156238 (Магия и астрология как вненаучные формы познания), страница 5

Авторами наиболее важных греческих трудов по астрологии были Манефон, Критодем, Птолемей, Доротей Сидонский, Серапион, Гемин, Тевкр, Протагор Никейский, Антиох Афинский, Павел Александрийский, Гефестион Фиванский. Большую роль в оформлении астрологии в стройную систему сыграли выдающиеся астрономы античности Гиппарх и Птолемей.

К тому моменту существовало несколько астрологических систем. Самой древней из них была система вавилонская, большое значение придававшая семи планетам, особенно луне. Греки, как и вавилоняне, основывались на небесных знамениях, но они назвали каждую из семи планет именем особого бога, и перенесли на планеты характеристики бога, известные из мифов. Это стало основой для астрологических предсказаний. Наконец, была и египетская система 36 деканов. Особым явлением в греческой астрологии можно считать Дельфийский Оракул.

Дельфийский оракул - общегреческое святилище, жрецы которого, имея обширные связи во всех государствах Греции, часто могли давать дельные политические советы. Предсказания-оракулы давались пифией, жрицей бога Аполлона, обычно в нарочито неясной форме и могли быть истолкованы различно; благодаря этому почти никогда нельзя было доказать, что предсказанное не сбылось.

Дельфийский храм, расположенный в естественном каменном амфитеатре, на протяжении веков считался самым священным местом на земле. Террасы на южном склоне горы, достигающей 2457 м, уступами поднимаются к святилищу Дельф, где находился самый почитаемый оракул античности.

Оракул Дельфийский в честь Аполлона Пифийского находился в Беотийском городе Дельфах, о котором думали, что он находится в средоточении земли. По преданию, Юпитер пустил с обоих противоположных концов света, то есть от востока и запада, двух орлов, которые слетелись на том месте, где впоследствии существовал храм и прорицалище Аполлона Пифийского. Обретение этого прорицалища приписывали случаю. Козы, бродившие между скалами горы Парнасской, приблизившись к некоторому в земле отверстию, откуда исходили вредные испарения. вдруг пришли в необыкновенное судорожное движение. Пастух и жители окрестных мест, сбежавшие на это чудо, ощутили то же действие от этих испарений и в помешательстве ума своего произносили слова несвязные и отрывистые. Тотчас слова эти приняли за предсказания, а пар, исходивший из земного отверстия, за божественное вдохновение.
На главной стороне храма Аполлона в Дельфах, одетой паросским мрамором, читали надпись: познай самого себя (Nosce te ipsum - лат.) Это латинский перевод древнегреческого изречения, приписывавшегося то ли Хилону, то ли Фалесу Милетскому (около 625-547 г. до н.э.), основоположнику милетской философской школы. Толкование изречения находим в "Тускуланских беседах" Цицерона: "Говоря "познай себя", Аполлон говорит: "познай свою душу". Ибо тело есть как бы сосуд или иное вместилище души; что бы ни делал твой дух, это делаешь ты сам". Ювенал в "Сатирах" написал: "Древний завет "познай себя" нам дан небесами".

При входе в ограду видны были два источника, из которых один назывался Кастальским. На столпах храма между прочими была надпись: Да не входят в храм сей с нечистыми руками. Сокровища храма были несметны. Цари и частные люди, просившие ответов у оракула, присылали со всех сторон сосуды, треножники, статуи, чаши и золото в слитках.

Гадание производилось следующим образом. Жрецы возводили пифию на золотой треножник, поддерживаемый железным драконом. Она, окуриваемая одуряющими растениями, в бешенстве, произносила вещательные слова. Ответ, однако, обыкновенно был так неясен, что его должны были истолковать жрецы. Оракул Дельфийский существовал двадцать веков и прекратил существование после рождества Христова.

Каковы были "научные" основы астрологии? Подобно римскому Янусу, у астрологии было два лица: одно из них было повернуто к науке, второе - к суеверию. В ее основании лежал мифологический принцип, переносящий имя и характер бога на то или иное небесное тело. Основным ее достижением стало соединение этого мифологического принципа с методами точных наук - математики и астрономии. Оживленная полемика против нее была безрезультатна, так как она была направлена против отдельных вопросов и не затрагивала основного изъяна - произвольного характера этих предположений. С того момента, как астрология была открыта греками, она, казалось бы, потеряла свою привлекательность, и в 1943 г. Мартин Нильссон писал: "люди сейчас не понимают, как она могла руководить человечеством в течение двух тысячелетий". Сила, с помощью которой астрология захватила людские умы, заключается в ее наукообразности. Древние физики полагали, что влияние небесных тел на события на земле вполне вероятно. Микрокосм и макрокосм были связаны "симпатической связью"; "симпатия" здесь употребляется в прямом смысле слова - взаимодействие. Это взаимодействие мыслилось строго причинным; астрология была самым сильным выражением принципа причинности, которая казалось человеческому разуму фундаментальной. Эта зависимость греками называлась Heimarmene, а римлянами - Fatum. По учению стоиков, Heimarmene - это зависимость частей космоса друг от друга, или, иными словами, план, по которому происходит развитие вселенной. Цицерон очень четко выразил идею: "Причина, заставляет нас признать, что всем все происходит по воле судьбы. Я называю судьбой то, что греки называют Heimarmene, т.е. порядок и последовательность причин, в результате которых одно событие порождает другое. Это неизменная истина с начала веков". Астрология также приняла этот лозунг; Манилий, римский автор I в. до н.э., автор знаменитой "Астрономики", писал: "Судьба правит миром, все свершается по твердому закону" .

Если рассматривать ее с научной стороны, то астрология была грандиозной гипотезой, основанная на базе наиболее прогрессивной в то время науки, астрономии, и она стремилась объяснить устройство вселенной. Так объясняли ее силу и привлекательность ее античные критики. Строгий детерменизм убирал из этого мира волю богов; астрология вела к атеизму, это замечали, но редко.

Говоря о причинах такого распространения астрологии, как кажется, необходимо остановится на нескольких важных моментах. Прежде всего, астрология не была чем-то принципиально новым для греков, и уже существовала какая-то почва для ее дальнейшего развития. Затем, значительное влияние на распространение астрологии оказали философские учения, особенно стоицизм с его учением о едином космосе. Ранние стоики ничего не говорили на эту тему, но у нас есть свидетельство о том, что Хрисипп верил в гороскопы. Большое внимание астрологии уделялось и неопифагореизмом, и неоплатонизмом (правда, Плотин пытался остановить ее наступление, но безуспешно). Особое место ей отводилось в герметизме: знание системы деканов и семи планет было путем к познанию бога .

Можно предположить вместе с Э.Р. Доддсом, что "ее широкому распространению благоприятствовали политические условия: в те беспокойные полстолетия, которые предшествовали римскому завоеванию Греции, было особенно важно знать, что должно было произойти в ближайшем будущем". Но политическая история Греции не отличалась особой стабильностью еще с V в. до н.э., с Пелопоннесской войны, поэтому имеет смысл особо обратить внимание на те изменения, которые произошли в эллинском мире за полтора столетия с похода Александра. После расцвета александрийской науки начинается период "бездумного компилирования и логомахии", застой наблюдается практически во всех областях знания, кроме, разве что, медицины. После систем Платона, Аристотеля, Зенона широко распространяется скептицизм, а затем - и различные философско-мистические течения. Отметим, что "страх свободы" - бессознательное бегство от бремени индивидуального выбора, о котором говорит Доддс ("в течение столетия или больше индивид сталкивался лицом к лицу со своей интеллектуальной свободой, а теперь он трусливо сбегал от этой опасной перспективы, считая, что лучше жесткий детерминизм Судьбы, чем суровое бремя повседневной ответственности"), вполне может объяснить успех астрологии в этом мире.

Вплоть до XVII в. астрономия и астрология разрывались в неразрывном единстве. До XV в. слово «астролог» означало как астролога так и астронома. Строго говоря, астрология была колыбелью астрономии, хотя не всем астрономам приятно сейчас это осознавать. Со временем эти дисциплины все дальше и дальше уходили друг от друга.

В эпоху Возрождения астрология пережила кризис. При составлении гороскопов астрологи тогда основывались на традиционной геоцентрической системе мира, превращенной Птолемеем в строгую теорию небесных явлений. Земля была в центре, а все , что происходило во Вселенной, отражалось на этом центре. Но в XV веке Николай Коперник превратил Землю в рядовую планету, а Джордано Бруно низвел Солнце до положения заурядной звезды. Казалось, сами основы астрологии были потрясены. Прошло немало времени, прежде чем астрологи примирили астрологическую практику с открытиями Коперника.

***

Отношение к магии в I - V вв. н. э. представляет собой динамический процесс, в ходе которого магия приспосабливается к нормативным формам культуры. В III веке происходит перелом и начинается создание элитарной магии - теургии, которая берется удовлетворить всем требованиям нормативного благочестия. 1

Этот процесс является двусторонним. С одной стороны, сами маги предлагают новый язык, не шокирующий своими унижающими богов формулировками и в большей степени использующий понятия так называемого "философского койне", и переориентируют свои цели на более возвышенные. С другой стороны, религиозно - философская мысль все больше осознает, что магия нуждается в таком же рационально - этическом очищении, каким античная религия была некогда поднята на небывалую высоту. В этом процессе усиления интереса языческих философов к магии, видимо, не последнюю роль сыграла христианская апологетика, постоянно подчеркивавшая, что магия, с одной стороны, является неотъемлемой частью языческой религиозности, а с другой, находится в противоречии с философской идеей единого трансцендентного Бога.

Можно выделить две весьма влиятельных тенденции в вопросе о магии и магах. Первая не отличает магию от и склонна рассматривать ее как дурное, но привычное для римского государства явление, наказание за которое предусмотрено уже в законах XII таблиц. Вторая, напротив, возводит магию к персидским магам, и старается отличить ее от колдовства и представить в виде элитарной традиции глубокой древности.

Первая, которая характеризует магию негативно, наиболее широко распространена в литературе и может считаться типичной для времени рубежа эр. Прежде всего следует отметить интуитивное неприятие магии: характерно высказывание Курция Руфа, который, говоря об одном из своих персонажей, что тот уважительно относился к магии, добавляет, что несмотря на это, человек он был скромный и честный, следовательно обычно маг - человек наглый и бесчестный.

На общее неприятие магии указывает и та роль, которую играет обвинение в магии в судебных делах в Римской империи. Оно действует столь же безотказно, как и обвинение в оскорблении величия и прелюбодеянии. Обвинение в магии оказывается стержнем в деле Либона Друза, открывшем в 16 г. н. э. череду громких дел по обвинению в laesa majestatis в среде римской знати, играет существенную роль в деле Лоллии Паулины в 49 г., Статилия Тавра в 53 г., Бареи Сорана, казненного в 66 г. В делах, описанных Аммианом Марцеллином магия нередко оказывается центральным компонентом обвинения в оскорблении величия, как, например, в целой серии процессов, возбужденных Максимином при Валентиниане в крупном процессе по делу нотария Феодора ведшемся в Антиохии в 371 г. при Валенте, или в расследовании, предпринятом по указанию Констанция в Палестине нотарием Павлом. Магия нередко является единственным составом преступления обвиняемых в оскорблении величия или в подготовке государственного переворота, однако она редко ложится в основу приговора, хотя римское законодательство предоставляет такую возможность: законы против магии древни и суровы.

Два древнейших антимагических закона входят в состав законов XII таблиц. Один из них при интерпретации не вызывает никаких сомнений, и его направленность против колдовства вполне ясна: "Кто заворожит посевы..."

Можно констатировать весьма серьезное отношение римских властей к этой проблеме: в качестве наказания без альтернатив предписывается смерть. Суровость, обнаруживаемая в следующем (81 г. до н. э.) дошедшем до нас в "Сентенциях" Павла и "Дигестах" Юстиниана законе - Lex Cornelia de sicariis et veneficis - не только не уменьшается, но очевидно возрастает: "Те, кто совершают нечестивые или ночные таинства с целью околдовать или заклясть кого - либо, должны быть распяты или брошены диким зверям. Всякий, кто приносит в жертву человека, или пытается получить предсказания с помощью его крови, или оскверняет святилище или храм, должен быть брошен диким зверям, или, если это человек высшего сословия, он должен быть наказан смертью.

В отношении тех, кто прибегает к магическому искусству, должно использоваться наивысшее наказание, то есть они должны быть брошены диким зверям, или распяты. Сами маги должны быть сожжены живыми. Никто не имеет права держать во владении книг по магическому искусству, и когда они обнаруживаются у кого - нибудь, они должны быть публично сожжены, а те, у кого они были, после ликвидации их собственности, если они высшего сословия, должны быть сосланы на острова, а если низшего - наказаны смертью, так как не только практикование этого искусства запрещено, но также и его знание".