Во второй половине ХХ века обнаружилось, что неконтролируемое развитие производительных сил неизбежно вызовет глобальную экологическую катастрофу, поэтому сейчас многие ученые испытывают разочарование в прогрессе. М. Хайдеггер первым в ХХ веке поставивший вопрос о зловещем феномене техники. О том же говорили и писали ученик З. Фрейда, психолог и философ Э. Фромм, представители Римского клуба Дж. Форрестер и Д. Медоуз, многие другие.

1. Планомерность развития и проблемы социального предвидения. Тенденции настоящего и сценарии будущего в циклической динамике общества

Как уже отмечалось, в Новое время наряду с религиозными концепциями будущего начинают развиваться концепции иного характера - научные. Они отличаются от последних тем, что "иное будущее" людей здесь определяется не сверхъестественными силами, а самими людьми, их разумом и действиями, что уже было принципиальным отличием. Новые идеи о движущих силах истории позволили говорить о социальном предвидении и прогнозировании будущего.

В борьбе с бессодержательным эмпиризмом исторической науки средневековья и провиденциализмом теологии возникла философии истории, в основе которой лежал принцип историзма, т.е. подхода к действительности как развивающейся и изменяющейся во времени, позволяющий выявить "естественные законы" истории (Гердер). Высшим этапом развития историзма была работа Гегеля "Философия истории". В последующем идеи Гегеля были развиты марксизмом и сформулированы в виде учения "исторического материализма", историософские положения которого уже рассматривались. В то же время наряду с этим, в философской мысли возникли течения отрицавшие возможности подхода к объективной действительности с точки зрения раскрытия закономерного процесса ее развития.

На современную историографию большое влияние оказали неокантианцы В. Виндельбанд (1848-1915) и Г. Риккерт (1863-1936). Их работы были приняты историками как философское обоснование историографической практики.

По вопросу о научном предвидении неокантианцы занимали совершенно определенную позицию. Невозможность такого рода предвидения они считали аксиомой. Эту "аксиому" Риккерт, например, использовал в качестве довода, долженствующего подтвердить правильность его утверждения о том, что законы развития общества вообще не существуют. "... Если бы законы истории существовали, - писал Риккерт, - то тогда история смогла бы не только объяснить прошлое, но и предсказывать будущее". Известно, что Риккерт, противопоставлял природу обществу, отрицал в природе всякое поступательное развитие и признавал в ней лишь вечную повторяемость. По его мнению, в развитии истории речь идет только лишь о "становлении единичного".

Особый интерес представляют системы философов Шпенглера и Тойнби, которые ставят как обязательную цель - предопределение будущего. Например, Шпенглер о своем труде "Закат Европы", пишет, что им впервые предпринята смелая попытка - предопределить историю. Речь идет о том, чтобы проследить судьбу культуры западного мира, находящейся еще в незавершенной стадии и близящейся к своему завершению.

В отличие от неокантианцев названные философы не оспаривают существование законов исторического процесса и возможности на их основе предсказывать будущее общественное развитие. Неокантианское толкование истории хотя и предусматривает возможность иррационального познания "смысла истории", однако не признает как за чисто спекулятивным, так и за историко-философскими системами, претендующими на научность, права доказывать выдвинутые ими положения с помощью исторических фактов. Другими словами, они оспаривают возможность "научного решения" этого вопроса.

Вместе с тем нельзя не учитывать, что Шпенглер, так же как позднее Тойнби, рассматривал свои культурные циклы как изоморфные системы. Применяя сравнительный метод, Шпенглер, в конце концов, сводит все культурные циклы к одной модели культурного цикла и формулирует законы роста, действительные в равной степени для всех культурных циклов. Но, несмотря на всю свою грандиозность, шпенглеровская система не объясняет, по каким причинам некоторые страны, например Япония, несмотря на наличие собственной "души культуры", во второй половине XIX в. все же смогла за сорок лет развития достичь "фаустовского культурного цикла".

Придерживаясь идеи культурного цикла (круговорота локальных цивилизаций) Тойнби в отличие от Шпенглера отказывается от конкретного предвидения судеб "Западной Европы". "Наше исследование post-mortem мертвых культур не позволяет нам, - пишет он, - составить гороскоп для определения судьбы нашей собственной или какой-либо другой живой культуры".

Фактором исторического процесса по Тойнби является "закон вызова и ответа", то есть способность творческой элиты дать адекватный "ответ" на "вызов" исторической ситуации. Если нужный ответ не найден, то нерешенные проблемы приводят к "надлому" и цивилизация приходит к своему упадку. Осознавая современное состояние как кризисное, Тойнби видит спасение в создании вселенской религии на основе объединения существующих мировых религий. В основе взглядов философа лежит идея смысла истории как "откровения Бога", а также выдвинутое им положение о требуемом богом воплощении смысла истории и с помощью конкретных действий людей.

Каково же отношение к историзму в позитивистских настроенных философских системах? Напомним, что уже неокантианец Риккерт провозгласил, что "одной из задач философии, безусловно, является борьба с историзмом как мировоззрением". Смысл этого неокантианского тезиса заключается с одной стороны в отрицании исторического детерминизма, а с другой в отрицании возможности научного предвидения социальных явлений.

Английский философ и социолог Карл Поппер, придерживающийся позитивистски ориентированных концепций, или как он сам считает концепции критического рационализма, категорически не принимает марксистский подход к истолкованию исторического процесса. Всю социальную философию К. Маркса Поппер назвал "историцизмом", объясняющим весь исторический процесс в зависимости от классовой борьбы за экономическое превосходство. Поппер отрицал объективные законы исторического процесса, а поэтому - и возможность социального прогнозирования. "Вера в историческую необходимость является явным предрассудком и невозможно предсказать ход человеческой истории ... научными методами". Итак, "Историцизм - это бедный метод, который не приносит результатов".

В обоснование своей позиции К.Поппер приводит следующие агрументы:

1. Ход человеческой истории в значительной степени зависит от роста человеческого знания.

2. Мы не можем предсказать, каким будет рост научного знания.

3. Следовательно, мы не можем предсказать ход человеческой истории.

4. Это значит, что мы должны отвергнуть возможность теоретической истории.

С этими аргументами (как и со всей теорией "антиисторицизма", разработанной еще в 20 - 30-е годы), можно спорить, но отрицать то, что она весьма популярна, сложно. Антиисторицизм Поппера отрицает исторический прогресс. Прогресс - это движение к какой-то определенной цели, цели же существуют только для человека, для истории они просто не возможны. Поэтому Поппер считает, что прогрессировать может только человек, защищая, например, демократические институты, от которых зависит свобода.

К этому же разряду можно отнести концепцию, известную в истории философии под названием феноменализма. Ее сторонники (Д. Юм, позитивисты, неопозитивисты) обычно утверждают, что, кроме феноменов (явлений), ничего другого (сущности) не существует; что "сущность" - надуманное понятие, ведущее к мистике, схоластике, пустословию. Тем самым они становятся на позицию Канта, согласно которому человек может познать только феномен (явление) в то время как сущность (вещь-в-себе) остается непознаваемой.

Совершенно обособленно стоит социальная концепция, предложенная французским палеонтологом, философом и теологом Тейяром де Шарденом (1881-1955). Его особенность состоит в том, давая позитивную оценку научно-техническому прогрессу, Тейяр вовсе не строит картину человеческого будущего на основе экстраполяции черт нынешнего технотронного общества. Он скорее склоняется к доктрине некоего "третьего пути", свободного от недостатков как рыночного, так и планового хозяйств, к обществу скроенному по предложенной им мерке "подлинной человеческой природы". В основе его концепции лежит идея реформирования христианства. Бог, согласно его учению есть ни что иное как "Христос эволюции" который в виде некой духовной энергии наполняет собою весь универсум (каждую ее частицу) и является движущей силой эволюции во вселенной.

В ХХ в. в социогуманитароном познании возникло новое направление – структурализм, сущность которого сводится к выявлению структуры исследуемого объекта. Под структурой понимается совокупность элементов сохраняющих свою устойчивость и значимость при всевозможных изменениях или преобразованиях объекта. В качестве объекта могут быть рассмотрены различные феномены культуры, например язык, миф, общественные отношения и т.п. Основатель данного направления французский этнолог и философ, К. Леви-Стросс не отрицает общественный прогресс, но ограничивает сферу его действия быстро развивающимися цивилизованными обществами.

Структурализм исследует бессознательные механизмы интеллекта, сверхрациональное, составляющие структуру социальной действительности. Его принципиальное отличие от философии истории, а также теоретической социологии, заключается в том, что объективность достигается благодаря отвлечению от фактора сознательности. История же изучает именно сознательную человеческую деятельность. Мы можем выявить (осознать) элементы структуры, но не можем предсказать, в какую структуру они сложатся в будущем. Поэтому позицию структурализма относительно исторического предвидения может выразить следующим образом: будущее является непредвиденным, но и не произвольным.

В настоящее время многие исследователи видят возможность социального предвидения и прогнозирования в методах математического моделирования социальных процессов.

Заключение

Итак, мы рассмотрели развитие взглядов на смысл, направленность и возможность предвидения исторического развития.

Если говорить о целях исторического процесса, то большая часть современных философов считает, что у исторического процесса нет и не может быть цели. Цель ставит перед собой и обществом человек. В соответствии с этой целью он определяет и смысл истории.

По вопросу о направленности исторического процесса современная философия и наука постепенно отказываются от чисто прогрессистских взглядов и все больше обращают взор на циклические теории развития.

Возможность социального предвидения в настоящее время видят в первую очередь в социально-математическом моделировании отдельных процессов и тенденций. Если же говорить о философском ответе на этот вопрос, то здесь существуют различные точки зрения.

Я считаю, что социальное предвидение возможно, но мы еще слишком мало знаем о самых общих исторических закономерностях, а существующие концепции отражают, скорее, субъективные взгляды мыслителей, либо слишком упрощают такое сложнейшее явление, как исторический процесс. Поэтому в настоящее время возможно предсказать только какие-то частные тенденции, а о глобальном предвидении говорить пока сложно.

Список литературы

1. Будущее человеческого общества. М., 1971.

2. Вопросы прогнозирования общественных явлений. - Киев, 1978.

3. Косолапов В.В., Гончаренко А.Н. ХХI век в зеркале футурологии. - М., 1987.

4. Малькова Т.П., Фролова М.А. Введение в социальную философию. – М.: Международная педагогическая академия, 1995.

5. Овчинников В.С., Боголюбов Л.Н. Формы исторического процесса // Социально-политический журнал, 1996, №2.

6. Поппер К.Р. Нищета историцизма // Вопросы философии. 1992. № 4.

7. Тейяр де Шарден. Феномен человека. М., 1987.

8. Философия истории / Под ред. А.С. Панарина. – М.: Гардарики, 1999.

9. Философия истории: антология. - М., 1995.

10. Философский энциклопедический словарь. – М., 1989.