157568 (“Невидимая рука” избирательного процесса), страница 2

Мы уже сделали вывод, что наиболее высокий абсентеизм среди молодежи. Но молодежь в возрасте от 18 до 30 лет, как правило, более образована, чем самое старшее поколение. Следовательно, высокий скачок абсентеизма среди малообразованной части населения приходится не столько на молодежь, сколько на другие возрастные категории. Таким образом, уровень образования как фактор, влияющий на электоральное поведение, не вызывает никакого сомнения. Влияние этого фактора станет более понятным, если его сопоставить с таким фактором, как принадлежность к определенной социальной категории. Все наши респонденты разбиваются на две большие, приблизительно равные группы: работающие и неработающие. Данные об их отношении к голосованию на выборах представлены в табл. 2.

Таким образом, из всех социальных категорий, представленных в выборке, наиболее активное участие в выборах местных органов власти принимают домохозяйки, пенсионеры, служащие с высшим образованием и представители интеллигенции (образование, наука, здравоохранение, культура). Среди всех этих категорий больше половины всегда участвуют в выборах. Выше всего абсентеизм среди студентов и предпринимателей. Среди них третья часть никогда не голосует. Любопытный парадокс: студенты — наиболее пассивная часть избирателей, а лица с высшим образованием — наиболее активная. Но

Таблица 2

Отношение к участию в выборах в зависимости от принадлежности к той или иной социальной категории (в %)

Работающие:

студенты через определенный отрезок времени становятся этими лицами с высшим образованием. То есть из самых пассивных превращаются в самых активных. Видимо, процесс ресоциализации бывших студентов в новых социальных условиях, постепенное нарастание ответственности за самого себя, свою семью, свое дело приводят к иному восприятию власти и своего места в политическом процессе. Но доля студентов и предпринимателей в общем составе населения — небольшая. Основную часть работающего населения индустриального города составляют рабочие, другие категории рядовых работников, приравниваемых к рабочим, и инженерно-технические работники. Среди них, как видим из табл. 2, примерно две трети всегда или часто отказываются от голосования. Их абсентеизм, на наш взгляд, связан с материальным положением.

Весьма показательной является зависимость электоральной активности от продолжительности проживания в городе. По данным нашего исследования, уроженцы Новосибирска составляют менее 40% респондентов. Но все же разница между теми, кто живет в городе больше двадцати лет и теми, кто живет менее одного года есть и она, с точки зрения электорального поведения весьма существенна. Более того, нам удалось установить определенную закономерность: чем больше человек живет на одном месте, тем он активнее как избиратель. Достаточно сказать, что голосуют всегда 29% тех, кто проживает в Новосибирске менее одного года, 33% — от одного до пяти лет, 34% — от шести до 10 лет, 42% — от одиннадцати до двадцати лет, 60% — больше двадцати лет и 43% — всю жизнь. Сразу поясним, почему среди проживающих в городе всю жизнь голосующих всегда всего 43%. Потому, что это далеко не всегда люди пожилого возраста. Наоборот, среди тех, кто живет в Новосибирске всю жизнь больше всего молодежи. А молодежь, как мы уже знаем, наиболее пассивна в электоральном отношении. Очевидно, сказывается и психология тех, кто недавно переехал на новое место, остающихся равнодушными к местным органам власти, да и к федеральным, ибо миграция часто бывает вынужденной, а виновными в этом случае по традиции считаются власти предержащие. Кроме того, среди вновь прибывших много студентов. Они весьма пассивны. В любом случае, сделанный мной вывод, касающийся возрастания электоральной активности по мере увеличения срока проживания в конкретном населенном пункте, представляется весьма убедительным. Для большей жесткости вывода замечу, что никогда не голосуют 3% тех, кто живет в городе больше двадцати лет, 5% тех, кто живет от одиннадцати до двадцати лет, 17%, тех, кто живет от шести до десяти лет и 39% тех, кто живет меньше одного года.

Таким образом, мы рассмотрели влияние целого ряда факторов на электоральное поведение. Очевидно, это влияние носит не случайный характер, а объективно обусловлено особенностями различных категорий избирателей. Действительно пол, возраст, образование, социальный статус, продолжительность жизни на одном месте являются социально-демографическими признаками, позволяющими осуществлять типологизацию населения. Тот факт, что эти признаки влияют, а иногда и обуславливают электоральное поведение, говорит о том, что они характеризуют не только внешнее сходство, но и создают некую внутреннюю связь, некое родство, которое не может не учитываться в ходе проведения избирательной кампании. А это значит, что степень управляемости электоральным поведением имеет ряд существенных ограничений. Эти ограничения обусловлены целым набором факторов. Они объективны, не поддаются “переделке” в ходе PR-кампаний. К числу названных выше факторов следует отнести и ментальность. В данном случае мы говорим о специфичности характера людей, который складывался в течение столетий, и который преодолеть в ходе организованной кампании, нельзя. Все это — продукт социального регулирования, осуществляющегося на бессознательном уровне.

Объективность действия указанных факторов можно проиллюстрировать на примере молодежи с ее электоральной пассивностью. Молодое поколение, как известно, характеризуется неустойчивостью своих взглядов, своей идеологии. Оно осваивает ментальность, присущую обществу, по мере своей социализации. Скажем здесь и ментальность, и социализация — продукт социальной самоорганизации. То есть молодежь — это та социальная категория, которая находится еще в стадии формирования своего мировоззрения. Поэтому молодежь — уязвимая часть общества с точки зрения воздействия на нее со стороны политтехнологий. Тот факт, что большая часть молодежи уклоняется от участи в избирательном процессе, говорит о том, что общество обладает неким защитным механизмом, который посредством самоорганизации как бы выводит из игры наиболее шаткую, легко поддающуюся ангажированию, часть общества. То же самое касается и наименее образованных и вновь прибывших в данную местность. И те, и другие, и третьи не являются носителями интересов данной территориальной общности, их активное участие в избирательном процессе было бы опасным для этих интересов и, как видим, некая “невидимая рука” выводит их из процесса принятия важного решения. Разумеется, речь идет не о всех, а об основной, так называемой критической массе, которая, проявив активность, могла бы внести существенные коррективы в итоги голосования. Но этого не происходит.

Таким образом, мы, подражая А.Смиту и говоря о “невидимой руке”, отнюдь не имеем в виду некую мистическую силу. Избирательный процесс связан с внутренними пертурбациями системы, которая, стремясь к сохранению своей устойчивости, находит механизмы, обеспечивающие эту устойчивость. Трудно на рациональном уровне объяснить действие этих механизмов. То, с чем мы сталкиваемся в избирательном процессе, нельзя объяснить, пользуясь терминологией из арсенала механики. Это, скорее всего, то, что психологи называют коллективным бессознательным.

Опрос проведен в ноябре 2001 г. Региональным информационно-аналитическим центром СибАГС (руководитель исследования А.В.Новокрещёнов). Опрошено 700 человек в г. Новосибирске по репрезентативной выборке.

Список литературы

Вавилина Н.Д., Виноградов С.Б., Вольский А.Н. и др. Социальный мир молодежи. Новосибирск: изд-во СОРАН, 1999. С.98.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://sociologia.iatp.by