153525 (Карнавальный туризм), страница 4

Карибский карнавал – достаточно молодой праздник, популярность которого с каждым годом растет все больше и больше[51;62]. Когда пару лет назад его пытались закрыть, у него нашелся неожиданный защитник - мэр Лондона Кен Ливингстон. «Успех карнавала, - сказал он, - показывает всему миру, что Лондон интересен не только своей историей. Это живой, меняющийся, современный город».

Но несомненно одно из самых знаменитых зрелищ мира – это Бразильский карнавал, экзотическая смесь европейской изысканности, древних индейских традиций и обычаев чернокожих рабов. Католическая церковь отыскала место столь «светскому» празднику в своем календаре, и с тех пор его отмечают ровно за семь недель перед Пасхой, за сорок дней до Страстной недели.

Карнавал – это самое главное событие года для каждого бразильца, это праздник, который сконцентрировал в себе саму душу и менталитет этой страны. Миру наиболее известен карнавал в Рио -Де - Жанейро - красивый, дорогой спектакль на мировую публику, но в глубинках в эти дни тоже веселятся. Народные праздники проходят вдали от туристических центров - в Салвадоре, Ресифи и Форта-Лезе, притом вместо фривольных сюжетов здесь обычно разыгрываются исторические сцены. Но для любого кариоки – жителя Рио-Де Жанейро – «провинциальные» праздники не стоят и толики внимания, ведь все главное действо происходит здесь, в главном городе Его Величества Карнавала.

Традиционно карнавал начинается с «официальной части»- символической передачи ключей от города мэром «королю карнавала». На четыре дня он становится полноправным хозяином города и наделяется правом издавать и отменять любые законы. Впрочем, главный закон известен: всем веселиться!

Изначально музыкальным сопровождением карнавала были португальские народные песни. Потом, следуя за модой того времени, они стали чередоваться с полькой, итальянскими карнавальными ритмами, а с 1870 году еще и с новым бразильским стилем музыки "maxixe" [51;52]. Вскоре появились так называемые «ранчос» - соревнования танцоров, воплощающих в танцевальных па сложные любовные перипетии. Именно от ранчос, как считается, самба взяла свой уникальный артистизм. А вот сами движения пришли из ритуальных африканских плясок, например из африканского обрядового танца «семба», который внешне походил на бешеную тряску животом. Кстати, изначально самба была именно формой самовыражения черного населения. В последствии на исконные африканские пляски здорово повлияли модные в то время полька и хабанера, танец стал меняться согласно велениям времени, и вскоре стал главной составляющей бразильского карнавала. В 1916 году была написана первая самба специально для этого праздника, а в 1928 году появилась и первая школа этого танца. Сейчас школы самбы – это уникальный «институт» в Бразилии, представляющий собой некие самодеятельные творческие объединения, которые существуют на субсидии, и главные задачи которых – подготовиться к карнавальному шествию и провести его так, чтобы все попадали от восторга. «Фабрики карнавала» работают круглый год, и ошеломительное карнавальное шествие, которое видят зрители – это итог долгих усилий нескольких тысяч человек[62].

Карнавальное шествие самых титулованных школ самбы каждый год посвящено какой-то определенной теме. В соответствии с ней в течение всего года школа шьет костюмы, готовит декорации, украшает платформы, ставит хореографию, пишет свою самбу, и все это делается только для того, чтобы лучше всех пройти 700 метров по «Самбадрому». В выступлении каждой школы участвуют обычно от трех до пяти тысяч человек, в том числе и знаменитые артисты и спортсмены, которые знают, что это обязательно добавит им популярности.

С 1984 г. карнавальные шествия идут по специально отведенной для этой цели аллее. Она построена на авениде Маркиза Сапукаи, длина которой 700 метров, а ширина 13 метров. Трибуны «Самбадрома» вмещают свыше 70 тысяч человек, причем 40 тысяч мест снабжены столиками и барами. Кульминация карнавала наступает в воскресенье и понедельник, когда проходят школы самбы первой категории. Открывает действо карнавальный марш “Расправь крылья”, который специально для праздника написал еще в 1899 году Шкинья Гонзаго [80]. Шествие каждой из школ занимает полтора часа, притом первой идет самая титулованная. Сначала идут лучшие танцоры, сотрудники школы и знаменитости в карнавальных костюмах, за ними - тысячи танцоров и сотни музыкантов, в числе которых, заплатив примерно 600 долларов, может быть любой желающий.

Четырнадцать танцевальных школ "высшей лиги" выступают две ночи. Притом их шоу должно покорить не только сердца зрителей, но и судейскую коллегию, которая должна объявить чемпионов и проигравших этого года. Жюри учитывает все: музыку и слова песни, синхронность движений, сюжет постановки. Оценки обычно снижаются за «прорехи» в рядах танцоров, недостаточную экспрессию в танце или слабоватый отклик зрителей. Но «отдельная песня» бразильского карнавала – это, разумеется, одежда танцовщиков, хотя в некоторых случаях целесообразнее говорить об ее отсутствии. Обнажаться – это второй негласный закон карнавала в Рио-де-Жанейро. Однако полная нагота правилами запрещена, поэтому зрителям предлагаются бесконечные варианты пикантных костюмов, сводящих с ума не только неискушенных туристов туманной Европы, но и привыкших уже ко всему местных зрителей.

Ясно, что столь волнующий спектакль не может быть бесплатным, поэтому туристу, который хочет испытать свою выносливость концентрированной страстью, стоит приготовиться к тратам. Места для созерцания на «Самбадроме» обычно стоят от 250$, кресла за столиком - от 450 долларов и выше, размещение в VIP-ложах «Самбадрома» - от тысячи долларов. Гостиницы Рио-де-Жанейро обычно не особенно дороги, но вот в дни карнавала они всегда переполнены, и цены по сравнению с любым другим временем года взлетают вдвое [87].

Впрочем, приобщиться к духу бразильского карнавала можно и не в "сезон", посетив субботним вечером за десять реалов репетицию одной из школ самбы. Ведь самое главное – ощутить, что ваше сердце бьется в резонанс с ритмом этого страстного танца, так же, как у любого истинного кариоки.

Сегодня карнавал - явление чисто "туристическое", потерявшее былое значение для духовной жизни народа. Он вырождается в театрализованные демонстрации, на которых все больше фотоаппаратов и все меньше масок. Ведь современные туристы, попадающие на карнавал, в своем большинстве предпочитают оставаться сторонними наблюдателями.

Карнавальный туризм стал феноменом ХХI века. Из занятия, доступного в начале века узкому классу лиц, он превратился в массовое увлечение миллионов людей нашей планеты благодаря тому, что желание путешествовать соединилось с доступностью туристических дестинаций и улучшенными материальными возможностями путешественников.

3. Анализ карнавалов, проводимых в Российской Федерации

Рассмотрим исторические тенденции возникновения карнавалов в России, чтобы выявить специфику российского карнавала.

Вообще, карнавальные празднества в России – явление дуалистического (двойственного) порядка: с одной стороны, они оказались заимствованными из опыта европейской карнавальной культуры и на первых порах насильственно насаждались верховной властью, с другой – имели свои крепкие национальные корни в народной праздничной культуре, хранящей опыт организации и декорирования театрально-зрелищных языческих и религиозных (христианских) праздничных шествий, непременными атрибутами которых являлись маски, переодевания, преображения их участников. В России аналогом европейского карнавала в строгом смысле является масленица. Однако, по разным причинам, масленица пока не стала неотъемлемым элементом городской праздничной культуры России.

Скоморошество – одно из звеньев отечественного карнавально-праздничной культуры с ее богатыми традициями, историческим опытом использования в сельских местностях и в городах в дни празднеств смешанного языческо-церковного календаря: святочных и масленичных гуляний, майского праздника весны, праздника Ярилы на Троицу, июньского – Ивана Купалы. Все эти праздники с песенно-плясовыми и игровыми шествиями усвоили от скоморошьих забав слово и звук, танец и краску, диковинный костюм и маску - ряжение, элементы бутафории и реквизита, двор из свежесрубленных деревьев и ветвей, цветочных гирлянд, цветного тряпья и рогожи, смешных и «страшных» чучел, кукол, фигур. К концу XVII столетия скоморошество как мощное явление народно-праздничной и фольклорной культуры исчерпало себя. Однако проникновение в городскую среду европейского карнавала позволило в значительной мере возродить и отдельные формы языческой культуры. Маскарад для простых людей был приобщением к искусству и литературе.

В Европе во второй половине XVII века появляется новая форма празднеств – придворный карнавал. Сохранив лишь форму народной карнавальной традиции, дворцовые увеселения пошли по пути стилизации: маскарады, шествия, аллегории и фейерверки вполне успешно копировали стиль карнавала. При этом карнавалы носили преобладающий характер маскарада, а сама маскарадная традиция получила культурный импульс с реформами императора Петра I. До него переодевание в основном было прерогативой святочных и масленичных обрядов и культивировались в народной среде на уровне массовой культуры. В светской же культуре допетровской эпохи ни о каком переодевании в чужой костюм не могло быть и речи.

Осознавая глубину воздействия на массовое сознание театральных представлений, Петр I начал использовать элементы переодевания в своей борьбе за реформы. Так возникла и начала развиваться в России традиция аллегорических маскарадов, в которых на первый план выступали аллегорические сюжеты, чаще всего с дидактическим подтекстом, выраженные набором сцен и жестов. Такие маскарады были тщательно продуманы, отрежиссированы, и ставились как серьезные театральные представления. Рисовались и строились декорации, шились специальные костюмы, актеры разучивали роли, а зрители смотрели на этот спектакль из окон с балконов и крыш домов.

Главной формой таких праздничных мероприятий, сохранившейся на протяжении почти полувека, были маскарадные процессии, число участников которых нередко доходило до тысячи человек. Участники процессий распределялись по группам, в каждой из которых была своя центральная фигура – Бахус, Нептун, Сатир или другие римские боги.

Для Петра важно было вырвать у церкви ее авторитет и, понимая пародийную и комическую сущность маски, он включал в эти процессии и аллегорические фигуры, одетые в маски, высмеивающие церковных иерархов.

Среди наиболее известных маскарадов того периода можно назвать карнавальное шествие по случаю Ништадского мира, устроенное 28–31 января 1722 года в Москве. По улицам от подмосковного села Всехсвятское до Тверских ворот проехал поезд, состоящий из шестидесяти саней и конных повозок, декорированных под парусники, галеры, турецкие фелюги. На них в разнообразных маскарадных костюмах находились приближенные царя – сенаторы и придворные, офицеры и иностранные гости. Шествие объехало город, дважды – Кремль и Красную площадь, превращая улицы и площади в веселое и шумное зрелище, дозволенное лицезрению простого люда, который мог активно выражать свое отношение к происходящему. Карнавал славил морские победы России, смеялся над врагом.

Карнавал в Петербурге, проведенный 30 августа 1723 года, ознаменовал победу России над Швецией. Право участвовать непосредственно в самом действе имели только избранные: «важные и приближенные персоны», горожане же были зрителями. Известно, что в зрелище, длившемся восемь дней, сам Петр не только участвовал, но и активно включился в работу по составлению церемониала и сценария карнавала.

В периоды правления Елизаветы Петровны и Анны Иоанновны также проводились карнавальные увеселения. Так, Елизавета Петровна раз в неделю собирала на маскарады членов двора и представителей знати в количестве 150 – 200 человек; отдельно проводились маскарады для всех сановных лиц в звании не ниже полковника; иногда на подобные мероприятия допускалось и сановное купечество. Молодой, стройной императрице очень шли мужские наряды, поэтому она изобрела особый вид маскарада под названием «метаморфоза». Мужчины являлись во дворец в широченных платьях с фижмами, а дамы – мужских костюмах, масок при этом не надевали.

Со временем аллегорический маскарад становился все более изысканным зрелищем, если и пародирующим или высмеивающим что-то, то уже скорее с просветительских позиций, чем с уничтожающих, Это особенно ярко проявилось к середине 18 века в царствование императрицы Екатерины II. Одним ярким образцом таких просветительских маскарадов явилась процессия, шествовавшая в 1763 году по улицам Москвы в продолжение трех дней и олицетворявшая собой шествие торжествующей Минервы, римской богини, олицетворявшую государственную мудрость и покровительницу ремесел и искусства. Одно из самых грандиозных зрелищ состоялось в Москве в 1763 году. В шествии, включающем двести повозок, колесниц, саней, принимали участие четыре тысячи человек. В качестве исполнителей Ф.Волков привлек сотни актеров-профессионалов, студентов и школяров, солдат, работный люд, полковых музыкантов. Общее руководство над этим праздником осуществлял И.И.Бецкой (Бецкий). Целью данного карнавала было показать «гнусность пороков» и провозгласить «славу добродетели». Основная идея, которую должен был выразить маскарад, была хорошо знакомая, разделявшаяся в той или иной форме всеми передовыми людьми XVIII века, – идея о просвещенном монархе, под скипетром которой расцветут науки и искусство, восстановится закон и справедливость, будут попраны пороки. Таким образом, как и во времена Петра I, карнавал во многом имел воспитательный, просветительский характер.

В XIX веке наряду с общественными стали появляться маскарады, устраиваемые в частных домах. Со временем маскарады стали настолько популярными, что когда после Отечественной войны 1812 года возникла необходимость создания капитала (фонда) в пользу раненных и инвалидов, то правительство решило собрать его с помощью средств от проведения именно публичных маскарадов.

В царствование императора Николая I маскарады стали более регламентированным удовольствием и на их проведение надо было получать особую «привилегию», которую и получил в 1829 году отставной полковник Василий Васильевич Энгельгардт, построивший на Невском проспекте в Петербурге большой дом, который он начал сдавать под общественные и увеселительные мероприятия. Построение этого дома было событием в общественной жизни столицы и в 30-е годы этот дом служил местом встреч всей петербургской светской молодежи. На маскарад у Энгельгардта мог прийти любой желающий, заплативший за билет. Поэтому на нем присутствовали как представители высшего света, так и достаточно широкой части городских слоев, что также вносило в стиль общения определенную долю демократии.

Итак, карнавалы в России XVIII – XIX веков, во-первых, имели просветительские черты, во-вторых, преимущественно носили придворный характер, и простые люди могли участвовать в празднествах только как зрители, а иногда и вообще не допускались на карнавалы. Известный советский исследователь праздничной культуры А.И.Мазаев [18] полагает, что попытки Петра I и Екатерины II внедрить в России карнавал как социально-художественное явление жизни не могли иметь успеха по двум причинам: во-первых, они навязывались сверху; во-вторых, они искусственно «насаждали чуждый элемент в среду исконных отечественных «аграрных» празднеств, функционирующих под воздействием православия». Мы полагаем, что данный факт, а также переворотные исторические события, происходившие в России в начале XX века, послужили поводом к тому, что понятие карнавала в общепринятом смысле не было востребовано долгие годы в нашей стране.

Тем не менее, мы отчасти согласны с утверждением А.Макаревича о том, что проявления карнавала, хоть и в неявном виде, существовали в СССР. В общих чертах история карнавала в СССР такова. С приходом советской власти возникла потребность в массовой агитационной деятельности. Карнавалы приняли идеологическо-агитационную окраску. Вскоре само понятие «карнавал» было вытеснено из языка словом «парад». Парады в целом выполняли ряд функций, присущих карнавалу, но функции эти носили так или иначе усечённый (половинчатый) характер. Например, коснемся коммуникативной функции карнавала. На параде все социальные слои могли собраться в одно время в одном месте, но хоть и сходились «лицом к лицу», всё же имели «социальные разделители» в виде президиумов, трибун и т. д. Функция «на других посмотреть, себя (своё Я) показать» выглядела так – «на других посмотреть, себя (нас, Мы) показать». Я приняло форму Мы, а Мы – Я. Кроме того, в советские времена так или иначе проводился праздник проводов зимы, достаточно близкий карнавалу, причем основанный на древних русских (отчасти языческих) традициях, подобно празднику масленицы. По мнению А.Макаревича, карнавальное сознание проявлялось также на неформальных слетах (бардовские слеты, КСП). Если говорить о постепенном возвращении карнавалов, то мы сошлемся на информацию сайта old.russ.ru: в газете «Правда» от 19 августа 1951 г. была опубликована статья под названием «Московский карнавал», в которой кратко сообщается о проведении традиционного московского карнавала. [38]. Кроме того, начиная с 1977 года, проводился карнавал в Геленджике.

Выражая отношение к факту практически полного отсутствия карнавалов, мы сошлемся на мысль Р.Генона: исчезновение карнавалов «составляет, … если смотреть в суть вещей, тревожный симптом, поскольку оно свидетельствует о том, что разлад вторгся в самый ход существования и стал до такой степени всеобщим, что мы, можно сказать, и в самом деле живем во времена непрерывного и зловещего карнавала». [4]. И здесь мы снова вспомним о психотерапевтической (в широком смысле слова) функции карнавала: если нет возможности карнавальным («легитимным») способом выражать свое отношение к накопившимся проблемам самого различного уровня, то эти проблемы будут проявляться в обычной, повседневной жизни, тем самым приводя к разладу межличностному и общественному.