конец социального (Жан Бодрийар - В тени молчаливого большинства, или Конец социального)

В тени молчаливого большинства, или конец социального — социально-философское сочинение Жана Бодрийяра (27 июля 1929 — 6 марта 2007, Франция), написанное в 1982 году, в котором автор ставит под вопрос само существование социального, предпринимает попытку деконструировать социологию как таковую, различные социологические и просто «очевидные» понятия, а также, в рамках своей собственной теории, дает характеристику основным чертам современности, таким как появившееся «молчаливое большинство» (черная дыра масс), конформизм, трансформировавшийся в гиперконформизм, наступление эпохи симуляции и гиперреальности.

Три гипотезы относительно социального

1. Социальное никогда не существовало.

Всегда имела место только симуляция социального, так как «социальные отношения» являются лишь продуктом дезинтеграции символического обмена.

2. Социальное существует, существовало и нарастает.

Социальность, расширяясь, пронизывает все, а все избежавшее ее являет собой лишь остаток. Но что, если само социальное представляет собой остаток рассеивания символического порядка, заполонивший все и получивший статус реальности. Социальное пространство отождествляется с пространством, контролируемых бюрократией связей. Таким образом, социальное — это аккумуляция смерти. Усиление социального — это, по сути, усиление «рационального» управления остатками.

3. Социальное существовало раньше, но теперь его нет.

Симулякр - «копия», не имеющая оригинала в реальности. Знак, не имеющий означаемого объекта в реальности.

• 1 порядок — отражение базовой реальности (имитации, чучела, копии, подделки).

• 2 порядок — последующее искажение и маскировка данной реальности (резюме или грабли как функциональная аналогия руки)

• 3 порядок — подлог реальности и сокрытие непосредственного отсутствия реальности, гиперреальность (деньги, мода, модель, общественное мнение).

Пространству перспективы, в котором только и может существовать социальное, приходит конец. На смену ему пришло пространство симуляции — место смешения реального и моделей. Социальное имеет смысл лишь в пределах симулякров второго порядка, симулякры третьего порядка поглощают социальное, как и саму реальность. Реальное становится гиперреальным, то есть возведенным в ранг модели, на его производство усиленно работают масс медиа и информация. Социальное же исчезает, будучи подвергнуто чрезмерной гиперреализации и интенсификации. История социального остановлена знаками реального. Отныне ничто не добирается до конца своей истории, ибо ничто не в состоянии избежать этого захвата симулякрами.

Таким образом, неясная и противоречивая, но возведенная в ранг прозрачности социальная «реальность» упраздняется своей собственной симуляцией.

Появление «молчаливого большинства» и гегемония смысла

Появление молчаливого большинства (массы) нужно рассматривать в рамках сопротивления социальному. Массы — это тень, отбрасываемая властью. Массы — это бездна, постепенно поглощающая власть. Гегемония смысла несет в себе террор схематизации, от которого и пытаются уклониться массы, превращаясь в конечном счете в некое подобие черной дыры. Превращение в ничто всего, что к ней направлено, превосходит все остальные силы.

Вместе со смыслом исчезает и информация, поэтому все призывы, основанные на более полном информировании масс, обеспечении полноценной социализации — бесполезны, ибо за всем этим массы чувствуют давление, которому и противопоставляют стратегию рассеивания смысла и потребления только зрелищ и знаков вместо смысла.

Ранее, когда властные механизмы были централизованы и бюрократизированы, пассивность масс приветствовалась властью и поддерживалось ею. Но теперь безразличие и пассивность масс предвещает крах власти, поэтому наблюдается трансформация ее установок — подталкивание к участию в управлении, к активности, призывы высказываться, говорить, дискутировать, массам навязывают социальность, участие в профсоюзных и прочих движения и т. п.. Поэтому сейчас с массой заигрывают, пытаясь реализовать обратную связь, но эффект — обратный. Информация, которую пытаются ввести в массы с целью трансформировать массы в энергию для построения «социального», лишь осуществляет дальнейшее производство массы.

Со смыслом дело обстоит также, как с товаром. Ранее власть пыталась наращивать производство смысла. Сегодня главная проблема системы — это производство смысла, без которого власть оказывается, по сути, простым симулякром, поэтому производство спроса на смысл неизмеримо важнее. В итоге имеем симуляцию, которую власть обрушивает на массы, и симуляцию, которую массы в ответ обращают на власть. Представителей у такого молчаливого большинства нет.

Прогресс и имплозия социального

Прогресс социального всегда имел обратную, теневую сторону. Полная победа социального и принятие его всеми — это иллюзия. Сопротивление ему прогрессировало более быстрыми темпами. Этапу открытой и грубой социализации соответствовало такое же открытое сопротивление. Если при традиционном открытом сопротивлении, например, средствам массовой информации группа пытается интерпретировать сообщению по-своему, то массе не требуются смыслы, они все превращают в зрелища. Наука, знание и техника существуют в качестве магических практик и потребляемых зрелищ.

Пародия на подчинение, разрушительные симуляция и гиперконформизм — вот черты современности. Массы выходят за рамки социального, играя по его же правилам, расшатывая его гиперсимуляцией; они всячески избегают смысла, идеологии, политики, истории. Сущность современности состоит в противостоянии молчаливого большинства навязываемой ему социальности. Современная социальность основана на внедрении моделей и на убеждении/разубеждении.

Современные общества строятся на основе экспансии, взрывных процессов, стремления к универсальности (рынка, закона, ценностей, стремления к завоеванию). Сегодня взрывное развитие идет такими высокими темпами, что развитие за счет «контролируемого взрыва» становится уже невозможным и общество начинает разрушаться изнутри.

Социальное, вероятно, складывается из абстрактных инстанций, возникающих на обломках предшествующих обществ. Так как складывающиеся институции работают на абстракцию питающуюся, возможно, самой сутью социального, то по мере развития институций социальное регрессирует, а не совершенствуется. Появление СМИ и самой информации ускоряет эти противоречивые процессы.

Имеет место крайне противоречивая ситуация — СМИ и информация производят социальное, но одновременно разрушают его; массы, производимые социальным, поглощают его.

Социальное возможно лишь в централизованном пространстве перспективы, которое дает смысл всему, что в нем оказывается. Но такое пространство является лишь одной из моделей симуляции, дающей место эффекту истины, немыслимой в других моделях.