137949 (Дзэн-Буддизм)

Дзэн-буддизм в последние годы вызывает к себе самый живой

интерес как в Америке, так и в Европе. Его происхождение восточ-

ные авторы связывают с "Цветочной проповедью" Будды. Как-то раз,

не произнеся ни слова, указал своим ученикам на цветок. Только

один понял его. И несмотря на то, что мы знаем о Дзэне, в нем ос-

тается центральная проблема - восприятие непревосходной сингуляр-

ности. Это странное восприятие называется САТОРИ и может быть пе-

реведено как ПРОСВЕТЛЕНИЕ. Д.Судзуки говорит: "Сатори - это душа

Дзэна, и без него нет Дзэна". Для западного интеллекта не слишком

трудно понять, что имеется ввиду, когда мистик говорит о просвет-

лении или что понимается под ним на религиозном языке. Сатори,

однако, описывает искусство и путь к просветлению, которые евро-

пейцу понять практически невозможно. Следующий анекдот может пос-

лужить дополнительным примером: "Однажды к Мастеру пришел монах,

чтобы узнать, где находится вход на путь истины. Мастер спросил

его: Слышишь бормотанье ручья? - Слышу, - ответил монах. Вход

здесь, - сказал Мастер". Даже если мы рассмотрим множество допол-

нительных примеров, все равно нам останется непонятным, как такое

просветление происходит и из чего оно состоит, другими словами,

чему или в чем просветляются? Кайтен Нукарийя, профессор буддийс-

кого колледжа SO-TO в Токио пишет о просветлении следующее: "Ос-

вободив себя от ложного понимания, Я, мы далее должны пробудить

нашу внутреннюю мудрость, чистую и священную, называемую мастера-

ми Дзэн Умом Будды, или Бодхи, или Праджня. Это - священный свет,

внутренний рай, ключ ко всем моральным сокровищам, источник всех

влияний и власти, обитель доброты, справедливости, симпатии,

беспристрастной любви, человечности и милосердия, мера всех ве-

щей. Когда эта внутренняя мудрость пробудится, мы становимся спо-

собны осознать, что каждый из нас идентичен в духе, в сущности, в

природе с универсальной жизнью или Буддой, что все люди лицом к

- 2 -

лицу с Буддой, что каждый окружен изобильной милостью Священного,

что Он пробуждает его материальную природу, что Он открывает его

духовные глаза, что Он дарует ему новые способности, что Он опре-

деляет его миссию, и что жизнь - вовсе не океан страданий, рожде-

ний, болезней, старости и смерти, не юдоль слез, но священный

храм Будды, Чистая Земля, где каждый может наслаждаться блаженс-

твом Нирваны. Тогда наше сознание полностью революционируется.

Нас больше не беспокоят гнев и ненависть, не сотрясают злоба и

амбиции, не жалят обиды и жалость, не переполняют меланхолия и

разочарование и т.д."

Вот так восточный человек, последователь Дзэна, описывает

сущность Просветления. Вероятно, потому, что Нукарийа обращается

к западному рационализму, солидную дозу которого он сам воспри-

нял, все это звучит так плоско-назидательно. Глубокая неясность

Дзэнских анекдотов предпочтительнее подобной адаптации: она сооб-

щает больше, хотя говорит меньше.

Дзэн, действительно, одно из самых удивительных порождений

восточного духа. Поэтому каждый, кто действительно пытается по-

нять буддистскую доктрину, пусть даже до некоторой ограниченной

степени - то есть путем простого отказа от различных западных

предрассудков - дойдет до определенных глубин под эксцентричным

покровом индивидуального саториального опыта или почувствует

серьезные трудности, которыми философская и религиозная западная

мысль пренебрегает вплоть до сегодняшнего дня.

При внимательном изучении Дзэнских текстов нельзя избежать

впечатления, что, несмотря на переполняющие их причуды, сатори,

на самом деле, совершенно естественная вещь, нечто настолько

простое, что за деревьями не видится леса, и в попытке объяснить

- 3 -

это, неизбежно говорятся такие вещи, которые приводят других в

еще большее смущение. (Судзуки, Опыты, 1:12. До изучения Дзэна

для человека горы - это горы, и вода - это вода. Когда для него

блеснет истина Дзэна, благодаря наставлениям хорошего мастера,

горы для него - больше не горы и вода - не вода; позднее, однако,

когда он, действительно, достигнет места Покоя (т.е. сатори), го-

ры вновь становятся горами, а вода - водой.).

Простейшей вещью было бы, конечно, отбросить все эти анекдо-

ты в область занимательных волшебных историй, или, по крайней ме-

ре, если принять факты как таковые, рассматривать их как случаи

самообмана. Однако серьезное и блгожелательное исследование

странного явления не может легко пройти мимо этих фактов. Конеч-

но, мы никогда не можем решить с определенностью, действительно

ли личность "просветлена" или она просто вообразила себе это. Мы

не имеем критериев для этого. Поэтому здесь стоит говорить не о

действительных фактах, а о духовной реальности. Все эти странные

факты являются, так сказать, психическим проявлением события, из-

вестного в качестве сатори. Каждое духовное событие - это и кар-

тина и воображение; там, где этого нет, не может быть сознания.

Воображение само по себе является психологической данностью, и

поэтому - назвать ли просветление реальным или воображаемым - со-

вершенно безразлично. Тот факт, что имеется религиозное движение,

над которым многие блестящие умы работали в течение многих веков,

- вполне достаточная причина для того, чтобы отважиться на попыт-

ки ввести подобные психические события в область научного изуче-

ния.

Помимо формирования определенных привычек, путь духовного

обучения или формирования состоит из метода коанов. Под коаном

- 4 -

понимаются парадоксальные вопросы, выражения или действия масте-

ра. Согласно Судзуки, эта парадоксальность составляет самую суть

этих вопросов, предлагаемых обычно в форме анекдотов - в качестве

темы для медитации. Классический пример подобного анекдота - ВУ.

Однажды монах спросил у мастера: "Имеет ли собака также буддист-

скую природу?" - на что мастер ответил: "ВУ". Как замечает Судзу-

ки, это "ВУ" означает просто ВУ. Очевидно, именно так бы собака

сама ответила на вопрос. На первый взгляд кажется, что предложе-

ние подобных вопросов для медитации означает предвосхищение или

предположение окончательного результата, и что содержание медита-

ции ввиду этого будет предопределено, подобно некоторым медитаци-

ям йогов, субстанция которых определяется задачей, предложенной

учителем. Коаны, однако, настолько разнообразны, настолько двус-

мысленны, и, сверх того, настолько ультрапарадоксальны, что даже

эксперты остаются в полном неведении относительно того, что может

возникнуть в качестве приемлимого решения. Более того, описание

опытов настолько неясно, что ни в одном случае невозможно ощутить

какой-либо бесспорной рациональной связи между коаном и опытом.

Так как правильность ответа никоим образом не может быть доказана

логически, можно предположить, что метод коанов не накладывает ни

малейшего ограничения на свободу духовного проявления, и что ко-

нечный результат поэтому и из ничего иного, как индивидуальной

установки ученика. Полное разрушение рационального интеллекта,

преследуемое этой тренировкой, создается благодаря почти совер-

шенному отсутствию сознательной установки. При этом исключаются,

насколько возможно, именно сознательные, но не бессознательные

установки; т.е. существующая, но невоспринимающая психологическая

диспозиция, которая не что иное, как пустота и отсутствие устано-

- 5 -

вок. Это, естественно, данный фактор, и когда он отвечает, в чем,

очевидно, заключается сатори - это ответ самой природы, которая

сообщает о своей реакции непосредственно сознанию. Эта точка зре-

ния подкрепляется тем фактом, что "прыжок в свою естественную

природу", "естественный человек" и глубина бытия являются для

дзэнских мастеров предметом высшей заботы. Дзэн отличается от

всех других философских и религиозных медитационных практик прин-

ципом отсутствия установки. Ответ, который, очевидно, приходит из

пустоты, свет, вспыхивающий в кромешной тьме, - всегда оказывает-

ся опытом удивительного и священного просветления.

В истории религии Дзэн уникален во многих отношениях. Его

доктрины в теоретическом виде могут показаться спекулятивным мис-

тицизмом, но они представлены таким образом, что только посвящен-

ные, посредством долгой тренировки действительно достигшие проз-

рения на этом пути, могут понять их подлинный смысл. Для тех, кто

не обрел этого проникновения знания, т.е. для тех, кто не испыты-

вает Дзэна в повседневной деятельности жизни, его учение или,

скорее, изречения, принимают непонятный и даже загадочный смысл.

Такие люди, расценивали Дзэн, так или иначе, с точки зрения поня-

тий, считают его абсолютно абсурдным и бессмысленным, или наме-

ренно запутанным с целью скрыть его глубокие истины от непосвя-

щенных. Однако последователи Дзэна говорят, что кажущиеся его па-

радоксы возникли потому, что язык человека является очень плохим

средством для выражения глубочайших истин, истины эти не могут

быть превращены в предмет, умещающийся в узкие рамки логики. Они

должны быть пережиты в бездонной глубине души, после чего они

впервые станут осмысленными. Фактически же, нет более ясных и бо-

лее откровенных выражений, которыми когда-либо пользовались люди

- 6 -

для выражения своих внутренних переживаний. "Уголь черный" - это

довольно ясно; но Дзэн протестует "Уголь не черный" - и это тоже

довольно ясно, и даже яснее, чем первое утверждение. Но чтобы по-

нять это, нужно углубиться в суть вопроса. В связи с этим, личный

опыт в Дзэне - это все. Никакие идеи не понятны тем, у кого они

не подкреплены личным опытом.

Итак, Дзэн самым серьезным образом настаивает на необходи-

мости внутреннего опыта духовного. Он не придает большого значе-

ния священным сутрам или их толкованиям мудрецами или учеными.

Личный опыт прямо противопоставляется авторитетам и внешнему отк-

ровению, а самым практическим методом достижения духовного прос-

ветления последователи Дзэна считают практику дхьяна, называемой

в Японии "Дзадзен" (это можно, в общем, перевести "сидеть в меди-

тации").

В то время, как, с одной стороны, Дзэн в высшей степени абс-

трактен, его методологическая дисциплина, с другой, - приносит

огромную пользу человеку и определяет его мораль. Когда Дзэн вы-

ражается в нашей повседневной практической жизни, мы иногда забы-

ваем о его отвлеченности, и тогда-то как нельзя ярче и проявляет-

ся его действительная ценность, т.к. Дзэн находит невыразимо глу-

бокую мысль даже в таких простых вещах, как поднятый вверх палец

или простое приветствие, обращенное друг к другу, случайно встре-

тившихся на улице. В Дзэне самое реальное - это самое абстрактное

и наоборот. Вся система практики, принятая Дзэном является про-

дуктом этого основного духовного переживания. Дзэн мистичен, - да

иначе и быть не может, т.к. Дзэн является основой восточной куль-

туры. Именно этот мистицизм часто мешает Западу измерить глубину

восточного ума, в связи с тем, что по природе своей мистицизм от-

- 7 -

рицает логический анализ, а логичность является основной чертой

западного ума. Восточный ум синтетичен, он не придает слишком

большого значения несуществующим подробностям, а стремится, ско-

рее, к интуитивному постижению целого. Поэтому восточный ум, не

находит ясного и определенного выражения. В нем нет того индекса,

который бы сразу раскрывал его содержание постороннему уму. Мы

видим перед собой нечто, т.к. его невозможно игнорировать, но как

только мы попытаемся охватить это нечто своими руками для того,

чтобы рассмотреть его лучше, оно ускользает от нас и мы теряем

его из виду. Дзэн до смешного неуловим. Это, конечно, не является

следствием того, что восточный ум сознательно и преднамеренно

стремится скрыть свои тайны от постороннего ума. Неуловимость и

неизмеримость являются, так сказать, самой природой восточного

ума. Поэтому, чтобы понять Восток, мы должны понять мистицизм,

т.е. - Дзэн.

Дзэн не учит нас ничему в смысле умственного анализа, а так-