157568 (“Невидимая рука” избирательного процесса)

“Невидимая рука” избирательного процесса.

Новокрещёнов А.В.

Новокрещёнов Александр Васильевич — кандидат социологических наук, доцент, руководитель Регионального информационно-аналитического центра Сибирской академии государственной службы.

В Новосибирске, как, впрочем, и по всей стране, в выборах участвует меньшинство избирателей. Например, на выборах городского совета депутатов в декабре 2000 г. голосовали 23% избирателей. Только со второй попытки в марте 2001 г. удалось сформировать представительную власть города. Но и на этот раз голосовало всего 37%, то есть почти 2/3 избирателей выборы проигнорировали вновь. Активность населения повышалась всеми мыслимыми и немыслимыми средствами. Всемерно задействовался так называемый административный ресурс города и области.

Выборы стали своеобразной индустрией, в них заняты тысячи, а может даже десятки тысяч человек: постоянно действующие избирательные комиссии, средства массовой информации, всевозможные центры и институты, разрабатывающие технологии управления электоральным поведением, проводящие социологические опросы. Здесь “крутятся” огромные деньги, "официальные" и идущие “черным налом”. Создается впечатление, что избрать можно любого человека на любой пост. Для этого нужна лишь хорошая профессиональная команда и, конечно, деньги, много денег. Но действительно ли любой человек может быть избран на любой пост? Действительно ли люди или как их в этом случае называют электорат — это та инертная масса, тот “пластилин”, из которого можно вылепить все что угодно? Есть ли ограничения в процессе управления электоральным поведением?

С точки зрения синергетического подхода любая система имеет “механизм” самозащиты, сохранения своей стабильности и целостности. Есть ли такой механизм у местного сообщества, оказавшегося в ситуации альтернативных выборов органов власти? Безусловно, демократический метод формирования органов власти есть форма самоорганизации территориальных общностей, но еще раз подчеркнем: только в том случае, если эта форма возникла в ходе естественного процесса самоорганизации, а не навязана искусственно.

Согласно Ст.12 Конституции Российской Федерации, местное самоуправление в рамках своей компетенции самостоятельно, и его органы не входят в структуру органов государственной власти. Сегодня избранный глава администрации независим от органов государственной власти, он подотчетен только населению, его избравшему. Но механизма контроля за его деятельностью со стороны местного сообщества нет. Представительный орган такую функцию осуществлять не может, ибо председательствует на его заседаниях, как правило, тот же глава администрации. Следовательно, он и определяет характер всей деятельности муниципалитета. Далеко не все жители муниципальных образований разбираются в этих тонкостях, но интуитивно чувствуют беспомощность представительного органа и в выборах депутатов, как показано на примере Новосибирска, участвовать отказываются. Огромное значение приобретает субъективный фактор — личностные особенности главы администрации: его политические взгляды, деловые качества, моральный облик. Персонал администрации находится в полном ведении главы и подбирается им “под себя”. Таким образом, социальная система, каковой является муниципальное образование, может оказываться под угрозой утраты своей идентичности.

В ходе нашего исследованиямы попытались определить, обладает ли территориальная общность каким-то механизмом защиты в ходе выборов. Речь идет не о механической конструкции, а о спонтанной регуляции социального процесса. В частности, нас интересовало влияние таких факторов, как пол, возраст, образование, социальный статус на избирательный процесс, т.е. реакция биосоциальных признаков на возможное посягательство на системную целостность и идентичность социума.

На вопрос, заданный новосибирцам, “Всегда ли Вы участвуете в выборах, проводимых в нашей стране, области, городе?” 43% респондентов ответили: “всегда”, 42% — “иногда”, а 13% — “никогда”. В зависимости от пола респондентов (мужская группа опрошенных и женская приблизительно равны по численности) ответы существенно разнятся. Среди мужчин: всегда голосуют 40%, иногда — 44%, никогда — 15%. Среди женщин: всегда голосуют 45%, иногда 42%, никогда — 13%. Женщины, как видим, более активны в электоральном поведении, чем мужчины. Этот факт не случаен, как может показаться на первый взгляд. Согласно статистическим данным соотношение мужчин и женщин в Новосибирске, как, впрочем, и во всей стране, не равнозначно. Женщин значительно больше, причем с возрастом это соотношение сильно меняется в пользу женщин. Если в возрастной группе 18-29 лет мужчины составляют 49%, а женщины — 51%, то уже в возрастной группе 30-59 лет мужчины составляют 46%, а женщины — 54%. Весьма драматично выглядит соотношение мужчин и женщин в возрастной группе 60 лет и старше. Здесь уже мужчин 35%, а женщин — 65%, то есть женщин практически в два раза больше, чем мужчин. А поскольку женщины более активны и их больше, чем мужчин, причем в тех возрастных категориях, которые традиционно более законопослушны и дисциплинированы, то можно сделать вывод: кого женщины предпочтут, тот и будет избран. Более того, можно предположить, что ныне действующие руководители — это выбор наших женщин.

Каковы же политические ориентации женщин, являющихся доминантной силой в избирательном процессе? Если в самом общем виде выразить пути возрождения России, избранные основными политическими силами, и определить мнение женщин относительно этих путей, то окажется:

1. За восстановление экономики на основе капиталистического развития с учетом национальных интересов и на национальной основе: 56% респонденток — за и скорее за, чем против; 28 — против и скорее против, чем за.

2. За развитие по капиталистическому пути с опорой на поддержку и по модели западных стран: 35% — за и скорее за, чем против; 49 — против и скорее против, чем за.

3. За возрождение социалистических принципов хозяйствования, но с регулируемым рынком и равноправием всех форм собственности: 39% —за и скорее за, чем против; 44 — против и скорее против, чем за.

4. За полное восстановление советских принципов хозяйствования: 26% — за и скорее за, чем против; 56 — против и скорее против, чем за.

Таким образом, мы видим, что женщины, с одной стороны, патриотичны, а с другой, осторожны и практичны. Во-первых, большинство женщин хорошо понимает, что возврата к прошлому, в принципе, быть не может, в то же время они не против сохранения всего лучшего, что было при социализме. Речь идет, прежде всего, о социальных гарантиях, которые мы потеряли. Во-вторых, иллюзорность надежды на Запад и, тем более стать страной Запада, для большинства женщин очевидна. Перспектива России, по их мнению, это капиталистическое развитие с государственно-регулируемой экономикой, равноправием всех форм собственности и гарантиями для всех слоев населения. Я бы сказал, что это типичная позиция социал-демократии, которой в явно выраженной форме у нас пока нет.

Но, более детально анализируя политические пристрастия женщин, можно увидеть некоторые разительные противоречия. Если эти четыре пути идентифицировать с конкретной личностью, например, национальный капитализм — с Путиным, опору на Запад — с Явлинским, социализм с равноправием всех форм собственности — с Зюгановым, возврат к прошлому — с Анпиловым, то наибольшую поддержку получают пути, за которыми стоят Путин и Зюганов. Но, и в этом парадокс, когда мы предлагаем женщинам выразить свои симпатии по отношению к конкретным политическим деятелям, то оказывается, что самой симпатичной фигурой для многих новосибирских женщин оказывается Явлинский. Получается так, что его политический курс отвергается, а сам он принимается. В этом особенность женского электората — способность как бы отделить взгляды политического деятеля от всей его личности. Конечно, это характерно далеко не для всех женщин, но на большом массиве это прослеживается однозначно.

Говоря о факторах, обусловливающих политические ориентации женщин, нельзя не сказать и о такой чрезвычайно важной, на наш взгляд особенности, как практичность. Как уже было сказано, женщины, предъявляя требования к кандидату на высокий пост, не оставляют без внимания такое его качество, как внешность, умение преподнести самого себя, но не только. На первое место они все же ставят знание дела, на второе — опыт, на третье — образованность, на четвертое — безупречную репутацию, на пятое — решительность, на шестое — постоянство и на седьмое — открытость взглядов, откровенность.

Теперь рассмотрим влияние возраста избирателей на участие в голосовании. Как видно из табл. 1, с увеличением возраста избирателей их избирательная активность возрастает, однако, не до предела. Лица в возрасте старше 60-ти лет, а к ним относятся и те, кому за семьдесят, часто в силу слабости своего здоровья и, может быть, утраты интереса к политической жизни, не столь активны, как избиратели помоложе. Многие из них испытывают разочарование в жизни от того, что все их идеалы отвергнуты, сами они в нищете, все, что создано их поколением (материальные ценности) присвоено теми людьми, которые в этом созидании никакого участи не принимали.

Наибольший абсентеизм наблюдается среди молодежи. По данным нашего опроса, только одна треть молодежи участвует в голосовании всегда. А две трети голосуют либо время от времени, либо вообще не голосуют. Это данные 2001 г. По имеющимся у нас данным за 1993 год 2 участие в выборах в Новосибирской области принимало всего 10-12% молодых людей в возрасте до тридцати лет. Избирательная активность молодежи в последние годы, как видно, возросла. Однако является ли это позитивным моментом? Мы уже отметили, что женщинам свойственна обстоятельность при принятии решения о голосовании за того или иного кандидата. Молодежь, хотя в ее состав входят и девушки, имеет совершенно иной психологический склад. Если для пожилых людей характерно занижение оценки своего материального положения, то для молодежи — наоборот, свойственно его приукрашивать. Назвать себя

Таблица 1

Зависимость участия в голосовании от возраста избирателей (в %)

бедным мало кто решается. Ибо здесь тотчас же возникает вопрос о способностях, интеллекте, адаптивности. Признать свою слабость и неумелость может лишь тот, кто уже не надеется ни на что. Среди проблем, которые в наибольшей степени беспокоят молодежь на первом месте стоят деньги, на втором — учеба, дальше идут работа, жилье и здоровье. Все же свое материальное положение молодежь оценивает значительно выше, чем все городское население в среднем. Забегая несколько вперед, отметим, что в Новосибирске только 1% респондентов оценивает материальное положение своей семьи как очень хорошее, 6% — как хорошее, 50% — как среднее, 33% — как плохое и 6% — как очень плохое. Отвечая на вопрос о своем материальном положении 30% молодых людей назвали его хорошим и очень хорошим, 50% — средним, 18% — плохим и 2% — очень плохим. Как видим, ситуация не так уж плоха, особенно на общем фоне. Очевидно, родители делают все возможное, чтобы оградить своих детей от материальных трудностей. Чем старше респонденты, тем хуже оценивается материальное положение. Возможно, в этом есть и объективный смысл. Среди “челноков”, торговцев на вещевом рынке, предпринимателей разного рода большинство составляют молодые люди в возрасте до тридцати лет.

Несмотря на то, что материальное положение молодежи более или менее благополучно (по сравнению с пожилыми людьми), степень социального оптимизма, социальное самочувствие многих молодых людей оставляет желать лучшего. Неуверенность в завтрашнем дне, тревога за свое будущее — все это вызывает у молодежи состояние фрустрации. Только 43% сказали, что они в нынешних условиях решились бы создать семьи. Существенно отличаются от взрослых ценностные ориентации молодежи. Большинство стремится занять солидное место в обществе, удачно жениться (выйти замуж), стать богатым, уехать на Запад. Работать во имя интересов общества хотели бы только 3%. То, чему воспитывали советских людей на протяжении десятилетий, быстро утратило свою ценность. Молодежь настроена более модернистски, чем старое поколение.

Образование респондентов так же относится к числу регулирующих факторов. Среди лиц, имеющих незаконченное среднее образование, голосуют 31%, среднее — 32%, среднее специальное — 38%, высшее и незаконченное высшее — 52%. Чем выше образование, тем выше электоральная активность. Еще более наглядно выглядит эта картина, если взглянуть на нее с точки зрения тех, кто не голосует. Никогда не голосует 8% лиц с высшим и незаконченным высшим образование, 14% — со средним специальным образованием, 21% — со средним и 25% — с незаконченным средним образованием.