0013 (Банкротство)

Реферат на тему

БАНКРОТСТВО: ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА

Неотъемлемой частью рыночного хозяйства является институт банкротства. Он служит мощным стимулом эффективной работы предпринимательских структур, гарантируя одновременно экономические интересы кредиторов, а также государства как общего регулятора рынка.

В мировой практике законодательство о банкротстве изначально развивалось по двум принципиально различным направлениям. Одно из них основывалось на принципах британской модели, которая рассматривала банкротство как способ возврата долгов кредитором, что сопровождалось ликвидацией должника-банкрота. Иное начало было заложено в американской модели. Основная цель законодательства здесь состоит в том, чтобы реабилитировать компанию, восстановить ее платежеспособность. Однако в современных условиях в законодательстве развитых рыночных стран прослеживается линия на сближение, совмещение приведенных начал. Именно эта тенденция и была положена в основу при разработке в России законодательства о банкротстве, и в первую очередь Закона от 19 ноября 1992 года "О несостоятельности (банкротстве) предприятий", практическое применение которого сопровождается немалыми трудностями, обусловленными рядом причин.

Во-первых, законодательство о банкротстве предстало абстрактной моделью, которая привнесена как бы извне. Оно не есть продукт конкретных условий российского рыночного хозяйства, правоприменительной практики. Вследствие этого обновление такого законодательства после его "стыковки" с хозяйственной жизнью стало неизбежной и первоочередной задачей, о чем свидетельствует проект нового федерального закона "О банкротстве (несостоятельности)".

Во-вторых, институт банкротства выполняет свое назначение лишь в отлаженной до точности часового механизма рыночной экономике. Деформированное рыночное хозяйство России искажает границы, спектр его применения.

В-третьих, первоначальное накопление капитала новыми частными собственниками, распределение и перераспределение приватизированной собственности существенно влияют на механизмы действия законодательства о банкротстве. А это не в полной мере учтено в нем.

В-четвертых, применение процедур банкротства предполагает существенное вторжение в производственно-хозяйственную, финансовую и иную деятельность организации с целью принятия правильного решения. Сложность этой сферы деятельности требует исключительно грамотного и квалифицированного подхода. Подобного наработанного десятилетиями (а то и столетиями) опыта мы не имеем. Поэтому и приходится сталкиваться с такими ситуациями, когда суд выступает в роли могильщика, принимая решение о признании должника несостоятельным, хотя мог и должен применить функции лекаря (введение реорганизационной процедуры), или наоборот.

С учетом указанных особенностей целесообразно проанализировать отдельные вопросы законодательства о банкротстве и практики его применения.

До принятия нового Гражданского кодекса РФ понятия и признаки несостоятельности (банкротства) предприятия выводились из норм ст. 1 Закона о банкротстве. Данные признаки разделены на две группы: сущностные и внешние. К сущностным отнесены: неспособность должника удовлетворить требования кредиторов по оплате товаров (работ, услуг), в том числе обеспечить платежи в бюджет и внебюджетные фонды, в связи с превышением обязательств должника над его имуществом. Второй самостоятельный состав сущностных признаков несостоятельности должника связан с неспособностью удовлетворить требования кредиторов по причине неудовлетворительной структуры его баланса. К внешним признакам несостоятельности (банкротства) отнесены: приостановление текущих платежей в течение трех месяцев со дня наступления сроков их исполнения; приостановление платежей связано с тем, что должник не способен обеспечить выполнение этих требований кредитора. Однако существенные и внешние признаки банкротства являются предпосылочными, дающими суду право признать организацию несостоятельной (банкротом), в связи с чем юридически банкротство связано с решением арбитражного суда. Первая правоприменительная практика показала, что порой трудно признать предприятие несостоятельным (банкротом) по первому составу существенных признаков (неспособность должника удовлетворить требования кредиторов в связи с превышением суммы его обязательств по отношению к имуществу). Как отмечает В. Витрянский, данная формула несостоятельности должника позволяет ему сколь угодно долго "водить за нос" своих кредиторов, создавая ситуацию своей неплатежеспособности и одновременно расходуя средства на свои собственные цели без учета интересов кредиторов [1]. Главное, что он в этих случаях не допускает превышения обязательств над активами, уходя тем самым от признаков банкротства.

При принятии нового ГК РФ законодатель, видимо, пытался учесть это обстоятельство и дал новую формулу несостоятельности (банкротства) юридического лица и индивидуального предпринимателя, в соответствии с которой они по решению суда признаются банкротами, если не в состоянии удовлетворить требования кредиторов (ст. 25, 65). В то же время в п. 3 ст. 65 ГК указано, что основания признания судом юридического лица банкротом либо объявления им о своем банкротстве устанавливаются законом о несостоятельности (банкротстве). Аналогичное положение содержится и в ст. 25 ГК, касающейся несостоятельности (банкротства) индивидуального предпринимателя. Таким образом, с одной стороны, в ст. 25 и 65 ГК формула банкротства представлена одним признаком - не в состоянии удовлетворить требования кредиторов, а с другой - в этих же статьях содержится отсылка к Закону о несостоятельности (банкротстве), когда речь идет об основаниях признания судом этого обстоятельства как юридического факта. А ведь эти основания есть не что иное, как все сущностные и внешние признаки банкротства, указанные в данном Законе.

В итоге проблема легального закрепления понятия и признаков банкротства субъектов хозяйствования не получила своего четкого разрешения. Вследствие этого в арбитражной практике имеют место обращения кредиторов с заявлениями о признании должников банкротами лишь по основаниям, указанным в п. 1 ст. 65 ГК (не в состоянии удовлетворить требования кредиторов).

При формальном подходе можно, как видно, довольствоваться лишь внешними признаками банкротства. И тем не менее в практике арбитражных судов преимущественной является линия на оценку платежеспособности должника по сущностным и внешним признакам, указанным в ст. 1 Закона о банкротстве.

При анализе признака, связанного с неудовлетворительной структурой баланса должника, суды применяют критерии, указанные в приложении № 1 к постановлению Правительства РФ от 20 мая 1994 года № 498 "О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий": коэффициент текущей ликвидности, коэффициент обеспечения собственными средствами, коэффициент восстановления (утраты) платежеспособности.

Думается, что при внесении изменений и дополнений в Закон о банкротстве или принятии нового закона следовало бы конкретизировать формулу несостоятельности (банкротства) субъектов хозяйствования, представленную в п. 1 ст. 25 и п. 1 ст. 65 ГК, исключив лишь критерий превышения обязательств должника над его имуществом, который содержится в ст. 1 Закона о банкротстве. При таком положении нельзя будет абстрактный признак несостоятельности (банкротства) должника, указанный в ГК, низводить до формального и единственного критерия оценки его несостоятельности. К сожалению, в проекте нового закона "О банкротстве (несостоятельности)" воспроизводится с терминологическими различиями лишь абстрактная формула банкротства, которая дана в ст. 25, 65 ГК РФ: "под банкротством (несостоятельностью) понимается неспособность должника удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, а также обеспечить платежи в бюджет (внебюджетные фонды)" (п. 1 ст. 1). В п. 2 проекта закона указаны признаки внешнего банкротства. Сущностные же признаки банкротства вовсе отсутствуют. При доработке этого закона целесообразно, на наш взгляд, учесть высказанные соображения.

В соответствии с законодательством о банкротстве при наличии оснований арбитражный суд может применить в отношении несостоятельного должника меры, направленные на оздоровление его финансового положения (внешнее управление, санация), или же в порядке конкурсного производства решить вопрос о прекращении его деятельности как субъекта хозяйствования. В арбитражной практике были случаи, когда кредиторы, обращаясь с заявлением в суд о признании должника банкротом, просили одновременно в соответствии со ст. 12 Закона ввести внешнее управление как одну из реорганизационных процедур, направленных на восстановление платежеспособности должника. Может ли в данном случае суд применить одну из реорганизационных процедур, если в ходе разбирательства будет установлено, что имущественное положение должника подпадает под все признаки банкротства, предусмотренные в ст. 1 Закона о банкротстве? Суды обычно исходят из того, что, если кредиторы, чьи интересы нуждаются в защите, ходатайствуют о применении оздоровительной реорганизационной процедуры, введение ее, даже при наличии признаков банкротства, соответствует законодательству о банкротстве. Действительно, при детальном анализе норм о банкротстве становится очевидно, что законодатель, допуская введение реорганизационной процедуры, полагает тем не менее, что последняя в части достижения положительного результата (оздоровление финансового положения должника) носит вероятностный характер и, если цель не будет достигнута, может быть вынесено решение о несостоятельности (банкротстве) должника (п. 11 ст. 12 и п. 11 ст. 13 Закона). То есть функция лекаря выдвигается по отношению к функции могильщика на первое место. Однако такая практика арбитражного суда может быть безупречной с точки зрения требования закона лишь при вполне определенных условиях: при наличии признаков банкротства должника введение одной из реорганизационных процедур по оздоровлению его финансового положения может быть произведено судом лишь при ходатайстве не только кредиторов, но и должника. В противном случае последний вправе обжаловать определение о приостановлении производства по делу и добиваться признания его банкротом.

Целесообразность для должника подобного исхода в ряде ситуаций является несомненной.

В практике арбитражных судов были ситуации, когда одновременно кредиторы в заявлениях о несостоятельности (банкротстве) должника ходатайствуют о введении внешнего управления, а должник - о применении санации как одной из реорганизационных процедур. Так, коммерческий банк и территориальное управление по делам о несостоятельности (банкротстве), возбуждая производство о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества, ходатайствовали о введении внешнего управления. Должник ходатайствовал о введении санации в отношении его имущества, приложив при этом программу санации и другие материалы, обосновывающие необходимость данной процедуры, в том числе и письма ряда крупнейших коммерческих банков, согласных участвовать в санации.

Арбитражный суд оказался перед выбором: кому из заявителей и какую из реорганизационных процедур следует применить? Предпочтение было отдано заявителям-кредиторам. Определением суда производство по делу о несостоятельности акционерного общества приостановлено и введено внешнее управление. Мотивируя свою позицию, суд указал, что согласно п. 1 ст. 13 Закона о банкротстве кредиторы имеют преимущественное право на проведение санации. Полагаем, что указанный подход суда не согласуется с законодательством.

Преимущественное право кредиторов (наряду с собственником предприятия-должника и членами трудового коллектива) касается механизма реализации уже принятого судом определения о введении санации как реорганизационной процедуры оздоровления финансово-хозяйственного положения должника. На стадии же принятия определения о введении той или иной реорганизационной процедуры арбитражным судом ни кредиторы, ни должник не пользуются какими-либо преимущественными правами. При принятии решения о банкротстве должника или применении к нему оздоровительных мер суд руководствуется лишь возможностью (или невозможностью) восстановления его платежеспособности.

Нередко при решении вопроса о применении санации или внешнего управления суды полагают, что меры по санации связаны лишь с финансовой помощью должнику, в то время как при внешнем управлении может применяться широкий комплекс действий технического, организационного и финансового порядка. И в тех случаях, когда кредиторы настаивают на введении внешнего управления, а должник просит применить процедуру санации и в своей программе оздоровительных мер наряду с финансовой помощью со стороны предлагает комплекс организационно-технических и хозяйственных действий, суды полагают, что различия между данными реорганизационными процедурами сглаживаются в пользу внешнего управления. Ясно, что в данном случае вопрос решается в пользу кредиторов. Думается, что такая позиция судов не вытекает из действующего законодательства о несостоятельности (банкротстве) субъектов хозяйствования.

Главный признак санации - финансовая помощь должнику со стороны его собственника, кредиторов или иных лиц (преамбула Закона о банкротстве). И при его наличии введение этой процедуры имеет место на общих основаниях. Предложенные в ходатайстве заявителя дополнительные технические, организационные и иные хозяйственные меры лишь усиливают гарантии достижения цели при санации. В хозяйственно-арбитражной практике прослеживается тенденция, в соответствии с которой кредиторы при финансовой несостоятельности должника нередко используют институт внешнего управления как возможность доступа к имущественному комплексу, находящемуся у него на праве собственности или в аренде. Речь идет главным образом о приватизированных государственных (муниципальных) предприятиях или же арендуемых частными коммерческими организациями. И хотя при назначении арбитражного управляющего должнику предоставлено право предложить свою кандидатуру, а при наличии нескольких кандидатур арбитражный управляющий назначается на конкурсной основе (п. 4 ст. 8 Закона), реальные возможности должника влиять на выбор арбитражного управляющего по сравнению с кредиторами ограничены, так как кандидатура может быть заблокирована при утверждении плана проведения внешнего управления (п. 8 ст. 12 Закона). Практика показывает, что кредиторы не желают и всячески препятствуют введению внешнего управления, если они не смогут контролировать ход этой процедуры посредством своей кандидатуры арбитражного управляющего. Имея своего руководителя в органах управления должника, кредиторы в ходе внешнего управления втягивают его в свою "коммерческую орбиту" на той или иной основе. А в итоге должник, восстанавливая свою платежеспособность, теряет прежнюю хозяйственную свободу и независимость.