168234 (В.И. Вернадский и современное естествознание), страница 3

На современном этапе ноосферного процесса есть не мало “подводных рифов”. Среди них, с точки зрения автора, три наиболее опасных. Первый из них заключается в следующем. Большинство из нас сформировалось при административно-командной системе, при отсутствии демократии и гласности и таких ее институтов, как агора у древних греков или вече у наших предков. Это привело к нарушению в прежние десятилетия законов, по которым устроено человеческое сознание, и наложило отпечаток на наши личностные качества [15]. Широчайшее распространение получили принципы “только я могу” и “только не я могу” (могут все остальные люди, “начальники” всех рангов и т. д., а я маленький человек). Энергия и сила страсти, с которой выступают действующие согласно этим принципам, черпается в глубокой убежденности видения истины. Но, несмотря на всю экспрессию, это ложный тупиковый путь, ибо эти принципы не объединяют усилия, а противопоставляют позиции людей: “я (мы) и они”! От такой позиции один шаг до поиска врага. И мы уже это проходили! Указанным принципам есть альтернативный – “Я и все мы вместе!”, который основывается на понимании определенной зависимости всего происходящего в мире от собственных действий человека Он утверждает, что возможность способна реализоваться только при условии моего собственного труда и духовного усилия по собственному освобождению и развитию. Лишь только так личность может возвышаться над обстоятельствами. В силу этого и все, что происходит вокруг нас не безнадежно [15]. Это основа социального оптимизма, фундамент конструктивной коллективной работы, единого общего дела. Если посмотреть вокруг, то мы ясно увидим, что принцип “Я и все мы вместе” еще не вошел должным образом в нашу жизнь. Примеров игнорирования этого принципа более чем достаточно.

Второй “подводный риф” – это понимание статуса науки. В. И. Вернадский специально подчеркивал, что “наука в социальной жизни резко отличается от философии и религии тем, что она по существу едина, одинакова для всех времен, социальных сред и государственных образований”. Именно наука является у В. И. Вернадского гарантом “единства – вселенского понимания”. Ни религия, ни философия его создать не могут [18]. Вопрос о статусе науки весьма актуален и для наших дней, когда во время коренных социально-экономических реформ мы пересматриваем сложившиеся в предшествующие десятилетия стереотипы мышления. Этот вопрос поднимается многими учеными, естествоиспытателями и философами. В частности по-новому рассматривается критерий рациональности. Обычно считается, что “рационально то, что позволяет достичь цели и желательно с меньшими средствами” [28. C. 130]. Такое понимание рациональности, по мнению Р. М. Айдинян [1], относится к разряду “технической” или “технологической” рациональности, предполагая “интимное тождество рациональности и эффективности” как меры целедостижения. “Именно такое определение выводит разум из-под контроля совести и ответственности перед другими людьми. Если же поступки, поведение, деятельность человека затрагивает интересы других людей, то определение рационального должно быть иным, а именно: рационально то, что позволяет достичь благую цель и только благими средствами. Благое - это то, что приносит пользу себе и другим, или только другим, или, по меньшей мере, полезное для себя, но не причиняющее вреда другим. Приведенное определение делает рациональное одновременно и нравственным, примиряет рационализм с моралью... Отождествление рационального вообще с техническим рационализмом порождает крайности техницизма и сциентизма, макиавеллизма и тоталитаризма” [1. C. 182 – 183]. Необходимость придания нового морального статуса науки особенно четко прозвучало на конференции “Ноосфера – настоящее и будущее человечества”, которая была организована в 1988 молодежной ноосферной секции комиссии АН СССР по разработке научного наследия В. И. Вернадского [12]. Эта конференция примечательна тем, что она сразу ввела в курс мыслей и чаяний молодежи, среди которых главным лейтмотивом, было то, что нравственность должна идти впереди науки, впереди знаний. Это звучало почти в каждом выступлении. Такой мощный порыв к нравственности в науке я слышал впервые. Примечательно, что среди устроителей конференции преобладали выпускники высшего технического училища им. Баумана и Московского физико-технического института.

При постоянном усложнении науки возникает чрезвычайно опасный момент, когда в силу разных причин не успевают, или не могут, или не хотят подтягивать уровень научного, а вслед за ним и обыденного сознания до переднего края мировой науки. Это ведь требует в первую очередь больших затрат собственных умственных усилий. Начинают тем или иным способом опускать “планку” достижений мировой науки до уровня собственного разумения. Возникает благоприятная почва для идеологизации науки. “Определяющей чертой этого феномена является обслуживание заданных установок, а не исследование реальной действительности” [4. C. 99]. Это, как говорится, мы уже проходили. Тогда “среди прочих разновидностей идеологической науки для нас особенно была опасна ведомственная наука. В ней научное исследование всецело подчинено интересам соответствующего ведомства ... хорошо известны наиболее масштабные и печальные ее достижения: обоснование проекта переброски стока северных рек, перекрытие Кара - Богаз – Гола, возведение ленинградской дамбы и т. д.” [4. C. 99].

В наши дни, когда экологические и ноосферное движение охватывают большие массы людей, то опасность низведения науки до уровня собственного разумения чрезвычайно велика. Отсюда один шаг до принятия малоэффективных и даже неверных решений. Особенно сейчас, когда наука переходит от узко специализированных исследований к междисциплинарным обобщениям, когда, вслед за В. И. Вернадским, все большее число исследователей начинают работать не по “наукам”, а по проблемам. Это реально существующая опасность требует самого серьезного каждодневного внимания к обеспечению непрерывного процесса поднятия обыденного сознания до уровня современной науки. Все общения, дискуссии, средства массовой информации должны обеспечивать поступательное развитие именно этого процесса. Иначе будет возрастать вероятность серьезных потрясений и экологических коллизий. Вот такое настоятельное требование современности (поднятие уровня обыденного сознания) удивительно перекликается с деятельностью братства, которое возникло среди университетских однокашников В. И. Вернадского, в которое входил и он сам. Вот как наши современники оценивают это братство единомышленников. “С братством произошла история необыкновенная. Его идеалы устояли среди всех бурь, как политических, так и житейских Их стремление жить для других не осталась пустой фразой и прекраснодушным намерением... Друзья пришли к выводу, что деспотичное самодержавие, произвол, лихоимство бесчисленных чиновников, вся “азиатчина” возможны только пока существует темнота, нищета и бесправие народных масс. Жизнь предлагала на выбор две стратегии для борьбы с существующим злом: сражаться с властью тьмы или тьмой власти. Братство выбрало первую. Просвещение народа – решили они, - достигая в сущности тех же целей, что и революционная борьба, исключает насилие в действиях. Оно требовало не единовременного порыва, а “долгого дыхания” для большого дела. Ведь подлинно великое и совершается тихо, и незаметно” [2. C. 143]. По существу В. И. Вернадский не только указал на этот подводный риф на пути ноосферного развития, но и всей своей жизнью и деятельностью продемонстрировал обходной путь, обеспечивающий безопасное плавание мимо этого рифа.

Третий подводный риф. Непременное условие развития социального гражданского мышления предполагает наличие формального механизма упорядоченного правового поведения – гласности обсуждения, взаимотерпимости, формального законопорядка [15]. Известно, что закон может существовать только в том случае, когда средства достижения целей в свою очередь будут законны. Если закон не совершенен, или в законодательстве существуют пробелы, то изменять законы и заполнять пробелы надо только теми способами, которые предусмотрены в них. Как бы не было велико искушение перепрыгнуть через последовательные стадии формирования правового государства из-за абсолютной очевидности (с современных позиций) требующихся изменений, этого делать нельзя. Любой отход от закона будет антиноосферной тенденцией и лишь увеличить сложность и без того современной непростой ситуации.

В целом же современные экологические и ноосферные движения надо всемерно развивать, и умело провести мимо всех подводных рифов, о некоторых из которых сказано выше. Анализируя все то, что было написано В. И. Вернадским по биосфере и ноосфере, ясно видно, что ноосферный процесс – это и есть обращение к личности каждого человека. Важно сложение индивидуальных усилий в результирующую, направленную в сторону перехода к экологически безопасному и устойчивому развитию. Без такой опоры на становление человеческой личности, опоры на возникающие в при этом личные убеждения каждого, на способности действовать, исходя из них, мы никогда не совершим этот переход к новой стратегии развития человечества.

Конечно, многого из отмеченного нет в трудах В. И. Вернадского. Многое из сказанного стало понятно именно сейчас, Но у него есть самое главное – ноосферный процесс, который присущ естественному природному телу глобальной размерности – биосфере, составной частью которой является человечество. Такое миропонимание дает естественнонаучное основание не только самому процессу ноосферизации биосферы, но и всем ее составляющим. Как я уже отмечал, система не может сама себя оценить, нужен внешний взгляд, внешняя точка отсчета. И такой внешней точкой отсчета как раз и является естественнонаучный взгляд В. И. Вернадского, как бы из космоса на биосферу, на процесс ее ноосферизации. Миропонимание В.И. Вернадского дает и основания для того, чтобы стереть долгие годы существовавшую непроходимую грань между естественными и общественными науками. В наши дни именно это важнейшее направление развивает Г. А. Заварзин [11]. Миропонимание В. И. Вернадского дает и базу для определения естественнонаучных оснований нравственности, морали, общечеловеческих ценностей, наиболее общих принципов нашей деятельности [24].

Список литературы

Айдинян Р. М. Рецензия на книгу Г. Л. Тульчинского “Самозванство. Феноменология зла и метафизика свободы” // Вопросы философии. 1998. № 3. С. 179-183.

Аксенов Г. П. “ И все великое – не сон ...” // Владимир Иванович Вернадский. Материалы к биографии. М.: Молодая гвардия, 1988. С. 131 – 149.

Ахундов М. Д. Концепция пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. 222 с.

Ахундов М. Д., Баженов Л. Б. У истоков идеологизированной науки // Природа. 1989. № 2. С. 90 – 99.

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Пространство и время в живой и неживой природе. М.: Наука, 1975. 173 с.

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Научная мысль как планетное явление. Наука. М.: Наука, 1977. 191 с.

Вернадский В. И. Очерки геохимии. М.: Наука, 1983. 420 с.

Вернадский В. И. Памяти М. В. Ломоносова // Владимир Иванович Вернадский. Материалы к биографии. М.: Молодая гвардия, 1988. С. 326 – 328.

Вернадский В. И. Проблемы биогеохимии. Труды биогеохимической лаборатории. ХVI. М.: Наука, 1980. 320 с.

Вернадская-Тролль Н. В. Штрихи к портрету // Владимир Иванович Вернадский. Материалы к биографии. М.: Молодая гвардия, 1988. С. 120 – 131.

Заварзин Г. А. Индивидуалистический и системный подходы в биологии // Вопросы философии. 1999. № 4. С. 89-106.

Клаузура ноосферы (тезисы ста докладов на научно-практической конференции “Ноосфера – настоящее и будущее человечества”). М.: Изд. Ноосфера. 1988. Ч. 1, 2. 544 с.

Капица П. Л. Некоторые принципы творческого воспитания и образования современной молодежи // Эксперимент теория практика. М.: Наука, 1987. С. 238 – 251.

Космачев К. П. Географическая экспертиза. Методологические аспекты. Новосибирск: Наука, 1981. 103 с.

Мамардашвили М. К. Сознание и цивилизация // Природа. 1988. № 11. С. 57 – 65.

Миклухо-Маклай А. Д., Раузер-Черноусова Д. М., Розовская С. А. Систематика и филогения фузулиноидей // Вопросы микропалеонтологии. 1958. Вып. 2. С. 5 – 21.

Мочалов И. И. Владимир Иванович Вернадский. М.: Наука, 1982. 487 с.

Мочалов И. И., Флоренский К. П. Комментарии в кн. Вернадского В. И. Размышления натуралиста. Пространство и время в живой и неживой природе. М.: Наука, 1975. С. 148 – 164.

Мочалов И. И., Овчинников Н. Ф., Огурцов А. П. Письмо в редакцию // Вопросы истории естествознания и техники. 1988. № 1. С. 66 – 71.

Мукитанов Н. К. От Странбона до наших дней. М.: Мысль, 1985. 237 с.

Наука и культура. (Материалы круглого стола) // Вопросы философии. 1998. № 10. С. 3 – 38.

Поярков Б. В. Развитие и распространение девонских фораминифер. М.: Наука, 1979. 172 с.

Поярков Б. В. Некоторые вопросы становления инженерной географии // География и природные ресурсы. 1985. № 3. С. 26 – 34.

Поярков Б. В. Основные моменты истории биосферы // Ярославский педагогический вестник. 2000. № . С..

Пояркова З. Н., Поярков Б. В. Палеонтологический метод в стратиграфии // Бюлл. Московского об-ва испытателей природы. Отд. Геологич. 1985. Т. 60. Вып. 5. С. 19 – 34.

Преображенский Б. В. Морфология и палеонтология табулятоморфных кораллов. М.: Наука, 1982. 157 с.

Программа действий. Повестка дня на 21 век м другие документы конференции в Рио-де Жанейро в популярном изложении. Женева: Центр за наше общее будущее, 1993. 70 с.

Тульчинский Г. Л. Самозванство. Феноменология зла и метафизика свободы. СПб.: РХГИ, 1996.