БИОПОЛИТИКА: ИСТОРИЯ И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Итак, биополитика представляет своего рода "кентавра" с биологическим туловищем и политической головой. На базе биологических данных и концепций и, в особенности, исследований биосоциальных систем на разных уровнях эволюции она стремится подойти к анализу проблем политики. Это направление исторически родилось в недрах американской политологии – науки об управлении государством в самом широком смысле, т.е. науки о политической системе общества . Политологи были озабочены недостаточностью теоретической базы своей науки и, в частности, явно  недостаточным вниманием к природе человека как единственного действующего лица на политической арене. Например, эта озабоченность прозвучала в обращении к Американской политологической ассоциации со стороны её президента Дж. Уокэ¹. Уже с 60-х годов ХХ века биология привлекала внимание ряда известных политологов своими достижениями в сфере этологии (науки о поведении живых существ), экологии, нейрофизиологии, генетики, изучения проблем биологической эволюции (в том числе эволюции человека).

¹ Wahlke J. Prebehavioralism in political science // Amer. Polit. Sci. Rev. 1979. V. 73. P.9-32.

Этот раздел учебного пособия – сжатое описание исторического развития биополитики и её основных направлений. Он как бы вводит читателя в курс дела, представляет своего рода "ликбез" по биополитике, предваряющий более детальный анализ её концепций в последующих разделах.

1.1 Биологические предпосылки биополитики.

В данном подразделе мы покажем, как сравнительно краткая (пусть бурная и насыщенная событиями) история биополитики в ХХ веке была связана с более долгой – многовековой – историей науки о живом, названной в начале XIX в. Тревиранусом и независимо от него Ламарком словом "биология".

1.1.1. Кратко о периодах в истории биологии. Хотя сама проблематика истории биологии лежит за пределами данной работы, укажем кратко на основные этапы её эволюции, которые несколько условно можно подразделить на:

Мифологический (мифотворческий) период. Этот период изучения и понимания живого начался еще тогда,  когда первобытные  люди  подражали поведению  животных  во время ритуальных поединков и танцев,  пытались предсказывать будущее по их повадкам,  рисовали  образы  животных  или растений  на  стенах  своих  пещер.  Биоморфные  (основанные на животных/растительных мифологических образах) мифы были  весьма  характерны для древних культур Египта,  Индии и Крита.  Так, критские вазы начала II тысячелетия до нашей эры украшались биоморфными орнаментами (например,  образами  осьминогов и других обитателей морских глубин, рис. 1).  Много биоморфных  и, в частности, зооморфных (подобных животным)  мифологических  персонажей,  обожествляемых  в микенскую эпоху (XVI - XII века до н.э.),  были в дальнейшем включены в состав пантеона Античной Греции.  Так вошел в состав древнегреческого пантеона,  например,  козлоногий Пан. Критская богиня Ма обыкновенно изображалась в виде прекрасной молодой женщины,  держащей змей в обеих руках.  Биоморфные мифы, переплетаясь с эмпирическими многовековыми наблюдениями,  были в дальнейшем (в античную эпоху) подвергнуты рационализации и систематизации,  что привело к возникновению первых научных теорий.

Натурфилософский период. Натурфилософия представляла собой исторически первую научную парадигму — систему теоретических представлений и подходов к получению научных знаний — господствовавшую в науке о живом примерно начиная с V - IV века до н. э. (время основополагащих работ Гиппократа, Эмпедокла, Аристотеля  и других античных мудрецов) вплоть до начала Нового Времени (XVI -XVII века н. э.). При всем различии вариантов натурфилософских концепций  Греции,  Рима,  средневековой (и ренессансной) Европы,  Арабского Востока,  Индии,  Китая,  вся натурфилософия была пронизана едиными  в своей сущности идеями о том, что живые существа одушевлены, одухотворены, внутренне близки человеку. В представлении натурфилософов,  весь  Космос был построен по единым принципам,  из единых элементов/стихий,  которые наполняют собой как исследуемое живое существо,  так и  исследователя,  поэтому  "объект"  (познаваемое  живое) весьма тесно связан с "субъектом"  (познающим  человеком).  Так,  Гиппократ  ввел  представление, что четыре первоэлемента Космоса (огонь, вода, воздух и земля), проникающие любое одушевленное и неодушевленное тело, в то  же   время   соответствуют  четырем  выделениям  животного  оранизма  (слизь/флегма,  кровь, желчь и черная желчь) и четырем темпераментам человеческой психики (флегматики,  сангвиники, холерики и меланхолики). Натурфилософские  тексты были полны метафор,  сравнений,  аналогий и  художественных образов. Они обращались не только к логическому мышлению читателя, но и к его образному видению предмета, артистическому воображению.  Предмет научного изыскания формулировался  в  столь щироких терминах, что текст фактически имел дело со всем Космосом (и поэтому заслуживал название Opera omnia,  "повести обо всем",  много раз использовавшееся в эту эпоху). В отличие от современной науки,  в которой преобладает  "поиск новизны",  натурфилософская наука стремилась "избегать новизны".  Например, средневековые европейские и арабские мыслители часто рассматривали свои труды как всего лишь комментарии к работам древних классиков (Гиппократа, Аристотеля, Галена)

Механистический (физико-химический) период. Новая физико-химическая  (механистическая)  парадигма  в  биологии формируется под влиянием философии Фрэнсиса Бэкона,  Декарта,  Гоббса, Локка. Начало этого периода ознаменовалось работами Ф. Сильвиуса, который сводил биологические явления к химическим процессам (ятрохимия) и Дж. Борелли, пытавшегося объяснить поведение  животных на основе простейших законов механической статики (ятромеханика). Несмотря на многообразие вариантов, представители физико-химической парадигмы в биологии были едины в том, что живые организмы принципиально отличаются от познающего их  человека-исследователя  и  напоминают  по организации физико-химические машины.  Поэтому предполагалось, что физико-химические методы достаточны для того, чтобы проникнуть во все тайны живого. Физико-химический подход доказал свою плодотворность на протяжении последних 300 лет. Была тщательно исследована макроскопическая и микроскопическая структура животных (включая  Homo  sapiens),  растений, микроорганизмов, изучены протекающие в живых организмах процессы  жизнедеятельности,  разобрана  структурно-функциональная организация  живой  клетки и ее наследственный аппарат. Несмотря  на все эти достижения, применение физико-химической парадигмы в  биологии  было  ограниченным исключительно сложной  организацией  биологических систем,  которое во многих отношениях напоминала организацию социальных систем Homo  sapiens. Натурфилософский подход к биологическим системам не был  полностью преодолен  физико-химической  парадигмой.  На протяжении последних 300 лет интерес к натурфилософии неоднократно усиливался как протест  против доминирования более механистических подходов.  В ответ на развитие картезианского механицизма в конце XVII века,  возникают виталистические идеи Лейбница ("монады", или "живые атомы") и Шталя (animal sensitiva — "чувствующая душа" —  как регуляторный принцип животного организма).  Механистические и материалистические  идеи  французских мыслителей второй половины XVIII века породили ответную волну увлечения натурфилософией, принявшей форму "немецкого романтизма". Натурфилософия была оживлена Г. Дришем на рубеже ХХ века. Дриш даже воскрешает аристотелевское понятие энтелехий  (нематериальных факторов,  регулирующих индивидуальное  развитие,  жизнедеятельность,  поведение  и "умственные способности" организмов).

Современный период гуманитаризации биологии. Современная эпоха,  несмотря на голово­кружительный прогресс  физико-химической биологии, в то же время характеризуется возвратом интереса к натурфилософскому подходу.  Живые организмы все чаще рассматриваются в  антропоморфных   (уподобляющих человеку) и социоморфных (уподобляющих человеческому обществу) категориях.  Таким образом, пропасть между исследователем и объектом исследования,  которая не существовала в эпоху натурфилософии и возникла в результате прогресса  физико-химической биологии,  начинает преодолеваться в наши дни. Так, экология ХХ века широко использовала концепции,  взятые из экономики, социологии и других общественных наук, с целью разработки моделей роста популяций и экосистем. Сравнительно недавно высказанная Дж. Лавлоком гипотеза Геи исходит из  целостного  характера  планетарного  биоса как глобального фактора, способного целенаправленно менять  параметры  планеты  Земля (здесь усматривается некоторый возврат к натурфилософскому представлению о жизни как планетарной стихии). Современные достижения ученых в стыковых областях между биологическими и социальными науками,  включая социальную этологию, социобиологию, способствуют новому пониманию живых организмов как существ, находящихся в близком родстве с видом Homo sapiens. Достаточно сказать, что даже в стане микробиологов – людей, посвятивших себя невидимым и, казалось бы, примитивным одноклеточным тварям – термины типа "поведение бактерий", "социальность у бактерий" и даже "бактериальный альтруизм" уже не шокируют научное сообщество.  Тем более понятно, что на другом крыле биологических наук – в приматологии (науке о приматах) многие видные учёные склоняются  к убеждению, что имеется плавный переход между поведением человека и других приматов, более того, что некоторые элементы морали есть и у других животных. Как уже указывалась, растущая социогуманитарная компонента современной биологии всё более меняет наш взгляд на человека, человеческое общество. Хотя уникальность человека не отрицается, оказывается тем не менее, что некоторые из наиболее "тонких" сторон способностей человека, включая способность познавать мир, чувствовать прекрасное, иметь морально-этические нормы, имеют определенные эволюционно-биологические предпосылки. По соответствующим параметрам возможно сравнение человека и других живых существ. Например, когнитивные (познавательные) способности активно исследуются в наши дни у животных. Полученные в таких исследованиях данные используются сторонниками стыкового биолого-гуманитарно-философского научного направления – эволюционной эпистемологии (Кэмпбелл, Фоллмер и многие другие). Ныне существует и процветает целый букет биолого-социальных и биолого-гуманитарных наук, включая биоэтику, био-эстетику, биосемиотику, а также основной предмет книги – биополитику.

1.1.2. Достижения биологических наук ХХ века: влияние на развитие биополитики. Общее ориентирующие влияние гуманитаризующейся биологии второй половины ХХ в. было дополнено конкретным стимулирующим действием на биополитические изыскания конкретных биологических направлений, как-то:

• этологии  (науки о поведении живых существ). Первоначально этология посвящала себя поведению животных в естественных условиях, с упором на врожденные (инстинктивные) формы поведения, подробно исследованные К. Лоренцом, Н. Тинбергеном, К. Фришем и другими классическими этологами. В дальнейшем, под влиянием таких исследовательских напрпавлений, как бихевиоризм, зоопсихология, предмет эжтологии был расширен в сторону изучения не только врожденных,  но и приобретенных в ходе обучения и накопления индивидуального опыта форм поведения.  Было установлено, что различие между  этими  двумя  видами  поведения является относительным, так как. практически каждая поведенческая реакция включает  врожденные  (генетически запрограммированные)  и  приобретенные  (зависимые от  жизненного опыта) компоненты.  Целый ряд исследований был посвящен ритуальному поведению (брачное,  территориальное и игровое поведение). Данные о поведении животных были применены,  иногда недостаточно обоснованно,  к человеческому поведению, тем самым изменив наш взгляд  на  самих  себя. Примерами  может  служить  книга  К.Лоренца  "Агрессия",  вызвавшая значительный резонанс, а также сенсационные бестселлеры 60-70-х годов ХХ века типа книг "Голая обезьяна" и "Человеческий зоопарк" Р.Ардрея. В 1990-х годах вышли работы отечетственных этологов, в том числе Е.С. Панова (см. например, Панов, 1999), М.В. Бутовской (1999, Butovskaya, 2000), В.Р. Дольника (1994, 1996), утверждающие приложимость этологического подхода к поведению человека, включая его политическую деятельность;

• исследований по эволюционным проблемам. В ХХ веке разработан современный вариант дарвиновской  теории эволюции (неодарвинизм, синтетическая теория эволюции),  согласно которой эволюция основана на избирательном сохранении в ряду поколений наиболее приспособленных генотипов (естественный отбор генов). Естественный отбор предполагает конкуренцию за выживание и размножение различных генетических вариантов, возникающих в результате случайных мутаций, рекомбинаций генов и др.. Если Дарвин постулировал постепенное возникновение нового в эволюции в результате накопления малых изменений (градуализм), то ныне часть эволюционистов (например, С. Гулд) признает и "большие скачки", сразу дающие новые виды живых существ (концепция "прерывистого равновесия").  Ставится также вопрос, идёт ли естественный отбор лишь на индивидуальном уровне (как борьба особей за существование /размножение) или имеет место также групповой отбор - конкуренция между целыми сообществами живых существ (например, концепция "телеономического отбора" П. Корнинга). В последнем случае внутри группы (сообщества) преобладает кооперация и взаимопомощь, а конкуренция направлена вовне – против соседних групп. Для биополитики важны исследования, касающиеся происхождения человека и в особенности эволюции социальной организации по линии человекообразные обезьяны (гоминоиды)-представители рода Homo (гоминиды)-человек разумный.

• социобиологии — систематического изучения биологического базиса  социального поведения у животных и человека (определение одного из основателей социобиологии Э. Уилсона). Каждая форма жизни может быть рассмотрена как эволюционный эксперимент,  продукт миллионов лет взаимодействия между  генами и окружающей средой. Социобиология в целом исходит из неодарвинизма (кратко см. в предыдущем абзаце) Однако, в применении к эволюции биосоциальных систем,  она объясняет и такие процессы, которые на первый взгляд противоречат концепции естественного отбора. Например, объясняются явления самопожертвования особей (альтруизма) в  интересах других особей или целого сообщества. Причем, для такого объяснения социобиологи вводит новые понятия: родственный альтруизм (самопожертвование ради близкого родственника ради сохранения общих с ним генов), взаимный (реципрокный) альтруизм (самопожертвование ради даже неродственной особи, если последняя также готова к аналогичной жертве), совокупная приспособленность особей, эволюционно стабильная стратегия и др.. С этим инструментарием социобиология подходит к проблемам доминирования и подчинения,  отношений между родителями и потомками,  организации сложных  сообществ  (насекомых, приматов и др.). Социобиологи рассматривают человека как бы через  перевернутый  телескоп на увеличенном расстоянии и временно уменьшая его в размере. По словам Э. Уилсона,  социобиология вторгается в социальные науки с верительными грамотами  естественных наук.

• экологии — наука о взаимодействии биоса с окружающей его средой и о взаимоотношениях между различными живыми организмами в рамках локальных целостных сообществ (экосистем) и планетарного сообщества (биосферы), особо отметим разработки Винни-Эдвардса и др. по популяционной экологии ("социальной экологии"), тесно состыкованные с этологией и социобиологией. Экология как биологическая наука оказалась настолько тесно связана с разработками по охране живого покрова планеты, многообразия населяющих её видов, а также здоровья человека и человечества перед лицом техногенных опасностей, что в русском языке все эти разработки тоже обозначаются не иначе как "экология" (за рубежом преобладают другие названия – environmental science, Umweltwissenschaft и др., переводимые как "наука о среде обитания²"). Публикация таких книг, как "Безмолвная весна", в начале 60-х годов, вызвала к жизни первую волну движения в защиту окружающей среды. В последующие десятилетия люди начали проявлять все большую тревогу в отношении проблем окружающей среды. Это усилило общий интерес как к  экологическим организациям (МСОП, Римский Клуб, ЮНЕП и многие другие), так и к самой биополитике, которая также включает важную природо-охранную грань (см. подробнее ниже);

• нейрофизиологии — комплекса исследований, посвященного функционированию мозга как сложной параллельно организованной системы переработки информации, состоящей из относительно самостоятальных функциональных единиц (модулей). Было показано наличие в составе мозга человека и других высших приматов (человекообразных обезьян), например, трёх таких параллельно работающих модуля, как рептилиальный мозг (названный так в "честь" уже имеющих его пресмыкающихся), палеомаммальный (или лимбическая система, которая функционирует уже у примитивных млекопитающих), наконец, неокортекс (новая кора). Исследуя нейронную организацию мозга, нейрофизиологи обратили особое внимание на роль нейротрансмиттеров, отвечающих за передачу имплульсов между нервными клетками. Исследования серотонина, окиси азота, дофамина и др нейротрансмиттеров, а также нейромодуляторов (опиатов) показала их важную социально-поведенческую функцию, в том числе и в человеческом обществе. В 50-х и 60-х годах ХХ века появилась возможность  влиять  на  человеческий  разум, эмоции и психику в заданном направлении,  используя лекарственные препараты (так называемая "психо(нейро)фармакологическая революция").  Это привлекло внимание научного  сообщества и широкой публики к взаимосвязи между физиологическим состоянием человеческого организма и поведением человека,  включая политическую деятельность. 1990-е годы были объявлены в международном масштабе "Десятилетием мозга";

• генетики. Развитие  исследований  в  области генетики дало в руки исследователей методы, позволяющие манипулировать наследственным аппаратом  живых  организмов,  обусловив тем самым развитие генетической и клеточной инженерии.  Эти методы составляют часть арсенала  исследова­тельского направления ХХ века, названного биотехнологией и посвященного промышленному использованию биологических процессов и  агентов  на основе получения высокоэффективных форм микроорганизмов,  культур клеток и тканей растений и животных с  заданными  свойствами. Всё это породило целый комплекс проблем этического, юридического и политического характера. Одной из основных  проблем была угроза  случайного или,  что еще хуже,  преднамеренного создания  генетических монстров. Эта угроза, звучавшая уже на конференции в Асиломаре (США) в 1975 г., неизмеримо возросла и пополнилась новыми гранями в 90-х годы в связи с масштабным производством трансгенных растений и животных, генетическим клонированием (сегодня овечки Долли, Олли, Полли, завтра – клонированный человек?), генной терапией и т.д. Генетика человека достигла уровня, когда усматривается возможность прямо изучать генные факторы поведенческих отклонений, а также алкоголизма, депрессии, гомосексуализма, шизофрении и др, что имеет немалое социальное и даже политическое значение. В 2000 году в основном завершен многообещающий и в то же время потенциально небезопасный проект полной расшифровки генома человека.

² Слово "экология" (ecology) также иногда используется в указанных смыслах за рубежом, но чаще с модификаторами - социальная экология, глубинная экология, экология человека, глобальная экология и др.