Государственное Образовательное Учреждение

Высшего Профессионального Образования

«Липецкий Государственный Педагогический Университет»

Реферат по концепции современного естествознания на тему: «Роль алхимии в становлении химии».

Выполнила студентка

3 курса гр. БХ – 3.1

Зюзина Ю.

Липецк 2006 г.

Введение.

Понятие «алхимия» было введено арабами. Арабский учёный Х века Аль – Надим пишет, что «люди, занимающиеся алхимией, то есть делающие золото и серебро из других металлов, утверждают, что первым заговорил об их науке Гермес Мудрый».

Папирусы ІІІ века нашей эры, найденные в Фивах и частично написанные по-гречески, подробно излагают методы, использовавшиеся ювелирами для получения сплавов, внешне похожих на золото. Эти тексты, не носят ни какой оккультной окраски, а содержащиеся в них информация представляет собой заурядные технологические секреты производства дешёвой бижутерии. Позднее тексты всё более затемняют методы получения металлов и сплавов, но зато делают больший упор на загадочные теории и прямо говорят о трансмутации.

Вслед за арабскими завоевателями эти знания проникли в Марокко и Испанию, там они перемешались с иудаистским мистицизмом и были переведены на латынь, затем латинские переводы стали, расходится по Европе. Наиболее известен перевод арабской «Книги композиции алхимии» законченный Робертом из Честера в феврале 1140 года, переводчик знакомит своих читателей с новым разделом науки. С этого момента алхимия вступила на полосу расцвета, в ХІІІ веке ею занимались такие значительные и высокообразованные учёные, как Альберт Великий, Роджер Бэкон, Арнольд из Виллановы.

Возникнув среди ювелиров и металлургов Древнего Египта, просуществовав свыше тысячи лет, алхимия глубоко укоренилась на земле Западной Европы.

1. Философский камень.

Если главной целью алхимии была трансмутация – превращение низших металлов в золото, - то первым и самым важным шагом на пути к этой цели было получение неуловимого философского камня.

Что это за камень? На этот вопрос нет простого ответа. Согласно одним, философский камень, известный также как «порошок проекции», представляет собой некую субстанцию, создаваемую из огня и воды, для других – незримый дар господа. Французский алхимик ХV века Николас Валуа говорил: «это Камень великих достоинств, он зовётся Камнем, но он – не камень».

Английский алхимик ХVІІ века Филалет несколько более конкретен. Как пишет он в своём «Путеводителе к Небесному Рубину», этот камень представляет собой «некую небесную, духовную, все проникающую и фиксированную субстанцию, каковая придаёт всем металлам совершенство золота и серебра… Он – благороднейшее из творений, если не считать разумную душу, и он имеет достоинство исцелять любые ущербы живых и металлических тел, приводя их в наилучшее, совершеннейшее расположение».

Рецепты его получения разнообразны и невероятно темны. Но где бы вы его не взяли, философский камень был абсолютно необходим для осуществления трансмутации. Этот чудодейственный порошок, или эликсир, или реактив, мог преобразовать один металл в другой. Щепотка (капля) этого камня позволяла, кому угодно превратить свою оловянную кружку в золотой кубок.

Многие люди тратили на его поиски всю свою жизнь. Алхимия, известная также среди её мастеров как Великое Искусство, не позволяла отвлекаться ни на что постороннее, она требовала абсолютной преданности делу, неустанной работы и неослабевающего внимания к любым, пусть к самым незначительным, подробностям. Алхимики просиживали с утра до вечера над пыльными фолиантами в попытках расшифровать головоломные тексты и ещё больше – в домашних лабораториях, где они проводили свои бесконечные опыты.

Основополагающая идея философского камня сводилась к тому, что металлы «растут» в земле, на манер растений, хотя и неизмеримо медленнее. Подобно всем прочим объектам и сущностям, низкие металлы стремятся к совершенству; задача алхимика состоит в том, чтобы очистить эти металлы от низменных свойств, помочь им на пути к высшему состоянию, которое является одновременно и самым «дорогим» состоянием.

Ну а как же всё – таки с золотом? Ходили разные слухи во все времена. Иоганн Баптист Ван – Гельмонт (1577 – 1644) трансмутировал восемь унций ртути в то же количество золота. Успешные трансмутации шли нескончаемым потоком. Уже в новое время, в 1782 году английский химик Джеймс Прайс, член Королевского Общества, продемонстрировал коллегам два загадочных порошка, которые в смеси с другими ингредиентами давали золото и серебро. Для получения серебра он взял белый порошок, смешал с ртутью в соотношении один к пятидесяти, добавил буру и селитру и прокалил всё это в тигле, тщательно помешивая железным прутом. Для получения золота он взял красный порошок и повторил ту же процедуру. И тот, и другой металлы оказались настоящими.

Королевское Общество попросило Прайса провести опыты в присутствии опытных наблюдателей – нужно было подтвердить это открытие и сделать его всеобщим достоянием. Прайс согласился, прибыв в назначенное время для демонстрации, он отравил себя синильной кислотой. Проверка показала, что железная мешалка была полая, и Прайс подсыпал через неё в тигель порошок серебра или золота.

1. Эликсир жизни.

Второй по важности целью алхимиков было получение эликсира жизни, таинственного напитка, который мог вернуть человеку бодрость и молодость, и даже обеспечить полное бессмертие. Нет сомнения, что старые алхимики, чьи дни прошли в трудах и нужде, страстно мечтали найти этот животворящий источник юности, напиток, который оправдает все их бесконечные старания, даст им возможность ещё раз насладится жизнью. Некоторые из них признавались перед смертью, что смогли раскрыть великую тайну.

Тот факт, что все эти люди умерли, заставляет сильно сомневаться в достоверности их заявлений. Иоганн Тритемий и на смертном одре продолжал диктовать рецепт зелья, гарантирующего идеальное здоровье и несокрушимую память.

Идея эликсира жизни стара, как мир. Древнегреческие боги были бессмертны не по внутренней своей природе, а потому, что пили нектар и вкушали амброзию. Вполне логично, что алхимики, желавшие очистить металлы от низменных качеств, привести их в высшее, чистейшее состояние, истово верили, что то же самое можно сделать с человеческими телами. Тут всё дело в очищении и дистилляции – нужно устранять из тела одно не совершенство за другим, одну болезнь за другой, в конце концов, вся его кровь, флегма, желчь, чёрная желчь придут в идеальное равновесие, и оно забудет о былых недугах. Герхард Дорн писал: если существует одно самое большое начало всех порч и разложений и универсальный источник возрождения, восстановления и животворящих достоинств – кто же тогда, кроме человека, полностью лишённого разума, может усомниться в таком лечении?

Алхимики верили в существование эликсира и по другой, ещё более важной причине: они никак не могли допустить, что бы бог обделил человека, не дал ему того, что есть у низких тварей. «Обратим наш взор к природе, столь замечательной своими чудесами, - писал Арнольд из Виллановы. – Разве возможно, что бы она отказала человеку, ради которого сотворено всё прочее, в том, что щедро отпущено оленям, и орлам, и змеям, которые каждый год сбрасывают печальные приметы дряхления и возвращают себе радостное сияние молодости? Изо всех этих соображений, очевидно, следует, что никак нельзя считать невозможным, что подобное же чудо может быть отыскано и для человека, ибо человек никак не хуже тварей, которыми он правит». Олени тех далёких дней омолаживались, питаясь гадюками, львы делали тоже самое, пожирая неких питающихся перцем обезьян, некоторые птицы жили до – 600 лет, слоны до – 300 лет, а лошади до – 100.

В античные времена некий Аристей объявил, что нашёл чудесную смесь, которая преобразует металлы и даёт человеку бессмертие. Он прожил к тому времени уже несколько столетий; жители его родной Сицилии были так этим поражены, что построили храмы Аристея и поклонялись ему как богу.

Алхимический текст, написанный в начале ХΙХ века К. Шмидером, утверждает, что Соломон Трисмозин, маг, живший в ХVΙ веке, проглотил половину грана некоего им самим изготовленного соединения, после чего «его жёлтая морщинистая кожа стала белой и гладкой, его щёки порозовели; седые волосы снова стали чёрными, а в три погибели согнутый позвоночник распрямился».

Дионисий Захарий, автор «Великолепной книги по истинной натуральной философии металлов», даже предлагает рецепт, как использовать щепотку философского камня в качестве лекарства от всех недугов: «Чтобы применить нашего Великого Короля «философский камень» для восстановления здоровья, один гран его должен был взят после получения и залит в серебряном сосуде хорошим белым вином до растворения. Больному человеку нужно дать это выпить, и он исцелится за 1 день, если болезнь продолжалась только один месяц, а если она продолжалась год, он исцелится за 12 дней. Что бы постоянно оставаться здоровым, он должен принимать некоторое количество камня, приготовленного в форме электуария (это тестообразная масса, приготовленная из лекарственного порошка и мёда, либо густого сиропа), в начале каждой осени, а так же весны».

У Х. Зедлера ХVΙΙΙ век описана панацея, являвшаяся просто-напросто многократно дистиллированной водой. Все алхимики рассказывали о своих чудесных открытиях и успехах, особенно силён был по этой части граф Калиостро.

Однажды к нему обратилась стареющая аристократка, отчаянно мечтавшая вернуть себе ушедшую юность. Калиостро прописал ей 2 капли драгоценного Вина Египта с добавочным указанием принять лекарство не сразу, а когда луна войдёт в последнюю четверть. До желанного момента оставалось ещё несколько дней, так что пожилая дама заперла флакончик в шкаф, сказав любопытной горничной, что это – просто средство от желудочных колик. И надо же так случится, что той же самой ночью у горничной начались страшные желудочные колики. Вспомнив о флакончике, она открыла его и проглотила драгоценные капли.

К утру, горничная почувствовала себя значительно лучше. В соответствии со своими обязанностями она пришла в хозяйкину спальню. Хозяйка недоумённо уставилась на горничную и спросила, кто она такая и что ей надо.

• Кто я такая? – удивилась горничная. – Это я, ваша горничная.

• Не может быть, - уверенно сказала аристократка. – Моей горничной 50 лет.

Горничная провела рукой по лицу и повернулась к зеркалу. На неё смотрела свежая девица лет 20.

3. Алкагест.

Третьим предметом страстных мечтаний и неутомимых поисков был алкагест, универсальный растворитель.

В понимании алхимиков всё во Вселенной состоит из первоматерии; при бесконечном дроблении в эту субстанцию превратятся любые объекты и сущности, материальные и нематериальные.

Но её крайне трудно получить и выделить, она не устойчива и не уловима, не заметна не вооружённым глазом. Если предположить, что бесконечное дробление вещества осуществимо, в результате получится некое загадочная жидкость, способная растворять всё, с чем бы она ни соприкоснулась. Трудности обращения с ней очевидны.

Одним из первых исследователей был Парацельс, утверждавший, что алкагест «очень эффективно действует на печень; он поддерживает, укрепляет и сохраняет от болезней находящееся в его досягании…». В книге «О природе вещей» Парацельс обсуждает эликсир, способный трансмутировать несовершенные металлы; хотя этого и не сказано прямо, создаётся впечатление, что он использовал в своих опытах алкагест.

В начале ХVΙΙ века голландский алхимик Иоганн Баптист Ван – Гельмонт воспринял Парацельсовы намёки как руководство к действию и отправился в поход за алкагестом. В конечном итоге божественное вдохновение помогло ему получить ему не уловимую субстанцию; она растворяла всё, с чем бы ни соприкоснулась, «как тёплая вода растворяет лёд». Мало того, алкагест оказался самым чудодейственным лекарством изо всех когда – либо известных миру: «это соль, наисовершеннейшая и благословеннейшая изо всех солей; тайны её получения превосходит человеческое разумение, и один лишь господь может открыть её избранным». Круг этих избранных, состоявший из него одного, так и не расширился.

Азартная охота продолжалась ещё почти сотню лет. Алхимики и химики, врачи и маги, знахари и ясновидящие, люди любой профессии и образования стремились поймать неуловимую субстанцию, многие из них объявляли о достигнутом успехе. Одна из самых серьёзных заявок была сделана Иоганном Рудольфом Глаубером (1604 – 1668), немецким аптекарем из Карлштадта; в действительности он выделил не алкагест, сульфат натрия, получивший название «глауберова соль». В духе Ван – Гельмонта, Глаубер объявил, что человек, пытающий проникнуть в столь глубокую тайну мироздания, должен понимать, что «подобная работа есть дар божий и не может быть постигнута силами человеческого разума, пусть и самого проницательного, без милосердной поддержки божественного вдохновения». Ободряя тех, кто захочет пойти его путём, он выражает уверенность в том, что « в дни последние господь найдёт избранных, перед кем он откроет Сокровищницу Тайн Природы…».

А вот другой алхимик, Иоганн Кункель (1630 - 1702), далеко не был в этом уверен. То ли по природному скептицизму, то ли расстроенный бесплодность собственных поисков, он объявил, что «такой растворитель не существует». Кункель пишет: « Если алкагест растворяет все тела, он растворит и сосуд, в котором находится; если растворяет кремень, он растворит и стеклянную реторту».