«зонах идентификации», что и их «франкофонные» коллеги. Пьер Ален мимоходом упоминает об авторах с «непостоянной» стратегией (Верхарн, Сенгор, Шамуазо, Бенджеллун), которые могли бы войти во французскую литературу, но предпочли иной «нерегулярный» путь. Это наводит на мысль о невозможности «чистого» типа, о сохранении напряжения и постоянного обмена между франкофонной литературной системой и франкофонными зонами французского поля.

***

Творчество Салима Баши и Малики Мокеддем, которым посвящено данное исследование, относится к области мигрирующих литератур, вышедших из постколониального пространства «Юга». Далее, анализируя тексты, мы попытаемся выяснить, как эти авторы ощущают и позиционируют себя во франкоязычном пространстве. Подобно многим другим франкоязычным и мигрирующим авторам, они обладают

«идентичностным сверхсознанием», которое выражается эксплицитно в виде рефлексии в романах и в других тестах (статьях, интервью и т.д.) и содержится имплицитно в структуре произведений. Наша задача будет заключаться, прежде всего, в поиске и выявлении стратегий построения культурной идентичности, принимаемой франко-парижским центром (авторы имеют во Франции институциональное признание: премии, университетские исследования и т.д.), иными словами, мы попытаемся понять, каким образом они «разыгрывают карту идентичности».

ГЛАВА 2. САЛИМ БАШИ: ДИАЛЕКТИКА ВОСТОКА И ЗАПАДА В ПОЭТИКЕ ПОСТМОДЕРНИЗМА

Et ce qui se passe réellement dans le monde, c’est ce qu’il s’y crée des micro- et des macroclimats d’interpénétration culturelle et linguistique. Et quand cette interpénétration culturelle et linguistique est très forte, alors les vieux démons de la pureté et de l’anti-métissage résistent et allument ces points infernaux que l’on voit brûler à la surface de la terre.¹⁶⁹

Эдуар Глиссан

Салим Баши — один из самых известных современных писателей магрибинского происхождения, пишущих по-французски. По информации, приведенной в его литературном блоге, он «родился в 1971 году в Алжире, учился на филологическом факультете Сорбонны, и в 2001 году опубликовал свой первый роман "Пес Одиссея"¹⁷⁰ в издательстве "Галлимар". Роман был удостоен похвал критики и многочисленных литературных премий» ¹⁷¹. «Тридцатилетний Баши, в то время уже живший в Париже и работавший над диссертацией о творчестве Андре Мальро, — пишет Е. Лямина, — после столь яркого литературного дебюта без сожаления оставил свой научный труд и всецело отдался писательству» ¹⁷².

¹⁶⁹ Glissant, E. Introduction à une Poétique du Divers. P. : Gallimard, 1996. P. 19.

¹⁷⁰ Роман переведен на русский язык. См.: Баши С. Пес Одиссея / Перевод с фр. и вступление Е. Ляминой.

// Иностранная литература. —2006. — №4. С. 104-210.

¹⁷¹Bachi, S. Le Chien d’Ulysse. Le blog littéraire de Salim Bachi. [Электронный ресурс] URL:http://salimbachi.wordpress.com/about/ (дата обращения 01.09.2012)

¹⁷²Баши С. Пес Одиссея. / Перевод с фр. и вступление Е. Ляминой. С. 104.

В настоящее время его перу принадлежат несколько романов и новелл¹⁷³. Романы «Пес Одиссея» («Le chien d’Ulysse», 2001) , «Кахина» («La Kahéna», 2003) и сборник новелл «Двенадцать полуночных сказок» («Les douze contes de minuit», 2007) исследовательница творчества Баши Илария Витали называет циклом Цирты¹⁷⁴; романы «Убейте их всех» («Tuez-les tous», 2006),

«Молчание Магомета» («Le silence de Mahomet», 2008) и «Я, Халед Келкаль» («Moi, Khaled Kelkal», 2012) можно условно назвать религиозным циклом¹⁷⁵; к этому циклу примыкает небольшой рассказ «Старший брат» («Le grand frère», 2010), затрагивающий схожую тематику социально обусловленной жестокости. Автофикционная повесть «Автопортрет с Гранадой» и роман «Страсти и приключения Синдбада-Морехода» («Amours et aventures de Sindbad le Marin», 2010) в большей мере, чем другие произведения, характеризуются фрагментарным, цитатным, игровым стилем и метатекстуальными размышлениями, свойственными поэтике постмодернизма. Это игровые произведения-лабиринты, сочетающие множество разнородных смысловых и формальных элементов. Особняком стоит биографический роман «Последнее лето молодого человека» («Le dernier été d’un jeune homme», 2013), написанный на основе произведений, дневников и писем Альбера Камю от первого лица (роман приурочен к столетию со дня рождения писателя).

Романы «Пес Одиссея» и сборник «Двенадцать полуночных сказок» посвящены «алжирской трагедии» — жестокости черного десятилетия в Алжире. В романах «Убейте их всех» и «Я, Халед Келкаль» повествование ведется от лица террористов в стиле потока сознания. В этих романах, а также в рассказе с элементами черного юмора «Старший брат» исследуются

¹⁷³ После завершения настоящей диссертации 31 декабря 2014 года вышел новый роман Салима Баши

«Консул»: Bachi, S. Le Consul. P. : Gallimard, 2014.

¹⁷⁴ Passages et ancrages en France : Dictionnaire des écrivains migrants de langue française (1981-2011) / Sous la dir. de Ursula Mathis-Moser et Birgit Mertz-Baumgartner. P. : Honoré Champion, 2012. P. 105.

¹⁷⁵ Ibid.

социально-исторические причины религиозного терроризма: жестокости в среде алжирских иммигрантов и «бёров». В романах «Кахина», «Молчание Магомета» и «Последнее лето молодого человека» тема жестокости отступает на второй план в пользу более сюжетного псевдоисторического повествования. «Автопортрет с Гранадой» и «Страсти и приключения Синдбада-Морехода» подводят, на разных этапах, своеобразные творческие итоги и содержат «ключи к интерпретации» ¹⁷⁶ других произведений Салима Баши. Писатель использует «классический, порой очень изысканный язык»; в его произведениях, «несмотря на желание автора оставаться в рамках сюжетного повествования, событийный ряд постоянно усложняется из-за переплетения пространственных планов и временных искажений, создающих повествовательные лабиринты и символические эффекты» ¹⁷⁷, а

«поиск идентичности и памяти часто осуществляется через переосмысление мифов» ¹⁷⁸.

Несмотря на положительные отзывы критики и обширный корпус произведений, ученые до сих пор уделяли Салиму Баши не так много внимания. Существующие исследования, среди которых прежде всего необходимо назвать статьи Бернара Арезу¹⁷⁹ и Мартин Матье-Жоб¹⁸⁰, а также диссертацию Иларии Витали, защищенную в университете Sorbonne- Paris IV в 2007 году, посвящены в основном его первому роману «Пес Одиссея», получившему известность благодаря Гонкуровской премии за первый роман. Однако художественные тексты писателя с их нарочито постмодернистской текстурой не только интересны в плане

¹⁷⁶ Ibid. P. 105.

¹⁷⁷ Ibid. P. 106.

¹⁷⁸ Ibid. P. 105.

¹⁷⁹ Aresu, B. Arcans algériens entés d’ajours helléniques. // Échanges et mutations des modèles littéraires entre Europe et Algérie : actes du Colloque Paroles déplacées tenu à l'École normale supérieure Lettres et sciences humaines de Lyon, du 10 au 13 mars / sous la dir. de Ch. Bonn. P. ; Budapest ; Torino : L'Harmattan, 2004. P. 177-187.

¹⁸⁰ Mathieu-Job, M. Renaissance de la tragédie : Le chien d’Ulysse de Salim Bachi. // L’Entredire francophone. Bordeaux : Presses de l’Université de Bordeaux, 2004. P. 335-360.

литературоведческого анализа, но и позволяют проследить некоторые тенденции развития современной франкоязычной литературы в целом. В настоящей работе мы подробно рассмотрим роман «Страсти и приключения Синдбада-Морехода», являющийся, по нашему мнению, квинтэссенцией эстетических исканий писателя.

Салим Баши, считающий своими литературными учителями Джойса и Гомера, исследует современную реальность сквозь призму мифа и истории. В романе «Страсти и приключения Синдбада-Морехода» автор обращается к проблемам современного глобализованного мира и крайней жестокости истории, представляющей собой вереницу войн и конфликтов. Несмотря на формальную постмодернистскую ориентированность, Баши, кажется, находится в поиске истинных ценностей среди хаоса мира, которые определяются постепенно путем отрицания ложных ценностей эпохи. Такими истинными ценностями становятся литература и искусство, выходящие за пределы национальных границ.

В этом романе Салим Баши в очередной раз обращается к фигуре путешественника (тематика путешествия уже обыгрывалась, например, в романах «Пес Одиссея» и «Кахина»). Главный персонаж Синдбад — современный купец, продающий в Алжире товары с лейблом «Made in China», затем — алжирский беженец в Европе и «экзистенциальный мигрант», путешествующий по миру. Тематика путешествия свойственна одновременно мигрирующей и магрибинской литературе, причем в последнем случае она часто приобретает форму путешествия восточного героя на Запад, что позволяет затронуть вопрос дисбаланса идентичности и столкновения западного и восточного миров. В романе Баши это традиционное путешествие наполняется новыми смыслами. Если ранее восточный герой открывал для себя новый и чуждый ему мир, то Синдбад наделен универсализмом мышления, благодаря которому он не испытывает

чувства отчуждения в пространстве Другого. Он наделен критическим взглядом, разоблачающим симулякры и фальсификации современного мира, будь то в Европе, Магрибе или на Ближнем Востоке. Традиционный вопрос франкоязычной магрибинской литературы скорректирован в духе времени: Салима Баши интересует не столько столкновение цивилизаций, сколько причины жестокости всемирной Истории, жестокости, возникающей из иллюзии разделения мира по культурному и

«цивилизационному» принципу. Герой романа, по сути, не принадлежит ни к одной из представленных культур: это транскультурный и транснациональный персонаж, представляющий собой новую модель современного человека, которую мы и попытаемся проанализировать в данной главе.

2.1 Транстекстуальность как метод письма

Салим Баши активно использует в своем творчестве художественные приемы постмодернизма, которой находит отражение, в частности, в его

«цитатном мышлении». Роман о Синдбаде носит «ярко выраженный, очевидный и эксплицитный» ¹⁸¹ транстекстуальный характер. Мы используем термин «трастекстульность» в значении, которое придавал ему Ж. Женетт: это «все явные или неявные связи, которые [текст] устанавливает с другими текстами» ¹⁸². Транстекстуальность «находится в точке пересечения тех связей, которые субъект устанавливает между собой и своей памятью, реальной действительностью и литературой» ¹⁸³. В романе Баши присутствуют в эксплицитной или имплицитной форме все типы транстекстуальности, описанные Женеттом: от обширной гипертекстуальной базы до паратекста, выходящего за пределы произведения. Транстекстуальные связи становятся «каркасом произведения» ¹⁸⁴. Далее для иллюстрации этого положения мы выделяем в романе различные типы «текстуальной трансцендентности» по классификации Женетта, не забывая о том, что четких границ между различными типами транстекстуальности не существует. Затем мы попытаемся дать объяснение явлениям трантекстуальности и показать, каким образом они влияют на интерпретацию романа.

1. Интертекст («отношения соприсутствия между двумя или несколькими текстами» ¹⁸⁵). Роман Салима Баши, казалось бы, соткан из больших или малых цитат, слившихся с текстом или выделенных

¹⁸¹ Genette, G. Palimpsestes. La littérature au second degré. P.: Seuil, 1982. P. 16.

¹⁸² Ibid. P. 7.

¹⁸³ Пьеге-Гро, Н. Введение в теорию интертекстуальности. Пер. с фр. / Общ. ред. и вступ.ст. Г. К. Косикова.

— М: Издательство ЛКИ, 2008. С.153.