заметит хоть одного свидетеля, индифферентного к нему. Ведь эти сведения имеют отношение к самому интимному в его душевной жизни, ко всему тому, что он, как лицо социально самостоятельное, вынужден скрывать от других, а также к тому, в чем он как цельная личность не хочет признаться даже самому себе.

Таким образом, беседу врача, лечащего методом психоанализа, нельзя услышать непосредственно. Вы можете только узнать о ней и познакомитесь с психоанализом в буквальном смысле слова лишь понаслышке. К собственному взгляду на психоанализ вам придется прийти в необычных условиях, поскольку сведения о нем вы получаете как бы из вторых рук. Во многом это зависит от того доверия, с которым вы относитесь к посреднику.

Психоанализ как раз и стремится восполнить этот пробел. Он предлагает психиатрии недостающую ей психологическую основу, надеясь найти ту общую базу, благодаря которой становится понятным сочетание соматического нарушения с психическим. Для этого психоанализ должен избегать любой чуждой ему посылки анатомического, химического или физиологического характера и пользоваться чисто психологическими вспомогательными понятиями.

2. Дайте краткое определение ошибочным действиям и приведите конкретный пример.

Ошибочные действия человека:

оговорки - когда, желая что-либо сказать, кто-то вместо одного слова употребляет другое;

описки - когда, то же самое происходит при письме, что может быть замечено или остаться незамеченным;

очитки - когда читают не то, что напечатано или написано; ослышки - когда человек слышит не то, что ему говорят, нарушения слуха по органическим причинам сюда, конечно, не относятся.

В основе другой группы таких явлений лежит забывание, но не длительное, а временное, когда человек не может вспомнить, например, имени, которое он наверняка знает и обычно, затем вспоминает, или забывает выполнить намерение, о котором позднее вспоминает, а забывает лишь на определенный момент.

В третьей группе явлений этот временной аспект отсутствует, как, например, при запрятывании, когда какой-либо предмет куда-то убираешь, так что не можешь его больше найти, или при совершенно аналогичном затеривании. Здесь перед нами забывание, к которому относишься иначе, чем к забыванию другого рода; оно вызывает удивление или досаду, вместо того чтобы мы считали его естественным. Сюда же относятся определенные ошибки-заблуждения, которые также имеют временной аспект, когда на какое-то время веришь чему-то, о чем до и после знаешь, что это не соответствует действительности.

3. Почему столкновение намерений приводит к ошибочным действиям?

Мы понимаем под «смыслом» какого-то психического процесса не что иное, как намерение, которому он служит, и его место в ряду других психических проявлений. В большинстве наших исследований слово «смысл» мы можем заменить словом «намерение».

Разница состоит в том, что в первом случае одно намерение полностью замещается (субституируется) другим, и тогда возникают оговорки с противоположным смыслом, в другом случае намерение только искажается или модифицируется, так что образуются комбинации, которые кажутся более или менее осмысленными.

Эти положения относительно столкновения намерений как различных мотивационных векторов поведения ставили важную проблему психологического конфликта, получившую в дальнейшем разработку в психологии личности и социальной психологии.

В целом ряде случаев смысл оговорки совершенно очевиден. Это, прежде всего те случаи, когда говорится противоположное тому, что намеревались сказать. Встречаются случаи, когда оговорка просто прибавляет к смыслу намерения какой-то второй смысл. Тогда предложение звучит так, как будто оно представляет собой стяжение, сокращение, сгущение нескольких предложений.

Можно, далее, заметить, что из двух конкурирующих намерений одно всегда проявляется в ошибочном действии, другое же не всегда очевидно. Что же необходимо сделать, чтобы узнать это скрытое намерение, и, если предположить, что мы догадались о нем, какие есть доказательства, что наша догадка не только вероятна, но единственно верна. Сами по себе ошибочные действия интересуют нас лишь постольку, поскольку они дают ценный материал, который изучается психоанализом. Отсюда возникает вопрос: что это за намерения или тенденции, которые мешают проявиться другим, и каковы взаимоотношения между ними.

Подходит ли наше объяснение для всех случаев оговорок? Это еще не доказывает, что нет оговорок другого характера. Пусть будет так; для нашей теории это безразлично, так как выводы, которые мы хотим сделать для введения в психоанализ, останутся в силе даже в том случае, если бы нашему объяснению поддавалось лишь небольшое количество оговорок, что, впрочем, не так. На следующий вопрос - можно ли полученные данные об оговорках распространить на другие виды ошибочных действий? – ответ- положительно.

Вопрос о том, имеют ли для нас значение выдвигаемые другими авторами на первый план факторы нарушения кровообращения, утомления, возбуждения, рассеянности и теория расстройства внимания, заслуживает более внимательного рассмотрения, если мы признаем описанный выше психический механизм оговорки. Заметьте, мы не оспариваем этих моментов. Психоанализ вообще редко оспаривает то, что утверждают другие; как правило, он добавляет что-то новое, правда, часто получается так, что это ранее не замеченное и вновь добавленное и является как раз существенным. Нами безоговорочно признается влияние на возникновения оговорки физиологических условий легкого нездоровья, нарушений кровообращения, состояния истощения, об этом свидетельствует наш повседневный личный опыт. Но как мало этим объясняется! Прежде всего, это не обязательные условия для ошибочного действия. Оговорка возможна при абсолютном здоровье и в нормальном состоянии. Эти соматические условия могут только облегчить и ускорить проявление своеобразного психического механизма оговорки. Такие психофизиологические условия, как возбуждение, рассеянность, нарушение внимания дают очень мало для объяснения ошибочных действий. Это только фразы, ширмы, за которые мы не должны бояться заглянуть.

Влияние созвучий, сходств слов и употребительных словесных ассоциаций тоже следует признать важными. Они тоже облегчают появление оговорки, указывая ей пути, по которым она может пойти. Таким образом, как соотношение звуков и слов, так и соматические условия только способствуют появлению оговорки и не могут ее объяснить. Подумайте, однако, о том огромном числе случаев, когда речь не нарушается из-за схожести звучания употребленного слова с другим, из-за противоположности их значений или употребительности словесных ассоциаций. Мы могли бы согласиться с философом Вундтом в том, что оговорка появляется, когда вследствие физического истощения ассоциативные наклонности начинают преобладать над другими побуждениями в речи. С этим можно было бы легко согласиться, если бы это не противоречило фактам возникновения оговорки в случаях, когда отсутствуют либо физические, либо ассоциативные условия для ее появления.

Каким образом можно убедиться в существовании двух соперничающих намерений? Одно из двух намерений, а именно нарушенное, обычно не вызывает сомнений: человек, совершивший ошибочное действие, знает о нем и признает его. Сомнения и размышления вызывает второе, нарушающее намерение. Оно обнаруживается в эффекте оговорки, если только взять на себя смелость считать этот эффект доказательством.

Не отрицая установленных экспериментальной психологией зависимостей поведенческих актов от ассоциаций (т. е. связи психических явлений, возникшей благодаря их смежности в пространстве и времени), от направленности и сосредоточенности внимания, а также от возможного влияния психофизиологического состояния субъекта в данный момент. Фрейд считал все эти факты лишь «поверхностными» симптомами, за которыми скрыто мощное действие реальных мотивационных факторов. Именно последние служат той силой, которая придает ассоциациям, вниманию и другим феноменам сознания и поведения определенную направленность.