143907 (Архитектор Норман Фостер)

РЕФЕРАТ

Тема: "Архитектор Норман Фостер"

1. Юность Нормана Фостера

Родился в Манчестере в 1935 году. Его отец работал на фабрике, и доход семьи был невелик, поэтому Фостеру пришлось рано прервать обучение, что начать зарабатывать. Он два года проработал в городском казначействе, изучал торговое право. В 1953–1955 служил летчиком в Королевских военно-воздушных силах. Как признает сам Фостер, именно армия дала толчок его «высоким» архитектурным инновациям: «Когда-то я учился летать и с тех пор очарован ощущением полета». Не случайно его знаменитые небоскребы не только тянутся ввысь, но и внешне весьма аэродинамичны. Уже тогда он задумывался о карьере архитектора. После демобилизации он работал в пекарне и на заводе, продавал мебель.

В 21 год он поступил в Школу архитектуры Манчестерского университета, после ее окончания в 1961 году Фостер выиграл стипендию на обучение в Йельском Университете в США, где он познакомился с Ричардом Роджерсом. В 1963 Норман Фостер вернулся в Англию и основал вместе с Роджерсом и их женами – Венди Фостер и Сью Роджерс – мастерскую «Team 4».

В 1967 он открывает собственную архитектурную фирму – Foster Associates (позднее переименованную в «Foster and partners»). В 1968–1983 годах он сотрудничает с Бакминстером Фуллером в работе над рядом проектов, что говорит об его увлечении архитектурой высоких технологий.

Бюро Фостера получило с 1967 года более чем 190 различных наград и выиграло более 50 конкурсов.

Фостер получил Золотую медаль RIBA в 1983 и аналогичную награду AIA в 1994, в 1990 стал баронетом, а в 1999 – пожизненным пэром с титулом «Лорд Фостер берега Темзы». В том же году он стал лауреатом Притцкеровской премии. Фостер – один из немногих архитекторов, чьи здания дважды удостаивались Премии Стерлинга. Его бюро представлено филиалами в Лондоне, Берлине и Сингапуре, там работает в целом более 500 человек.

2. Идеология Нормана Фостера

Англичанин сэр Норман Фостер утверждает, что стиль – не совокупность визуальных характеристик, а проявление метода. Этот архитектор принадлежит к числу выдающихся фигур в современной художественной культуре. Вышедший из среды таких ярких индивидуальностей, как Ренцо Пиано, Жан Нувель, Сантьяго Калатрава, Норман Фостер одним из первых приходит к пониманию и воплощению методов архитектуры высоких технологий. Начав с конструктивистских опытов, столь созвучных «архитектуре кожи и костей», в 1950-е гг. активно пропагандировавшейся Людвигом Мисом ван дер Роэ, к 1990-м акцент в его творчестве смещается в сторону технологий и материалов.

Он последовательно и разносторонне осваивает на первый взгляд самые, казалось бы, невообразимые конструкции, отыскивая их в наиболее продвинутых отраслях производства. Присущие конструктивистской архитектуре ритм, чистота пропорций, тектоническая выразительность уступают место неосязаемым и изменчивым образам, которые в своем бесконечном мелькании наслаиваются, перекрывают друг друга, постоянно меняются и визуально стремятся к бестелесности. Во многом благодаря технологиям «третьей волны» архитектура Фостера становится, с одной стороны, легче и прозрачнее. С другой – в основе ее угадывается четкая и жесткая геометричность. Благодаря поиску и постоянному обращению ко вновь появляющимся материалам, уже в 1967 г. Его имя стало известным благодаря супертехнологической архитектуре – после постройки производственного здания «Рилайенс контролс» (1966) и ньюпортского конкурса на новый тип школы с его ставшей для Фостера «фирменной» верхней разводкой всех сложных систем оборудования здания (1967). Сам мастер считает здание фабрики по производству компьютеров «Рилайенс контролс» особо важным – как бы поворотным пунктом в своем творчестве. Публику и знатоков поразили элегантная сдержанность решения, изящество и гармоничность, виртуозное умение выявить эстетические возможности новых материалов и конструкций, прежде всего профилированного металла. Вместе с тем Фостер подчеркивает и иные грани: «Форма здания была осмыслена как социально более подходящая для чистой и быстро расширяющейся в XX веке индустрии электроники, чем обычные рабочие пространства и управленческие помещения с их подразумеваемыми смыслами «мы и они», «чистое и грязное», «шикарное и неряшливое», «заднее и переднее»… Где было возможно, элементы выполняли двойную или даже тройную функцию – например, металлические профили покрытия были также световыми рефлекторами для утопленных флюоресцентных трубок, равно как и структурными элементами в качестве жестких диафрагм». Здание «Рилайенс контролс» было последней работой «Группы 4», в рамках которой Фостер сотрудничал с Роджерсом.

Первыми работами «Группы 2», в которой Фостер сотрудничал со своей женой В. Фостер, стали операционный центр и пассажирский вокзал в лондонских доках. Особенно примечателен «Фред Олсен сентр» (1967) с его впервые примененными нерасчлененными поверхностями рефлектирующего стекла в сверхтонких алюминиевых обрамлениях, в которых, как в некоем Зазеркалье, опрокидывался окружающий мир порта, доков с их кранами, прихотливыми очертаниями судов, корабельной оснастки.

Дженкс справедливо подчеркивает сам факт воспроизведения этого эффекта Зазеркалья в широко известной гиперреалистической картине Вена Джонсона «Отражение доков». Сюрреалистичность визуального эффекта минималистской архитектуры здесь выявлена с наибольшей полнотой. «Фред Олсен сентр» как бы дал толчок серии сходных «стеклянных боксов» (в основном связанных с нуждами крупного концерна компьютеров IBM), где металлические крепления стекла неуклонно минимизировались.

Фостер являет миру здание FRED OLSEN Centre, где впервые применяет целостные поверхности рефлектирующего стекла в сверхтонких алюминиевых обрамлениях. Однако, его стекло не становится оболочкой или преградой, оно не отгораживает внутренне пространство здания от мира, а наоборот – вбирает мир в себя. Финалом этого процесса и апогеем всей «стеклянной серии» стало знаменитое здание фирмы «Виллис Фабер и Дьюма» в Ипсвиче (1974). Однако до конца понять смысл этого феноменального объекта можно, лишь учитывая связи Фостера с Фуллером, мощное влияние последнего, их творческое сотрудничество, начавшееся в конце шестидесятых годов и закончившееся со смертью Фуллера в 1983 году. Идеи Фуллера о легких покрытиях (геодезических куполах) над значительными участками городской территории оказали решающее влияние на их совместный проект подземного Самюэль Беккет театра в оксфордском Сент Питер колледже (1971), форму многоцелевого пространства которого Фостер связывает с подводной лодкой. Итогом сотрудничества стал их совместный проект для Международного энергетического ЭКСПО (1978). В столь же ярком виде и крупном масштабе давняя идея многоцелевого надземного пространства с собственным микроклиматом, выделенного в городской среде замкнутой оболочкой, была реализована в опять таки совместном проекте «Климатрофис» (1971).

Проект Фостера – Сайнсбери сентр в Норвиче (1977) – совсем новый тип монументализма. Здание было неоднократно официально отмечено наградами разного уровня, в том числе наградами Королевского института британских архитекторов (1978) и Американского института архитекторов (1979). Здесь синтезировались, по сути дела, все наиболее характерные аспекты творчества Фостера. Ближайшим прототипом Сайнсбери сентр послужило здание «Модерн арт гласс» в Темзмиде, Кент (1973). Сверхмощная, открыто демонстрируемая пространственная конструкция в форме огромной распластанной буквы «П» объединяет в Сайнсбери сентр под одной крышей многие функции, среди которых, естественно, доминирует экспозиция уникальной художественной коллекции примитивного и современного искусства.

Дальнейшее развитие прогресса заставляет архитектора не только осваивать формообразующие возможности качественно новых конструкций, но и создавать иную специфическую для них тектонику. В создаваемой Фостером жилой среде возрастает внешняя роль металла: объемы формируются сочетанием и наслоением нескольких металлических и металлостеклянных оболочек. Несущая конструкция – легкий каркас – заполняется слоистыми панелями и также облицовывается металлом. Пространство внутренних объемов четко структурируется с помощью железобетонных конструкций. Часто постройки Фостера отмечены присутствием гигантской кровли, образуемой параллельными стальными сводами, венчающими визуально легкий каркас, или сферическим гигантским куполом. Строго подчиненные принципу контекстуализма, они четко «вписаны» в окружающую среду.

К примеру, новое в исторически сложившейся застройке зданий Кембриджского университета здание юридического факультета Фостер «вписывает» в гигантский полуцилиндрический объем, выполненный из треугольной стальной решетки. Традиционное место стен занимает рефлектирующая поверхность стекла. Она образует условную границу, отделяющую внутреннее пространство здания от внешнего мира.

Прогрессивные технологии и материалы Фостер использует не только в соответствии с контекстом ландшафта, но и применительно к социальному и экономическому аспекту. Фостер принимал участие в реконструкции Рейхстага. По мере развития конкурса немцы решили, что мир не будет упрекать их в возрождении фашизма, если реконструированный рейхстаг (федеральное собрание) будет как можно менее имперским. Фостер ответил на это сохранением идеи музея, в который незаметно вставлен зал заседаний. В рейхстаге сохраняются и восстанавливаются все пласты истории, кроме периода фашизма. Последний заменяют, как сказано в пояснительной записке Фостера, «граффити русских 1945». Зал же заседаний, по мысли Фостера, должен был быть максимально незаметным, для чего – иметь плоское стеклянное перекрытие, поскольку купол – имперская деталь. Он проектирует огромную прозрачную полусферу над залом заседаний. Конструктивная сложность объема усугубляется традиционным для Фостера верхним размещением систем оборудования здания, вентиляционных дисков, солярных установок и т.д. Купол рейхстага – это огромный аттракцион. Сотни зеркал улавливают дневной свет и посыпают его в зал заседаний парламента, поворачиваясь под разными углами в зависимости от времени суток и погоды. Сюда стекаются миллионы туристов, чтобы полюбоваться депутатами германского парламента сверху, сквозь стеклянный купол, ставший символом прозрачности подлинной демократии. Как всегда здание оснащается самой современной техникой. За проект реконструкции рейхстага Германия удостоила архитектора Ордена за заслуги – это высшая награда в области культуры. Кстати, он является дважды кавалером Ордена за заслуги – в 1997 году его удостоила этого звания британская корона. Английская королева в 1990 году посвятила его в рыцари. Жюри премии Притцкера – аналога Нобелевской премии в области архитектуры – объявило о том, что Фостер становится лауреатом премии 1999 года. В мире сегодня нет более чествуемого архитектора.

179-метровый красавец Шанхайский банк поражает своими размерами, а главное, сложностью конструкции. Здание банка считается сердцем Гонконга. Здание, проект которого был заказан в период политической нестабильности, теперь стало символом Гонконга (ныне Сянган) как крупного мирового финансового центра. Шанхайский банк был возведен всего за четыре года. В начале работы автор проекта Фостер придерживался принципа «постепенной перестройки» – новое здание возводилось на базе функционирующего банка так называемыми вертикальными слоями. В основе конструкции – вертикальные опорные башни, несущие межэтажные перекрытия офисных ярусов и скрепленные между собой огромными стальными раскосными фермами. От принципа «постепенной перестройки» со временем пришлось отказаться, но благодаря оригинальной конструкции остается возможность гибкой перепланировки служебных помещений и других мелких и крупных переделок – целостная структура здания при этом не нарушается.

Во время строительства подъемные краны укрепляли прямо на опорных башнях – так экономилось место на стройплощадке. В период тайфунов краны оснащали металлическими лопастями (флюгарками), благодаря которым краны свободно двигались, но не ломались. Каждая из восьми опорных башен состоит из четырех колонн. Они располагаются двумя рядами в западной и восточной частях здания. Служебные башни, в которых размещены лифты и туалеты, сгруппированы. Эскалаторы, смонтированные по диагонали в соответствии с китайским учением фэн-шуй, вносят динамизм в интерьер главного холла и банковского зала.

Горизонтальные раскосные фермы, расположенные через каждые восемь этажей, поддерживают нижние этажи Н-этажных секций. Фермы через опорные башни передают нагрузку на землю. При планировке каждого этажа соблюдены три принципа: перегородки офисов скрывают входы и проходы: обеспечен максимальный простор для служащих; сохраняется свобода и прозрачность внутреннего пространства.

Атриум прорезан на высоту двенадцати этажей. Свет проникает туда через сплошные окна фасадов. Кроме того, солнечный рефлектор улавливает и направляет в атриум дневной свет. Атриум играет важную роль в организации внутреннего пространства здания – он зрительно объединяет сгруппированные вокруг него помещения. Солнечный рефлектор из зеркал, помещенный на южном фасаде здания на уровне потолка атриума, через систему отражателей направляет свет в атриум. Оттуда свет проникает дальше – в банковский зал и сервисный комплекс.

Строительством самого высокого в Европе в 1990-е годы здания «Коммерцбанка» во Франкфурте-на-Майне Фостер вносит вклад в актуальную в 1990-е годы трансформацию типа крупного офиса-небоскреба. Сооружение стало «первой экологической мегаструктурой, поломавшей стереотип гигантской вертикальной призмы не только усложненной формой: треугольные очертания в плане выгнуты наружу, сформированы вокруг центрального атриума, пронизывающего здание и одновременно служащего вентиляционной трубой».

В 1997 году швейцарской страховой компании Swiss Re обратилась к Норманну Фостеру за разработкой офисного здания данной компании. Пока проект проходил множество согласований, архитектора много раз предавали критике. Так например, предлагаемое здание имело большую высоту и нанесло бы ущерб силуэту города и даже изменило бы направление господствующих ветров и неблагоприятно повлияло на климат окружающих улиц. Но 4 июля 2000 года лондонская мэрия одобрила проект. Министр Джон Прескотт, правда, заявил, что на Swiss Re будет наложен штраф в размере стоимости строительства, но вскоре неожиданно отказался от всех своих претензий.

Растянутая по вертикали капля штаб-квартиры компании Swiss Re выполняет, прежде всего, градостроительную функцию, работая как ориентир и городская достопримечательность. Вначале предполагалось, что здание будет иметь форму яйца, но затем, после изучения ветровых нагрузок и конструктивных расчетов, форма здания изменилась, породив целый ряд других природных метафор, таких, например, как «сосновая шишка» и «ананас». В результате построена круглая 41-этажная 180-метровая башня, целиком стеклянная, в форме сигары – она расширяется к середине и сужается кверху. Ее форма продиктована спецификой участка в сердце старого Лондона, среди плотной исторической застройки. В основании сечение башни составляет 49 м, затем на уровне семнадцатого этажа расширяется до 57 м и к тридцать девятому этажу постепенно сужается до 26 м. При таких параметрах здание не выглядит таким громоздким, каким неизбежно казался бы прямоугольный небоскреб аналогичной площади. Благодаря жесткости двойной диагональной решетки центральный элемент можно было сделать очень тонким. Башня отбрасывает меньше тени, что важно для окружающих исторических строений. К тому же, аэродинамическая форма здания, заставляет ветер естественно огибать ее, что минимизирует завихрения воздуха и образование облаков. Больше всего офисов расположено в средней части башни, и количество солнечного света в этой зоне увеличивается благодаря тому, что здание сужается кверху. Его верхушка прикрыта стеклянной «линзой» в форме полусферы. Это единственный компонент остекления, для которого потребовалось гнутое стекло – на основной конструкции к раме крепится только плоское листовое. У офисного служащего, сидящего за столом в глубине здания, световые шахты создают ощущение, что он с трех сторон окружен внешними стеклянными стенами. Со 2 по 15 этаж световые шахты представляют собой места для отдыха или балконы. Отсюда открывается вид вниз до самой улицы.

Правда, многие сожалеют о том, что световые шахты не стали «небесными садами», как планировал Фостер. Вместо этого компания TP Bennett, создававшая интерьеры здания, оформила их как зоны неформального общения персонала.