22325-1 (Социальные факторы юношеской сексуальности)

Социальные факторы юношеской сексуальности

Самые важные из них - религия, социальное происхождение и уровень образования.

Более религиозные юноши и особенно девушки позже других вступают в сексуальные отношения и стараются увязать их с матримониальными намерениями. Однако их нравственные установки и реальное поведение сплошь и рядом не совпадают: молодые люди думают и говорят одно, а поступают иначе, нормы молодежной субкультуры перевешивают влияние родительской семьи и церкви.

Рабочие и выходцы из низших слоев общества начинают сексуальную жизнь раньше, чем выходцы из средних слоев. Так было и раньше. В пролетарской среде сексуальная мораль всегда была менее строгой, а социальный контроль за молодежью слабее, чем в буржуазной.

Молодые люди, получающие университетское образование, начинают сексуальную жизнь позже тех, чье образование ограничивается неполной средней или средней школой. Этому способствуют разные, не всегда совпадающие, факторы: а) более длительная социальная и материальная зависимость студентов от родителей, б) иное соотношение ценностей, ориентация больше на профессиональную карьеру, чем на семью, и т.д. Однако зависимости эти весьма сложные, они требуют конкретного социологического анализа. Кроме того, необходимо учитывать соотношение разных форм сексуальной активности. Более поздний коитальный дебют, как правило, компенсируется у более образованных молодых людей более ранней и более интенсивной мастурбацией, перед которой они испытывают меньше страхов. Это требует системного анализа.

Отношение к сексуальности и моральные ценности

Общая тенденция развития за 50 лет - рост общественной терпимости и положительного отношения к подростковой сексуальности, как среди взрослых, так и среди самих подростков, причем, чем моложе респонденты, тем они терпимее. Эти различия являются не только возрастными (младшие либеральнее старших), но и когортными (более молодые поколения либеральнее старших). В 1971 г. в Финляндии сексуальные отношения между подростками сочли допустимыми, приемлемыми 38% мужчин и 14% женщин от 45 до 54 лет и 75% и 59% 18-24-летних. В 1992 г. на тот же вопрос положительно ответили 80% и 91% мужчин и 71% и 91% женщин соответствующего возраста (Kontula and Haavio-Мannila, 1994). Сами подростки тем более не видят в сексуальных отношениях ничего страшного или запретного.

За поведенческой статистикой стоят качественные, психологические сдвиги. Похоже на то, что сексуальный дебют, при всей его психологической значимости, постепенно утрачивает свое былое значение символического рубежа, акта превращения мальчика в мужчину. С одной стороны, половому акту предшествуют достаточно продвинутые, разнообразные и длительные генитальные ласки и игры. С другой стороны, поскольку секс как таковой стал значительно доступнее, многие юноши стремятся не только и не столько к сексу, сколько к более стабильным и психологически интимным парным отношениям. У девушек подобные установки были и раньше.

Растущая сексуальная терпимость не исключает наличия моральных проблем и ценностей. В 1996 г. немецкие студенты, как мужчины, так и женщины, придают значительно больше значения, чем в 1981 г., сексуальной верности и хотят иметь "долгое и верное партнерство". Женщины ценят это качество выше, чем мужчины, любовных приключений у них тоже несколько меньше, чем у мужчин.

Ту же тенденцию показывает и опрос немецких школьников в 1998 г. Одного сексуального партнера имели 48 % девочек и 33% мальчиков, а свыше трех - 14% и 22%. Соответственно различаются и их нравственные установки: безусловной верности ожидают от партнера 78% девочек и 59% мальчиков. В целом мальчики допускают большую сексуальную свободу, 15% из них вообще предпочитают иметь сексуальные отношения, не обременные никакими другими чувствами и обязательствами. Это соответствует как обыденной практике, так и научным представлениям о большей экстенсивности и "экспериментальности" мужской и особенно подростковой сексуальности.

Если же говорить об исторических тенденциях, то похоже, что характерный для 1960-70-х годов бурный процесс "экстенсивизации" сексуальных отношений, т.е. замены постоянного партнерства случайными временными связями, к началу 1990-х годов остановился (как и снижение возраста сексуальной инициации).

Однако "конец сексуальной революции" вовсе не означает возврата к прежним формам институционализированной жесткой моногамии. Сегодняшние молодые женщины имеют больше краткосрочных, случайных связей, чем это было принято раньше (хотя у женщин таких связей все-таки меньше, чем у мужчин). Гунтер Шмидт (Schmidt, 1999) видит в этом новый этап развития так называемой серийной моногамии, когда человек живет только с одним сексуальным партнером, но таких постоянных партнеров на протяжении жизни у него бывает несколько, а не один, как предполагает идеальный образ пожизненного брака - "пока не разлучит вас смерть" . Этот тип отношений описан в моих книгах, начиная с "Введения в сексологию" (1988).

Иными словами, сексуальные отношения молодых мужчин и женщин в последние 15-20 лет стали одновременно более моногамными (связь одновременно только с одним партнером) и более серийными (допускается сменяемость сексуальных партнеров на протяжении жизни). Это безусловно создает определенные социальные и этические проблемы, но уменьшает в обществе количество лицемерия и разрыв между нормативными установками и реальным поведением.

Браки и сожительства

Во всех странах ЕС за последние 20 - 25 лет резко повысился удельный вес незарегистрированных партнерских отношений (сожительств), особенно в младших возрастных группах (16 Ц29 лет). Больше всего сожительств в 1995 г. было зафиксировано в Дании, во Франции и в Великобритании, меньше всего - в странах южной Европы и в Ирландии.

Однако этот институт имеет разный социальный смысл. В одних странах (Австрия, Финляндия, Франция, Нидерланды, Великобритания) сожительства являются подготовительной, временной стадией брака, в других же (Швеция, Дания) чаще выступают как его альтернативная форма (Ditch et al., 1998)

Резко выросло за последнюю четверть века количество детей, рожденных вне брака по отношению к общей массе новорожденных. Минимальный прирост - в два с лишним раза (Австрия), максимальный - в 8.4 раза (Ирландия). Самый высокий показатель внебрачных рождений в 1995 г. был в Швеции (53%) и Дании (46.5%), самый низкий - в Греции (3%). Любопытно однако, что прирост на обоих полюсах с 1970 г. одинаков - приблизительно в 3 раза (Ditch et al., 1998).

Уменьшение стабильности брачных отношений проявляется также в росте числа разводов. Хотя их динамика в разных странах неодинакова, общий индекс разводимости в 1995 г. всюду выше, чем в 1970 (Ditch et al., 1998). Это опять-таки сдвиг в сторону серийной моногамии.

Подростковая сексуальность - элемент сексуальной культуры общества

История подростковой и юношеской сексуальности за последние 100 лет убедительно показывает, что ее нельзя рассматривать только в контексте молодежной субкультуры. Она составляет важный элемент общей сексуальной культуры общества и подчинена тем же самым закономерностям развития. Многие явления, которые на поверхностный взгляд кажутся возрастными, в действительности являются когортными. Их можно понять только в широком культурно-историческом контексте и в долгосрочной перспективе.

Финские исследователи, на основе сравнения данных о сексуальном поведении и установок двух репрезентативных национальных опросов 18-54-летних людей в 1971 (опрошено 2252 человека) и в 1992 г. (1718 человек), пришли к выводу о наличии трех разных сексуальных поколений:

1)поколение сексуального подавления, родившееся между 1917 и 1936 годами, 2) поколение сексуальной революции, рожденное между 1937 и 1956 годами, и 3) амбивалентное поколение, рожденное между 1957 и 1973 годами (Haavio-Mannila, Roos and Kontula, 1996). Поколение сексуального подавления придерживалось наиболее рестриктивных норм сексуальной морали, оно осуждало необычные и случайные сексуальные связи и на самом деле реже их практиковало. В поколении сексуальной революции маятник качнулся в противоположную сторону - это поколение является самым пермиссивным в своих установках и поведении. Напротив, младшее поколение выглядит скорее двойственным, амбивалентным: оно терпимо относится к необычным и случайным формам сексуальности, но в то же время более семейно-ориентировано и придает больше значения супружеской верности. Тем не менее, его собственное сексуальное поведение свободно. По сравнению с тем, что было 20 лет назад, члены этого поколения чаще имеют параллельные сексуальные связи и т.д.

Вопреки опасениям моралистов, это не приводит к оскудению и обеднению сексуальной жизни. Напротив, уровень сексуальной удовлетворенности этого поколения выше, чем у предыдущих. Финские данные показывают, что сексуально терпимая и нерелигиозная родительская семья, относительно раннее начало сексуальной жизни, высокий образовательный уровень, сексуальная настойчивость, высокая оценка значимости сексуальности, взаимные любовные чувства, использование эротических материалов, частые сношения и разнообразная сексуальная техника являются факторами, благоприятствующими сексуальной удовлетворенности (Haavio-Mannila and Kontula, 1997). Некоторые из этих параметров являются индивидуально­психологическими, другие же социокультурными.

Юношеская сексуальность и девиантное поведение

В начале сексуальной революции 1960-х годов многие родители и педагоги, не говоря уже о священниках, были склонны приписывать юношеской сексуальности едва ли не все беды и несчастья. Раннее начало сексуальной жизни действительно коррелировало у подростков с плохой учебой, конфликтами с родителями, вовлечением в преступные группы, кражами, угоном автомашин, вандализмом, насилием, курением, пьянством, употреблением наркотиков (Miller and Simon, 1980, Vener and Stewart, 1974, Yamaguchi and Kandel, 1985).

Сама по себе сексуальная активность подростков не была причиной их антисоциального поведения, но за статистическими корреляциями прослеживались контуры такого типа молодежной субкультуры, когда и взрослое общество и сами тинэйджеры видели в сексуальной жизни, курении, выпивке и баловстве с наркотиками знаки взросления, обретения самостоятельности от старших, прежде всего от родителей (Кон, 1988). Когда общество перестает табуировать юношескую сексуальность, начинает относиться к ней спокойно, помогая подросткам овладеть необходимыми для жизни знаниями, ее связь с девиантным поведением ослабевает и даже вовсе исчезает. Именно это происходит в Западной Европе.

Сексуальность, перестав быть запретной, уже не связана с девиантным поведением (исключение составляют уличные шайки). Вследствие изменения родительских установок, подростковая сексуальность становится приемлемым сюжетом внутрисемейного общения, а терпимое отношение взрослых побуждает юношей и девушек принимать на себя большую ответственность за последствия своих поступков. Судя по имеющимся данным, сегодняшние юноши меньше зависят не только от родителей, которые вынуждены признать их независимость в этом вопросе, но и от собственных сексуальных импульсов и потенциального давления сверстников.

Что касается стиля подростковой сексуальности (число партнеров, степень агрессивности, склонность к проявлению насилия и т.д.), то он, по крайней мере, у мужчин, зависит, помимо субкультурных влияний, от индивидуальных психологических особенностей, в первую очередь - любви к новизне и риску, за которой, возможно, скрываются различия в уровне секреции тестостерона (Bogaert and Fisher, 1995, Zuckerman, 1994, Wills et al., 1998). Эти свойства являются, по-видимому, врожденными, конституциональными и отличаются устойчивостью.

Косвенным подтверждением этого может служить то, что по данным массовых национальных опросов (в частности, французского), более ранний сексуальный дебют коррелирует с большим числом сексуальных партнеров в последний год перед опросом (это верно для обоих полов), а также с более частыми сношениями за последний месяц. Ранние дебютанты имеют в дальнейшем более разнообразный сексуальный репертуар (например, чаще занимаются анальным сексом). Хотя нормативные установки "ранних" и "поздних" дебютантов практически не различаются, первые ведут более разнообразную сексуальную жизнь. Эта информация потенциально может иметь большое значение для сексуального просвещения и воспитания, подчеркивая необходимость его индивидуализации.

Мастурбация и отношение к ней

Первой формой проявления подростковой сексуальности, особенно у мужчин, издавна была мастурбация. За последние полвека она всюду стала более ранней и более массовой.

В 1971 г. 49% финских женщин и 26% мужчин сказали, что никогда не мастурбировали. В 1992 г. так ответили соответственно 23% и 10%. Близкие цифры получены в Швеции.

Заметно снизился и возраст первой мастурбации, особенно среди женщин. В 1996 г. медианный возраст первой мастурбации у шведских женщин был

15.6 лет, а у мужчин - 13.3 лет. При когортном сравнении, возраст первой мастурбации в группе 18-24-летних женщин по сравнению с 50 - 65-летними снизился на 6.9 лет, а у мужчин - на 1.2 лет (Helmius, 1998).