CBRR5555 (Политическая система общества), страница 3

Известно, как строго критически относился В. И. Ленин ко всякого рода попыткам сравнения и сопоставления разнопорядковых явлений между собой или их противопоставления. Критикуя меньшевизм в работе «Тактическая платформа меньшевиков», он, в частности, писал: «Мы недоумеваем, как можно сравнивать и сопоставлять классы (либеральная буржуазия) с учением (социализм)? Практическую политику (поползновения) с взгля­дами (предрассудки)?? Это верх нелогичности. Чтобы связать концы с концами в тактической платформе, надо противопоста­вить: 1) один класс другому,—например, либеральную буржуа­зию демократическому (или реакционному?) крестьянству; 2) од­ну политику другой,— например, контрреволюционную — револю­ционной; 3) одни учения, взгляды и предрассудки — другим учениям, взглядам и предрассудкам»^. Таким образом, в качестве однопорядковых, сопоставимых между собой объектов могут выступать либо материальные, либо идеальные объекты, взятые в отдельности. Любые попытки их смешения, сопоставления или противопоставления друг другу, являются с точки зрения элементарной логики совершенно недопустимыми. Идеальные объекты, соотносясь друг с другом и взаимодействуя между собой, образуют идеальную, если можно таксказать, систему, т. е. систему определенных политических взглядов, идей и представлений. В свою очередь материальные объекты,
обладающие признаками элементов, взаимодействуя между собой и оказывая соответствующее влияние друг на друга, образуют материальную систему. В качестве одной из таких материальных систем наряду с другими системами выступает политическая организация общества. Она, как неоднократно отмечалось в
марксистской литературе, образует материальную основу политической части надстройки и проявляется как совокупность тех учреждений, которые соответствуют политическим взглядам общества на данном этапе его развития.

Исходя из этого вполне корректно предположить, что если политическая организация общества является материальной системой, то и составные ее части с необходимостью должны быть материальными. В противном случае мы неизбежно столкнемся с неразрешимыми проблемами структуры политической системы общества и с необходимостью сопоставления и сравнительного изучения таких несовместимых между собой, разнопорядковых явлений, какими являются, с одной стороны, материальные объекты, а с другой — идеальные.

Аналогично обстоит дело, как представляется, и с попытками рассмотрения в качестве самостоятельных структурных элементов политической системы общества, исследуемой в институциональном и иных планах, политических отношений, норм, принципов, средств коммуникации, массовой информации и др.

Широко используя выделяемые в философской литературе основные признаки структурных элементов, в особенности такие, как их однопорядковость, субстанциональная совместимость, непосредственная связь со структурой, их детерминированность друг с другом и окружающей средой, можно с полной уверенностью сказать, что в качестве структурных элементов политической системы общества с институциональной точки зрения выступают и могут выступать только соответствующие ей по своей суб-
станции и качественной определенности государственные и негосударственные организации, институты. Что же касается других явлений — политических норм, отношений, представлений и т. п.,— то в силу тех же причин они могут рассматриваться лишь в качестве элементов соответствующих частных систем (подсистем ).

Это означает, что элементами коммуникативной системы (подсистемы) могут считаться лишь системообразующие, системоразрушающие и индифферентные к системному процессу связи и отношения; в качестве элементов регулятивной системы (подсистемы) выступают лишь соотносящиеся с ней социальные нормы (нормы права, морали, нормы, содержащиеся в решениях полити­ческих партий и общественных организаций) и иные регулятивные средства; структурными элементами «идеальной» системы (подси­стемы) могут считаться, как было отмечено, лишь соответствую­щие идеи, взгляды и представления.

Разумеется, как сами частные системы (подсистемы), так и составляющие их элементы не существуют изолированно, в отрыве друг от друга. В реальной действительности они всегда находились и находятся в тесной взаимосвязи и взаимодействии. Исходя из этого можно сказать, во-первых, что вычленение и рассмотрение их в «чистом», несколько разобщенном виде весьма относительно и условно; а во-вторых, что выделение в качестве структурных элементов политической системы обще­ства государства, политических партий, разнообразных обще­ственных организаций не только не исключает, а, наоборот, всячески предполагает всесторонний учет и тщательный анализ взаимосвязанных и взаимодействующих с ними элементов различ­ных частей систем (подсистем).

Политическая организация любого конкретного общества как сложный, системный комплекс должна иметь, исходя из принци­пов детерминированности и совместимости элементов и структуры, также и соответствующие ей элементы. В качестве таковых можно рассматривать не отдельные одномерные явления, а лишь слож­ные, емкие комплексы, образуемые в результате взаимосвязи и взаимодействия элементов одной, ведущей институциональной системы (подсистемы) с элементами других, ведомых частных систем (подсистем). Иными словами, в качестве элементов поли­тической системы общества могут выступать не сами по себе общественно-политические институты, взятые в «чистом», изоли­рованном друг от друга и от элементов других частных систем (подсистем) виде, а институты, рассматриваемые в комплексе с порождаемыми ими связями и отношениями, опосредуемыми данные связи и отношения социальными нормами, в единстве со всеми лежащими в основе их существования и функционирования политическими идеями, теориями, взглядами и представлениями.

Такая постановка вопроса об элементах и структуре политиче­ской системы помогает, как представляется, более адекватно отразить действительность, составить довольно полное представ­ление о понятии, его содержании и внутреннем строении. В общем и целом это отражает марксистское видение исследуемой пробле­матики.

Наряду с марксистским представлением о политической систе­ме большое значение для глубокого понимания данного политиче­ского феномена имеет и немарксистское видение. Несмотря на существенные различия в оценках и подходах к анализу политиче­ской системы марксистских и немарксистских авторов, по многим параметрам их взгляды, хотя это и может показаться пара­доксальным для сложившегося в прежние годы общественного сознания, совпадают. Такое совпадение прослеживается, напри­мер, в том, что и с той и с другой стороны в исследовании полити­ческой системы преобладает многовариантность ее понимания и толкования, что основной упор делается не на регулятивном, коммуникативном или ином аспекте, а на институциональном; что в основу исследования политической системы берутся не ее функции, а структура и т. п.

Сказанное позволяет сделать вывод о том, что при анализе марксистских и немарксистских представлений о политической системе следует исходить прежде всего не из их противопоставле­ния друг другу, а из их сопоставления и не из их «абсолютной» противоположности друг другу, а из их относительной общности.

Как же трактуется политическая система общества с не­марксистских позиций в западной политологии и социологии? Отвечая на этот вопрос, следует прежде всего отметить, что в рамках западной политологии и социологии нет единого представления о политической системе. Существует несколько вариантов теории политической системы. Каждый из них отража­ет собой различные направления политической науки, послу­жившие основой в том или ином случае для разработки метода системного анализа и теории политической системы.

В зависимости от того, какие направления берутся за исходное, а также в зависимости от того, на каких сторонах (аспектах) политической жизни концентрируется внимание иссле­дователей, западные политологи в одних случаях склонны говорить о двух вариантах теории политической системы. Ха­рактерными при этом являются рассуждения о том, что свое начало системный анализ берет преимущественно в биологии и «привносится в политическую науку через социологию в основ­ном благодаря работам Д. Истона и Г. Алмонда». Особое внимание в данном случае обращается на два подхода к системно­му анализу. Один из них, рассматривая политическую систему под углом зрения составляющих ее подсистем, концентрирует внима­ние исследователей на изучении совокупности взаимосвязей и взаимодействий, возникающих внутри политической системы, тогда как второй подход в противоположность первому «кон­центрируется на рассмотрении более общих характеристик»'. а именно на изучении «входов», «выходов» и «обратных связей», устанавливающихся между политической системой и средой.

В других случаях западными политологами, взявшими на вооружение системный анализ, выделяются три различных варианта теории политической системы. При этом варианты Истона и Алмонда дополняются еще одним довольно распростра­ненным в настоящее время на Западе вариантом теории политиче­ской системы К. Дойтча, суть которого изложена в его работах «Национализм и социальная связь» и «Нервы управления»^. и сводится, по мнению ряда авторов, к «заимствованию основных положений данной концепции у тех, кто разрабатывает компь­ютерные системы», и механическому перенесению терминологии, принципов деятельности и важнейших положений кибернетиков в сферу политики.

В третьих случаях кроме названных вариантов теории политической системы в западной политологии рассматриваются также и некоторые другие ее разновидности, среди которых выделяется, например, теория политической системы Д. Трумэна, раскрытая им в таких работах, как «Кризис американской политической системы» и «Управленческий процесс», и исходящая при анализе политической системы и ее структуры из основных положений социального плюрализма и широко известных постула­тов теории «групп давления», теория политической систе­мы Г. Пауэлла и М. Каплана, представляющая собой фактически попытку экстраполяции, перенесения основных положений концеп­ции Д. Истона из сферы внутриполитической жизни той или иной страны в сферу внешних отношений, теория функциональной политической системы, построенная на основных постулатах социальной системы Т. Парсонса; теория политической системы как специфической, активной структуры и др.

Наличие различных вариантов теории политической системы в известной мере предопределяет множественность и противоречи­вость бытующих в западной литературе определений политической системы, а также существование порой взаимоисключающих представлений о ней. В качестве иллюстративного материала могут служить, в частности, такие разноречивые представления о политической системе, какие отражены, например, с одной стороны, в определении политической системы Д. Истона, согласно которому система рассматривается как «совокупность взаимодействий субъектов, посредством которых в обществе властно, авторитарно распределяются ценности»', а с другой стороны, в определении, содержащемся в работах И. Хус, где система представляется в совершенно ином, несколько идеалисти­ческом плане, а именно как «комплекс идей, принципов, законов, доктрин и т. п., формирующих единое целое и заполняющих собой содержание определенной философии, религии, формы правле­ния...».

Перечень разноречивых дефиниций политической системы, отражающих различные течения, направления и подходы за­падных политологов к исследуемой теме, можно дополнить еще одним определением политической системы, данным М. Капланом, согласно которому система рассматривается как «совокупность переменных величин, связанных между собой одной или несколь­кими функциями»; дефиницией Ст. Колмана, в соответствии с которой «система может быть определена как совокупность объектов или элементов (реальных или абстрактных), взятых вместе с существующими между ними отношениями»; дефини­цией Т. Мадрона, согласно которой политическая система общества определяется как «совокупность объектов и их признаков, скрепленных сетью отношений», и др.

Многочисленные и противоречивые определения политической системы наряду с другими факторами, как отмечают западные авторы, вызывают трудности в процессе оперирования данной концепцией и снижают ее социальную эффективность. Отсутствие твердой, устоявшейся дефиниции политической системы, пишет по этому поводу теоретик И. Хус, «толкает некоторых исследовате­лей, имеющих дело с системным анализом, ко всякого рода методологической изобретательности, которая, по общему прави­лу, противореча основным принципам (догмам) научного метода, приводит часто к очень плачевным результатам»".

Говоря об этом, не следует, однако, преувеличивать существу­ющие различия многочисленных вариантов теории политической системы и негативные последствия разнобоя в определенных и представлениях о политической системе для развития политологии. Ибо, несмотря на все многообразие существующих в не­марксистской политологии вариантов и представлений о политиче­ской системе, несмотря на все бытующие и отличающиеся в той .или иной мере ее разновидности, все они объединены между собой общностью экономических, политических и идеологических основ, единством конечных общесоциальных и классовых целей, общно­стью выражаемых и защищаемых ими интересов,. общими принципами построения и функционирования, сходством взятых в качестве отправных положений при их создании и развитии постулатов. При всем отличии вариантов теории политической системы все они в конечном счете выполняют одни и те же «заложенные» в них функции, осуществляют в общем и целом одну и ту же фундаментальную (методологическую) и приклад­ную роль.

В чем же это конкретно проявляется и как данная роль реализуется? Обратимся вначале к методологическому аспекту теории политической системы. О нем довольно много говорится и пишется западными авторами.

Выделяя теорию политической системы и подчеркивая ее значимость, западные политологи и социологи называют ее зачастую не иначе как «весьма ценным инструментом социального и политического анализа» (Т. Мадрон, К. Шелф), перспективной концепцией, определяющей «общие рамки научных исследований в области политической науки» (Р. Голдмэн, Т. Яниг), важнейшей доктриной, обладающей «центральным теоретическим статусом и выступающей в качестве исходной точки при проведении любых анализов структуры и процессов» (Дж. Велтмен) и т. п.

Теорию политической системы, а вместе с ней и системный анализ как таковой называют также «особым социальным феноменом, обладающим огромной социальной значимостью» и представляющим собой в методологическом плане «нечто гораздо большее, чем простая совокупность технических приемов, средств и методов познания». Ее рассматривают нередко в каче­стве развивающейся в рамках буржуазной политологии своего рода «методологической идеологии».

В чем же усматривается методологическая важность концеп­ции политической системы и соответственно ее социальная значимость? В чем заключается, с их точки зрения, ценность теории политической системы, рассматриваемой в методологиче­ском плане, и как она проявляется? Отвечая на эти и другие им подобные вопросы,, следует иметь в виду, что западные политологи и социологи не выработали какого-либо однозначного их решения. В зависимости от развиваемых ими взглядов, а также в зависимо­сти от их приверженности к тем или иным существующим в системе буржуазной политологии течениям, одни из них усматривают методологическую значимость теории политической системы в том, что она является идеальной моделью для широкого применения и раскрытия всех потенциальных возможностей функционализма. Другие видят ее методологическую ценность в том, что она выступает в качестве своеобразной опоры и средст­ва дальнейшего укрепления концепции «групп давления» и доктри­ны политического плюрализма. Третьи, выделяя методологический аспект теории политической системы, указывают на то, что, будучи универсальной, глобальной концепцией, она в ряде случаев служит основой для выработки и развития других концепций и всякого рода теоретических моделей.

При рассмотрении методологического аспекта теории полити­ческой системы западные авторы обращают также внимание и на иные пути и формы его проявления. Отмечается, в частности, что методологический аспект теории политической системы проявля­ется, помимо всего прочего, в том, что данная теория помогает глубже изучить различные стороны политической жизни того или иного общества и предвидеть перспективы развития той или иной страны; что она привлекает внимание и позволяет исследовать такие ранее выпадавшие из поля зрения теоретиков аспекты политики, как «макроскопические» (т. е. всеобъемлющие, глобаль­ные); что она способствует «возрождению утраченного ранее интереса к исследованию системы связей и отношений, возникаю­щих между структурой и функциями, между статикой и динами­кой», и т. л.