24373-1 (Бутово - дачное)

Бутово-дачное

Дача - древнее русское слово, связанное с глаголом давать (дати). Однако еще в 16 веке это слово употреблялось и в значении - дар, подарок, пожалование. В 17 веке слово дача встречается в значении земельного и лесного участка, полученных от государства, т.е также "даровых". Во второй половине 18 века появляется новое употребление слова дача - для обозначения загородного дома, небольшой усадьбы, расположенной недалеко от города. Рубеж 19 - начало 20 века - подлинный расцвет московского дачничества: появляются поселки Люблино-Дачное, Царицыно-Дачное, Бутово- Дачное. Основным контингентом бутовских "дачеманов" являлся средний класс - И.П.Салтыков, В.А.Александров (владелец кирпичного завода), А.М.Москвина, разночинцы, служащие.

В 1916 году в Бутово на даче у своих родственников Добровых жил писатель Леонид Андреев. Здесь он написал пьесу "К звездам". В сентябре 1895 года здесь снимали дачу И.А. и М.Т.Елизаровы, семья Ульяновых.

Жилища подмосковных дачников отличались разнообразием и являли собой то перестроенную крестьянскую избу, то "летний клетушок", чаще всего называемый деликатно "холодничком", то настоящий дачный особняк с собственным садово-парковым комплексом. В восточной части Бутова находилась дача А.М.Москвиной (Большая Бутовская, д.3). Она располагалась в живописном месте, была двухэтажной. Дачу окружал фруктовый сад, через дорогу находился небольшой пруд с островком, где часто проходили пикники отдыхающих. Дно пруда было выложено тесом. Плавали лебеди, за дачей был разбит фонтан, посажены липовые аллеи, поставлены беседки. Рядом с москвинским прудом имелся другой, поменьше, на островке его размещалась баня, в которую можно было пройти по кружевному металлическому мосту. Рядом с дачей находились деревянные дома прислуги. Те крестьяне, которые после 1861 года остались в дачных местностях, постепенно превращались в обслуживающий персонал. Со временем сложилась целая "дачная индустрия": приезжающим требовались повара, горничные, дворники, прачки. Хороший доход приносил и извозный промысел. От вокзала до дач и обратно основным видом транспорта была таратайка.

Все пространство поселка (особенно западный район) входило в небольшой лесной массив, прорезанный дорогами и тропинками от Бутово до деревни Поляны и деревни Чернево. Дачи находились в лесу, размеры их представлялись домиками 70-80 кв.м с мезонинами наверху и с открытыми террасами. Около домиков - лавочки для отдыха. Все дачи оформлялись кюветами и изгородями вокруг, по условным пунктам снаряжались пикеты со сторожевыми собаками. Проход для посторонних через поселок был закрыт. Проходящим к станции надо было идти стороною через железную дорогу и через переезд. Возле тропинок были разбиты цветники и клумбы. Вдоль аллей расставлены скамьи со спинками.

Около деревни Поляны находилась сцена со зрительской площадкой: здесь дачники развлекались, ставя любительские спектакли. Для детей ставились качели и проводились разные игры. В праздники и торжественные дни зажигались фейерверки.

На территории Бутовского радиоцентра находилась дача Н.А.Варенцова. В 1919 году дачу занимала детская колония, 35 колонистов обрабатывали 10 га полевой земли, большой огород, сад со 100 яблонями и пасекой. Трудовая колония была на полном самообслуживании.

От станции аллея вела к большому пруду, на котором были оборудованы купальни, лодочная станция.
Бутовский вокзал, построенный в 1865 году по проекту архитектора В.К.Филлипова, и дачный поселок вечером освещались керосиновыми фонарями. При вокзале работал буфет, играл оркестр, проходили зрелища: цыган, песельников, гуляния московской публики.

Несмо-тря на дежурные сетования дачников на летнюю скуку, подмосковная дачная жизнь была довольно разнообразной. Хотя велосипеды в ту пору стоили довольно дорого, можно было увидеть катающихся на них людей. Регулярно устраивались танцы, примерно с 9 до 12 часов вечера, при свете фонарей, развешанных на деревьях.

Интересно, что правила застройки дачных поселков запрещали вырубку деревьев, чтобы местность не утрачивала своего "лесного" вида.

"Пить, есть, спать и гулять" - вот образ жизни истинного дачника. Сюда следует добавить физический труд, купание и спорт, под которым понимали иногда охоту, рыбную ловлю, верховую езду. А лошадей у Н.М.Соловьева (чья усадьба находилась на территории Полигона) было предостаточно. В 1889 году он имел большой конезавод, у леса был устроен ипподром со элементы исконного образа жизни, которые были отторгнуты городом. Дача была просторнее, даже архитектурно затейливее, чем городское жилье. Полет фантазии сдерживался лишь возможностями заказчика.

На даче все соседи без чинов. Сосед - кто парикмахер, кто - унтер, кто - повар. Многие горожане вывозили семьи на дачу, но при этом служба требовала их постоянного или периодического присутствия. Они то переходили в категорию "дачных мужей" и наведывались к семье на выходные, либо с утра выезжали на работу, а к вечеру, обвешанные пакетами и свертками, возвращались из Москвы. Дачный муж был постоянной мишенью для шуток и насмешек. Журнал "Дачник" летом 1912 года предлагал новые поговорки и пословицы: "назвался дачным мужем - таскай из города кульки" или "кто на даче не живал, тот кульков не таскал". Раздел "дачная фауна" знакомил читателей с разновидностями отдельных животных: верблюдом - дачным мужем, "животным вьючным, выносливым", оленем - дачным мужем, имеющим миловидную супругу.

И все же эта летняя жизнь придавала большой шарм дачному времяпрепровождению.

Подводя итог вышенаписанному, можно сказать, что ипостасью усадьбы во второй половине 19 века стала дача. До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще и дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами, и, можно сказать, «дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным...", - писал А.П.Чехов.

Наличие глубоких корней породило и питало феномен дачи конца 19 - начала 20 века в культуре России и обусловило превращение ее в устойчивый элемент жизненного уклада, не умирающий и по сей день.

Н.Токанова