139145 (Языческие верования смолян), страница 2

4. Предхристианская пора язычества.

Со временем языческие божества абстрагировались в сознании наших далёких предков, как бы отдаляясь от них, приобретая особое положение. Собственно, таким образом, в сознании язычников появился Сварог – высшее божество, которому подчинялось всё небесное, земное и подземное.

Легенда рассказывает, что некогда Сварог подарил людям кузнечные клещи, научил выплавлять медь и железо, а прежде, по мысли славян, - и это вполне созвучно современным представлениям – на Земле царил каменный век, люд пользовались палицами и камнями. К тому же Сварог установил самые первые законы, в частности, велел каждому мужчине иметь только одну жену, а женщине – одного мужа.

В «Слове о полку Игореве» среди богатейшей языческой символики можно найти иносказательное название ветров: «Стрибожьи внуки». Значит, ветры считались внуками неба.

Чтобы следить за жизнью на земле, Сварог создаёт помошника себе в лице сына Дажьбога – светлое существо, солнце. Когда появился этот божий божий глаз, люди решили, что через него они будут осуществлять все свои сношения с высшими небесными силами. По представлению смолян – язычников, Дажьбог жил где - то на востоке, в стране вечного лета. Свой трудовой день он начинал с объезда на колеснице отведённого ему царства. В колесницу были впряжены белые кони. Как пишет А.Н.Афанасьев в книге «Поэтические воззрения славян на природу», Дажьбогу в его неустанных трудах помогали две любимые сестры: Утренняя Заря, выводившая из стойла коней, и Вечерняя Заря, заводившая их обратно за конюшню, после окончания работ.

Как отмечает В.Н.Добровольский, смоляне сравнивали Дажьбога с солнцем, с зерном. О хорошей урожайной пшенице говорили: «Пшаница, як солнце». Эта яровая или озимая культура в народной поэзии наших предков ассоциировалась образом юной красивой девушки и солнца: «А у поли пашеничка пирястой стояла».

Дажьбог, как видно из изложенного, осуществлял связь человека с высшими божествами, связывал в единый узел жизни небо и землю, которые представлялись в его сознаньи как муж и жена, от брака которых рождается всё живое.

Землю мы до сих пор называем Матерью, и это трудно оспорить. Только вот мы далеко не всегда обращаемся с ней как положено почтительным детям. Язычники же относились к ней с величайшей любовью, и все сказания говорят, что Земля платила им тем же. В одной из былин героя предостерегают, чтобы он не вздумал сражаться с каким – то богатырём. Этот герой непобедим, а почему? - «Его Земля - Матушка любит»…

Из женских божеств смоляне, как и другие славянские народы, поклонялись Макоши – матери урожая, главной роженице, вместе с её подручными Ладой и Лелей, которые были активнейшими посредницами любви и браков.

Макош, по утверждению современного историка О.М.Рапова, в более поздние христианские времена стала именоваться Параскевой Пятницей – искусной рукодельницей, пряхой, которую полностью посвящался пятый день недели.

В позднейшую, предхристианскую пору язычества, у славян заметно выделяются два божества: Сварог – бог, господин неба и земли, и Перун – громовержец, унаследовавший огонь от Дажьбога, покровитель славянского воинства.

5. Былина о Михаиле Потоке.

К моменту принятия христианства этот языческий пантеон почти сравнялся с пантеоном христианским. Видимо, поэтому смоляне приняли новую веру без особого надрыва и нервных потрясений, хоть не без противодействия, на что намекает известная былина о Михаиле Потоке.

Смысл этого огромного устно – поэтического произведения связан с русским богатырством. Оно повествует о том, что Илья Муромец посылает из своей богатырской заставы Михаила потока « в черны – то грязи смоленские», где он должен покорить «кобру тёмную», кривичей язычников.

Прибыв на Смоленщину, Михайло встречает Марию Белую Лебедь – дочь местного языческого князя. Княжна – красавица оказалась чародейкой: в одно время – птица, а в другое – девица, которая поставила целью погубить христианского богатыря. После того, как они повенчались, Мария Белая Лебедь трижды пытается умертвить Михайлу. В первый раз она напоила его допьяна и живого закопала в землю. Только проезжавшие друзья – товарищи из богатырской заставы выручили его.

Мария Белая Лебедь поставила Михайле условие: если кто умрёт первым, то в гроб должен лечь и второй, по старинному языческому обычаю. Находясь по делам службы отлучке, Михайло Поток узнаёт, что жена его умерла. Убитый горем, он возвращается домой, видит жену мёртвой и даёт распоряжение приготовить на двоих просторную могилу.

Спустили их во матушку – землю,

Зарыли – то их в белы пески…

Очутившись в домовине, Мария превращается в змею подколодную и пытается ужалить мужа – богатыря. Но так как в домовине у Михайлы было припасено всё необходимое, в том числе и оружие, он обнажает меч и разрубает язычницу – оборотня на мелкие куски. Правда, защитив себя от колдуньи, он вскоре меняет гнев на милость и оживляет жену с помощью живой и мёртвой воды. Супруги выходят из могилы – домовины целыми и невредимые.

Пытаясь погубить русского богатыря с помощью хитрости и коварства, Мария Белая Лебедь прибивает сонного Михайлу к городской стене – по рукам и по ногам. У неё не хватило пятого гвоздя, чтобы пронзить его через грудь. И пока она искала гвоздь, сестра смоленского кривического князя Ивана Акульивича – Анастасия – освобождает Михайлу. По освобождении он убивает жену – чародейку и князя – язычника, Женится на Анастасии, обратив её в христианскую веру. Добро торжествует над злом, благодарность христианская разливается по всей Русской земле.

Былина о Михаиле Потоке создавалась в переходный период и отразила сложность взаимоотношений между старым язычеством и новым христианством в сознании людей. Как и по всей святой Руси великой, смоленские языческие божества уступили место христианским. Новое наслаивалось на старое – тем более, что оно было вполне подготовлено, чтобы перейти в новое качество. Наслаиваясь на старое, структурно изменяя его, оно само внутренне прообразовывалось спокойным естественным путём. Вот почему ряд языческих верований и ритуалов перешёл в христианские, продолжая существовать на новой основе.

Язычество смолян опиралось на мифологическое сознание, ярко отразившееся в разных жанрах устно –поэтического творчества, письменное художественное творчество их основывалось уже на других, Христианских воззрениях, хотя и в нём, особенно на первых порах, заметное место занимали языческие верования.

6. Заключение.

Обычаи и обряды складывались веками, и сейчас они возвращаются в нашу жизнь. Я думаю, что это очень хорошо, нам есть чему поучиться у наших предков. Ведь в эпоху, когда складывались мифы, люди, умели думать не хуже, чем теперь. Просто они думали и выражали свои познания на другом языке - на языке мифа. Вот один пример. Много столетий живёт на севере Европы, в тундрах Кольского полуострова, такой народ – саамы.

«Земля – живое существо, - говорили саамы. – Деревья и травы – её волосы. Зелёный дёрн, тундровые мхи – её кожа. Нельзя делать больно Земле, нельзя её ранить»… « Дикое суеверие, - отмахнулись наши современники. И приехали в тундру на вездеходах и тракторах. А теперь мы хватаемся за головы: оказывается, северная природа очень ранима. Там, где один раз прошёл вездеход, вскоре возникает страшный овраг – незаживающая рана Земли… Между тем саамы знали это всегда. И в просторах северной тундры от века уживались друг с другом Земля, олени и человек. И что с того, если закон этой жизни был записан не на языке формул, а на языке мифа?

Есть такая хорошая поговорка: кто выстрелит в прошлое из пистолета, в того будущее выстрелит из пушки…

7. Список использованной литературы.

1. Брудницкий В.И. «Обряды вчера и сегодня». - М., 1968.

2. Коринфский А.А « Народная Русь» - Смоленск: «Русич», 1955 – 656 стр.

3. Носова Г.Я «Язычество в православии». - М., 1975.

4. Руднев В.А «Обряды народные и обряды церковные». – Лениздат. 1982 – 159 стр.

5. Рыбаков Б. А «Язычество древних славян». – М., 1981.

6. Рыбаков Б.А «Языческое мировоззрение русского средневековья». - В.И., 1974; №1.

7. Суханов И.В « Обычаи, традиции и преемственность поколений». – М., 1976.

8. Тейлор Э. « Первобытная культура». – М., 1976.

9. Угринович Д.М « Обряды «за» и «против». – М., 1975.