57210 (Досье на политика Владимира Вольфовича Жириновского), страница 6

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Ну, опять. Вот видите, мне говорите "плюнули".

Е.ТИШКОВСКАЯ: Можно я объясню ситуацию?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вы же не видите, кто первый начал. Мы же имеем право на самозащиту?

Е.ТИШКОВСКАЯ: Mожно я прокомментирую? По поводу Владимира Вольфовича. Я даже 10 лет назад Вам подарила свою брошюру, почему я там даже в защиту Вашу выступила. Я сказала следующее – вот тут я подтверждаю – в политологии и жизни подтверждено, доказано, что в любом, даже самом благополучном обществе всегда найдутся 5-6% людей, недовольных всеми-всеми. Его ЛДПР является лакмусовой бумажкой настроений в обществе. Действительно, за него голосуют неблагополучные, неустоявшиеся, убогие, непрофессиональные.

А.ГОРДОН: Мы только что слышали другие цифры.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Ну вот, опять!

Е.ТИШКОВСКАЯ: Нет, подождите!

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Рядом ВЦИОМ говорит одно, она – другое.

А.РАЗИН: Мало вам-то засыпали, понимаете? Мало! Потому что вы оскорбляете людей! И я говорил о том, что он этих крыс находит и вылавливает, и бьет их! Правильно и делает! Вас надо бить, вы оскорбляете все население.

Е.ТИШКОВСКАЯ: Вы сядьте, Вас не оскорбляют. А с Жириновским мы разберемся.

А.РАЗИН: Кто Вам дал вообще право открывать рот? За него проголосовало в 1993 году 47 миллионов. По-вашему, это алкоголики, это все дураки, да? Полстраны проголосовало!

Е.ТИШКОВСКАЯ: Значит, несостоявшимся.

А.РАЗИН: Он победил выборы! Зачем Вы так хамите?

Е.ТИШКОВСКАЯ: Значит, я хочу сказать. Я кричать тоже могу!

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Евгения! Я с вами согласен!

Е.ТИШКОВСКАЯ: Вот и я Вам скажу дальше, чтобы Вы были со мной согласны! Дайте я вам скажу! Многие Вам лета! Вы вечно будете в Думе – это я абсолютно Вам гарантирую. Президентом Вы никогда не станете, хоть будете до конца жизни биться в конвульсиях. Вы никогда не станете, Вас даже 5-й пункт не пропустит – это я вам точно говорю! Значит, Вы – Жириновский, в чем ваш вред для России? Во-первых, вы узурпировали и заблокировали, и дискредитируете самую главную идеологию либерально-демократическую. Вы обозначены как либерал-демократ, на самом деле вас там и близко нет, ни в какой вашей идеологии, Вы – самый махровый этот...

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Кто? Ну как? Какое слово, ну давай! Ну как, как?

Е.ТИШКОВСКАЯ: Авторитарист!

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Как?

Е.ТИШКОВСКАЯ: Вы самый настоящий авторитарист!

А.ГОРДОН: Ав-то-ри-та-рист. Стоп-стоп-стоп-стоп!

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Так же нельзя.

А.ГОРДОН: Стоп!

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Она 15 лет молчала, ее допустили – и она все сказала за 15 лет.

А.ГОРДОН: Нет, стоп.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: 15 лет Вы мучили женщину!

А.ГОРДОН: Стоп. Значит, я еще раз. Я возвращаюсь к вашей речи. Прозвучало первое. Пятая графа – поговорим об этом, обязательно. Я хочу содержательного разговора. Как эта пятая графа и положение полукровки коррелируется с предложением убрать многонациональный народ из Конституции и поставить русский и другие народы. Дальше авторитаризм. Поговорим о монархических устремлениях Владимира Вольфовича, и что такое верховные правители в его представлении. Только ли это перевод президента на русский язык, или это какие-то другие функции и миссии, а главное – кто этот верховный правитель, да? И третье, наконец, что прозвучало и о чем мне тоже очень хотелось бы поговорить, только вот, без крика и шума, а внятно как-то, ну вот, по-человечески – это сдает Владимир Вольфович позиции или набирает силу? Потому что формально количество голосующих год от года меньше – ну, формально.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Ну, это Вы так говорите.

А.ГОРДОН: Сейчас-сейчас. Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп-стоп! Давайте, значит. Мы обозначили 3 темы, мы о них поговорим сразу после того, как вернемся после небольшого-небольшого перерыва. Оставайтесь с нами.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Но я хочу ответить немножко...

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

А.ГОРДОН: Первый канал, программа "Гордон Кихот", несравненный Владимир Вольфович Жириновский. Еще один комплимент от меня, запоздалый. Какой-то был телевизионный проект, где вы потрясающе – просто потрясающе – обыграв на 4 головы Борового, играли Моцарта. К сожалению, мы не смогли эту пленку достать. Я просто помню это. Я сидел не просто очарованный, я понимал, какого уровня этот актер. И тем более, мне обидно, когда Вы меняете жанр – Вы - трагический актер, не драматический, а трагический – когда вы меняете жанр и идете в то, что называется клоунадой. Ну, это Бог бы с ним. У нас с Вами есть много общего. Как у Вас папа не юрист, так и у меня не юрист. И я прекрасно понимаю, внутренне понимаю, как это трудно в окружении, часто очень, ну, назовем это так, враждебном, определиться, кто ж ты такой? Ну, вроде мы с Вами на иврите и на идише не читаем, субботние свечи не зажигаем, псалмы не поем, в Синагогу не ходим. Оба – русские люди. Ну, культура-то у нас, общая, и даже взгляды наши во многом совпадают. Но чертова эта еврейская кровь. Вот как только стоит тебе в сторону шагнуть этих русских людей, которых ты любишь, они тебе тут же мелкий глаз: "Эгей, нет. Погоди-погоди. Ты – Вольфович, а ты – Гарриевич. Вы давайте, ребят, к нам-то не очень". И я понимаю Вас, когда Вы срываете дистанцию вот до такой степени. Из книги "Иван, запахни душу" цитирую Владимира Вольфовича: "Евреи, все как народ, деградируют 4 тысячи лет. Их мордуют. Естественно, они загибаются. Самая вырождающаяся нация. Небольшого роста, худые, злые все, лысоватые, в очках. Глазки бегающие, ручки трясующиеся, размер одежды – 48-50, не больше, 52-54, Обувь – 41, 42, 46. С кучей болезней". Не сильно страдаю. Дальше: "Мои университеты, моя учеба прошла под знаком и огромным влиянием этой еврейской заразы. Евреи являются источником этой суперзаразы, этой чумы XX века – коммунизма. Почему я должен отказываться от русской крови, русской культуры, русской земли и любить весь еврейский народ из-за одной капли крови, которую мой отец оставил в теле моей матери?" Владимир Вольфович, ну, принимая все это во внимание, со всем уважением к нашим общим проблемам, я не понимаю, как Вы можете заигрывать вот с этим? Как Вы можете позволять себе, будучи ответственным политиком, раздувать национальную, в самом плохом смысле, шовинистическую игру?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Объясняю. То, что вы зачитали, не я являюсь автором. Как Вы не можете понять? Что это огромная книга, где я написал свои вещи, обращения к русскому: запахни душу, над тобой издеваются, тебя, так сказать, везде третируют, ты всех кормишь, всех снабжаешь, ты русский солдат, ты побеждаешь! Как ты живешь?! Хуже всех в нашей стране живешь! А все остальное – взяли это у Ломброзо характеристику евреев. Я был против этого, и при очередном переиздании все куски с антиеврейской темой были изъяты.

А.ГОРДОН: Но фамилия-то Ваша стояла на книжке-то?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Естественно.

А.ГОРДОН: Ну?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Стояла.

А.ГОРДОН: За базар-то надо отвечать?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Так Вы спросите, кто автор этой... Вы чего, не грамотный? Чего, не помните, что это было у Ломброзо, дана характеристика евреев? Что, вы историю еврейского народа не знаете? Поэтому я Вам еще раз говорю, я-то живой, говорю вам: при переиздании все эти куски я заставил убрать – я не успеваю читать даже.

А.ГОРДОН: Владимир Вольфович, Вы себя кем чувствуете? Русским или евреем?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Русским! Объясняю. Не надо меня приписывать к каким-то полукровкам. Я рожден русской матерью, моя мать – русская женщина.

А.ГОРДОН: Да, я тоже. Моя – тоже, да.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: И никогда не имел никакого касательства к отцу! Он не хотел этого, не я. Я ничего о нем не знал! Он умер 25 лет назад, а Вы меня продолжаете трамбовать: кто у тебя отец. Мой отец – честный человек. Вы его посадили в лагерь, не я – как сына фабриканта. Пускай за это коммунисты ответят, 1940-й год. Вы забираете фабрику в Кастрополе погромно.

А.ГОРДОН: Я не родился еще тогда.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Я не Вам говорю! Им, всем, кто это делал!

А.ГОРДОН: Хорошо.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Значит, вы уродуете всю мою семью, всех на Соловки – и по линии матери, и по линии...

А.ГОРДОН: Вы опять ушли от ответа.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Это имеет значение!

А.ГОРДОН: Нет, это..

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вы – хитрый. Они, значит, хотят тихо в кабинетах все решать. Вы нас изуродовали, всех! Вы – советская власть и коммунисты. Я был и чувствую себя, я – русский. Мой родной язык – русский. И я встал на защиту русского народа, потому что я знал, что такое русские при советской власти. Вы нас при советской власти уже выжили из всех национальных регионов!

А.ГОРДОН: Второй вопрос.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Пожалуйста.

А.ГОРДОН: Вы – русский?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Да.

А.ГОРДОН: При этом вы антисемит?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Нет. Кто вам сказал, что я антисемит?

А.ГОРДОН: Вы шовинист?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Нет.

А.ГОРДОН: Вы русофил?

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Отчасти. Учитывая положение русского народа. Вот, при царе я бы ничего не говорил – все жили нормально.

ГЕОРГИЙ БОВТ (противник В.Жириновского), сопредседатель партии "Правое дело": Я, как и Александр, надо сказать, давно слежу за карьерой Владимира Вольфовича, с 1993 года. И не могу не отдать должное этому человеку. И многие мои знакомые голосовали за Владимира Вольфовича Жириновского. И когда я спрашивал, почему они за него голосовали, они говорят, потому что мы не хотим голосовать...

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Так, слушаем товарища! Что убогие голосовали.

Г.БОВТ: Потому что не хотели голосовать за других.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вот. Вот. Есть выбор.

Г.БОВТ: То есть это люди, которые голосовали от противного.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Это тоже хорошо.

Г.БОВТ: Тоже вариант.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Да.

Г.БОВТ: Тоже вариант. В 1993 году Владимир Вольфович был другим. Ну, все мы меняемся. Если почитать программу ЛДПР.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Это что значит? Как положительная оценка?

Г.БОВТ: А я читал программу ЛДПР.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Что там? Давайте. Вот, о программе.

Г.БОВТ: Она не бессмысленна. Это очень эмоциональный документ, где есть какие-то вещи, с которыми можно спорить, но они взяты, так сказать, из головы и там есть что-то, с чем можно соглашаться или не соглашаться. Но поскольку Владимир Вольфович все время громко говорит, то его электорат, я боюсь, не слышит программу. Он голосует за эмоции, но он не голосует за то, что написано в программе.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Не дают.

Г.БОВТ: Но получается, что именно тогда эта цель голосовать за крик. Но что будет, когда вас не станет? Кто за вами? Где тот второй эшелон? Где те вторые люди, где та партия? Ну, это же партия одного человека.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Так специально делают.

Г.БОВТ: Как вы не можете понять? Никто не стоит. Если не станет Жириновского, никто не будет голосовать за эту партию.

А.ГОРДОН: Мы опять по округу пошли. Все-все-все, стоп-стоп-стоп-стоп-стоп-стоп. Стоп-стоп! Стоп! Стоп! Прошу вас сесть. Прошу сесть всех, кроме Владимира Вольфовича. Я настаиваю на обсуждении конкретной темы. Владимир Вольфович предложил поправку в Конституцию, где слова "многонациональный народ России" попросил заменить словами, настаивал на этом – "русские и другие народы России". Мне представляется в сегодняшней ситуации такое предложение опрометчивым и даже преступным. Я требую от Вас, от тех и других, чтобы вы высказали свою точку зрения именно по этому вопросу. Отец Георгий, пожалуйста.

В.ЖИРИНОВСКИЙ: Говорить о программе. Зажимают все! И нас же еще упрекают.

отец ГЕОРГИЙ КОЧЕТКОВ (противник В.Жириновского), ректор Свято-Филаретовского православно-христианского института в Москве, магистр богословия: Я не хочу выступать здесь против кого бы то ни было. Можно выступать против неправильных идей и действий, но не против людей. Это нормально. Но вот здесь я, например, никогда бы не поддержал такую поправку, потому что непонятно, к кому она, к каким чувствам она апеллирует? Она может возродить как раз только крайние какие-то эмоции и крайние силы, экстремистские силы. В этом смысле совершенно прав Александр Гарриевич – у нас этого не делать нельзя, потому что разрушены совершенно естественные национальные отношения. Конечно, есть преступления против русского народа советской власти. Когда Владимир Вольфович говорит однозначно об этих преступлениях, можно только аплодировать. Совершенно нормально, потому что это, действительно, страшные преступления, которые не осуждены обществом. В них никто не покаялся, никто не понес даже духовной ответственности, я не говорю какой-то другой.

А.ГОРДОН: Знаете что, отец Георгий, мне кажется самым преступным в такого рода поправках, ну, в предложениях? То, что процесс, длинный процесс восстановления человеческого достоинства, достоинства народа, обретением заново смысла и общего будущего подменяется мгновенным результатом: давайте, мы разделим: эти русские, а это остальные народы – и мы сразу будем в порядке.