186996 (Лингвоэтическая картина мира: концепты «счастье» и «блаженство» как семантические дуплеты)

Лингвоэтическая картина мира: концепты «счастье» и «блаженство» как семантические дуплеты

Михайленко Ольга Михайловна

Автореферат диссертации на соискание ученой степени Кандидата филологических наук

Общая характеристика работы

Реферируемое диссертационное исследование посвящено изучению лингвоэтической картины мира и семантически дуплетных концептов «Счастье» и «Блаженство», являющихся этическими категориями. Следует отметить возрастающий интерес лингвистов к анализу языковых явлений, направленному на выявление национально-культурной специфики важнейших категорий этики, например, «счастье» (Воркачев (а), 2002) и философии, например, «бытие» (Снитко, 1999).

Действия по объективации картины мира в рамках какой-либо сферы деятельности осуществляются, как правило, с целью созидания образа мира. Процедуры метаобъективации (метамоделирования) осуществляются исследователями с целью выявления самой картины мира и представления ее в качестве объекта изучения, поскольку таковой не существует в виде, полностью открытом для наблюдения. Чтобы объективировать саму картину мира, необходимо осуществить ее рациональную реконструкцию путем "вычитывания" картины мира по ее следам в текстах, и зафиксировать в форме метамодели.

Наиболее тщательно разработанным фрагментом языковой картины мира, на наш взгляд, является группа этических концептов, что в свою очередь также позволяет выделить лингвоэтическую картину мира как предмет отдельных исследований. Этим в значительной мере и определен выбор темы нашей диссертационной работы.

Исследование выполнено с учетом лингвокультурологических подходов; лингвокультурология относится к наиболее активно развивающимся областям лингвистики, и проблема классификации и описания типов культурных концептов представляет собой один из наиолее актуальных аспектов этой отрасли науки.

Необходимость лингвистического исследования важнейших аксиологических и этических категорий, как культурномаркированных, обусловили актуальность данного исследования.

Объектом исследования выступают лексические и фразеологические средства описания и формирования этических концептов «Счастье» и «Блаженство».

Предметом диссертационного исследования являются способы и средства языковой реализации этических концептов «Счастье» и «Блаженство» в паремиологическом фонде русского языка, в русских религиозных текстах, в языке текстов художественной литературы; их статус как семантических дуплетов.

Источниками фактического материала исследования послужили сборники пословиц и поговорок русского народа (Аникин В.П. Русские пословицы и поговорки. М., 1988, Даль В.И. Пословицы, поговорки и прибаутки русского народа в 2-х т. СПб., 1997, Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1993), а также фрагменты текстов русской художественной литературы (А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, Л.Н. Толстой, А.С. Грибоедов, И.А. Крылов, Ф.м. Достоевский, В.м. Саянов, К.М. Симонов, А.Т. Твардовский, М. Шолохов и др.), извлеченные методом сплошной выборки.

Выбор материала обусловлен рядом важных особенностей, доминирующими из которых является культурно-эстетическая значимость того или иного художественного произведения, его роль в формировании морально-нравственной иерархии ценностей нации, а также статус пословично-поговорочного фонда русского языка как закодированного языкового сознания нации. Объем картотеки выборки составил более 3000 единиц анализа.

Целью данной работы является изучение особенностей интерпретации этических концептов «Счастье» и «Блаженство» в современном русском языке, установление их семантической корреляции.

Поставленная цель и логика исследования предопределили необходимость решения следующих задач работы:

разграничение понятий «концептуальная картина мира» и «языковая картина мира»;

описание языковой картины мира как сферы бытования концептов;

анализ концепта как лингвоконцептологической единицы в лингвокультурологическом аспекте;

выявление лингвокультурного потенциала лексемы «счастье»;

выявление особенностей интерпретации концепта «Счастье» на материале пословиц и поговорок русского языка а также текстов художественной литературы;

определение лингвокультурного потенциала лексем «благо», «блаженство», «благодать»;

характеристика особенностей интерпретации концепта «Блаженство» на материале русских религиозных и художественных текстов.

Методологическую базу работы составляют фундаментальные исследования по актуальным проблемам культурного концепта и теории языка в целом (В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников, Ю.С. Степанов, Д.С. Лихачев, Н.Д. Арутюнова, Г.П. Немец, Е. С. Кубрякова, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, Л.Ю. Буянова, Н.Б. Мечковская и др.).

Научная новизна исследования и полученных результатов состоит в установлении статуса семантических дуплетов данных этических концептов. В выявлении особенностей и многообразия интерпретаций концептов «Счастье» и «Блаженство» как важнейшей этической категории в современном русском языке (на лексикографическом материале, на материале пословиц и поговорок русского народа, на основе русских религиозных текстов, по данным текстов художественной литературы). Новым является подход к феномену семантической дуплетности концептов как к важнейшему фактору развития языковой картины мира и языка в целом. Ведение в научный оборот понятия и термина «лингвоэтическая картина мира».

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что осуществлено расширение и уточнение важнейших понятий и терминов теории языка и лингвоконцептологии («концепт», «языковая картина мира», «семантический дуплет» и др.); проведен многослойный концептуальный анализ базовых ментальных понятий «счастье» и «блаженство»; разработана модель описания других актуальных для национального самосознания этических и аксиологических категорий.

Практическая значимость работы определяется исследованием специфики бытования концептов «Счастье» и «Блаженство» как важнейшей этической категории в религиозном, паремиологическом и литературно-художественном наследии русской культуры. Результаты исследования могут быть рекомендованы к использованию как при проведении лексикографических изысканий, так и при чтении курсов по теории языка, межкультурной коммуникации, спецкурсов «Лингвокультурология», «Концептология» в вузе.

На защиту выносятся следующие положения:

Концепт «Счастье» как аксиологическая ментальная единица языковой картины мира репрезентирует такие базовые смыслы, как «благосклонность судьбы», «удача», «интенсивная радость», «положительный баланс жизни», «чувство удовлетворения жизнью», выступая чувственно-эмоциональной формой идеала.

2. В религиозном дискурсе концепт «Блаженство» является базовым, так как обозначает желанный результат общения человека с Богом и понимается как «особая божественная милость, ниспосылаемая человеку для его спасения; Божья помощь и защита, даруемые каждому христианину в его повседневной жизни; сформулированные в заповедях блаженств высшие радости, обещанные Иисусом Христом в Нагорной проповеди как награда за праведность». Значение концепта «Блаженство» в религиозном дискурсе продолжает оставаться неизменным на протяжении всей истории русской православной церкви.

3. Концепты «Счастье» и «Блаженство» имеют исторически эволюционирующий и изменчивый характер, что нашло отражение в особенностях их реализации в различных типах текстов.

4. Возникли и развивались концепты «Счастье» и «Блаженство» как два разных, не связанных друг с другом феномена. В результате постепенной секуляризации русской культуры концепт «Блаженство» стал утрачивать религиозное направление и постепенно сближаться по значению с концептом «Счастье», что подтверждается на материале языка художественной литературы.

5. Бытование этических категорий «Счастье» и «Блаженство» как семантически синонимичных иллюстрируют характерную для русского языка тенденцию к множественному образованию семантически дуплетных концептов, многофакторность развития концептуальных признаков языка.

Основными методами в данной работе являются: описательный метод синхронного анализа; метод контекстуального анализа; методы наблюдения, сравнения и интерпретации; метод текстологического анализа и др.

Работа прошла апробацию. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседании кафедры общего и славяно-русского языкознания Кубанского государственного университета.

Результаты исследования были представлены на различных международных, всероссийских, межвузовских научных и научно-практических конференциях: «Русский язык и активные процессы в современной речи» (Ставрополь, 2003), «Актуальные проблемы общей и адыгейской филологии» (Майкоп, 2003), «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар, 2003, 2006), «Философия науки: прошлое, настоящее, будущее» (Краснодар, 2005), «Лингвистическая организация дискурса: функциональные и содержательные аспекты» (Краснодар, 2005), «Экологический вестник научных центров черноморского экономического сотрудничества. Приложение № 2. Дискурсивное пространство: эволюция и интерпретации» (Краснодар, 2006).

По теме диссертации опубликовано 7 научных работ.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Библиографического списка.

Содержание работы

Во Введении обосновывается выбор проблематики и актуальность темы исследования, представлены объект, предмет, практический языковой материал работы, раскрывается ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются цель и задачи, а также положения, выносимые на защиту, характеризуется общая и методологическая база исследования.

В первой главе – «Концепт как основная единица языковой картины мира» - освещаются теоретические положения, определяющие лингвокультурный концепт как предмет лингвистического изучения, уточняется используемый терминологический аппарат, рассматриваются понятия «картина мира», «лингвистическая картина мира», «лингвоэтическая картина мира», «концепт».

Картина мира передает сущностные в понимании ее носителей свойства бытия и является продуктом всей духовной деятельности человека, то данное явление предстает как «субъективный образ объективной реальности и входит, следовательно, в класс идеального, которое, не переставая быть образом реальности, опредмечивается в знаковых формах, не запечатлеваясь полностью ни в одной из них» (Постовалова, 1988:21).

Учеными выделяются два наиболее важных способа постижения человеком окружающего мира: 1) мир, актуализируемый в ходе обыденного, разумного, эмоционального познания в результате повседневного опыта и различных видов преобразовательной деятельности человека, и 2) мир, сложенный в ходе научного познания и отражения реальной действительности. Им соответствуют наивная и научная картины мира.

Основу понятия «картина мира», таким образом, составляет изучение представлений человека о мире. Следовательно, справедливо утверждение представителей когнитивной лингвистики о том, что наша концептуальная система зависит от физического и культурного опыта.

Человек формирует целостный глобальный образ мира, именуемый «картиной мира», в результате всей своей духовной-практической активности, следовательно, любая попытка обнаружить какой-либо один процесс, доминирующий в формировании общей картины мира у человека, с неизбежностью оканчивается неудачей.

При исследовании концептов «Счастье» и «Блаженство» необходимо учитывать что, картина мира имеет две базисные функции: «интерпретативную (осуществлять видение мира) и вытекающую из нее регулятивную (служить ориентиром в мире, быть универсальным ориентиром человеческой жизнедеятельности)» (Постовалова, 1988:25).

Наличие множества картин мира, воплощающих различные мировидения людей, есть не субъективная прихоть истории, а ее объективная необходимость…

В строгом смысле слова, существует столько картин мира, сколько имеется наблюдателей, контактирующих с миром. Субъектом картины мира, смотрящим на мир и изображающим свое видение, могут быть: 1) отдельный человек (эмпирический субъект), 2) отдельная группа людей (сообщество), 3) отдельный народ (народы),4) человечество в целом…

Существует несколько качественно различных типов субъектов картин мира: взрослые и дети; лица психически нормальные и лица с нарушениями в психике; люди современной цивилизации и люди архаического миропонимания. Соответственно выделяются три принципиально различных типа картин мира:

1) картина мира взрослого человека и детская картина мира;

2) картина мира психически нормального человека и психопатологическая картина мира;

3) "цивилизованная" картина мира и архаическая…(Постовалова, 1988:32).

В каждой самостоятельной сфере общественного сознания — мифологии, религии, философии, науке — существуют свои особые средства мировосприятия, свои "призмы", через которые человек видит мир. Итогом такого мировидения и являются соответствующие картины мира — мифологические, религиозные, философские, научные. Собственно говоря, существует столько картин мира, сколько имеется "миров", на которые смотрит наблюдатель.

Три главных составляющих человеческого сознания: познавательный, нравственный и эстетический компоненты — формируют «мир человеческого духа». Каждая из этих областей сознания имеет «специализированную отрасль духовного производства: в познавательной сфере такой отраслью является наука, в нравственной — мораль и право, в эстетической — искусство" (Никитин, 1981:6).

Картина мира, как всякий семиотический объект, имеет содержательные и формальные свойства. К содержательным свойствам картины мира можно отнести следующие (Постовалова, 1988:43-55):

1) картина мира космологически ориентирована (она есть глобальный образ мира); 2) картина мира антропоморфична; 3) для картины мира характерна облигаторность действия при одновременно полуосознаваемом характере.

Б.А. Серебренников высказывает мысль о том, что связь языковой и концептуальной картин мира осуществляется в языке двояким способом: «Язык означивает отдельные элементы концептуальной картины мира. Это означивание выражается обычно в создании слов и средств связи между словами и предложениями. Язык объясняет содержание концептуальной картины мира, связывая в речи между собой слова» (1988:107). Следовательно, в объяснении концептуальной картины мира участвуют характерные для каждого языка «слова, формативы и средства связи между предложениями, а также синтаксические конструкции» (там же).