142852 (Экономический интерес)

Экономический интерес

Понятие «экономические интересы» известно с давних времен. Еще на заре экономической науки виднейшие ученые того времени бились над проблемой выявления их сущности. Например, Аристотель, обращаясь к исследованию интересов, понимал под ними стремление к благу, обусловленное природой человека. Уровень развития знаний об обществе того времени не позволил древнегреческому мыслителю преодолеть идеалистический характер понимания этой категории. Однако несомненной его заслугой является то, что он попытался отказаться от религиозной концепции развития общества, начав обосновывать те или иные поступки людей исходя из их потребностей и интересов.

Развитие науки в средневековый период вновь вернулось во власть религии. Божественное провидение в очередной раз низвело роль интересов. Лишь ранние представители буржуазной идеологии, отбросив теологическую трактовку этой категории, пытались объяснить мотивацию поступков людей их интересами. Так, например, Н.Макиавелли, рассматривая «материальный интерес» как главную движущую силу истории, говорил: «Люди скорее забудут смерть отца, чем лишение имущества». В столкновении материальных интересов видел он причину борьбы между бедными и богатыми и основу всех политических событий.

В своем философском трактате «Левиафан» Т.Гоббс, исследуя проблему частных интересов и общественного блага, называл собственный интерес людей самой могущественной и самой разрушительной человеческой страстью. Человек движим страстями и необузданными порывами. Отсюда «война всех против всех», то есть противоречие частных и общественных интересов. Т.Гоббс видит единственное разрешение этого противоречия в том, чтобы люди отдали часть своих прав авторитарному государству, защищающему их от самих себя.

В XVII столетии проблема интересов стала волновать не только философов, но и экономистов. Экономическая мысль того времени была представлена главным образом трактатами меркантилистов. Эти произведения носили более нормативный, чем дескриптивный характер. В центре их внимания была фигура не рядового экономического субъекта, а законодателя, но и он понимался скорее как идеальный властитель, чем как политик, действующий в реальных условиях. Собственный интерес его подданных признавался, но обсуждению подлежали лишь условия, на которых он может разрешить им действовать по собственному усмотрению, в соответствии с их природными эгоистическими наклонностями, которые законодатель должен подчинить интересам государства и держать в узде.

Виднейший представитель позднего меркантилизма Дж. Стюарт в книге «Исследование основ политической экономии» писал: «Принцип собственного интереса... будет ведущим принципом моего предмета... Это единственный мотив, которым государственный деятель должен пользоваться, чтобы привлечь свободных людей к планам, которые он разрабатывает для своего правительства». И далее: «Общественный интерес настолько же излишен для управляемых, насколько он обязан быть всесильным для управляющего».

Таким образом, некоторые экономисты меркантилистского толка, используя разработанную ими модель человеческой мотивации, делали на ее основе следующие выводы: для каждого человека собственный интерес превыше всего. Поэтому возникают противоречия между общими и личными интересами, разрешать которые должен мудрый властитель посредством единения интересов.

Принцип собственного интереса можно найти и в трудах физиократов. Они тоже обратились к изучению роли и влияния личного интереса на поступки человека. Систему интересов при этом физиократы строили в соответствии с созданной ими иерархией хозяйственной значимости различных видов деятельности, отдавая приоритет интересам сельского производителя. Ф. Кенэ писал: «Совершенство хозяйственной деятельности состоит в том, чтобы при наибольшем сокращении расходов получить наибольшее приращение выгоды». При этом, согласно положению Ф. Кенэ, «сущность порядка такова, что частный интерес одного никогда не может быть отделен от общего интереса всех» - отсюда и знаменитый лозунг «laissez faire» (оставьте все как есть). Однако естественный порядок, о котором идет речь, - это идеал, который должен быть открыт изобретательным умом и реализован просвещенным деспотизмом.

Наиболее подробно из физиократов проблемой интересов занимался Тюрго. Связывая интересы людей с их потребностями, Тюрго, относил их к первичной категории, а потребности - ко вторичной, являющейся «...лишь результатом интересов...». Об экономических интересах писал также известный философ-моралист Бернар Мандевиль, автор знаменитого памфлета «Басня о пчелах», в котором весьма убедительно доказывается связь между частными пороками, создающими рынок сбыта для многих товаров и источник существования для их производителей, и общим благом.

Б. Мандевиль показал, что помимо государственного принуждения существует другой способ «приручить» разрушительные человеческие страсти, связанные с эгоистическими интересами, и поставить их на службу обществу. Этот способ заключается в экономической деятельности. В результате определенные «страсти», ранее считавшиеся предосудительными: жадность, благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму, и никогда не говорим им о наших интересах, а лишь об их выгодах».

Отмеченные свойства человеческой природы имеют у Смита важные экономические последствия. Они лежат в основе системы разделения труда, где индивид выбирает такое занятие, при котором его продукт будет иметь большую ценность, чем в других отраслях. «Каждый отдельный человек постоянно старается найти наиболее выгодное приложение капитала, которым он может распоряжаться. Он имеет в виду собственную выгоду, а отнюдь не выгоды общества». Тем самым А.Смит показывает наличие противоречия между интересом отдельного человека и интересами общества. Однако А.Смит в отличие от Т.Гоббса и меркантилистов вкладывает другой смысл в противоречие между частным интересом и общим благом («богатством народов»). Дело в том, что это богатство равно, по А.Смиту, сумме ценностей, созданных во всех отраслях хозяйства. Таким образом; выбирая отрасль, где его «продукт будет иметь большую стоимость, чем в других отраслях», человек, ведомый эгоистическим интересом, самым непосредственным образом увеличивает богатство общества. Когда же приток капитала из других отраслей в более рентабельную достигнет такого уровня, что ценность товаров в последней начнет падать, и ее сравнительная выгодность исчезнет, собственный интерес начинает направлять владельцев капитала в другие сферы его приложения, что опять-таки в интересах общества.

А.Смит не доказывает строго тезис о совпадении общего интереса и интересов всех членов общества, ограничиваясь метафорой невидимой руки5. Однако очевидно, что автоматический, не требующий государственного вмешательства межотраслевой перелив капитала, движимый собственным стяжательство, стремление к выгоде, приобретают привилегированный статус под именем экономических интересов. Таким образом, Б.Мандевиль в эпатирующей художественно-полемической форме формулирует тезис, положенный в основание работы английского экономиста А.Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов»: люди эгоистичны, но, тем не менее, государство не должно вмешиваться в их дела - достаточно обеспечить свободное функционирование экономики.

Итак, идея экономического человека как человека, руководимого собственным интересом, в конце XVIII в. стала очень популярной. Но ни у кого она не была сформулирована настолько отчетливо, как у А.Смита в работе «Исследование о природе и причинах богатства народов», ставшей своеобразной библией капиталистической экономики. А.Смит подчеркивал, что в основе производства и обмена продуктами лежат интересы людей. В самом начале своего произведения А.Смит пишет о свойствах человека, выделяя, во-первых, его склонность к обмену одного предмета на другой, во-вторых, его собственный интерес, эгоизм, «одинаковое у всех людей постоянное и неисчезающее стремление улучшить свое положение». Эти свойства взаимосвязаны: в условиях широкого развития обмена невозможно установить с каждым из партнеров личные отношения, основанные на взаимной симпатии. Вместе с тем обмен возникает именно потому, что даром получить нужные предметы у эгоистичного по природе соплеменника невозможно. «...Человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, но тщетно было бы ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратиться к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах для него то, что он требует от них... Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что необходимо тебе - таков смысл всякого подобного предложения... Не от интересом его владельцев, играет в схеме А. Смита исключительно важную роль. Именно здесь А.Смит непосредственно использует сформулированную им вначале предпосылку, касающуюся человеческой мотивации.

А. Смит не идеализирует эгоизм владельцев капитала: он хорошо понимает, что собственный интерес капиталистов может заключаться не только в производстве выгодных продуктов, но и в ограничении аналогичной деятельности конкурентов. Он даже отмечает, что норма прибыли, как правило, находится в обратной зависимости от общественного благосостояния и поэтому интересы купцов и промышленников в меньшей степени связаны с интересами общества, чем интересы рабочих и землевладельцев. Более того, этот класс «обычно заинтересован в том, чтобы вводить общество в заблуждение и даже угнетать его», пытаясь ограничить конкуренцию. Но если государство поддерживает свободу конкуренции, то собственный интерес может объединить разрозненно действующих эгоистов в упорядоченную систему, обеспечивающую общее благо.

Таким образом, А.Смит демонстрирует, что даже при самых худших предположениях относительно человеческой природы рыночная экономика, основанная на свободной конкуренции, все равно дает лучший результат, чем принудительная регламентация экономической деятельности. Так А.Смит разрешает противоречие, образованное переплетением личных и общественных интересов.

В трудах Д. Рикардо предпосылка собственного интереса проявляется главным образом, в допущении о выравнивании норм прибыли в разных отраслях путем перелива капитала: «Это неугомонное стремление всех капиталистов оставлять менее прибыльное дело для более прибыльного создает сильную тенденцию приводить прибыль всех к одной норме». При этом, как и у А.Смита, собственный интерес не сводится к чисто денежному: «Капиталист, ищущий прибыльного применения для своих средств, естественно, будет принимать во внимание все преимущества одного занятия перед другим. Поэтому он может поступиться частью своей денежной прибыли ради верности помещения, опрятности, легкости или какой-либо действительной или воображаемой выгоды, которыми одно занятие отличается от другого», что фактически приводит к разным нормам прибыли в разных отраслях.

Как и А.Смит, Д. Рикардо отмечал специфику экономического поведения отдельных классов, среди которых лишь капиталисты до некоторой степени ведут себя в соответствии с логикой собственного интереса. Но и это стремление модифицируется различными привычками и предрассудками. Например, упрямым нежеланием расставаться с гибнущим предприятием или предубеждением против выгодных вложений капитала за границей, побуждающим «большинство лиц со средствами скорее довольствоваться низкой нормой прибыли у себя на родине». Что же касается рабочих, то их поведение, как отмечал Д.Рикардо, подчинено привычкам и инстинктам, а землевладельцы представляют собой праздных получателей ренты, не властных над своим экономическим положением.

Итак, в произведениях английских классиков использовалась модель экономического человека, которая характеризуется:

1) определяющей ролью собственного интереса в мотивации экономического поведения;

2) информированностью и сообразительностью экономического субъекта в собственных делах;

3) конкретностью анализа - учитываются классовые различия в поведении и различные, в том числе неденежные, факторы благосостояния.

В настоящее время проблема защиты экономических интересов носит сложный комплексный характер и значима как в теоретическом, так и в практическом плане. В первую очередь она связана с такими вопросами как понятие права, соотношение права и интереса, защиты права, юридическая ответственность, меры защиты, правоотношения, реализация права. Многоаспектность проблемы изначально предопределяют необходимость ее исследования именно на уровне общей теории права.

В практическом аспекте необходимость исследования средств и форм защиты экономических интересов во многом вызвана коренными преобразованиями, происходящими в экономической жизни общества. К сожалению, процесс формирования нового экономического строя в нашей стране протекает тяжело, что обусловило не только положительные, но и негативные последствия. Поиск эффективных правовых средств защиты экономических интересов различных субъектов представляет собой важнейшую составляющую экономической безопасности государства.

В юридической литературе всегда отмечалась значительная роль права в регулировании экономических отношений, значительное внимание уделялось и проблеме взаимодействия интересов и права. Несмотря на это, проблему определения правовых средств и форм защиты собственно экономических интересов нельзя отнести к числу разработанных.