8888 (Николай Яковлевич Данилевский. Жизнь, посвященная уплате долга благодарности Богу и царю)

Николай Яковлевич Данилевский. Жизнь, посвященная уплате долга благодарности Богу и царю

Волобуева Т.И.

"…как ни много он сделал, в нем самом было еще больше добра и света, чем в его трудах".

Н.Н. Страхов

Начало пути

Николай Яковлевич Данилевский (1822 - 1885) получил отменное образование. Сначала он воспитывался дома, некоторое время в частном пансионе Шварца недалеко от Верро (Лифляндская губерния), а затем в Москве в пансионах Павлова и Боргардта, В 1837 году он поступил в Царскосельский лицей. По воспоминаниям Петра Петровича Семенова в своем классе в Лицее Николай Яковлевич "был самым талантливым и самым разносторонне образованным из лицейских воспитанников".

В декабре 1842 г. Николай Яковлевич окончил Царскосельский Александровский лицей с чином 10-го класса и был принят на службу в канцелярию военного министерства. Имея глубокий постоянный интерес к естественным наукам, Данилевский решает дополнить филологическое, историко-философское и юридическое образование, полученное в Лицее. Он поступил вольнослушателем на физико-математический факультет Петербургского университета и через три года выдержал Кандидатский экзамен, что давало право для дальнейшего обучения. Ещё через три года Николай Яковлевич сдал экзамен на степень Магистра по специальности Ботаника и подал требуемую при этом диссертацию "Орловская флора", рассчитывая защитить ее осенью 1849 г.

Учась в университете, Николай Данилевский, не имея никакого состояния, жил исключительно литературным трудом, сотрудничая с журналом "Отечественные Записки". Его научные статьи, отличающиеся логичностью и эрудицией высоко ценились редактором журнала (Краевским) и многими литературными деятелями и критиками (Белинским, Майковым и др.). Круг знакомств молодого человека, естественно, рос и состоял уже не только из студенческой среды, но и молодых литераторов, ученых. Так, по пятницам молодые люди собирались на квартире лицейского товарища М.В. Петрашевского. Н.Я. Данилевский прочитал там ряд лекций о системе Фурье, которые сохранились в памяти у всех присутствовавших и были, по словам слушателей, очень увлекательными. Н.Н. Страхов, впервые увидевший Николая Яковлевича в эти же годы в университете, писал: "Между студентами вдруг пронесся говор: "Данилевский, Данилевский!" и я увидел, как около высокого молодого человека, одетого не в студенческую форму, образовалась и стала расти большая толпа. Все жадно слушали, что он говорит; ближайшие к нему задавали вопросы, а он отвечал и давал объяснения. Дело шло о бытии Божием и о системе Фурье".

Арест

Николай Яковлевич состоял Членом Корреспондентом Императорского Вольно-Экономического Общества (ИВЭО). Это Общество поручило магистрантам университета Н.Я. Данилевскому и П.П. Семенову исследовать черноземное пространство России в хозяйственном и естественноисторическом отношении. Они составили план исследования с определением границ черноземья, физическим и химическим анализом почв и исследованием растительности на всем его пространстве. Предполагалось, что экспедиция будет продолжаться три года.

К весне 1849 года все необходимое снаряжение было подготовлено. И в мае 1849 г. двадцатисемилетний Николай Данилевский выехал из С.–Петербурга в Москву, взяв все свое имущество, составлявшее два ящика книг, главным образом учебных и научных, а также частную переписку. Из Москвы он выехал в Тульскую губернию. Находясь в районе реки Красивая Меча, Николай Яковлевич по распоряжению Правительства был арестован по делу Петрашевского. Его заключили в Петропавловскую крепость в каземат № 14.

Как выяснилось во время следствия, Николай Яковлевич, читал лекции о фурьеризме и предполагал перевести книги Фурье на русский язык и напечатать их с дозволения Правительства. Но, более подробно познакомившись с названным учением и убедившись в невозможности применения этой системы в России, оставил свое намерение. Обладая неотразимой силой убеждения и ясностью ума, в ходе следствия он сумел доказать, что его лекции носили только экономический характер. Более того, ему удалось убедить членов судной комиссии, что Фурье не проповедовал ничего революционного. Я. И. Ростовцев - один из членов комиссии потом говорил в шутку, что после увлекательных и убежденных объяснений Данилевского все члены судной комиссии сделались сами более или менее фурьеристами.

Целостность и глубина мировоззрения Данилевского позволяла ему всегда оставаться внутренне свободным. Например, тот факт, что судная комиссия, по существу, оправдала Николая Яковлевича, нисколько не повлиял на его собственную оценку происходящих событий: "Я перенесу наказание с покорностью как наказание Божие, хотя в моем положении прощение, на которое едва смею надеяться, я считаю, было бы даром, равным самому дару жизни, принял бы его, как милость Божию и, как милость Царскую, посланную мне от Бога, за усердные молитвы моей матери, а от Царя за верную службу моего отца, и вся жизнь моя была бы посвящена уплате долга благодарности Богу и царю".

По воспоминаниям П.П. Семенова Тян-Шанского, книга, с которой Николай Яковлевич не расставался во время своего стодневного пребывания в крепости, и которую он изучал с необыкновенным вниманием, была Священное Писание. По свидетельству П.П. Семенова пылкое увлечение теорией Фурье уступило место спокойному анализу социалистических теорий. При этом он остался верен своим великодушным стремлениям к улучшению быта народных масс. По-детски чистая душа Николая Яковлевича сочеталась с высоким истинно-философским умом.

10 ноября 1849 г. согласно мнению Военно-Судной Комиссии, содержащийся в Петропавловской крепости Коллежский Секретарь Н.Я. Данилевский был оправдан и освобожден из-под ареста и согласно резолюции императора Н.Я. Данилевский был определен на службу в г. Вологду под строгий секретный надзор. Императорское Вольно-Экономическое Общество, ссылаясь на важность начатых Данилевским исследований для развития хлебопашества и промышленности в России ходатайствовало о разрешении закончить начатую работу.

15 ноября 1849 г. Данилевский подал прошение на имя Главного Начальника 3-го Отделения Канцелярии генералу-адъютанту графу Алексею Федоровичу Орлову: "Ныне я освобожден с обязанностью отправиться на службу в Вологду. Если я должен буду отправиться на место моей службы, не защитив своей диссертации, я не получу этой степени, несмотря на то что все требуемое для этого было мною исполнено, и, таким образом я не только лишусь чина 9-го класса, сопряженного со степенью Магистра; всех плодов моих шестилетних занятий науками, но даже всякой надежды на успех на ученом поприще. Поэтому осмеливаюсь прибегнуть с всепокорнейшей просьбой к Вашему Сиятельству об исходатайствовании мне позволения защитить поданную мною диссертацию до моего отъезда к месту моего назначения".

О разрешении Данилевскому продолжить научные исследования просил и князь В.В. Долгорукий. К сожалению, все ходатайства остались без удовлетворения. Публичная защита диссертации не состоялась. Следует добавить, что рукопись данной диссертации до сих пор не найдена. Поиски указанной диссертации имеет смысл расширить, исследуя обширные архивные материалы. Как бы там ни было, после освобождения Н.Я. Данилевский остался в буквальном смысле без средств к существованию, не имея даже тёплой одежды для длительной дороги в зимнее время. Получив сто рублей серебром и свои два ящика с книгами, Коллежский Секретарь Николай Данилевский в конце ноября отбыл на место новой службы в Вологду.

Вологодский период

Находясь в административной ссылке в Вологде, Николай Яковлевич состоял на службе в Канцелярии Гражданского Губернатора. Имея фундаментальные знания в естественных науках и большой интерес к ним, он не оставлял и научную работу. В этот период им опубликована работа "Статистические исследования о распределении и движении народонаселения в России за 1846 г.", удостоенная премии Географического Общества.

Николай Яковлевич продолжал заниматься и любимой им ботаникой. У него сложились теплые дружеские отношения с вологодским ученым, ботаником, членом Русского географического общества Александром Павловичем Межаковым. Данилевский подготовил материал для печатной статьи "Взгляд на растительность юго-западной части Вологодской губернии", опубликованную в Вологодских губернских ведомостях.

Ученые прекрасно понимали, что изучение флоры является практической потребностью для правильного ведения сельского хозяйства. В обществе же занятия ботаникой в то время считалось почти что чудачеством, и оно с подозрением относилось к ссыльному Данилевскому.

За исследование о климате Вологодской губернии Географическое Общество присудило Н.Я. Данилевскому малую золотую медаль.

В середине ноября 1851 года Николай Яковлевич получил известие о тяжелой болезни матери. Он пишет прошение Государю о дозволении ему отправиться в Вознесенск для свидания с больной. Прошение, проникнутое глубокой веры и раскаяния, было удовлетворено.

В начале августа 1852 г. Н.Я. Данилевского перевели на службу в Самарскую губернию и зачислили переводчиком губернского правления. Окончательно Николай Данилевский был освобожден от надзора в день коронации Александра II 26 августа 1856 г.

Исследовательская деятельность в области рыболовства

По ходатайству Русского географического общества Высочайшим повелением 18 июня 1853 г. Николай Яковлевич был командирован в звании статистика для исследования рыболовства на Волге и в Каспийском море под руководством великого ученого девятнадцатого века, натуралиста, антрополога, академика Карла Максимовича Бэра. В Самаре Данилевский встретился с Бэром и стал его спутником и главным сотрудником. За время совместной работы Бэр высоко оценил знания и способности Данилевского. Достаточно сказать, что переводить свои научные работы этого периода на русский язык Бэр доверял исключительно Николаю Яковлевичу.

С этого времени в жизни Данилевского начался длительный период научных экспедиций по России, главная цель которых состояла в изучении крупных рыбных промыслов, имевших для государства важное хозяйственное значение. Обобщением результатов каспийской экспедиции стало несколько томов капитального издания "Исследования о состоянии рыболовства в России" (СПб.,1860) под редакцией Бэра. Третий и пятый тома были составлены Данилевским. В 1862 г. Русское Географическое Общество присудило Данилевскому малую золотую медаль за статистические исследования Каспийского рыболовства.

Если первые четыре года Николай Яковлевич был помощником Бэра, то с 1857 г. он в качестве начальника экспедиции самостоятельно проводил исследования на берегах Белого моря, Ледовитого океана, на Печоре, занимался изучением рыбных промыслов в Азовском и Черном морях. Отчеты экспедиций свидетельствуют, что все они были делом души Николая Яковлевича, а не только обязанностью. В одной из экспедиций Николай Яковлевич сопровождал великого князя Алексея Александровича в путешествии на евер России: в Архангельск и Соловецкий монастырь.

В общей сложности Николай Яковлевич провел в экспедициях и командировках 30 лет своей жизни.

Специализируясь по вопросам прикладной ихтиологии, исследуя рыболовные промыслы во всей Европейской части России, Н.Я. Данилевский составил для них действующие постановления. В 1912 г. проект устава по рыболовству, созданный К. Бэром и в большей части Н.Я. Данилевским, обсуждался в Государственной думе и был ею принят. Творческое наследие Николая Яковлевича в области рыбного промысла по отзыву специалистов, "и до сих пор не потеряло своего значения. В них сказывается выдающийся по точности исследователь, способный не только собрать обильнейший материал, но и овладеть им, умело его систематизировать".

Хочется сказать, что в силу своего характера Николай Яковлевич везде пользовался уважением, доверием и авторитетом. Так, во время пребывания экспедиции в Ново-Петровском укреплении на полуострове Мангышлак, Николай Яковлевич познакомился с известным украинским поэтом – Тарасом Шевченко, бывшем там в числе солдат как политический ссыльный. В октябре 1854 г. Тарас Григорьевич писал своему другу Залескому: "Данилевский такой человек, что может в нашей пустыне вскружить и не мою голову. Во все время пребывания его здесь я почти не расставался с ним. Он своим присутствием оживил во мне, одиноком, давно прожитые прекрасные дни. он во всех отношениях прекраснейший человек; жаль только, что он ученый, а то был бы настоящий поэт". Спустя месяц после отъезда экспедиции Т. Шевченко опять вспоминал о Данилевском: "Он прожил у нас только 2 месяца, и за это время я сблизился с ним до искренней дружбы. Проводивши его, я чуть с ума не сошел. В первый раз в жизни моей я испытывал такое страшное чувство. Никогда одиночество не казалось мне таким мрачным, как теперь… Ты говоришь, что ты в своем углу сроднился со своим безотрадным одиночеством; я тоже думал, пока не показался в моей широкой тюрьме живой человек - человек умный и благородный, в широком смысле этого слова и показался для того, чтобы встревожить мою дремавшую бедную душу ".