172391 (Важнейшие проблемы российского производства)

12

Министерство общего и высшего образования РФ

Южно-уральский Государственный Университет

Кафедра «Экономика и финансы»

РЕФЕРАТ
по курсу «Экономика предприятия»

Тема:

«Важнейшие проблемы
российского производства»

Выполнил: Величко О.С.
Группа: ЭиУ-363
Проверил: Орлов М.С.

Челябинск

1999

Содержание

Введение

Производители отмечают, что бизнес за последние два-три года стал более разумным, более ориентированным на долгосрочные цели. Профессионализм стал цениться выше хо­роших связей, желание потратить как мож­но больше уже сменилось стремлением к экономии, сокращению издержек. И от власти современному бизнесу в общем-то нужно совсем немного. Она должна обес­печить прозрачность среды и поддержать стремление бизнеса вкладываться в буду­щее. Эти общие задачи распадаются на семь более конкретных.

Безусловными лидерами среди них ока­зались три: налоги, государственный рэ­кет и недостаток квалифицированных уп­равленцев. Их в качестве важнейших ог­раничителей развития бизнеса называют примерно 80% производителей. И понятно, почему эти три проблемы имеют наиболь­ший вес: все они, в особенности налоги и государственный рэкет, являются косвен­ными причинами появления остальных проблем.

Проблема № 1. Непосильные налоги

Сегодняшняя российская налоговая сис­тема не позволяет развиваться предприятию. Любо­му. Недавно проведенное Гильдией финан­совых аналитиков исследо­вание влияния налогов на деятельность машиностро­ительных предприятий по­казало, что обычный уровень налогообложения в этой от­расли находится в диапазоне от 70 до 120% с выручки (суммы, которая остается у предприятия после того, как оно продаст весь свой товар и расплатится с пос­тавщиками). То есть в худ­шем случае налогообложе­ние столь велико, что, же­лая полностью удовлетворить государство, предприятие просто не может расплатиться со своими смежниками.

В числе проблем налогообложения часто называется:

• слишком большое количество налогов;

• слишком высокие налоги на зар­плату;

• включение в налогооблагаемую базу многих расходов, которые по сути являют­ся инвестициями (реклама, продвижение товара, проценты за кредит, финансирова­ние рискованных разработок и т. д.);

• сох­ранение налогов с оборота.

Предприниматели настаивают на том, что количество налогов не должно превы­шать десяти. Уровень налогов они готовы обсуждать. Он должен быть не обязательно низким, но таким, чтобы не возникало не­обходимости уходить в «серые» схемы.

«Серые» схемы — оборотная сторона по­давляющей бизнес налоговой системы, по которой люди устанавливают сами максимальный процент, который они будут платить государству. Это скорее эмоции. На самом деле от «серых» схем все устали, поскольку они порождают целую цепочку ограничений для развития бизнеса:

1. вечный страх перед налоговой инспекци­ей, необходимость налаживания отноше­ний с местными властями или поиск иной защиты. Эти последствия «независимой оптимизации» налоговых выплат порож­дают то, что сами предприниматели назы­вают «государственным рэкетом»;

2. непрозрачность бухгалте­рии и, как следствие, невозможность привлечь внешний капитал под свою «прозрачную» собственность. Это особен­но важно для компаний, развитие кото­рых требует большого внешнего финан­сирования. Таким образом, желая выжить и уклоняясь от налогов, компании авто­матически обрубают себе возможность роста;

3. неравные условия конкуренции между крупными компаниями, возможности ухода от нало­гов у которых минимальны, и их мелкими конкурентами. Казалось бы, крупные компании находятся в преимуществен­ном положении благодаря масштабу сво­ей деятельности. Однако налогообложе­ние столь велико, что в результате того, что одни платят, а другие нет, затраты на создание одного и того же продукта у крупной и мелкой фирмы могут разли­чаться вдвое, — и тот бизнес, который должен был стать лидером отрасли, ока­зывается в ущемленном положении.

Так что причин для изменения налого­вой системы более чем достаточно. Но ка­кова будет концепция этих изменений? Производители не поддерживают идею дифференциации налогов по отраслевому признаку, поскольку это противоречит идее упрощения системы. Называются только два случая, когда дифференциро­ванный подход необходим, — это вновь образованные предприятия, которым нуж­ны «налоговые каникулы», и инновацион­ные предприятия, для которых важно ис­ключение из налогооблагаемой базы рас­ходов на финансирование всех новых раз­работок.

Проблема № 2. Государственный рэкет

Россия охвачена чиновничьим безуми­ем. Не о морали речь, а вот с точки зре­ния экономической огромный вред от на­шего чиновничества состоит в том, что его неустанная и разносторонняя деятель­ность приводит к ощутимому снижению эффективности национального хозяй­ства. Принятие экономических решений по индивидуальным критериям приобрело столь массовый характер, что является уже скорее прави­лом, чем исключением. Поэтому конку­ренции в полном смысле слова на россий­ских рынках нет — и низкоэффективные компании поддерживаются на плаву за счет своих более умелых коллег. Как ведет себя при этом эффективность экономики в целом, понятно.

Корпорация «Маккинзи» в своем не­давнем исследовании «Экономика Рос­сии: рост возможен» приводит такие при­меры неравных условий конкуренции:

• неодинаковые ставки и режим налогооб­ложения предприятий одной отрасли;

• не­равные условия распределения земли и госзаказов;

• неравенство фактических цен на энергоресурсы для разных компаний в одной отрасли;

• неравенство администра­тивных требований, предъявляемых к различным компаниям;

• неравные усло­вия применения законов (например, в отношении прав на интеллектуальную собственность или импортных пошлин);

• неравные условия доступа к экспортной инфраструктуре, контролируемой госу­дарством.

Не составит труда вспомнить и иные формы неравенства. Вот, например, Государ­ство в охранной отрасли само занимается бизнесом — это вневедомственная охра­на. У нее и налоговые льготы (нет НДС), и госпоставки оборудования, и социальное и пенсионное гособеспечение сотрудни­ков, и правовая защищенность — частные же предприятия могут противопоставить только зарплату.

Все это нам объясняют об­щеизвестной необходимостью «усилить государственное регулирование» — объ­яснение не слишком убедительное. Чтобы государ­ство занималось действительно регулиро­ванием, а не госрэкетом, как сейчас, нуж­но выполнить требование одного производителя: «Чиновники должны быть изолированы от управления какими бы то ни было активами. Их дело — разработка правил и контроль их соблюдения, и ни­каких перераспределений ресурсов в пользу неконкурентоспособных пред­приятий».

Коррупция — неиз­бежное следствие двух причин:

1. государство продолжает оставаться крупнейшим экономическим игроком, а потому чиновничество ежедневно распоряжается гигантскими объемами ресурсов. В „нормальном" рынке мало денег — все в руках околого­сударственных фирм. А что в результате? Откаты как необходимый элемент рабо­ты приводят к принятию неразумных ре­шений, неразумному расходованию средств и отсутствию последующих зака­зов;

2. у нас торжествует кон­цепция «дешевого государства»: чиновни­ков много, зато зарплаты у них маленькие.

Убрать эти две причины — и коррупция войдет в прием­лемые берега.

Вопреки почти поголовно разделяемому в политических кругах мнению, все это проблемы отнюдь не правоохранитель­ные — во всяком случае, не в первую оче­редь таковые. Это проблемы, если угодно, правоустановительные — и российское производство уже готово требовать их быстрого и последовательного разрешения.

Проблема № 3. Дефицитные кадры

Проблема недостатка квалифицирован­ных кадров появилась сразу же после воз­никновения рынка в России. Однако в начале реформ рынок нуждался не столь­ко в управляющих и специалистах, сколь­ко в предпринимателях — людях, которые могут определить суть бизнеса, найти ни­шу для его развития и собрать вокруг себя группу энтузиастов. Через пять-семь лет, когда компания проходит стадию позици­онирования на рынке, у нее появляется возможность и возникает необходимость совершить скачок. Это означает необходимость выработки внут­ренней технологии функционирования компании — разработки процедур и рег­ламента, формулирования ответов на вопросы: кто, за что и в какой момент от­вечает. Компания в большой степени дол­жна превратиться в механизм. То есть ком­пании, которая закончила стадию разви­тия и переходит к росту, нужны опытные управляющие. А их на рынке очень мало, что совершенно естественно — большин­ство специалистов по управлению просто не успели еще сформироваться. Наш бизнес очень молод, нет опыта прошлых лет; в стране не успела сложиться биз­нес-культура.

Попытки решать эту проблему с по­мощью найма специалистов, прошедших «школу» в западных компаниях, не всегда оказываются успешными. Специалисты су­губо западного типа зачастую оказываются слишком технологичными, негибкими. Бывают, конечно, и исключения из правил. Некоторые менеджеры, прошед­шие западную школу, идут на работу в российские компании, полностью осоз­нав тупики слишком жесткого подхода. Такая позиция позволяет совместить гибкость и накоп­ленный опыт и оказаться очень полезным для российской фирмы. Однако таких специалистов на любом отраслевом рын­ке просто единицы.

Возможности срочного повышения ква­лификации кадров тоже очень ограниче­ны: у нас нет системы повышения квали­фикации, поскольку нет опытных преподавателей, нет и лидеров отрасли, чей опыт можно использовать.

Поэтому проблему не­достатка управленцев мо­жет решить только накопление соб­ственного опыта менедже­рами российских фирм и широкое использование консалтинга во всех его проявлениях. У государ­ства в контексте этой проблемы мало что можно попросить. Возможно, лишь поддержки, напри­мер, за счет налоговых льгот и консалтинга как основного инсти­тута накопления и передачи управленчес­ких знаний.

Проблема № 4. Плохие деньги и искаженная структура цены

Неужели здравомыслящего человека можно убедить, скажем, в том, что реаль­ная стоимость отправки сотрудника в ко­мандировку по России — 23 рубля в день? Что при осуществлении продвижения то­вара на рынок затраты на рекламу реально составляют 5% от текущего объема реали­зации? За все, что сверх этого, надо платить из прибыли, и это будет фиксироваться как текущие затраты. Хотя вложения в продви­жение брэнда — это по сути инвестиции. Но законодательство плохо трактует воп­росы оценки интеллектуальной собствен­ности и нематериальных активов, поэтому точно не известно, сколько стоит брэнд и что это такое. Между тем для налогообло­жения нужна вполне конкретная база. В результате законодатели за всех решили, что за 5% можно продвинуть товар, а на 23 рубля питаться целый день. И таких примеров масса. Поскольку мы сами этих законодателей и выбрали, то они считают, что договорились с нами: что считать при­былью, что — себестоимостью, что — ин­вестициями, а что — оборотными сред­ствами. Но обе стороны прекрасно знают, что эта «договоренность» не имеет ничего общего с действительностью.

В итоге менеджер с хозяином не могут понять, сколько реально стоит бизнес, ка­кова его эффективность и какими эти же характеристики будут завтра. Получается, что эффективность бизнеса определяется тем, сколько из этого биз­неса можно безболезненно «вынуть» в каждый кон­кретный момент. Вот так в реальной жизни трактуется прибыль.