74400 (Современный русский детектив как феномен массовой литературы), страница 2

Дом был уютным. Кофе – горячим и ароматным. Газон – свежим и сочным. В прозрачном небе ярко сияло ласковое, нежаркое солнце.

Псевдоафористичность – еще одно непременное свойство массовой литературы: Алекс больше не парил в поднебесье.

Характеристики героев стандартны и даже трафаретны:

Чертыхаясь, Боб поплелся в ванную – в зеркале отразилось бледное, осунувшееся лицо, покрытое редкой бурой щетиной. Глаза запали, веки припухли, густые темные тени залегли вокруг. Лицо тяжелобольного человека. Безнадежного, угрюмого пьяницы. Возможно – горького пьяницы.

Портрет героя часто дается посредством ряда точно подобранных определений, выглядящих как штамп:

Стивен Мур – невысокий, подвижный американец, одетый с подчеркнутой, ковбойской небрежностью, и Джон Томсон – белокурый гигант, совершенный британец во всем – от безупречных ботинок до аккуратной, слегка напомаженной прически.

Обобщим сказанное. В романе М. Юденич соединены приемы массового и элитарного культурных кодов. С одной стороны, данное качество позволяет включить роман М. Юденич в контекст современной массовой культуры, а с другой – весьма определенно заявляет о его претензии на принадлежность к культуре элитарной, требующей подробной расшифровки. В то же время оно позволяет рассматривать произведение М. Юденич как типично постмодернистский текст.

В следующем романе дилогии «Welcome to Трансильвания» М. Юденич сохранила многие особенности первого текста: перебивку повествования разными сюжетными линиями, клишированность описаний, стереотипность портретных характеристик, использование лексики разных групп для выражения оценок и оживления повествования.

Создается впечатление, что автор составила своеобразный словарик, которым пользуются, в частности, и переводчики в поисках эквивалентов. Скажем, описание голоса: …негромкий, мягкий, вкрадчивый голос прозвучал из темноты…голос хозяина вообще обволакивал, струился мягким бархатом, располагающим к открытой дружеской беседе.

Отметим некий эстетизм описаний. Хотя М. Юденич постоянно усиливает драматическую линию, некоторые герои гибнут или серьезно страдают в ходе повествования, все же нет описаний мафиозных разборок, натуралистических сцен. Действие большинства современных детективов чаще всего происходит в прошлые века или в начале XX в.

3. Современный детектив происходящий в прошлые века на примере Л. Юзефович

детектив роман интеллектуальный квазиисторический

В качестве основного автора для анализа выбран Л. Юзефович. Это продиктовано несколькими причинами – не только необходимостью разграничить «мужскую» и «женскую» линии в детективе. Попробуем их обозначить. Как писатель Л. Юзефович сложился в 1980-е годы, и в его произведениях 1990-х годов использован накопленный им опыт (книги «Обрученные с вольностью», «Академический час»). Его тексты – откровенная стилизация под имевшиеся в XIX в. формы, в частности записки А. Кони.

Л. Юзефович также предложил форму интеллектуального детектива, квазиисторического романа, которая оказалась востребованной.

В конце 1990-х годов ее апробировал Б. Акунин (Георгий Шалвович Чхартишвили, р. 1956), затеявший мощную рекламу своих исторических детективов и фактически сделавший популярным и Л. Юзефовича. Отличие Б. Акунина заключается прежде всего в том, что он создает определенный проект, стилизуя эпоху в рамках постмодернистской игры с языком. В соответствии с избираемыми правилами игры он не всегда точен в некоторых датах, поскольку стремится создать ощущение необычности происходящего.

Леонид Абрамович Юзефович родился в 1947 г. в Перми, вначале проявил себя как автор научных трудов и документалист. После окончания исторического факультета Пермского пединститута служил в армии, где попробовал написать свой первый историко-фантастический роман. Его действие происходит в 1960-е годы XIX в., героем романа становится временный комиссар. В творчестве Л. Юзефовича появляется монгольская тема, он полагает, что она необычайно важна для него, потому что Монголия – «та капля, в которой способен отразиться весь мир».

Вернувшись из армии, он стал работать по специальности, до недавнего времени преподавал в школе. Параллельно Л. Юзефович защитил кандидатскую диссертацию по русскому дипломатическому этикету XV–XVII вв. Позже он опубликовал ее в виде монографии. УЛ. Юзефовича выходили и другие научные работы, например книга «Как в посольских обычаях ведется».

Решив попробовать себя в беллетристике, Л. Юзефович написал повесть «Песчаные всадники» (2001). В сильно сокращенном виде она была напечатана в журнале «Уральский следопыт». В ней появилась романтическая и даже отчасти мистическая фигура барона Унгерна, командующего белогвардейскими войсками в Забайкалье. Его необычная судьба привлекала многих авторов. Роман Л. Юзефовича «Самодержец пустыни» был переведен понятной для французского читателя метафорой «Барон Унгерн: хан степей» (1996). О значении романа говорит и полемика, предпринятая Е. Беловым в книге «Барон Унгерн фон Штенберг: Биография. Идеология. Военные походы. 1920–1921 гг.».

Перенесение действия романа в XIX в. оказалось необходимым для автора, стремившегося уйти от жесткой схемы советского детектива и получить большую сюжетную свободу. Романы о бароне Унгерне составили первую серию книг Юзефовича, вторая была представлена рядом повестей и романов о сыщике Путилине.

Своеобразной пробой пера стала повесть «Ситуация на Балканах» (1984), написанная на материале комиксов и рассказов конца XIX – начала XX в. об агенте петербургской полиции И. Путилине. Здесь рассмотрена история убийства графа фон Аренсберга, австрийского посла в Санкт-Петербурге, которая разовьется в романе «Костюм Арлекина».

Основные романы о сыщике Путилине образовали своеобразную трилогию: «Костюм Арлекина» (2001), «Дом свиданий» (2001), «Князь ветра» (2001). По времени действия второй роман предшествует первому, сюжет разворачивается в начале 1960-х годов XIX в., когда рядовой агент Иван Дмитриевич Путилин сам распутывает преступление, находя убийцу своего соседа, убитого в необычном месте, доме свиданий.

В первом по времени публикации романе – «Костюме Арлекина» – герой находится в расцвете творческих сил, ему чуть за сорок. Путилину предстоит распутать убийство крупного австрийского дипломата и спасти Россию от возможных политических осложнений. Со свойственным ему аналитическим блеском Путилин справляется с этим делом.

Роман был опубликован в издательстве «Московский рабочий», но остался практически незамеченным. Правда, был снят фильм «Сыщик санкт-петербургской полиции» и поставлена радиопьеса в 12 сериях. Но широкая известность приходит к Л. Юзефовичу не сразу.

Особый резонанс вызывает публикация в 2001 г. третьего романа – «Князь ветра», выдвинутого на премию «Национальный бестселлер». Л. Юзефович становится первым ее лауреатом, романы писателя наконец выходят массовыми тиражами в серийном оформлении в издательстве «Вагриус».

Через несколько лет он издает свой четвертый роман с интригующим названием «Казароза» (2002), написанный на основе его повести «Клуб Эсперо» (1990), выдвинутый в 2003 г. на «Букера» и вошедший в шорт-лист. В будущем автор планирует написать его продолжение.

Остановимся на построении романов, чтобы пояснить, возможен ли анализ такого рода произведений. Автор тщательно и последовательно организует текст, придавая ему рамочный характер. Все названия обыгрываются в ходе повествования, имеют прямое и обобщенное значение, часто представляют основную проблему произведения или действующих лиц.

В «Костюме Арлекина» в названии заключена основная интрига, содержится указание на место действия и тип героя. Так, выстраивая мотивировку преступления в романе, Путилин чувствует, что «весь этот чудовищный бред расползался, как костюм Арлекина». Он вспоминает балаганную пьесу, где обиженный Пьеро дергает за нитку и костюм Арлекина разваливается на куски, его хозяин практически остается голым.

Название второго романа не только указывает на место действия, но и в определенном смысле выражает позицию героя, а может быть, и самого автора: «Дом свиданий» может восприниматься и следующим образом: «Встретились, расстались, а повстречаемся ли мы там…бог знает…» Данный прием можно считать парафразом романов А. Конан Дойля.

В романах «Князь ветра» и «Казароза» с помощью названий автор представляет действующих лиц или круг персонажей, намечает основные сюжетные связи. Князем ветра называют человека, «особо искусного в создании призраков».

Увлечение мистическим началом у Л. Юзефовича становится атрибутивным признаком нашего времени, когда многие явления в шутку или всерьез объясняются авторами влиянием потусторонних сил. Но, скорее всего, речь идет о продуманности деталей, необходимых автору для выстраивания детективного сюжета.

Задача автора детектива всегда состоит именно в том, чтобы направить внимание читателя по ложному следу. Особенность текста Л. Юзефовича заключается в том, что по всему повествованию он разбрасывает своеобразные ключи, возможные отгадки, которые должны помочь раскрыть преступление. Возникает своеобразный семантический код, который и предстоит расшифровать. Данный прием также представлен в классическом детективе, например в произведениях А. Кристи.

Наряду с другими уликами и доказательствами, рассматривается и мистический жетон, найденный героем Л. Юзефовича, пытающимся разгадать смысл надписи на нем: «Знак семи звезд откроет врата». Позже окажется, что он не имеет особого значения для развития интриги и является просто ложным ходом, с помощью которого следствие может зайти в тупик. Проявив смекалку и находчивость, герой находит правильный путь.

Обычно расследование преступления происходит в романах Л. Юзефовича постепенно, в рамках традиционного классического сюжета, когда представляются все возможные подозреваемые, поэтапно рассматриваются основные улики и только в конце повествования называется имя убийцы. Читатель вовлекается в своеобразную интеллектуальную игру, которая должна стать началом поисков преступника, и сам решает, кто совершил тот или иной проступок.

Выстраивая произведения о Путилине по общей схеме развития традиционного романа, вслед за вступлением автор развивает сюжет от кульминации до заключения (эпилога). Рамочная композиция усиливается схемой «рассказа в рассказе»: истории героя записывает журналист Сафронов. Он выступает одновременно в качестве и комментатора событий, и заинтересованного читателя, и стороннего наблюдателя. Он как бы следит за своим героем и пытается исправить ход его мыслей, потому что тот склонен уходить в сторону, предаваться воспоминаниям.

Иногда автор допускает сюжетные усложнения. Они оказываются необходимыми ему для придания повествованию большей документальной достоверности. Скажем, приводятся записи допросов, варианты версий, пространные описания места действия, делаются лирические и философские отступления.

Тщательно организовывая текст, выверяя до мелочей сюжет, не допуская в основном излишних рассуждений, Л. Юзефович разворачивает действие на небольшом пространстве в короткий промежуток времени, что, несомненно, свидетельствует об аналитических способностях героя.

Как в классическом детективе, место действия прописывается подробно и в то же время лаконично с привлечением характерологических деталей:

Крыльцо, прихожая, вестибюль коридор или пространство без форм, без красок. Только запахи, от них никуда не денешься. Справа потянуло чем-то горелым.

Сообщая только необходимое, автор одновременно тщательно подбирает временные и интерьерные детали:

Дешевые бумажные обои со следами кошачьих ногтей, диван в клопиных пятнах, засаленное кресло времен Крымской войны, самодельный пуфик. Обстановка рублей на пятьсот годового жалованья. И конечно, кенар у окошка.

Система действующих лиц определяется сюжетом. Каждый персонаж выполняет строго предназначенные ему функции. Главная фигура – сыщик Иван Дмитриевич Путилин, являющийся в конце повествования начальником сыскной полиции, с этой должности он и уходит в отставку. В «Прологе» он собирается писать свои мемуары и характеризуется автором так: «Прожив почти полвека в Петербурге, он сохранил мягкие манеры и выговор южанина, произносил «ахенты» вместо «агенты», любил вареники с вишнями, к старости все чаще видел во сне меловые скалы над Осколом, после чего всякий раз просыпался в слезах, но на Родину его не тянуло». В романах последовательно воссоздаются все основные факты его биографии. В шестнадцать лет сын судебного копииста приехал в Петербург, выучился на медные деньги. О его прошлом сказано лаконично: «Тогда Иван Дмитриевич, вспомнив уездное, крапивное, подзаборное свое детство, заложил в рот три пальца».

Свою полицейскую карьеру Путилин начал с должности помощника квартального надзирателя на Толкучем рынке, потом был квартальным надзирателем Спасской части и, наконец, дослужился до высших чинов. Некоторые черты, как признается автор, он взял у своего друга юности Бориса Пысина, физика по специальности.

Но Иван Дмитриевич Путилин существовал и на самом деле. Он умер в конце XIX в. в своем имении на Новгородчине, успев написать книгу мемуаров «20 лет среди убийц и грабителей». В романе Л. Юзефовича она упоминается под другим названием – «Сорок лет среди убийц и грабителей».